Школа. Ученик.

Что касается Милона, то с ним я тоже начал учебу, в частном порядке. Архимагия это, конечно, увлекательно, но совместно со всеми этими нагрузками уж очень трудно дается. Теперь к числу озадаченных моей магией прибавился и он, но в отличие от других учителей не стал ломать голову.

— Ты есть именно такой, каким и должен быть, ты из неизвестного нам мира, ты представитель нового поколения и соответственно магия у тебя должна быть другой.

Утору теперь стало больше доставаться от меня, после объяснения Милона я так поверил в его слова, что мои заклинания еще раз претерпели метаморфозы, и отражать их стало намного сложнее. Я же в свою очередь с легкостью отражал все направленные в меня заклинания.

В этом году я так же должен был переходить от колдовства с помощью рун и знаков к речевому. И вот это оказалось настоящей загвоздкой. Ну не понимал я принципа голосового колдовства. Со знаками все просто, сложил определенную фигуру и пустил силу, создавая определенные потоки и завихрения ты активируешь события. Как же все это создавалось с помощью голоса, я не представлял. Именно поэтому у меня долго речевая форма колдовства была хуже знаковой.

Из всего остального еще следует сказать о моих посещениях класса строителей-иллюзионистов (по настоянию Милона), целителей (это мое личное желание, я хотел изучить полностью этот раздел), изучение артефактов (это по настоянию Утора) и изучение кузнечного мастерства (опять же по настоянию Утора). А так же не следует забывать, что моих уроков фехтования, развитие воли и контроля сил никто не отменял.

Дни для меня слились в один единый кошмар. Иногда я не мог нормально спать и тогда таскался по коридорам как зомби, пытаясь вспомнить, куда же мне надо идти. Было несколько срывов, во время заклинаний, хорошо, что учитель всегда оказывался рядом, иначе неиспользованная сила заклинаний могла обратиться против меня, и ничего хорошего для меня не было бы. Из-за постоянных недоеданий я начал худеть, что возмутило Утора. Руса была на меня обижена, теперь я не приглашал её в свою постель и не согревал ночами, которые стали очень короткими. Неизвестный язык поддавался мне охотно, а вот содержание книг было для меня сложным. Порой я над одной строчкой бился по двое суток не смыкая глаз.

Ко всему прочему я просто горел желанием научиться стрелять из арбалета, воспроизвести формулу пороха и сделать его, а так же объяснить принцип действия огнестрельного оружия и синтезировать спирт. Не спрашивайте, зачем мне нужен был спирт, считайте, что ностальгия по дому замучила. Все это мне удалось таки сделать, правда с порохом еще были проблемы, не было нужных компонентов, вроде селитры, а спирт получался полным ... Зато из арбалета я стрелять научился.

Во время обучения возникла еще одна проблема. Милон научил меня контролю сна. Это такое состояние, когда ты вроде бы и спишь, а в то же время и бодрствуешь, но как бы в другом теле, или вернее в другом мире и другом состоянии. Что-то подобное было, когда он просматривал происшествие с тварями. В качестве тренировок я воспроизводил сцены из моей жизни на Земле. Милон очень заинтересовался моим миром и буквально с маниакальной решимостью решил просмотреть всю мою жизнь на Земле. От узнанного он был просто в восторге, зато я был совсем противоположного настроения.

— Почему вас так заинтересовал мой мир? — спросил я однажды.

— Это технический мир, мир в котором нет магии, — чуть не прыгал Милон, — обычно мы обходим такие мары стороной, не все они такие миролюбивые и безопасные как твой.

— Это Земля-то миролюбивая? — у меня аж дыхание перехватило, — да вы у нас не были.

— Считай, что был, и могу тебя заверить, что ты сам не знаешь своего мира. Мы, маги, не суёмся в подобные миры, потому что магию там боятся и пытаются нас убить.

— На Земле вас бы тоже попытались убить, — мрачно пообещал я.

— Верю, знаю, — кивнул Милон, — но не все земляне такие злые, у вас есть юмор, которого нет больше нигде. Я прожил несчетное количество эонов лет, но впервые узнал о том, что можно просто смеяться...

В общем в двух словах объясню так. Милону больше всего понравились анекдоты, шутки и КВН, коих в моей жизни было предостаточно. Так же он был в восторге от неисчислимого количества разнообразных игр придуманных землянами, вроде футбола, хоккея, волейбола. Так же его поражали зрелища. Фестивали, карнавалы, салюты, дискотеки, кулачные бой, олимпиады, ядерные взрывы, космические полеты... "В каждом есть своя красота", — говорил он, и я не всегда понимал, что он подразумевает под красотой.

Каждый день я выкладывался полностью на уроках колдовства и потом меня почти выворачивало на уроках фехтования. Опять повторилась история с открытием резервов. Был этому причиной мой учитель, не дававший мне спуску на занятиях. Так во время очередного боя (а я был полностью выжат после занятий с Милоном) он стал долбить меня заклинаниями. Мне ничего не оставалось, как принимать все удары. Все произошло как и в прошлый раз, казалось сил уже нет и их не было, но все же они откуда-то брались и брались, потом помутнение, вспышка и внезапный прилив. На сей раз я сплел заклинание когтей и Утору пришлось срочно заращивать себе три глубоких борозды через все лицо. Как ни странно, он ни сколечко на меня не обиделся, только хлопнул по плечу и молча покинул зал. На следующий день уже ничего не напоминало о произошедшем, только от Крокса я потом узнал, что Утор весь вечер хвастался шрамами на лице перед всеми магами Цитадели и называл меня лучшим учеником. Почему он не был на меня зол я так и не понял.

Глава 7.

Настал день экзамена, очень важный для Крокса, но я не сомневался, что он его сдаст. Для меня тоже был важен этот день, потому как с меня спрашивали вдвойне, по курсу боевой магии и архимаги (остальное не в счет). Утор действительно не возражал, чтобы я учился на архимага, в некоторой степени он даже был рад и чуточку завидовал мне.

Из заклинаний четырех стихий я пока не знал только высших заклинаний, типа полета. Для их изучения я должен был сдать экзамен контроля. Контроля силы. А до тех пор, Утор, на пару с Милоном, строго-настрого запретили мне даже думать об этом. Вот в конце шестого года обучения, пожалуйста, а пока будь добр...

Наконец, сплошная безумная череда дней закончилась, книги можно было отложить в сторону, экзамены сданы, свобода. На Пороге моей спальни нарисовался Утор...

— Собирайся Зир, нас ждет настоящее задание, — крикнул он и исчез.

Не скажу, что я обрадовался этому, скорее наоборот, но все же мне так хотелось оказаться на свежем воздухе, подальше от этого мученичества, что я, недолго думая, стал собираться.

Что теперь следовало брать и как снаряжаться, я отлично знал. Утор упорно продолжал делать из меня боевого мага, и я ловил его слова охотно. С костюмом я теперь не расставался, только изредка на спаррингах (иначе на себя можно было принимать даже лезвие топора, если кости выдержат, и остаться невредимым). Носимого оружия у меня теперь прибавилось, остались меч с кинжалом на боку, на другом появилась шпага, за спиной пара тонких мечей и большой топор, а так же арбалет и перевязь метательных ножей. И все это не маскарад, а необходимость, всем оружием я владел на отлично. Зеленый амулет был теперь всегда при мне и он действительно был на все случаи жизни, его создатель постарался на славу. Из амулетов я дополнительно прихватил огненный и оберег, выданный еще на втором году обучения. Оберег я надел на шею вместе с зеленым амулетом (происхождением которого так до сих пор и не заинтересовался) за пределами школы по оберегу узнавали о твоей принадлежности к школе, а особо ретивым он служил предупреждением. Рог единорога всегда был при мне, с ним я не расставался никогда, даже во сне. В сапоги и браслеты я вложил стилеты и дротики, в их метании я тоже наловчился, и мог при необходимости пользоваться ими в ближнем бою. В заплечном мешке еда, куртка, некоторые магические штучки (десяток снадобий, ритуальные ингредиенты и приспособления для вычислений) и книга (у меня появилась традиция делать изредка записи, не из боязни забыть, а для выкладок).

Утор ожидал нас в холле. Нас, потому что Крокс тоже шел с нами. Ему удалось сдать экзамены на отлично, а вот по силе он меня все же не обошел. Он был самым нормальным учеником (в смысле входил во все нормы), и в конце второго года у него не появлялось еще собственной силы, как это произошло у меня, и я был этому несказанно рад, в хорошем смысле. Зато, к моей зависти, Утор подарил ему такой же амулет как у меня, снятый с убитого мною же орка, в том памятном для меня бою, после которого у меня на ладонях отпечатался единорог.

Вот, кстати, единорога на моей ладони видел только я, и один раз удалось увидеть Кроксу, когда я творил заклинание, а больше никто не видел вставшего на дыбы однорогого в россыпи звезд. Почему и отчего это было так, я не знаю, и у других не спрашиваю, потому, как сам хочу докопаться до истины.

На сей раз мы не стали телепортироваться прямо из помещения. Мы вышли на улицу, вышли за ворота (когда мы их пересекали раздался тяжкий вздох) и от ворот воспарили в воздух. Утор что-то высматривал в полете, но так ничего и не высмотрел. Мы отлетели от школы на десяток километров и вновь опустились. Место нашей посадки оказалось на стыке двух ландшафтов. У нас под ногами еще зеленела трава и цвели цветы, а стоило сделать шаг вперед и ты окажешься на песке пустыни. Воздух, температура, влажность все менялось мгновенно, так что тело стонало от внезапной смены климата. Такая линия перехода луга в пустыню тянулась до самой школы, почти касаясь северной стены и уходила еще дальше, так, что получалось, форт стоит на загадочной границе.

— Оттуда и придет враг, — вдруг заговорил Утор глядя вперед, — эта пустыня появилась здесь во время первой войны, не завершенной.

Мы с Кроксом быстро переглянулись.

— Мы нашли упоминание в архивах Цитадели, еще больше узнали из найденных книг. Мы пытались так же узнать, откуда пришла пустыня, но об этом нет ни одного упоминания.

"Еще бы, — хмыкнул я, — пустыня появилась в последний момент, как побочный эффект заклинания Исалидара, когда он "заморозил войну"".

"...Я знаю что мы проиграем, мы уже проиграли. Нас оставалось всего несколько защитников, а на следующий день я остался в одиночестве. Твари неизвестного стоял в дали, их не пускал щит, но я знал, что им не составит труда его сломать и стояли они только как насмешка над нами. Мне не оставалось ничего, как обратиться к самим драконам времени и заморозить битву. Быть может тогда, здесь соберутся мастера получше меня и смогут дать отпор. Я сделал так, что все поле обратилось в пустыню, неизбежный эффект заклинания. Теперь все в пустыне будет умирать, а может даже переноситься к ордам тварей. Когда придет время и заклинание будет более не в состоянии сворачивать время, все вернется. Этим самым я обрекаю всех живущих на большой риск, ведь враг тоже не будет терять время даром и станет копить силы для решающей схватки. Новые войска объединяться со старыми, и тогда все междумирье содрогнется. Прости меня мой приемник, я не знал, что делать, все, что я мог, это выиграть время и заставить чаши весов налиться свинцом. Будь осторожен, не сорви обе чаши, иначе не победит никто..."

Конечно, следовало сказать теплое спасибо Исалидару за подобные фокусы, но у него действительно не было другого выхода, уж кто-кто, а я это знал.

— Мы посылаем группы магов, чтобы узнать, как образовалась пустыня. Многие считают, что это был удар сокрушительной мощности, унесший многие жизни и нанесший невосполнимый урон обеим сторонам, из-за чего и было прекращено сражение, — продолжал Утор, — но сейчас мы уже знаем точно, что это мнение ошибочно. Остается узнать истинную причину, сейчас это едва не первоочередная задача, ведь если мы будем знать, что за заклинание устроило такое, тогда мы будем иметь шансы на победу.

"Не будете, — с тоской подумал я, — драконы времени не откликнутся во второй раз".

Мы опять воспарили в воздух и продолжили полет. Отдаляясь все дальше от школы я все больше поражался размаху пустыни (а следовательно и вражескому войску), все больше оценивая то, что удалось сделать первым защитникам форта.

Школа уже скрылась из виду (это при её-то размерах), а пустыня все еще не кончилась. Мы переглянулись с Кроксом, у обоих застыло в глазах отчаяние, и было от чего.

Перед нами поднималась темнота, что означало конец нашего архипелага, располагавшегося в пространстве междумирья. Мы подошли к незримой границе, за которой начинается загадочное место, состоящее из космоса, бездны, кусочков миров, которое имеет совсем неизвестную нам природу и понять которое невозможно. Тропы междумирья, они доступны любому магу и большинству народов населяющих миры. Чтобы ходить между мирами, надо было уметь пользоваться тропами, иначе, здесь ты можешь погибнуть.

Что представляли из себя тропы? Обычные дороги, порой шириной в сотни километров, а иногда всего в миллиметр. Здесь так же можно было жить, здесь можно было растить деревья и засеивать поля, но тропы междумирья славились своей опасностью и разнообразностью кишащих тварей. Многие твари могли жить только на тропах, для многих это был дом, некоторые были поставлены неизвестными силами для охраны, другие для уничтожения любого встречного. Еще ни одному магу не удалось узнать что же такое тропы. Разные маги и ходили по тропам по-разному. Архимагам, и вообще сильным магам, на то, чтобы пройти самый длинный путь между мирами, могло понадобиться пару часов, а для заурядного мага это могло растянуться в месяцы странствия. Тропы могли растягиваться и сокращаться, время здесь могло быть разным в разных точках находящихся рядом друг с другом. Магу приходилось своеобразно разглаживать, или строить себе путь, следить за тем, чтобы дорога не свернула неожиданно в сторону, а иногда и самому разветвлять дороги. При этом некоторые дороги были устойчивые (обычно отходящие от миров или архипелагов), а некоторые образовывались как бы из тумана и могли стать туманом же, так что предсказать, когда появиться дорога и когда исчезнет, было невозможно.

Любого боевого мага учат хождению по тропам междумирья. Мы должны уметь ходить не хуже любого архимага, и пока ни один архимаг не мог сравниться с боевыми магами в этом искусстве. Я знал только теорию хождения по тропам, опыта у меня не было, но думаю, что вскоре появиться, точнее сейчас.

— Мы пойдем по тропам? — буркнул Крокс.

— Пойдем, — кивнул учитель, — ведь ты уже ходил по ним, именно так ты добрался до Школы?

— Так, — не стал отрицать очевидного Крокс, всем своим видом давая понять, что поход был не из приятных, — но мне помогали наставники.

— Кстати Крокс, — встрепенулся Утор, — твои бывшие наставники не согласятся присоединиться к нам в грядущей битве?

— Нет, — покачал Крокс головой, — у них своя задача, — ответил он загадочно и смолк.

— Ну, тогда вперед, Зир, проведешь? — насмешливо бросил Утор.