Девять цветов радуги

— А кто его знает? — пожал плечами Тайлор, убирая со стола. — Но аур точно не вижу. Вот Юдзо говорил, что видит — своим третьим глазом, так что может, он и есть маг.

— Он не маг, — очень серьёзно сказал гоблин. — Он Хранитель Меча. Хранители, конечно, колдовать умеют... они до фига чего умеют. Но магами их не называют. Это другое.

Общеизвестно, что Земля — малоприятное местечко. Для смертных здесь есть такие прелести, как национальная рознь, социальное неравенство, перенаселение, истощение ресурсов, разгул криминала, терроризм... Для посвящённых — то же неравенство в магических иерархиях, бессмысленные и трудновыполнимые традиции, за нарушение которых грозит мучительная смерть, неприязнь между разными видами нечисти, войны Стихий, загадочные и грозные покровители, постоянный всеобщий ужас перед Равновесием...

Но старые гоблины знают точно: Земля — это рай. И потомков своих учат тому же.

Потому что сами они не местные, и хорошо помнят, насколько хуже может быть.

По рассказам бабки, гоблины появились на свет, как ветвь расы орков, в каком-то очень странном месте под названием "Носфер". Появились весьма неудачно для себя — орки, обрадовавшись, тут же начали поколачивать своих "младших братьев". Не из ненависти, а так, для порядка — с их точки зрения маленькие, проворные и смекалистые гоблины идеально подходили для всякой чёрной работы — а значит, для неё и существовали. Орки давно мечтали избавиться от низменных занятий, оставив себе только благородное ремесло войны. Появление гоблинов не могло быть ничем иным, как откликом духов на их молитвы — а значит, мнение самих коротышек в расчёт не принималось. Пришлось работать и за себя, и за родню. По идее, орки взамен должны были защищать гоблинов. Но на практике у них почему-то всё время находились более интересные занятия. А потребность в защите была, и немаленькая... Земля, где гоблинам довелось жить, изобиловала множеством чудовищ, а с соседних островов время от времени наезжали эльфы, любящие почистить континент от нечисти, и не имевшие желания вникать в тонкие различия между орком и гоблином. А где-то на западе возвышалась гора, на которой царил огромный и ужасный Белый Дракон. Сам он на жителей побережья никакого внимания не обращал, зато его свита — дракончики поменьше — любила для развлечения пожечь мелких двуногих. Справедливости ради стоит заметить, что иногда эти игры приносили пользу — драконы отгоняли корабли эльфов от побережья или громили сразу после высадки. Но если эльфов под руку не попадалось...

А потом Дракона кто-то убил, и все предыдущие проблемы показались гоблинам просто милостью божьей. Природа континента (да и всего Носфера, по слухам) просто сошла с ума. За какое-то столетие на бедных коротышек обрушилось больше болезней, катаклизмов и войн, чем за всю прошлую тысячу лет, а голод и вовсе стал их постоянным спутником. Маленькие магические штучки, делавшие их жизнь легче, либо совсем отказались работать, либо работали с чудовищными побочными эффектами. Одна радость — почему-то прекратились набеги эльфов. Видимо, у Перворождённых теперь хватало собственных проблем. Зато их место заняли собратья-орки. Их голод тоже коснулся, и всё больше племён с нехорошим интересом посматривало на мелких родичей — не стоит ли превратить бесплатную рабочую силу в бесплатную еду?

А шаманы с оптимизмом сообщали, что это всё ещё семечки. Что через пару столетий погаснет солнце, растрескается земля, выйдут из берегов моря... Но и это сущие мелочи, вот когда вслед за этим придёт Зимний Лорд, тогда... что будет тогда, бабка и сама не очень хорошо представляла, но всякий раз, когда рассказ доходил до этого места, старую гоблиншу начинала бить крупная дрожь. В общих чертах картина была такая — Белый Дракон правил миром не один, у него был соправитель — невероятно древний, могучий и жестокий вампир по прозвищу Зимний Лорд. Это чудище куда-то отлучилось, но скоро вернётся. И совсем не обрадуется, увидев, что сделали с его другом. Лорд достанет Белый Меч — некий артефакт столь же невероятной силы, как он сам, а может и ещё страшнее... и обрушит его на весь мир, разнеся Носфер вдребезги и пополам. Вампиры — они вообще обидчивые, а уж этот...

Гоблины, как создания здравомыслящие, в эти легенды не слишком вникали. Им просто было не до этого. Какая разница, кто там придёт через тысячу лет, если их, любимых, съедят гораздо раньше? Некоторые строили корабли и пытались уплыть с негостеприимного континента прочь. Что с теми кораблями случилось — неизвестно, наверно эльфы потопили. Или просто не смогли прорваться через районы непрерывных штормов.

Остатки некогда многочисленных гоблинских племён ушли под землю. Это на какое-то время обезопасило их от орков — гордые воины привольных степей решили, что лезть в тоннели ниже их достоинства. Зато голод и многочисленные обвалы, вызванные землетрясениями погубили ещё добрую половину беглецов. К тому же было ясно, что отсрочка не будет слишком большой — через двадцать-тридцать лет катаклизмы на поверхности заставят здоровяков изменить их представления о подобающем и неподобающем.

А потом двое гоблинят, отправившись на поиски еды, нашли Штуку.

Штука выглядела как дыня из чего-то кристаллического, полупрозрачного. Судя по оплавленной дыре в потолке пещеры и кратеру в полу, этот предмет с ужасающей скоростью рухнул откуда-то с неба. Видимо, он обладал колоссальной прочностью, если уцелел при таком падении, и даже не деформировался. Хотя собственно, никто не знал, какой формы Штука была изначально, может, правильным шаром? В любом случае, на еду она совсем не походила. И была чертовски тяжёлой. Но любопытство в гоблинах даже сейчас оказалось сильнее голода. Ребята вытащили Штуку из кратера и притащили в посёлок — может, шаман придумает, чего с ней можно сделать полезного? Или хотя бы скажет, откуда такие берутся.

Шаман ни разу ничего подобного не видел, но не мог же он признать своё невежество перед какой-то мелюзгой! К тому же, шаман тоже был любопытен — он лишь недавно прошёл посвящение, и ещё не успел проникнуться консерватизмом, характерным для старших коллег. Поэтому, надавав детишкам подзатыльников, он выгнал обоих из святилища, пообещав изучить Штуку как следует и вечером всё рассказать. А сам призвал всех духов, которые по его мнению могли сообщить что-то полезное, и начал прощупывать артефакт.

Что ему сказали духи — так и осталось тайной. Гораздо важнее, что в наследии молодого колдуна оказались гены гремлина — гоблинского техномага. Разумеется, тогда этих слов никто не знал. Но способности — были. Просто до этого момента они спали, не находя приложения — самой сложной машиной в подземельях была водяная мельница. А тут вдруг перед их носителем оказался артефакт цивилизации галактического уровня. Да, Штука была механизмом. Невероятно мощным и сложным, с мозгами, как у всех современных земных компьютеров и энергетической начинкой, как у атомной бомбы. И новорожденный техномаг, не соображая, что делает, накинулся на неё, как умирающий с голоду — на роскошный обед. Его сила потоком хлынула в отключенные контуры, что-то настраивая, изменяя, ремонтируя, заставляя систему работать так, как вряд ли могло прийти в голову даже её создателям. И Штука не выдержала всех этих издевательств. Она включилась.

Считалось, что открыть гиперпереход из закрытого мира — невозможно. Как и магический портал, и любой другой вид сообщений. Носфер был обречён умереть в одиночестве. Но шаман об этом понятия не имел, он вообще не догадывался, что открывает проход — он просто крутил в руках странную находку, сверля её взглядом. И лишь после того, как двухсотметровая воронка поглотила его дом и всё, что оказалось поблизости, колдун сделал для себя вывод, что с незнакомыми Штуками стоит быть осторожнее.

Толпа ошарашенных гоблинов, кувыркаясь и вопя от ужаса, полетела в пространство. Спустя две минуты они нагишом вывалились в чужую ночь (неодушевлённая материя, включая стены пещеры, шатры и саму Штуку, испарилась где-то по дороге), на зелёные холмы под яркой полной луной. В небе Носфера луны никогда не было. Да и звёзд тоже.

Первые несколько дней бедняги приходили в себя от шока, осматривали незнакомую местность и пытались решить — набить шаману морду или поставить памятник. На Земле в ту пору было средневековье, поэтому за неделю исследований гоблины не встретили ни одного человека. Они уже начали думать, что этот мир необитаем. А потом на них вышли.

Альберих, представитель тёмной иерархии, мало интересовался, откуда взялся на его землях этот странноватый народец. Главное, что их ауры несли явный отпечаток Тьмы, и не содержали информации о принадлежности какому-либо сильному чёрному магу. А значит, кто первым нашёл — тот и владелец. Об этом колдун и сообщил изумлённому племени.

Сам факт рабства гоблинов ничуть не смутил — вряд ли работа на волшебника окажется тяжелее, чем на орков. Маленький народ взял с будущего хозяина только две клятвы: что их будут кормить, и что не станут убивать без доказательства вины. После чего без проблем принёс вассальную присягу — в общем, даже с облегчением. Маги — это серьёзно, не то, что братья-дикари. Другое не укладывалось в головах беженцев из Носфера — на кой чёрт они понадобились столь важному лицу? Да, конечно, ловкие и неприхотливые, но всё-таки живые. Им надо есть и спать. Для чёрной работы проще приспособить духа или даже зомби — всё равно стоимость труда получается гораздо ниже, даже с учётом затрат на оживление. На войне от гоблинов тем более проку нет — маленькие, слабые. Затащить гоблиншу в постель захочет только другой гоблин или редкий извращенец.

Спрашивать у Альбериха, понятно, никто не осмелился. Решили, что со временем само прояснится. Маг — он крутой, ему видней. И правда — вскоре прояснилось. Да ещё как. Пришельцы поняли, что Штука доставила их прямиком в рай.

Во-первых, маленькими и слабыми они были только по меркам своей родины. Физически гоблин почти вдвое сильнее крупного, спортивного мужчины человеческой расы. И раза в четыре превосходит любого человека, сравнимого с ним ростом и весом. А хватка пальцев — как рук, так и ног — у них вообще, пожалуй, мощнейшая из всех человекообразных. Трёхлетний гоблинёнок очень удивляется, когда узнаёт, что люди не умеют согнуть одной рукой подкову или расплющить монетку в тонкую фольгу. А взрослый воин может спокойно пожать руку двухсотлетнему вампиру, и ещё большой вопрос — кто первым взвоет. Особенно учитывая, что у гоблинов очень высокий болевой порог. Добавить к этому превосходное ночное зрение, впечатляющую живучесть и ловкость, всеядность, изобретательность и быстрое взросление — становится понятно, почему любой человеческий властитель дважды подумает, прежде чем с ними связываться.

Но главное — магия. В Носфере коротышки не считались магически одарёнными существами. Среди них были отдельные волшебники, как и среди людей, орков, да почти любой разумной расы. Но рядовой представитель малого народца мог полагаться только на свои руки и ноги.

Однако Земля — планета особенная. Здесь дешёвая, почти бесплатная магическая сила буквально по улицам течёт. Конечно, в средние века такого изобилия ещё не было — люди-доноры по-настоящему расплодились только в двадцатом столетии. Так ведь и магов-потребителей можно было едва ли не по пальцам пересчитать!

Оказавшись в бурных потоках людской энергии, гоблины поначалу испытывали головную боль, шум в ушах, судороги и другие неприятные ощущения. Но лет через двадцать привыкли... и вот тогда у них одна за другой начали открываться разные волшебные способности. Как врождённые, так и требующие изучения. В основном эти дары были сродни талантам человеческих ведьм и колдунов — работа с артефактами, бытовая и природная магия. Альберих охотно консультировал и обучал своих рабов, успев убедиться, что присягу они выполняют старательно, к безделью и бунтам не склонны. Через пару столетий гоблинов уже чаще называли не малым, а волшебным народцем.

С их помощью чёрный маг вскоре сумел взять власть над всей западной Европой, но как и многие его коллеги, переоценил свои силы. Что-то не поделив с германскими светлыми покровителями, он был лишён силы, и отправлен куда-то в ссылку. Гоблины несколько веков пытались найти хозяина, но со временем решили, что без него даже лучше. К этому моменту они успели неплохо изучить Землю, её жителей и магию, так что вполне могли обеспечить себя всем необходимым самостоятельно. Нужно было только избежать внимания магов. Для этого гоблины заключили союз с духами природы, и те научили их скрываться во внешних измерениях в обмен на выполнение некоторых щекотливых поручений в плотском мире.

Таким образом, малый народец выпал из поля зрения иерархий аж до начала Первой Мировой войны. За это время некоторые особо шустрые представители племени успели породниться с духами, наплодив кучу всякой полуживой, полуэнергетической нечисти. В числе этих любителей противоестественных связей оказался и тот самый шаман, который в своё время напортачил со Штукой. Видимо, у него был талант заваривать каши, которые приходилось расхлёбывать всему народу. Впрочем, каши чаще получались полезные.

Трое сыновей шамана в полной мере унаследовали его техномагические таланты и гоблинскую плодовитость, а от матери им досталась способность переходить в энергетическую форму и шнырять в астрале, как рыбы в воде. В отличие от обоих родителей, детишки обладали крайне непоседливым нравом и неуёмным любопытством. К сороковым годам первая троица успела произвести на свет два поколения потомков... и мир взвыл от нашествия маленьких зелёных человечков! Смертные недоумевали, что происходит с их техникой, а маги — откуда взялась такая странная нечисть, обладающая просто нездоровой любовью ко всем сложным устройствам, от газонокосилки до авианосца. Ведь нормальные духи природы всегда боялись человеческих изделий и ненавидели их.

Сразу же после окончания Второй Мировой на гремлинов (так назвали маленьких страшилищ) была объявлена настоящая охота. Уже через год первый электронный вредитель был пойман и допрошен светлыми — гремлины оказались куда менее осторожными, чем настоящие духи, и порой попадались в простейшие магические ловушки, известные даже деревенским колдунам. Выяснив, что след ведёт в Британию, иерархи устроили там полномасштабную облаву, взбаламутив боевыми заклинаниями все доступные им слои реальности. Через полчаса ошарашенные гоблины вывалились к их ногам.

Найти-то нашли, а вот что с ними дальше делать... Вырезать поголовно — слишком жестоко, хотя по ауре эти создания принадлежали Тьме, они никогда не делали людям прямого зла. Отдать тёмным — невыгодно, да и Равновесие может косо посмотреть. Оставить как есть? Уже не получится — после масштабной операции по выкуриванию коротышек из нор, об их существовании знала каждая собака на Британских островах.

Так перепуганные гоблины вместе со своим не в меру проказливым гремлинским потомством оказались в Японии. Ян-иерархия в то время была условным союзником Света, так что сотрудничество с ней считалось полезным и не возбранялось Идущими. Алый Двор ни разу не пожалел, что принял эти два племени под крыло — "Японское экономическое чудо" во многом было создано именно их проворными лапками. Правда, поколачивать их от этого не перестали — культурных азиатов просто выводила из себя невозможность приучить новых подданных хоть к каким-то манерам и вежливости. Но в конце концов, тумаки — это дело привычное. Старшее поколение даже было довольно — дети свободного времени, на их взгляд, росли чересчур нежными и балованными, не знающими настоящей жизни.