5. Некромант на охоте

— ЭЙ!!! — грохот во дворе еще больше усилился, и Дибс заторопился, боясь, как бы хозяин не проснулся и не осерчал. Караульным, небось, лень задницу от топчанов оторвать, а его-то герцог потом точно взгреет за недосмотр. — ЭГЕ-ГЕЙ! Вы что там, передохли?! "Хамелеонка", что ль, в замке гостит?!

На смотровой площадке, поняв, что от неудобного гостя так просто не отделаться, перестали прикидываться глухими и, грохнув сперва смотровым оконцем, а затем и дверью, лениво осведомились:

— Ты че, малой? Совсем спятил — орать под окнами его светлости? Давно плетьми не секли?

— ЧТО?! — воскликнул чей-то незнакомый голос. Молодой, звонкий. — Да у меня тут человек загибается, а вы... демонов хвост тебе в глотку... тут развлекаетесь!!!

— Пшел вон отсюда, сопляк, — так же лениво цыкнул невидимый стражник и смачно сплюнул с башни. — До утра открывать не велено. Приказ герцога.

— К демонам твой приказ! — окончательно разорался мальчишка. — И тебя вместе с ним! У меня тут раненый! Я его на себе два часа пер не для того, чтобы ты тут харкотину свою сплевывал нам на головы!

— Заткнись, ублюдок! — рыкнул второй голос, побасовитее, не подозревая, что гулкое эхо исправно доносит до старшины каждое слово. Ох, кажется, это придурок Мартов выглянул. Сейчас что-то будет... — А то спущусь и поперек спины вытяну, чтоб рот зазря не разевал!

— Да спускайся уже быстрее, идиот! — надсаживая горло, заорал в ответ дерзкий пацан. — Давно вас жду не дождусь! Все кулаки себе отбил о ваши ворота!

— Смотри, допросишься! Точно спущусь!

— Да пошел бы ты демону в...!

Куда именно направил обладатель звонкого голоса муженька Блудливой Марты, Дибс толком не расслышал, потому что в этот момент старательно пыхтел, забираясь по узкой лестнице на верхнюю площадку и проклиная ее крутизну на пару с собственными больными коленями. А вот подчиненный, кажется, расслышал прекрасно — до старшины донесся злобный рык, наверху что-то с металлическим лязгом упало, а следом послушался дробный топот тяжелых сапог.

— Вот баран, каждый раз ведется, как малой... — устало вытер лоб Дибс и, набрав побольше воздуха в грудь, что было мочи заорал: — А НУ, ВСЕ ПО МЕСТАМ, ДАРМОЕДЫ! ОБРАТНО НА ПЛОЩАДКУ! ЖИВО! И ЗА МАГОМ ЧТОБ СГОНЯЛИ! БЕГОМ! НЕ ТО ЧЕТВЕРТУЮ!

Права казнить у него, правда, не было — на то лишь у герцога имелось высочайшее разрешение, но дурного мужика, как и взбешенного быка, можно было остановить только двумя способами — ошарашить его донельзя либо же смачно заехать оглоблей в лоб. Оглобли под рукой у Дибса, к сожалению, не нашлось, так что пришлось срывать голос. Но тупому солдафону, кажется, хватило — топать наверху перестали, раздраженный рык затих, кто-то торопливо метнулся на вторую лестницу, спеша уведомить дежурного чародея, и старшина смог беспрепятственно подняться на площадку.

— Что тут у вас? — требовательно просипел он, свирепо глянув на здоровенного мужичину с раскрасневшимся от гнева лицом и злобно сверкающими глазами. — Кто кричал?

— Дык... это... упырь, господин старшина... вот стоит, гаденыш! Раньше-то они все больше девками прикидывались, пока стрелами не забросали, а сегодня вдруг мальцом, понимаешь, и давай опять орать под стеной...

— Господин начальник караула! — словно почувствовал присутствие начальства, мгновенно поменялся тон нетерпеливо подпрыгивающего у ворот мальчишки. — Господин начальник караула! К вашей совести и сердцу взываю! Не нежить мы! Люди! Помогите!

Старшина Дибс вздохнул и, свесившись между каменных зубцов крепостной стены, посмотрел вниз. Темень там дикая, ничего толком не видать, а жечь факелы возле ворот, окромя как на дозорной площадке, не позволяли. Мало ли искра где проскочит? Или ветром пламя кинет на деревянные створки? Потому только и видно, что бледное пятно рубахи, маячащее возле самой стены, да что-то крупное, смутно похожее на человеческое тело, неподвижно лежащее рядом на земле.

— Чего тебе, горлопан? — неохотно спросил старшина, тщетно пытаясь различить подробности. — Кто таков? Откуда?

— Хаська я, — громко шмыгнули носом в темноте. — Хаська Рыжий. В дальнем селе живу. Мамки нет, батька в том месяце от лихоманки помер, вот я и подался к дядьке. А он милорду герцогу служит... Крохобором кличут. Может, слышали? Он тут у вас всякую жратву на барский стол доставляет...

— Не жратву, а кушанья благородным господам, — хмуро поправил старшина.

— Дак я ж то и говорю — жратаньку и выпивку он вам, значитца, регулярно привозит...

— Есть такое дело, — вполголоса буркнул кто-то из стражников. — Вино для хозяина из города доставляет. Свояченник он управляющему нашему, вот и пускают его в замок. Я эту сволочь хорошо знаю: здоровенный бугай, косой и вечно пьяный. Да еще жадный, зараза, без меры — за жалкий стаканчик винца из своей бочки удавится... за то и кликуху ему дали...

— Разговорчики! — прикрикнул на своих Дибс. — А ты малец, дальше говори.

— Я и говорю, господин начальник, — послушно затараторил мальчишка. — Местные мы. И дядька мой... Крохобор, который... на службе тут состоит. Регулярно приезжает, уезжает... Вот и сегодня с рассветом поехал в город, да опять на обратном пути налакался, потому и заблудился в трех соснах. Я его до вечера ждал-ждал, а там искать пошел. Знаю, что если этот упырь к крынке присосется, так вовек не оторвать! А крынку он завсегда с собой возит, потому как бочки у него в телеге большие, и если оттуда чарочку-другую слить, то его светлость никогда и не заметит..

— Ты по делу давай, — перебил пацана Дибс, кинув грозный взгляд на дружно ухмыльнувшихся подчиненных. Ясен пень, что с той чарки почти все они регулярно "налог" снимали. Да что греха таить — самому завсегда перепадало. Но то ж лишь промеж собой обсуждалось — не дай небо, герцог пронюхает. А сопляк орет на весь двор, как резанный. — Чего вас сюда на ночь глядя-то занесло?

— Дык этот ирод... чтоб ему пусто было... на козлах заснул! — всплеснул руками мальчишка. — Жара была днем, вот его, пьянь подзаборную, и сморило! Я уж по темноте его нашел, растолкал с трудом, сам за вожжи взялся, да только смотрю — повалился он с козел-то! И башкой прямо в обочину ткнулся! Только хрюкнуть и успел напоследок! Я его на телегу давай затягивать, а он сползает! Раза три пытался, все никак удержать его не мог — тяжелый дядька-то... а тут мерин наш от сивушных паров вдруг ка-а-ак взбрыкнет! Да ка-а-ак рванется! Вот постромки и лопнули! А дядька мой... того... снова как навернулся с телеги, да на этот раз как упрямый баран — наперед! А потом как мордой-то приложился со всей дури об оглоблю... так с тех пор даже не мычит! Только икает иногда и дышит через раз! Перепугался я от ентого, значитца, чуть не до мокрых штанов: вдруг помер мой кормилец?! А кудыть его девать было? Ближе замка только погост, но ему туда вроде... того... этого... рановато как-то...

У Дибса высоко взлетели брови от изумления.

— Погодь, малой, так ты дядьку своего что... четыре раза подряд темечком об землю приложил?!

— Агась, — огорченно вздохнули снизу. — Случайно. Перевязал ему лоб-то кое-как, но все одно боязно...

— Во дает! — тихонько хрюкнули караульные. — Тогда Крохобору и правда крышка...

— Что тут у вас стряслось? — вдруг недовольно буркнули на лестнице, и на площадке под жалобный скрип деревянных ступенек показалась лысая макушка дежурного мага. Пожилого уже толстяка в длинном балахоне, нелепом колпаке и белых тапочках.

Караульные тут же подтянулись.

— Чужак, ваше магичество! — доложился по форме старшина. — Проверить бы надо мальца на энту... как ее... ну, черноту...

— Да какая там чернота? — презрительно скривился выбравшийся наверх пузан, едва подойдя к стене и кинув вниз быстрый взгляд. — Сопляк какой-то перепуганный, а с ним... хех, не повезло бедолаге... но неужто вы только ради этого выдернули меня из постели?!

— Прощения просим, ваше магичество! — тут же вытянулся во фрунт старшина, позабыв про больную спину и подобострастно выпучив глаза. — Больше не повторится! Извольте почивать дальше! Мы теперь тут сами разберемся!

— Да уж конечно... повязку ему сменить не забудьте, — буркнул понапрасну разбуженный маг и, широко зевнув, с ворчанием отправился восвояси.

Караульные дружно перевели дух.

— Открывай ворота, — вполголоса, чтобы не услышал маг, распорядился старшина. — Раз не упыри пожаловали, то неча мальцу за стенами ночь куковать. Вдруг и правда нежить заявится? Пацана накормить, напоить, Крохобора перевязать, раз еще жив, а утром целителю показать. Да и узнать надобно, где он телегу с вином потерял...

Доблестные стражи переглянулись с одинаково хитрым выражением лица и, бодро отдав честь, дружно потопали вниз. Им-то что — ответ перед герцогом не держать. За все господин маг теперича отвечает. А вот бочечку из не доехавшего груза можно будет потихоньку прибрать к рукам. Кто там станет разбираться, сколько из них доехало до места назначения? Небось, одна-то осталась цела, да еще одна на воротах случайно затеряется... простому солдату ведь немного для счастья надо: кружку хорошего винца, сухие портянки да теплую бабу под боком.

Тогда и упыри никакие не страшны...

* * *

Я стоял и смотрел на хозяина замка с отстраненным равнодушием.

"Его светлость" оказался довольно молод, непомерно толст и, судя по отсутствию в постели женской головки, не особенно здоров. Впрочем, храп у него был очень даже богатырским — от него стекла в окнах дрожали, то и дело навевая мысли о землетрясении.

Войти в герцогский замок оказалось на удивление легко — одно небольшое усилие, крохотная порция ментальной магии, и все воспоминания глуповатого караульного охотно перешли в мое распоряжение. Охрана здесь аховая, толковых вояк нет, защиту от магии им почему-то никто не предоставил, так что выпотрошить их примитивные разумы, а затем беспрепятственно прогуляться по замку мне никто не помешал.

Верзилу, тщательно перевязанного и накрытого простенькой иллюзией, я оставил внизу — добросовестно изображать дозревающий труп, возле которого суетились обеспокоенные судьбой господского вина солдаты. А сам, набросив заклинание невидимости, пробежался по округе, вынюхивая следы магии и выискивая потайные проходы. С последними мне, к счастью, повезло, так что много времени на осмотр я не потратил. Внутренний двор, кухня, кладовые, фамильный склеп, подвал... однако следов нежити или признаков ее создателя я так и не обнаружил. Даже "темного" алтаря, что удивительно, не почувствовал.

С защитными заклинаниями дела здесь тоже обстояли скверно: судя по всему, старый герцог Ангорский не особенно беспокоился за сохранность своего дальнего имения. Да и сыночка в этот медвежий угол сослал, небось, не от большой любви. Набедокурил он, похоже, в столице, вот и отправили его подальше, пока там все не успокоится.

Мельком просмотрев воспоминания герцогского отпрыска, я вынужденно признал, что несколько поторопился с первоначальными выводами: жратва... вино... деньги... снова жратва... ничего познавательного в голове этого болвана не было. Сослали его сюда за нарушение общественного порядка, после того, как изнывающий от дикой скуки наследничек вместе с парочкой таких же богатеньких приятелей налакался элитного высокоградусного пойла в таком же элитном столичном притоне для аристократов. Дойдя до состояния полного нестояния, он решил не останавливаться на достигнутом и мужественно продолжил борьбу с зеленым змием до полного помрачения мозгов. В какой-то момент, как водится, получил вежливое "фи" от соседей по трактиру с завуалированной просьбой не нажираться более до поросячьего визга. Оскорбился, естественно, поведением "быдла" и захотел подправить наглецу физиономию, но не учел, что тот явился на отдых не один. Завязавшаяся драка, в которую мгновенно оказалось вовлечено большинство присутствующих, ознаменовалась шумным обменом мнений насчет умственных и физических способностей друг друга (надо сказать, юный герцог и тут сумел выделиться, проявив достойное оратора многословие), подсчетом родственников по отцовской и особенно материнской линии (иногда количество поминаемых зашкаливало за все мыслимые пределы), вежливыми... все в пределах этикета... зуботычинами и почти что церемониальными размахиваниями (по крайней мере, так говорилось в отчете городской стражи) всевозможных колюще-режущих предметов, один из которых по роковой случайности проткнул насквозь кого-то из нетрезвых гостей. Который, к слову говоря, вообще не имел отношения к сражающимся и явился на мероприятие лишь для спокойного вдумчивого размышления о высоком.

История эта огласки могла бы и не получить, не окажись тем бедолагой младший сын посла одного из соседних государств, находившегося в то время в столице с деловым визитом. Да и зачинщики могли бы уйти от ответственности, если бы не были застуканы на месте преступления с поличным. К тому же, злополучная шпага, пропоровшая родственнику посла живот, оказалась с герцогским вензелем. Так что, если бы посольский сынок там бы и помер, скандал вышел бы знатным.

А так — обошлись малой кровью: посол всего лишь разгневался, король просто-напросто обозлился, важные торговые соглашения едва не оказались под угрозой срыва, из-за чего старый герцог, как говорят, за одну ночь поседел, а его наследничек был в срочном порядке выдворен из столицы в самое дальнее родовое имение. И уже три с половиной месяца носу оттуда не казал, запивая свое горе несметным количеством вина и заедая обиду жареными поросятами.

Думаю, не стоит говорить, что о бродящей по его земле нежити он не имел ни малейшего понятия. Другое дело — маг. Кто-то же поставил приличную "охранку" на границе имения?

Наскоро обыскав комнату и тщательно стерев все следы своего пребывания, я ушел тем же путем, каким пришел, напоследок сняв со сладко посапывающих караульных сонное заклинание. Затем, ориентируясь на показатели магического фона, отыскал обиталище местного чародея и, легко проникнув в покои, разочарованно вздохнул.

Да-а... с этим "светлым" мы точно каши не сварим — безграмотный, судя по прорехам в защите, до смешного слабый, что хорошо было видно по уровню напряженности магического фона, привыкший работать сугубо по книжкам и умеющий ставить лишь стандартные охранные заклятия... ох, сколько же ошибок он налепил, когда пытался оградить свои комнаты от вторжения извне! А как бездарно понаставил примитивных ловушек, которые с легкостью смогут обезвредить адепты первого курса Академии! Зато скрывающаяся за соседней дверью (уже одно это говорило о многом!) лаборатория оказалась сравнительно неплоха. Парочку редких зелий, изготовленных знающим и определенно не местным магом, я даже с собой прихватил — пригодятся. Затем проверил, нет ли в округе других претендентов на мое пристальное внимание. Разочарованно вздохнул. После чего незаметно покинул помещение и всерьез призадумался над тем, что делать дальше.

Ночь-то не бесконечна, а мне к рассвету обязательно следовало вернуться в Академию. Однако и выяснить, куда подевались выписанные герцогом молодые мэтры, тоже стоило. Он же их получил в полное свое распоряжение, когда в округе... еще до прибытия отпрыска... начались трудности с мертвяками. Потом их, вероятно, выселили, когда наследничек занял новые апартаменты. Но куда их могли поместить ПОТОМ, если в замке, судя по фону и отсутствию каких бы то ни было следов, они больше не появлялись? Не обратно же их герцог отправил?