Книга четвертая. Корректор реальности.

-Ты-ы... как ты меня обозвал, гнида? — он перекинул ногу прямо через руль мотоцикла и, не обращая внимания, что его верный конь брякнулся в пыль, мадридским быком попёр на Деда. — Меня, черноморского моряка? Э-эхх!

Здоровенный кулачина с синим якорем кувалдой полетел вперед.

Не знаю, может Дед и погорячился, может и зря он с колхозником-то вылез, но Дед уж точно был прирожденным воином. До уровня которого этому герою-черноморцу еще скакать и скакать. На своем детском велосипеде.

Дед неуловимо сместился, хекнул, в воздухе мотанулись серо-синие штанины и белые от пыли сапоги, и здоровяк грянул всем своим могучим организмом в мягкую пыль.

-Ой! — удивленно высказал кто-то мысль, моментально овладевшую массовкой.

У кого-то из бойцов не выдержали нервы, и послышался лязг взводимого затвора.

-Ц-ц-ц-ц! Не надо... Ребята, давайте жить дружно! — сбоку от столпившихся мотоциклистов из травы тенью отца Гамлета восстал Каптенармус, держа свой ДТ наперевес.

Байкеры все как один повернули головы направо, следя за тем, куда направлен ствол пулемета кота Леопольда. Тут, добавляя оживляжа замершим как по команде "Freeze!" статистам, залязгав гусеницами, дернулся и выдвинулся на первый план немецкий танк под красным флагом. Впечатление было — у-у-у! Богатое! Чистый сюр! Пленный майор только башкой крутил, как в театре, честное слово! Головы бойцов мотнулись назад и уставились прямо в дуло танковой пушки...

И тут, весь в белом, на арену этого цирка вышел я.

-А-а-тставить! Сми-и-ррна! Я — капитан Залётнов, командир разведывательно-диверсионной группы Разведупра Генштаба РККА. Кто старший? Ко мне!

Мотоциклисты вздохнули с некоторым облегчением. А как же! Язык родных осин ведь!

-Команды "Вольно!" не было! Старший — ко мне!

Из второго ряда ко мне подбежала еще одна такая же пыльная фигура, но с кобурой на ремне.

-Старший сержант Коломеец! Замкомвзвода второй роты 2-го мотоциклетного полка! Находимся в головном дозоре сводного отряда...

-А кто командует?

-Мотоциклетным полком — майор Трубицкий, а группой — бригадный комиссар Попель, товарищ капитан... А документики ваши можно посмотреть?

Я одарил старшего сержанта Коломейца долгим и проникновенным взглядом.

-Нет, нельзя! Мы по тылам врага с документами не ползаем! Но ты не бойся, старший сержант, представлюсь твоему начальству — разберемся! Да, ты пошли, пожалуй, кого-нибудь к отряду. А то, как бы ни стрельнули сгоряча по нашему танку, улавливаешь? Вот и я о том же... А впрочем, что нас тут держит? Каптенармус, ты документы у немцев собрал? Оружие? Грузи в легковушку.

-Коломеец! Чтоб ты не трухал — сажай кого-нибудь из своих в танк. Поедем с твоим начальством знакомиться! Этого, здорового, в легковушку кладите, что ли... Куда ему сейчас мотоцикл-то вести... Ну, грузитесь, ребята! Ехать пора! Давай, майор, двигайся. Ишь, расселся, вражина... Да, Андрюха! Дай-ка по снарядику в эти грузовики, потренируйся малость!

* * *

Так и сделали. Мотоциклы затарахтели, стали разворачиваться. Батюшки! А про немецкую колонну я и забыл совсем!

-Старший сержант! Ко мне! Слушай, вон дым дальше по дороге видишь? Это мы головные машины еще одной немецкой колонны подорвали. Пошли туда пару мотоциклов с пулеметами, пусть посмотрят, что к чему... Только на глаза немцам пусть не лезут. Эту колонну лучше будет танками причесать, так? Ну вот, и я о том же... Давай, действуй!

Мне пришлось сесть за руль легкового автомобиля. Кабриолет, понимаешь! А ничего так, только скоростенки нет. Впрочем, далеко мы не уехали. Сначала я услышал треск моторов, а потом и увидел, как по дороге лавой идет мотоциклетный полк. Сбоку от дороги серыми гончими быстро неслись узнаваемые БТ-7.

А вот дальше... Дальше я увидел громады нескольких "КВ" и до боли знакомые "Т-34" образца 41 года с пушкой Ф-34. Батюшки! А это что еще такое? Я заметил несколько шедших в колонне колоссов. Неужели Т-35? Вот и довелось увидеть это чудо... Надо же!

Я принял вправо, нашел участок поровнее, и съехал с дороги. За мной, качнувшись на бровке, ушел с дороги и наш паленый Т-3. Два мотоциклиста из дозора чертом сидели на броне башни под красным знаменем и лыбились знакомым. Ага! Как будто это они захватили танк. Вот наглецы!

Ко мне подкатил старший сержант Коломеец.

-Тащ капитан! Во-о-н тот танк видите? От это как раз танк товарища бригадного комиссара будет!

Боевые машины с лязгом траков и характерным стуком двигателей проходили мимо нас. Многие танкисты высовывались из люков и с удивлением смотрели на краснознаменный трофей и легковую машину с немцем в офицерском мундире, оторопело вылупившимся на танковую колонну. Просто шоу какое-то, честное слово!

Наконец около нас остановился громадный, рубленых форм, КВ. Из башенного люка не торопясь вылезли два командира в несвежих танковых комбинезонах и шлемах. Они спрыгнули на землю, и я взял под козырек.

-Кто таков? Почему без знаков различия? Откуда у вас немецкий танк?

— Капитан Залётнов, командир разведывательно-диверсионной группы Разведупра Генштаба Красной Армии. Выполняю специальное задание командования в тылу врага. Точнее — выполнял... Пока вас не встретил. А вы кто будете, товарищи? Знаков различия я и у вас не вижу...

-Бригадный комиссар Попель. Командир сводной танковой группы. А это...

Однако второй командир представился сам.

-Начальник контрразведки корпуса батальонный комиссар Оксен! — Он четко откозырял. — Чем можете удостоверить свою личность, товарищ капитан?

-Да ни чем! Свяжитесь с разведотделом армии, они свяжутся с фронтом, а те — с Разведупром. Номер группы я вам дам. Вот Москва и подтвердит.

-Москва! — Оксен нехорошо ухмыльнулся. — У нас, капитан, связи даже с корпусом нет... А ты говоришь — Москва! Так кто же ты будешь, а, капитан?

Глава 7.

Я спокойно глядел в миндалевидные, прикрытые тяжелыми веками, острыми буравчиками сверлящие меня глаза начальника контрразведки корпуса. Не надо! Не надо на мне отрабатывать свой фирменный взгляд, товарищ Оксен!

-Я вам уже представился, товарищ батальонный комиссар. Повторю, если не расслышали. Командир диверсионной группы Разведупра Генштаба Красной Армии капитан Залётнов. Встречи с вашими танкистами я не искал... Выходить к нашим частям и, тем паче, вливаться в них нам еще рано. У нас еще работы — непочатый край! Да и про ваш прорыв в тыл немецких войск честно говорю — не знали! Мы бы вас пропустили и продолжили бы заниматься своими делами. Для вас, конечно, не секрет, что немцы рвутся к Ровно? Ну и нам туда, значит... Вот так вот! Однако — засекли штабную колонну и решили ее взять по-быстрому. Сведения нужны, уж больно быстро обстановка меняется. А тут ваши шустрые мотоциклисты подкатили. Ну, не устраивать же стрельбу по своим, пришлось вот ехать, знакомиться... Да, кстати, если есть желание кого-нибудь допросить, то вот — майор, зам по связи 11-й танковой дивизии немцев. Там, в машине, и документы захваченные имеются. Вот его и колите. А меня не надо... Я тут сбоку стоял. А документы... ну, покажу я вам один документ. Отойдем только сюда вот, за танк... Дед! Ко мне!

Мы отошли за громаду танка. Рядом с Оксеном тут же нарисовался крепенький такой танкист. Неспешно подошел Дед.

-Доставай-ка свой засапожник, Дед, — я расстегнул маскхалат, а потом и правый клапан нагрудного кармана гимнастерки. Дед достал кинжал. Сотрудник батальонного комиссара напрягся, но, перехватив взгляд Оксена, остался на месте. — Режь тут, изнутри!

Дед секанул своим бебутом по внутренней поверхности клапана. Я расковырял разрез и аккуратно вынул полоску шелка, шириной пальца в два и длиной в ладонь. На белой материи типографским способом было оттиснуто: "ЗАРЯ Љ 24" и стояла обычная фиолетовая печать с номером "4" и плохо читаемым текстом.

-Вот и все мои мандаты, товарищ батальонный комиссар. Кому надо, тот поймет...

-А ну-ка, ну-ка... Дайте взглянуть. Конкретно эти слова мне ни о чем не говорят, но штука знакомая... Нас предупреждали. Хорошо, капитан! Полного доверия к вам пока нет, но вы же его можете заслужить? Или как?

Я вздохнул.

-Конечно, будем стараться заслужить. Вы же нас так просто не отпустите... Вот моя карта. Обратите внимание: вот в этих местах нами уничтожены три передовые базы снабжения немцев. В основном — топливные. Вот здесь, да-да, в лесочке... стоят немецкие танки. Пустые стоят, без горючки. Бери их голыми руками. Сколько? Ну, с абсолютной точностью я вам не скажу, но так... навскидку... около полутора сотен будет. Что, хорошая цель? А то! А вот сразу за этим поворотом мы остановили большую колонну немцев. Сейчас, наверное, они завал из взорванных машин уже разгребли и двинулись дальше... Прямо к вам в руки. Берите, не жалко!

Оксен выхватил у меня из рук карту, подбежал к бригадному комиссару Попелю и стал ему что-то объяснять. Переговорив, начальство махнуло рукой, и к ним подскочила машина с рацией. Оба начальника скрылись в ней. Видать, организовывать налет на колонну будут. Я сунул фальшивый мандат в карман и застегнул маскхалат. Что там мои орлы?

Не знаю, где Андрей раздобыл краску, у какого-нибудь хозяйственного командира танка разжился, наверное, но, когда мы подошли к нашему трофею, он уже заканчивал замазывать кресты на его броне.

-А красной краски нет, товарищ капитан! Вот жалость-то! — сокрушенно пожаловался на жизнь художник-баталист. — Только белая еще есть.

-Вот и хорошо, Андрей. Знаешь, что? А изобрази-ка ты на башне белой краской и большими цифрами номер: "24". И все. Это и будет наш отличительный знак.

Андрей, высунув от усердия кончик языка, принялся за новое и интересное для него дело. Я смотрел на него и вспоминал незабвенного Тома Сойера.

-Развлекаетесь? — сзади тишком подошел начальник контрразведки. — Ну что, капитан? Готовы громить колонну? Учтите — вы пойдете на своем трофее первым!

-Всегда готов! — я взглянул на флаг. — А знамя оставим?

-Конечно! — скупо улыбнулся Оксен. — А то как понять — за кого вы воюете?

Я только рукой махнул.

-Вы там предупредите своих танкистов насчет нас. А то сожгут ненароком...

Теперь небрежно взмахнул рукой контрразведчик. Не боись, мол... Ну-ну...

-Экипаж! К машине!

* * *

-Сержант Николаев! Доложите о состоянии танка.

-Товарищ капитан! Танк исправен, горючки километров на семьдесят еще будет. В боеукладке осталось 97 снарядов. С маркировкой я вроде бы разобрался... Сорок осколочно-фугасных, остальные — бронебойные. Около четырех тысяч патронов к пулеметам. Все, вроде.

-Делаем так... Дед, ты наводчиком и стрелком, Каптенармус — ты за пулемет, это ясно... Андрей, ты заряжающим. А мне придется танк вести...

-Ну-у, командир! Давай я за пушку! Дед ведь из танковой пушки стрелять не умеет!

-Отставить, Андрей! Не в игрушки играем! Дед умеет стрелять из всего! Даже из кочерги... Да и что там уметь? Ты ему быстренько покажи вертикальную и горизонтальную наводку, педаль спуска, что там еще? Стрелять будем в упор, метров на 200-300, а иначе — хрен попадешь... Ну, разберетесь! По местам.

Дед снисходительно посмотрел на нахохлившегося заряжающего и молча полез на свое место.

-Андрей! Вот что еще. У немцев частоты рации с нашими не совпадают. Ты пушку заряди и посиди на башне. Будешь мне по ТПУ обстановку давать. Да, еще... Прихвати пока полотнище флага веревочкой. Распустишь его, когда вплотную к немцам подойдем, понял?

К танку подкатил сержант Коломеец.

-Товарищ капитан! Приказ — вперед!

Ну, вперед, так вперед.

Пошли!

* * *

В танке довольно удобно, можно сказать — комфортно. Все продумано толково, вот только эта дурацкая смотровая щель... Справа, сопя, за пулеметом "МГ" устраивался Каптенармус. Я услышал лязг казенника пушки и в ТПУ раздался голос Андрея: "Орудие заряжено! Вперед!"

Я не очень изящно развернулся на одной гусенице, и танк дернулся вперед. Передо мной в стороны брызнули мотоциклисты. Коломеец что-то орал, грозя нам кулаком. Ну, извини, сержант! Я не волшебник, я еще только учусь!

Впрочем, через пару минут мое волнение прошло, и я повел "трёшку" более уверенно.

-Тур! Сойди с дороги — пылишь страшно! — раздался в наушниках голос Андрея. А ведь точно, что это я по дороге-то рассекаю, сбоку, по траве, оно и лучше будет.

Справа, параллельно дороге, шли железнодорожные пути. Вот к ним я и подался. Пыли стало значительно меньше.

-Андрей, ну, что там?

-Красиво идут, Тур! За нами, наверное, сотня танков движется! А мотоциклисты — как конница в лаве по дороге идет! Э-э-хх! — вырвалось у Андрея. Я улыбнулся. Кому война, кому мать родна... Ничего — это не долго... Такие вот детские восторги быстро боем вышибаются. Напрочь!

Впереди, где сходились дороги, в поднятой сотнями колес дорожной пыли стали видны темные тени грузовиков немецкой колонны. На нас немцы не обращали никакого внимания. Видимо, в немецких мозгах не укладывалось, что на их хитрую задницу обязательно найдется и болт с соответствующей резьбой...

-Дед! Подойдем метров на триста — бей по замыкающим грузовикам. Разбей там несколько машин, чтобы никто убежать не смог, понял? А головные от нас не уйдут... Огонь по готовности!

-Слушаюсь!

Башня танка плавно развернулась налево.

-Андрей! Знамя!

Я прибавил скорость, и танк начал обгонять наших мотоциклистов.

"Дзаннь!" — неожиданно для всех ударил первый выстрел. Разрыва снаряда я не увидел — он лег далеко слева, вне поля зрения. Танк, ускоряясь, наматывал на гусеницы последнюю сотню метров, оставшуюся до колонны.

-Андрей, осколочный! Не спи! Быстро давай! — это хрипит Дед. Не стареют душой ветераны! Если подумать — всю жизнь Дед с германцем воюет.

"Дзаннг!", и тут же — "Дзаннг!" В танке запахло сгоревшим порохом. Мотор выл злым голосом. Рядом загрохотал пулемет. Я увидел, как удивленно приподнявшийся при виде танка, стреляющего по своей колонне, немецкий солдат в кузове грузовика сломанной куклой вылетел за борт машины. По высокому тенту, выбивая пыльную строчку, ударила очередь пулемета.

-Каптер! По грузу не бей — может еще нам пригодится!

Очередь ударила по кабине следующей машины. Полетели стекла, запарил пробитый радиатор, и машина, теряя скорость, пошла, пошла с дороги... Что там с ней было дальше, я не видел. По дуге наш танк подлетел к пылящему впереди нас грузовику, и я легонько ударил его в правый борт. Этого хватило. Грузовик вильнул и завалился на бок.

Справа, беззвучно стреляя, выскочил мотоцикл с пулеметом на коляске. Впереди поднялось несколько черных земляных кустов разрывов 76 мм снарядов пушек КВ и Т-34. Колонна стала замедлять ход.

Наш танк выскочил на левую сторону колонны.

-Тур, стой! — крикнул по ТПУ Дед. — Я еще по хвосту врежу!

Я затормозил, танк так сильно качнулся вперед, что Каптенармус стукнулся носом о пулемет, а Андрей выронил грохнувшийся на дно боевого отсека снаряд.

-Эй, водила! — заорало сразу два голоса, — Осторожней! Не дрова везешь!