Грани отражения

Удар. Второй. Сердце словно переместилось в голову.

— Вы располагаете недостоверной информацией, — сохраняя спокойствие, ответил Эрик.

— К сожалению, мы располагаем записью видеокамеры и фотографиями. Понимая Ваше недоверие, мы переслали копии файлов на Вашу почту.

— В ресторане, — повторил Эрик. От него ускользал весь смысл сказанного, кроме этих слов. Очень важных слов. Он медленно положил телефон на стол. Шаг. Другой. Бред. Какая-то чушь, которая может быть выдумана только идиотами. Файлы. Они переслали их на почту. Эрик нажал кнопку вызова.

— Мне нужен Ник, — бросил он секретарю.

Телохранитель вошел в кабинет, остановился у дверей, ожидая дальнейших распоряжений. Эрик вновь нажал кнопку связи.

— Позвоните в редакцию Вестника и узнайте — пишут ли они статью, спросите, — Он осекся, ведь звонивший не назвал себя, — Нет, не надо. Не звоните.

Эрик немного помедлил. Затем повернулся к Нику.

— Зайди в почту и посмотри новые письма.

Он старался говорить спокойно. Не показывая недоумения, Ник приблизился к столу, наклонился над клавиатурой компьютера и быстро защелкал кнопками, входя в систему.

— Ну что там? — Эрик не мог ждать.

— Одно новое.

— Открывай.

Щелчки кнопок. Тишина.

— Ну и что? — Не поворачиваясь к Нику, спросил Эрик. Тот помолчал.

— Тут несколько фотографий и видеофайл.

— Что на фотографиях? — Он снова замолчал, — Ник? — Повысил голос Эрик.

— На них мужчина, — бесстрастно произнес Ник.

— Мужчина? — Эрик напряженно вслушивался в тишину.

— И женщина.

— Что за женщина? — Эрик невольно затаил дыхание.

— Ваша девушка, — без оттенков, как робот, произнес Ник.

— И что же они делают на фото? — Словно чужим голосом поинтересовался он.

— Они целовались.

— Не может быть, — Эрик чувствовал, что улыбается.

— Мне очень жаль, — с проскользнувшей ноткой участия внезапно произнес Ник, — Но это было так. Я сам их видел в том ресторане.

— Ты перепутал. Обознался, — улыбка словно приклеилась к губам, растягивая их.

— Нет, — Ник снова говорил без тени эмоций, — Рядом с ней был мужчина. Он ушел при вашем появлении.

— Убирайся, — Эрик поднялся из кресла. Телохранитель вышел, об его уходе напомнил лишь шорох закрывавшейся двери.

Ну что же. Вот и правда. Она просто использовала его в своих неведомых целях. Хотя, впрочем, в известных целях. Богатство и известность, неважно, что рядом будет нечто, что скорей похоже на циркового уродца. Он сам виноват, поверить в то, что что-то может быть иначе, мог только полный идиот.

Лия удивленно взглянула на телефон. Сегодня она собиралась остаться дома, разбирая коробки с вещами, которые привез старший брат, собиравшийся погостить неделю после возвращения из командировки. Неожиданный звонок и почти требование приехать её поразили. Таким она еще никогда не слышала тон Эрика. И дело было не в том, что он изменил планы внезапно. Было ощущение, что его голосом говорил кто-то чужой. Лия тряхнула головой и решила не надумывать себе ничего — кто знает, может у него какие-то свои проблемы, испортившие ему настроение.

В вечернем воздухе царила свежесть, граничившая с морозцем, на темнеющем небе зажигались звезды. Лия на секунду остановилась, наслаждаясь красотой вечера. Пронзило ощущение, что на секунду мир замер, словно давая ей возможность запомнить этот момент. Словно всё затихло в ожидании. Она шагнула вперед, отгоняя непрошеные мысли. Снова появилось ощущение направленного на неё взгляда, но отчего-то он уже не так волновал её как раньше.

Оказавшись перед дверями квартиры Эрика, Лия позвонила. Никто не ответил. Она вновь протянула руку к кнопке дверного звонка, но поняла, что дверь не закрыта. Возможно, её забыли запереть.

Лия осторожно открыла её и прошла внутрь. Навстречу ей вышел телохранитель Ник, изредка заставлявший её думать, что он — как тень, привязан к Эрику. Он, как и всегда, кивнул ей и сказал, что Эрик ждет её. Немного напряженная официальностью такого обращения, Лия вошла в гостиную, удивляясь непонятному духу пустоты и тишины, вновь поселившемуся в квартире. Словно кто-то пригласил его обратно, выдув все теплое и уютное, что было здесь в течение несколько месяцев.

Эрика она заметила не сразу, он стоял у окна в тени шторы. В комнате царил полумрак, усиливая ощущение пустоты.

— Привет, — Лия остановилась посреди комнаты, где было светлей.

— Здравствуй. Присядь.

Он не поворачивался к ней, говоря так, словно перед ним была одна из самых младших сотрудниц, вызванная для выговора. Лия недоуменно посмотрела на него, но подчиняться фактическому приказу не стала, оставшись стоять на месте.

— Что случилось? — Как можно мягче спросила она.

— Ничего, — абсолютно ровно ответил он. Лия внимательно смотрела на Эрика. Спокойная, чуть ленивая поза, без тени скованности и напряжения. Это отчего-то еще больше настораживало.

— Знаешь, — прервал он молчание, — Я вот всё думаю. Почему человеку постоянно чего-то не хватает?

Лия поняла, что ответ на этот вопрос будет нести какой-то свой смысл для него, и ответила:

— Наверно потому, что таков человек.

— О, да, — кивнул он, все так же не оборачиваясь, — Скажи, а чего не хватало тебе?

Лия ощутила, будто её ударили пыльным мешком. Такого поворота она не ожидала никак.

— Мне хватает всего, — не показывая ошеломления, возразила она.

— Правда. Есть богатый придурок, готовый бегать за тобой, предлагающий жениться на тебе. И есть другой, для души, с которым встречаешься тогда, когда надоедает убогий поклонник. Так ведь удобно, не правда ли?

Кажется, кто-то из них двоих сошел с ума. Или же она слышит нереальный бред, или он просто спятил. Лия широко раскрыла глаза, набрала воздуху в легкие, но затем просто пожала плечами, не находя слов.

— Я не понимаю тебя, — наконец сказала она, надеясь, что это безумие рассеется, оказавшись не остроумным розыгрышем. Но вместо этого Эрик рассмеялся.

— Конечно, не понимаешь. Это сложно понять, трудно объяснить, но проще сделать. Ты встречаешься с двумя сразу, это тебе дается проще, чем понять меня. Как умно, как трогательно и как хитро продумано.

— С двумя? — Лия машинально повторила его слова, отказываясь понимать — о чем он вообще говорит.

— Хватит наконец! — Маргулис повернулся к ней, — Чего тебе не хватало? Я готов был дать тебе всё, а ты в это время пряталась по углам с дружком, чтобы через десяток секунд соглашаться стать моей женой. Ты думаешь, я не понимаю, что ты и дальше крутила бы роман, когда тебе наскучил бы слепой муж под боком?

Он швырнул на пол керамическую вазу, стоявшую на окне, та разлетелась на осколки с жалобным звоном. Лии казалось, что вместе с вазой распадается всё то, что было между ними, а то, что он говорил сейчас, было безумным бредом.

— Ты сошел с ума, Эрик, что ты такое говоришь — она попыталась воззвать к остаткам рассудка, если те могли отозваться ей. Он шагнул еще ближе. Удар. Со стола полетели лежавшие книги, журнал.

— Так чего тебе не хватало?

— Я не понимаю — о чем ты, в чем меня обвиняешь, — Лии становилось не по себе. Сейчас перед ней стоял незнакомый человек, чужой и странный тем, что именно он был тем, кого она считала, что знает полностью.

— Я не обвиняю, — он вынул из кармана какие-то фотографии и кинул ей. Почти в лицо. Одна из них упала у ног, Лия наклонилась, поднимая её, и уже зная, что может увидеть на неё. Ну, конечно же. Ресторан. Тот самый мужчина, приставший к ней. Как она могла усомниться в том, что это была случайность.

— Говорят, на фото ты вышла просто очаровательно, — обманчиво спокойно произнес Эрик, — А мне крайне интересно — каково это было, ставить мне рога, даже не скрываясь.

— Этого не было, — сдерживая нахлынувшее бешенство от того, что человек, говоривший о доверии и любви, сейчас оскорблял её такими утверждениями, возразила Лия. Эрик сжал кулаки.

— Ложь, — сейчас он почти кричал, — Ты лгала мне всё время, строя из себя маленькую, рассудительную святую.

— Мне пора, — Больше Лия не собиралась выслушивать оскорблений, заплакать или кричать о своей невиновности не позволяла гордость.

Внезапно Эрик схватил её за руку, достаточно больно и сильно.

— Ты такая же, как и все, — почти в лицо ей проскрежетал кто-то, лишь внешне напоминавший прежнего Эрика, — Я обожал тебя, ты была для меня всем, опорой и поддержкой, которая помогла мне измениться. А ты просто предала меня и смеялась над моей глупостью.

'А потом оказывается, что мы были для них просто поддержкой', — внезапно произнес голос брата в голове Лии. Вот о чем он предупреждал её. Сперва клялись в любви, а при первом же подозрении, не разобравшись, облили грязью и утопили все хорошее в ней. Лия не смогла сдержать смешка разочарования, стараясь не дать себе заплакать.

— Ты смеешься мне в лицо?

Звонкая пощечина погрузила комнату в шум и наполнила голову гудением. Словно в полусне Лия смотрела на руку, зависшую в воздухе и только что ударившую её по лицу. Этого не может быть, это просто кошмар. Спустя секунду шок отступил, сменяясь острой болью. Кажется, сделаное повергло в шок и мужчину, назвать которого по имени она больше бы не смогла. Он отпустил её, секунду оба стояли, не шевелясь, словно не веря в разыгравшуюся только что сцену.

— Уходи, — шепотом произнес Маргулис, — Ты для меня умерла.

Лия как во сне спустилась в лифте в холл. Вышла на улицу. Отстраненно двинулась навстречу вечернему кварталу, не замечая морозца, заползавшего под расстегнутое пальто, и горящей стороны лица. Кажется, зубами она поранила щеку, стальной привкус во рту пробивался приглушенно сквозь болезненное онемение.

Холод делал свое дело, возвращая ей безрадостную реальность, от которой некуда было бежать. Лия подняла руку к лицу, дотронулась до щеки и тихо заныла — вроде ничего не сломано, но так больно, что слезы сами выступают на глазах. Хорошенький у нее вид — наверняка синяк на половину челюсти.

' Бог ты мой, как я попала', — Лия остановилась, не желая идти дальше. Прислонилась к стене дома, сползла по ней устало. Ей не хотелось ничего — просто сидеть вот так и не шевелиться. Начинало понемножку трясти и почему-то стало смешно. Она засмеялась — сперва тихо, затем неудержимо переходя на сотрясающий хохот. 'Слепой оказалась я, — она обхватила голову, — Я не думала, что всё так, не представляла себе правды. Я просто всё напридумывала'. В один момент её спустили с небес на землю, созданный ею герой оказался таким же обыденным, использовавшим её как костыль, называя это любовью, и унизившим при первой буре. Лии просто хотелось исчезнуть с улицы беззаботно спешившего по своим делам города, остаться одной наедине с пустотой, образовавшейся внутри. Она построила будущее — будущее рассыпалось от одного прикосновения. Да и было ли оно?

Было холодно и пусто. Лия не была никогда ни героем, ни кем-то особенным, кто встанет, сожмет эмоции в кулак и, улыбаясь, пойдет дальше. Поэтому она просто сидела, зажмурившись и не желая замечать колючего холода опускавшейся ночи.

Кто-то прошел почти рядом. Остановился. Чьи-то руки осторожно обхватили Лию за плечи, отодвигая от холодного кирпича стены, в который она, кажется, начала вмерзать.

— Спасибо, оставьте меня, — слова вырвались хриплым и малоразборчивым карканьем. Наверно не разобрав их, её не оставили в покое, а как ребенка подняли с земли. Затекшие в неудобной позе ноги сразу напомнили о себе ощутимым покалыванием. Лия приоткрыла глаза. Темнота улицы мешала увидеть того, кто проявил к ней участие. Да и за поднятым воротником пальто его лица было не разглядеть. Свет ближайшего к ним фонаря не доставал до них, теряясь в нескольких шагах. Из салона машины дохнуло теплом. Лию посадили на сидение, захлопнули дверцу. Она постаралась взять себя в руки и стряхнуть хоть немного состояние пустоты и безразличия к происходящему.

— Пристегнитесь.

Из головы Лии вылетели все слова, которые она собиралась произнести. Она могла только обескуражено смотреть на сидящего на соседнем сидении Дорнота.

— Как Вы тут оказались?

Он не ответил, сосредоточенно глядя на дорогу перед машиной. Лия подавила желание повторно задать вопрос, и прислонилась к стеклу, безразлично смотря на пролетающие за окном дома. Холодная и пустая темнота, зияющая из темных арок, пролетов и подворотен, протягивала свои щупальца, затягивая её в себя. А то, что внутри внезапно опустело и покрылось ледяным безразличием, радостно отзывалось навстречу, замораживая каждую клеточку и превращая сердце в кусок льда.

Фонари за окном светили всё реже. Дома становились всё ниже и меньше, превращаясь постепенно в небольшие коттеджи. Небольшие скверы городских улиц разрастались до приличных рощ. Лия внезапно вынырнула из мутного забытья и отпрянула от окна, пораженная тем, что до неё только что дошло — город закончился. Он остался достаточно позади.

— Что происходит? Куда мы едем? — неприятное ощущение тревоги начало поднимать голову как просыпающийся зверь, но Лия пыталась её удержать.

Ян, по-прежнему не отвечая ей, смотрел вперед и не оборачивался. Лия нашла ручку двери, дернула её, понимая глупость своего поступка — не будет же она выпрыгивать на ходу, изображая из себя горе-каскадера. В ответ на её мысли щелкнула блокировка дверей. Она замерла. Ко всем эмоциям прибавилось нарастающее бешенство, от которого мелко задрожали руки. Лия повернулась к водителю.

— Что происходит? — Как можно спокойней повторила она, — Куда Вы меня везете? Вы понимаете, что делаете?

— Прекрасно понимаю, — это был всё тот же спокойный человек, словно не уводивший машину в неизвестную темноту, а находящийся на каком-то приеме в окружении сотни человек. Лия подавила желание броситься на него с кулаками.

— Вам придется объяснить. Или же отпустите меня. Это бред какой то! Вы хотите оказаться в полиции за это?

Вместо ответа он взглянул в зеркало заднего вида. Лия не поняла, что произошло, когда ей в бедро, легко проходя сквозь ткань брюк, ощутимо вонзилась игла шприца. Это было достаточно больно.

— Меня будут искать, — это только в фильмах человек моментально теряет сознание и отключается. Лия поняла это, когда в течение еще пары минут продолжала слышать и видеть, а вот тело, как тряпичная кукла, безвольно придерживалось ремнем безопасности, да и язык отказывался хоть как-то пошевелиться. Дорнот не ответил ей и сейчас. А затем всё вообще исчезло в великолепном сонном забытьи.

* * *

Первое ощущение — тепло от крадущегося по лицу солнечного луча. Тишина. Лия шевельнула рукой, та нехотя отозвалась, словно в ней не был вовсе костей. Тяжело. Подняла веки, которые словно придавило камнем. Комната. В голове проносились, словно перья встрепанной стаи птиц, обрывки мыслей. Лия зажмурилась от достаточно яркого света солнца и повернула голову вбок. Кресло. Это точно не её комната. Потому, что из кресла на неё смотрел Ян. Она всё вспомнила, в голове наконец-то все прояснилось — то, что казалось того, почему она находится тут. Лия попробовала подняться, далеко не молниеносно собирая тело воедино.