Большое Облако

Преследователь и преследуемый двигались по-разному.

Эсминец мог идти на сравнительно небольшой, по меркам космоса, досветовой скорости, используя субквантовые таггеры — установки, для которых нижние структурные этажи пространства были как рельсы для трамвая, причем эти рельсы были уже проложены во все направлениях сразу. Для серьезных дистанций он задействовал уже упомянутую матрицу Хедера, исчезая для внешнего наблюдателя и через некоторое время возникая в месте своего назначения. Матрица вовсе не была идеальным телепортирующим устройством: полет с ее помощью занимал время, хотя и очень незначительное, даже если сравнивать его с движением на скорости света; кроме того, существовало множество ограничений для прокладки туннеля, который хотя и проходил вне обычного пространства, но сильно зависел от последнего и от присутствующих на прямой, соединявшей вход в туннель и выход из него, каких-либо объектов. Даже очень небольшое скопление атомарного водорода, отличающееся от обычного межзве3дного вакуума, могло привести к весьма печальным для путешествующих по туннелю результатам. К счастью, на туннель влияло только положение объектов непосредственно в момент его прокладки: нельзя было прокладывать туннель сквозь звезду — но вполне можно было через точку, в которой звезда окажется через несколько секунд после его стабилизации.

Что именно приводило в движение неизвестный корабль, можно было только гадать, но с большой вероятностью это были системы на основе эффекта массы — все без исключений цивилизации Млечного Пути использовали только эту технологию для космических полетов, ни одна из них так и не сосредоточила в одном месте околозвездные энергетические мощности, позволяющие экспериментально убедиться в определенных свойствах пространства Вселенной и создать теоретическое обоснование возможности дальних перелетов в обход громадных дистанций между звездами. К тому же древняя сеть ретрансляторов масс пронизывала спиральную галактику во всех направлениях, позволяя мгновенно преодолевать совсем уж колоссальные расстояния, не требуя взамен ничего, кроме знания о том, как сформировать нужную команду и отправить ее на принимающие устройства пятнадцатикилометрового пускового механизма.

Погоня была несколько странной. Она не была похожа на то, как гончая преследует зайца или полицейский — вора. Дредноут мчался на сверхсветовой скорости через пустынные области Млечного Пути. Эсминец открывал туннель, запускал в него зонд, а после доклада последнего — прыгал туда сам и выныривал в том месте, откуда надеялся засечь новые следы преследуемого. Как будто бы крот в компании блох гнался за орлом.

Неизвестный корабль, как выяснилось, с самого начала двигался к определенной цели. Возле никому не интересного красного карлика неподалеку от туманности Полумесяц, скрытый от наблюдения газопылевыми облаками, находился ранее не известный ретранслятор. Находившимся на борту "Акины" удалось заметить его лишь после того, как след чужого корабля внезапно оборвался где-то среди клубов космической пыли. Был ли ретранслятор действующим все это время или чужак пробудил его ото сна, чтобы использовать для прыжка — никто точно сказать не мог.

Эсминец "Акина" флота Федерации был родом из Большого Магелланова Облака, где нулевой элемент, необходимый для работы устройств на основе эффекта массы, встречался довольно нерегулярно, а единственный обнаруженный ретранслятор был разрушен неизвестно как (и неизвестно кем) много тысяч лет назад. Более того, в связи с тем, что во время войны с эрку те активно применяли различные системы вооружений, действующие на принципах эффекта массы, конструкция "Акины" включала в себя активные и пассивные системы противодействия этим принципам, а значит, корабль технически не мог взаимодействовать со здешними ретрансляторами. Так что прыгнуть вслед за дредноутом эсминец не мог.

Но по положению ретранслятора масс, всегда определенным образом поворачивавшегося, словно целясь в другой, принимающий ретранслятор, можно было прикинуть, в каком направлении убыл преследуемый. Пытаясь получить как можно больше данных, которых от него все время настойчиво требовал капитан Лорат, Ганри Хадере пренебрег осторожностью и подвел эсминец как можно ближе. Сканирование искусственными частицами ближайших облаков ничего не выявило, а на детальное обследование всех окрестностей у капитана "Акины" просто не было времени. И так местная, содержащая немалое количество металлов пыль изо всех сил затрудняла наблюдения, причудливо взаимодействуя со звездным ветром и приводя этим в неистовство сенсоры зондов.

Поэтому на "Акине" не знали, что из одного из удаленных облаков за ними внимательно наблюдали холодные металлические глаза. Как "Акина" несла на себе, помимо зондов, некоторое количество ударных платформ типа "Питомец", которых могла использовать в качестве беспилотных истребителей и артиллерийских катеров, так и неизвестный корабль имел на борту беспилотные аппараты, и некоторые из них представляли из себя скорее шпионов, чем перехватчиков. Оставленные позади себя дредноутом, действуя с минимальным рассеиванием энергии и переведя сенсорные матрицы в пассивный режим, они бездумно транслировали в реальном времени все замеченное своему носителю, используя для этого некую технологию мгновенной сверхдальней связи, отдаленно напоминающую квантовую коммуникацию. Зонды они не заметили, хотя один прошел всего в ста восьмидесяти тысячах километрах от ближайшего соглядатая, а вот эсминец при схлопывании выхода из туннеля стал на мгновение виден — как может проявиться при вспышках ночных зарниц чей-то темный силуэт на вершине холма. И хотя им больше не удавалось засечь "Акину" ни в одном из электромагнитных диапазонов, ими время от времени фиксировались слабые гравитационные аномалии, которые в ином случае можно было бы принять за необычные взаимодействия ядер пылевых облаков.

Впрочем, вооружение у них на борту все-таки имелось, и оставлены они были в том числе с перспективой уничтожить возможный "хвост" или хотя бы, сковав его боем, дать своему хозяину уйти как можно дальше, скрывшись в неизвестном направлении. Но наблюдение за "Акиной" обнаружило неприятно высокий энергетический потенциал эсминца, что в сочетании с его уникальной системой перемещения в пространстве и отличной маскировкой делали исход потенциальной схватки крайне сомнительным. Поэтому шпионы оставались абсолютно неподвижны, температура их поверхности лишь на градус отличалась от окружавших их пылинок и газа, датчики продолжали работать только как пассивные приемники, а их металлического вида корпуса затемнялись густой железной и никелевой взвесью, которой были насыщены окрестные облака. На самом деле корабль все-таки заметил их в виде смутных, неопределенной формы теней, но такими и подобными им тенями просто-таки кишели все местные космические тучи, и после короткого обсуждения капитан, старший офицер и судовой компьютер согласились, что без подробного обследования всех подозрительных мест, на которое не было времени, гарантировать наличие или отсутствие искусственных объектов в этом околозвездном тумане невозможно, и лучше было бы убраться отсюда поскорее. Определив по положению ретранслятора координаты назначения неизвестного корабля, эсминец втянул в себя остававшиеся за бортом зонды, проложил новый туннель и исчез в нем.

Очевидно, на неизвестном корабле правильно интерпретировали полученные от шпионов данные, потому что когда эсминец выскочил в тщательно рассчитанной точке выхода и выпустил целую свору зондов, он не обнаружил ничего. Вообще ничего. Ни малейшего следа, ни одной подозрительной частицы, ни самой незначительной гравитационной аномалии.

Хадере в своей обычной невозмутимой манере приказал искать следы в радиусе нескольких световых лет вокруг "Акины", но понимал, что шансов обнаружить что-либо у него практически нет.

Неизвестный оставил их с носом.

— Нет?

— Нет.

— А когда? — Волчек коснулся своего идеально прямого (хотя и многократно сломанного) носа кончиком большого пальца правой руки. Те, кто хорошо знал его, интерпретировали бы этот жест как свидетельство крайнего раздражения.

— Через два дня заканчивается срок рассмотрения поданных документов, — сухо ответил Лорат. На этот раз они стояли в оружейной комнате канонерки, перед слабо освещенной квадратной нишей в стене, и смотрели на лежащие там два угольно-черных устройства, очень сильно напоминавшие пистолеты времен огнестрельного оружия. Впрочем, на пистолеты они походили только внешне. — Мы получим или разрешение, или отказ. Во втором случае — подадим апелляцию и снова будем ждать — согласно закону, до трех недель.

— Они срывают нам открытие посольства, — спокойным тоном заметил спецназовец. Он заметил, что его рука опять потянулась к носу, остановил ее на полпути и переместил за спину.

— Пока еще нет, — пожал плечами капитан. — А тебе придется идти без них, — он взглядом указал на темные силуэты, подсвеченные изнутри углубления в стене. — Я бы все же посоветовал взять "Стазис".

— Эту брызгалку?! — спокойствие слетело с Волчека, как снег с весенней крыши. — Чтобы все думали, что я вооружен, а на самом деле... — он не закончил.

— Там встречаются не очень симпатичные районы, насколько я понимаю, — обыденным тоном сказал Лорат и жестом приказал нише исчезнуть. Волчек моргнул, провожая взглядом свое оружие, скрывающееся в стене, и ответил:

— Я тоже не очень симпатичный.

— На что ты рассчитываешь, на рукопашный? — хмыкнул капитан. — Сам все время говоришь, что в своем классе был по нему последним.

— Третим от конца, — бесстрастно ответил спецназовец. — Правда, аристократишки на Юурте этого не знали.

— Это там ты обессмертил свое имя? — поинтересовался Лорат. — Когда впервые в истории спецназа бар во время массовой драки получил значительно больше ущерба фасаду, чем внутренней отделке и мебели?

— Массовой? — искренне удивился Волчек. — Я был один.

— Ладно, оставим это, пока ты совсем не расхвастался, — вздохнул капитан. — Что ты у меня попросишь? Точнее, кого? Гилириси? "Протон"?

— "Протон", конечно, — не оставляющим места для возражений тоном отрезал спецназовец. — Их вообще без дела оставлять нельзя. То бутылку запустят, то яблоки все сожрут...

— Штефен, я только что из столовой. Там полно яблок, — без энтузиазма заметил Лорат и уставился в изображение, сгенерированное рамкой в его правой руке. Подсветка рамки в моменты, когда он пролистывал изображение — какие-то сложные таблицы с числами и условными обозначениями — покрывала его лоб и щеки сложными световыми узорами.

— Это не яблоки, а копии, Лорат. Причем молекулярные копии, — поспешил пояснить Волчек, делая ударение на слове "молекулярные". — С оригиналов, которые слопали наши друзья из легкой пехоты.

— Это что, плохо? Ну, что это копии?

— Конечно. Вкус не тот.

— А по-моему, ничем не отличаются, — задумчиво сказал капитан, выключая рамку и прикасаясь к оранжево-черной двери оружейной, чтобы та выпустила их.

— Предупреди меня в день своего дежурства по кухне, Лорат. Обойдусь сухим пайком.

Волчек шел медленно. Торопиться было некуда — хотя неразрешенных вопросов было море, введенные ограничения на нелегальную деятельность означали, что заниматься этими вопросами в удобной и привычной ему манере нельзя, нужно искать другие формы деятельности. Легальные. Дурацкие асари и их вечная путаница во всем. Особенно в том, когда свой карман путают с государственным.

— Протон, здесь Нейтрино, доложите местонахождение.

— Это Протон-1, мы на месте.

Айджел, как всегда, отвечал полным энтузиазма голосом, и спецназовец поймал себя на мысли, что завидует ему. Нонч младше меня всего на семь лет, а я уже чувствую себя по сравнению с ним карикатурно раздражительным старцем, подумал он.

— Вас понял, конец связи, — Волчек специально проследил, чтобы его собственный голос прозвучал спокойно и уверенно, никак не отражая внутренних переживаний.

Шумели фонтаны Президиума, шелестела листва на деревьях, очень похожих на земные или лиатские, а у Волчека на душе скребли кошки. Нет, никакого плеска души, никаких зовущих к себе голосов. Но он только что, связавшись со своими подопечными кварианцами, наглым, беспрекословным тоном бандита приказал им съезжать с его склада и перебираться куда-то еще. У них было теперь достаточно средств, чтобы вернуться домой или продолжить паломничество, но ведь Шиали'Нера еще не закончила свое лечение. Куда они теперь пойдут? Далеко не всякий на Цитадели предоставит жилье кварианцам. А если они попадут в лапы бандиту вроде Меллори, только настоящему? Или их поймают кредиторы с Омеги? Про убийц, сжегших приют, Волчек даже вспоминать не хотел. Но что он мог теперь для них сделать и при этом не подвергнуть опасности других своих агентов или коллег?

Ничего, был честный и оттого особенно неприятный ответ. Невозможно защитить всех. Особенно если ты не врач, а разведчик, диверсант, инструктор по партизанской войне. Сама суть твоей деятельности подразумевает то, что ты постоянно подвергаешь риску не только себя, но и других. И если что-то идет не так — десятки тех, кого так или иначе возможно связать с тобой, могут оказаться под ударом.

Он злобно одернул то ли пиджак, то ли куртку — черт бы побрал эту помесь земной моды с местной. Сплошные какие-то полы, обшлаги, воротники и манжеты. И расцветка веселенькая. Земляне сравнили бы его с туристом, приехавшим на Гавайи. Пестрота, какие-то цветочки, листочки, да еще и то ли заячьи, то ли мышиные мордочки среди этого растительного великолепия. "Протон" хотя бы в бронекостюмах, пусть и без главных элементов защиты (которые тоже подпадают под определение оружия и требуют специального разрешения), но зато и без цветочков.

Может, передать кварианцев на попечение Дорену? Волус был на редкость добросердечным, он бы согласился. Особенно если бы спецназовец гарантировал бы ему полное отсутствие каких-либо затрат. Но это означало бы продемонстрировать наличие связи между Дореном и Волчеком с одной стороны и Меллори — с другой, и тем самым сразу поставить под удар добрый десяток агентов и столько же проектов.

Анонимно организовать им перелет в другое место? Но в какое? Где вообще лечат кварианцев, кроме Цитадели и собственно Мигрирующего Флота? Да и не согласятся они принять деньги или билеты неизвестно от кого. Первое, что они подумают после всех моих инструкций по выживанию для беглых должников — что кредиторы нашли их и предлагают им самим прыгнуть льву в пасть. Или чиг'ну в пасть, или как там зовется их аналог крупного хищника? Звался, наверно — кто знает, что там стало с экосистемами на Раннохе после восстания гетов?

— Зонтик, — решительно переключился на выполняемую работу Волчек, — что с насыщением сенсорными группами нужного участка?

— Насыщение — шестьдесят семь процентов, мичман Волчек, — мелодично ответила программа. — Прошу разрешения увеличить насыщение за счет других участков, карту текущего покрытия прилагаю.