Телепупс. Роман-фантазия. Постмодернизму посвящается.

Как вы не видели медведя на улице?! Странно. А живого Васю?

Я начинал отчаиваться и придумывать более радикальные способы обратить на себя внимание. Например, пойти на Красную площадь, облиться бензином и сгореть в борьбе. Или, лучше, раздеться до гола и сделать по площади круг почета. Для большего резонанса можно свалить в Лондон и устроить интернет-интервью, рассказать правду и бегать голым по Гайд-парку. Как напоминание о физиологических потребностях, пришла фантазия о Васе Чапаеве запеченном с яблоками — ресторан-акция в фонд помощи культурной оппозиции — человеческая фигура на гигантском серебряном блюде. Завершающий штрих — книга комиксов "Моя борьба".

Не взбодрил меня и звонок Татьяны, которая сообщила о том, что ее не пустил в офис и отобрали пропуск. Когда она кричала:

— Это было ужасно! Это было отвратительно! — приходилось отрывать трубу от уха. Даже с убавленной громкостью децибелы ее крика превосходили допустимые нормы терпения. В таком состоянии она не представляла интеллектуальной ценности и не могла дать разъяснений.

Между тем я чувствовал, что пришло время спросить: "А в чем, собственно, дело?"

Получить ответ я решил у двух ментов, мирно сидящих в патрульной машине. Припарковались они прямо под рекламой шоу "ВЕРХОВНЫЙ СУД":

"Сохраним Традиции Страны. СТАНЬ справедливым СУДЬЕЙ на СТС! Скоро".

Такое соседство добавило мне сарказма.

Вежливо постучав и дождавшись пока опустится стекло, я сообщил господам патрульным, свое неудовольствие работой правоохранительных органов. Выражалось мое "Фу!" в подробном объяснении того, что зарплата доблестным муниципальным полицейским, именуемым ментами, платится из кармана честных налогоплательщиков. Непонимание, отразившееся на почему-то быстро покрасневшем лице одного из патрульных, показало насколько тот плохо усвоил школьный курс экономики и обществоведения. Помогая ему восполнить пробелы в образовании, я сообщил, что прямой обязанностью патрульного является задерживать подозрительных граждан-налогоплательщиков, особенно если этот "подозрительный" сам требует собственного ареста. На просьбу представится, которую озвучил менее красный и, следовательно, более образованный патрульный, я назвался и сообщил, что мое "тело" находится в розыске.

Дальше было молчание.

Менты молчали сидя в машине. Я молчал стоя на улице.

Продолжалось это ровно столько, сколько им понадобилось для того, чтобы запустить мое имя в компьютер. Потом они уехали. Не сразу, конечно.

Из глубины салона донеслось:

— Вот, урод приплюснутый!

и

— Хватит бегать, Василий Иванович. Ступайте домой.

Стекло поднялось и машина по-ментовски медленно укатила.

Интересно, что это было? И почему "приплюснутый"?

Во всяком случае, я последовал совету, я отправился домой.

День 5. Большая политика.

Что будет делать человек, которому утром не надо спешить на работу?

Ничего. Смотреть телевизор, рыскать по интернету и играть в Нинтендо. Редко листать книжки, чаще журналы. Все очень традиционно. Наши горячие сердца, холодный разум и свободное время принадлежат Большому брату, наставнику и мудрецу Телевизору. Привычка с детства — постоянный TV-шум. Сериалы, сюжеты, заметки, новости...

НОВОСТЬ ЧАСА:

"Известный российский режиссер Михайло Никитин покидает Россию".

Его подловили перед регистрацией на рейс. Шереметьево-3. VIP-таможня.

На экране он выглядел гораздо импозантнее, нежели в жизни. Легкая бледность вечно загорелого лица выдавала беспокойство. Седые усы топорщились ежиком.

— Первый раз в жизни я стал объектом махинации. Некто, выдававший себя за Василия Чапаева, заказал мне фильм о работе "Президент-Шоу". Более того, мы начали работать. Но те требования, которые этот преступник предъявил к моему продукту...

— Но вы вернетесь?

— Он хотел, чтобы я накачал фильм нейролингвистическими штуками... Диспарентное видео... Рот, лоб, нос, ухо. Зрители смотрят на мелькающие части лица, а потом, когда он, наконец-то, появляется в кадре целиком, люди полны к нему симпатией...

- Михайло Андронович! Михайло Андронович! Надолго вы уезжаете?

— Это чудовище хотело пустить фоновую музыку с зашифрованными словами "Люби Васю"... Он хотел, чтобы мой фильм показал в негативном свете Святую Русь и Президента...

Кадры из несостоявшегося фильма. Без ретуши и фанеры. Я хрипло ору на Таньку: "Закажи его!... Блядь, на хуй!!!" Рядом Михайло Никитин. В его подправленных спецушниками глазах интеллигентский ужас перед моей творческой экспрессией.

— Я не имел морального права в этом участвовать. Как законопослушный гражданин я тут же связался с правоохранительными органами. Вася Чапаев страшный человек...

— Так это был Чапаев или не Чапаев?

— Аванс возвращен. Я не намерен сотрудничать с теми, что ставит под угрозу мою деловую, творческую репутацию и устои российской государственности.

— Каковы ваши творческие планы? Что вы будите делать в Токио?

Планов было много.

Хотите знать больше?

Нет.

Кликните на...

Телевизор упорно навязывал знания:

"Васю Чапаева украли инопланетяне!"

"Васили-и-и-или-и-и-й! Новая вылазка террористов — рекламный ход поволжских вакхабитов".

"Голововорот. Изменения в руководстве первой кнопки и кредитный рейтинг страны".

"СтаБИЛИзация? Уход Шуры и Васи ведет к ослаблению борьбы за медиаресурсы".

Раньше сумасшедшие да юродивые в церкви тусовались, а теперь все норовят в газеты и на телевидение устроиться. Либо голубой, либо идейный импотент, либо либерал. С ними судиться заколеблешься. Попробуй, докажи, что ты не знаком с зелеными жителями Марса. Слабо? Мне да. Я даже не берусь с ними спорить. Похитили. Потом отпустили. А теперь я лежу в кровати и пялюсь на то, как Лю готовит завтрак. Все просто. Она на кухне, я в спальне. Она не знает, что за ней смотрят, зато очень хорошо знает, как готовится совершенно некитайская овсянка.

* * *

Стандартное мнение о стандартном наборе стандартного китайского дома: драконы, мечи, фарфоровые вазы, бумажные светильники, ажурные перегородки, шелковая драпировка и благовонные палочки. Из всего перечисленного у меня есть только стандартная китаянка.

Лю.

На самом деле ее звали по-другому. Не помню как.

Она была для меня явлением временным и ни к чему не обязывающим. Но потом оказалось, что ее "временность" претендует стать культурным событием. Журнал "Домовой" напечатал статью о прислуге из тихоокеанских провинций, как о начале мейнстримного явления в модной жизни столицы. Дом по-китайски. В смысле все в доме как у всех нормальных русских, а вот "ощущение гармонии, покоя, утонченности сада камней, создаваемое дальневосточной прислугой, совершенно необычно для городского жилища".

Я так и не смог дочитать эту японо-китайскую мешанину от "Домового", посчитав, что мир в очередной раз свихнулся. Я вообще не читаю ничего кроме заголовков и вводных шапок под ними. Внимание рассеивается и мне уже не до деталей. Одно лишь знаю твердо — что с Лю, что без Лю покоя было больше с женой.

С женой вообще все было намного гармоничнее. Лена, выбиравшая и обставлявшая квартиру, считала, что подбор домоправительницы очень ответственный процесс:

— Обслуга — последний стилистический мазок интерьера.

Она выписала из полувымершей сибирской деревни Бабу Маню. Та любила рассказывать сказки и печь пироги с капустой, а я любил их есть и представлять себя Пушкиным. Она тихо ворчала из-за того, что я царапал ботинками паркет, а сама неслышно ходила в мягких тапочках. После ухода жены она также тихо и неслышно уступила место европодданной из Синопа по имени Зухра.

Турецкий период моей квартиры длился ровно столько, сколько понадобилось, чтобы Зухра сделала карьеру с позиции прислуги до позиции исполнительницы танца живота. Мои гости выли от восторга, совали ей за пояс деньги и ели то, что доставили из ресторана. В конце концов, она выяснила, что с гаремной экзотикой большие проблемы в Копенгагене и счастливо туда свалила.

Переживаний не было. Я активно пользовался внутрижелудочной анестезией в виде коньяка и мало что могу вспомнить из жизни моей квартиры. Зато отчетливо помню, как мама привела девушку Веру из Подмосковья.

— Из нее получится хорошая хозяйка и вообще...

Под "вообще" понималась необходимость сосредоточиться на обычных житейских вещах из старонемецкого быта: Kirche, KЭche, Kindern.

— Что?! Опять Kindern?! — кричал я, метаясь по квартире в поисках очередной бутылки.

— Ты посмотри, какие у нее глаза!

Не выдержав, я сбежал в командировку во Владивосток.

В то время живо обсуждали вопрос о переносе столицы. Наиболее предпочтительным районом считалось бурно развивающееся Приморье. После открытия границ, дармовая рабочая сила быстро превратила его в многолюдный и ухоженный угол страны, где жители подчас ни слова не понимали из того, что написано в паспорте.

— Работа за есть! — просили новые граждане моей страны, стоя на обочинах дорог.

Собственно, поэтому перенос не состоялся. Решили, что формально Москва удобнее. Проект виртуального правительства расширяет функциональное значение столичности до каждого персонального компьютера. Командировка завершилась житейской рекомендацией оставить все как есть и наймом Лю на работу. Она, так же как и деловитая Москва, блестяще подходила для выражения моего взгляда на быт. Фен Шуй там техногенный и прочие утки по-пекински меня вовсе не интересовали, а вот китайское трудолюбие выраженное в культе чистоты было очень даже востребовано. Поэтому я отказался от приходящих уборщиц, мойщиц и готовщиц, посчитав их лишними для процесса полного проявления традиций тысячелетней цивилизации.

Иногда, впрочем, меня пробивало сомненье по поводу "желтых агрессоров", наводнивших Россию. Уж слишком много им позволяют!

Обуреваемый расовой ксенофобией я воображал себе картины того, как Лю может использовать мою квартиру во время хозяйского отсутствия. Дома меня нет почти всегда, а она как крепостная прикреплена к апартаментам. И это с ее-то патерналистским менталитетом! Она могла наприглашать тьму своих близких и дальних родственников — квартира как перевалочный пункт незаконной иммиграции. Еще я слышал, что у китайцев сильная мафия, "триада" называется — квартира как перевалочный пункт наркотрафика. Или даже хуже — квартира как лаборатория по производству взрывчатых веществ.

Недоверие слугам — основная психологическая проблема состоятельных домохозяев. Без доверия можно окончательно спутать реальность и вымысел, погрузившись в пучину невроза. Со мной все так и случилось. Я вызвал мастера из службы охраны, который установил в квартире микрокамеры и микрофоны. Так я решил развеять свои сомнения в расовой неполноценности Лю и проследить, что же она делает, пока я зарабатываю ей на жалование.

То, что я увидел, меня шокировало. Целыми днями она скребла, терла и мыла. Мыла, терла и скребла. Это вовсе не значит, что я пачкую квартиру одним своим присутствием. Это значит, что Лю не умеет бездельничать. Ну, посудите сами, как еще можно объяснить ее страстное желание в третий раз перегладить мои трусы и носки?

В конце концов, я повысил ей жалование и накупил самоучителей по русскому. Специальное издание для эмигрантов. Китайское трудолюбие перенаправилось на освоение одного из самых сложных индогерманских языков, а мой отдых разнообразился просмотром авторского шоу "Одна китаянка в квартире". Самый хитовый момент домашнего reality — утренний моцион Лю, когда она стоит в своей комнате напротив телевизора и поет гимн своей новой родины. Выглядит это забавно и очень мило. Слава Богу, хоть кто-то в стране знает настоящий гимн. Среди коренных жителей это большая редкость.

Я даже смонтировал видеоклип для эмиграционной службы:

Лю чистит унитаз.

Россия священная наша держава...

Лю вылизывает посуду.

...Братских народов союз вековой...

Лю пылесосит ковер.

...мудрость народная...

Лю выносит мусор.

...Славься отечество наше свободное...

Лю получает зарплату.

...Мы гордимся тобой.

РОССИЯ ЖДЕТ ВАС!

Только нафиг кому он нужен. В Третий Рим прут без всяких видеоклипов. Ежедневно в новостях отчитываются о том, сколько еще прибыло желающих поучаствовать в мегапроекте. Это великое переселение позволяет нам сохранить высокий экономический рост и окончательно не уподобиться вымершим мамонтам. С такими темпами детопроизводства и с такой семейной жизнью как у меня, остается уповать на любовь китайцев к детям. Я пытался выяснить, что об этом думает Лю, но она отмолчалась за своей непроницаемой улыбкой. Записи свидетельствуют, что вся ее личная жизнь сосредоточена на хозяйском белье, которое она гладит и переглаживает. Privacy Лю такое же гармоничное, как и мое.

* * *

- Papa?

— Алло!

— Papa? Вы papa?

— Ну, допустим.

— Bonjour! Mama сказала, я должен позвонить вам.

— Алексей?

— А вы, Вася? Mama сказала, вам плохо сейчас и я должен помочь вам.

— Вот, сука!

— Pardon?

— Прости. Это я не про нее, не про маму. И зови меня на "ты", хорошо?

— Я буду стараться.

— Ты как там? Ты где?

— Я в Suisse. Все хорошо со мной. Я учусь. Учителя говорят, я учусь хорошо. У меня хороший... — Он так и не вспомнил это слово по-русски. — Note.

— Отметка. Отметки?

— Oui. Merci. Учителя довольны.

— А ты?... Тебе там нравится?

— Oui bien. Мы ехать Ю Strqsbourg и смотреть музей и cathИdrale. Завтра. Мы будем там несколько дней.

— А ты? Ты доволен?

- Merci. Je suis bien.

— Я рад тебя видеть, сын. Не хочешь ко мне в гости?

— Pardon?

— Может приедешь? — Я только потом сообразил, что за бред я предложил.

— Merci. Я спрошу. Если mama даст разрешение...

Так она и разрешила!

— Мне пора, — Лешка смотрел куда-то поверх объектива.

— Постой!

— Au revoir.

* * *

Звонил...

Звонил...

Звонил...

На общедоступном номере творилось нечто невообразимое. На нем всегда твориться такое, что заглядывать туда можно только с помощью программы фильтра. Но даже она, регулярно обновляемая, не справляется со своими обязанностями и пропускает человеческий спам. Я стараюсь отвечать, думать, улыбаться, но заканчивается это все чтением без мысли и разговорами без общения.