В ответ на его прочувствованный монолог, Борц презрительно фыркнул, а Ирвинг устало махнул рукой.
— Пошёл вон, стервец! Молод ещё, чтобы компостировать нам мозги, — буркнул он. — Между прочим, из-за тебя погибли несколько десантников Галактического патруля. Да и пристреленное зверье на поверку оказалось разумными существами.
Ласло поник, осознав, насколько плохи дела.
— Я арестован? — вырвалось у него.
— Этого ещё не хватало! Будь официальное обвинение, тебя бы уже забрали, — отозвался Борц и зябко передёрнул плечами. — Марио, включи обогреватель, — попросил он и снова перевел взгляд на провинившегося курсанта. — Вот только по твоей милости нас склоняют все, кому не лень. Мол, обмельчала наша Навигационка, если готовит таких спецов. Потому сиди в своей комнате и не рыпайся, а сейчас вон!
— Ну, Кардо, что будем делать с парнем? — поинтересовался Ирвинг, когда обескураженный землянин тихо выскользнул за дверь кабинета.
— Ты ему веришь? — в свою очередь спросил Борц, клацая зубами от холода.
Кутаясь в меховую куртку, он всем телом прилип к включённому обогревателю, но это мало помогало. Глядя на его трясучку, Ирвинг озабоченно покачал головой.
— Не очень, — ответил он и с участием добавил: — Кардо, тебе не кажется, что пора навестить Гильдию Медиков? Знаешь, на площади Цветочных ангелов есть очень неплохой центр. Однажды меня там собрали буквально по кусочкам.
Борц криво усмехнулся.
— К хаосу эскулапов! Это психологическое, со временем само пройдёт.
Чтобы согреться, он снова попрыгал на месте, хлопая себя по бокам.
— Знаешь, Марио, пожалуй, я верю парнишке. При всех своих выкрутасах он всё же честен. В случае чего, на него можно положиться.
— Уверен? — удивлённый Ирвинг приподнял брови. Для него было неожиданностью, что Борц встал на сторону курсанта, которого вроде бы не жаловал.
— Уверен. Романович нам подходит. Сам знаешь, что такие кадры на дороге не валяются.
Ну а поскольку старый товарищ был напорист и упрям, Ирвинг не стал слишком сопротивляться и дал себя уговорить. Ему тоже нравился весёлый беспринципный парень, так напоминающий его самого в молодости.
В общем, Ласло оказался редким везунчиком, его оставили в Навигационной школе, хотя любого другого выгнали бы без промедления. Ну а поскольку формально был виноват суперкарго перевозчика, землянин отделался лишь дисциплинарным взысканием. Правда, с гауптвахтой ему не повезло, он угодил под начало красавчика с внешностью Киано Ривза, которого выбрали на должность помощника коменданта.
Звёздный кот оказался злопамятным и не упустил своего: его стараниями Ласло изучил чуть ли не каждую пядь кампуса. Под бдительным оком Рида-арр-Перева — так на самом деле звали 'Киано Ривза' — он денно и нощно надраивал не только туалеты, но даже плитки на дорожках, проложенных между общежитиями. Короче, звёздный кот устроил ему такую весёлую жизнь, что Ласло утешался лишь тем, что это сущие пустяки по сравнению с теми неприятностями, которые ожидали бы его в случае отчисления. Тем не менее он облегчённо вздохнул, когда подошёл срок его освобождения. Желание прибить зловредного звёздного кота достигло критической точки, и он боялся, что ему не хватит терпения, а после всего что случилось, его вполне могли отчислить за развязанную драку.
Как уже говорилось, землянин был не глуп. Он по достоинству оценил снисходительность Ирвинга и решил, что будет не лишним поблагодарить его в неформальной обстановке. Ну и заодно навести дружеские мосты. Конечно, если получится. С некоторых пор у Ласло возникло стойкое убеждение (правда, ни на чём не основанное), что вне стен Навигационной школы толстяк не менее значимая фигура. 'Чем чёрт не шутит, а вдруг однажды это знакомство принесёт мне свои дивиденды?' — подумал он, изыскивая пути подхода к Ирвингу.
К счастью, правила их учебного заведения не накладывали строгого табу на общение между учащимися и преподавательским составом. В конце концов, большинство курсантов были не мальчишки и девчонки со школьной скамьи, а вполне взрослые сложившиеся личности, которые повидали жизнь и отдавали себе отчёт в том, чего они хотят. Поэтому выяснив, что толстяк большой любитель пива, Ласло нашёл кабачок, где подавали самые лучшие сорта этого напитка, утоляющего не столько физическую, сколько душевную жажду, и пригласил его выпить.
Ирвинг не стал отнекиваться и согласился. И в самом деле, инцидент был исчерпан, дисциплинарное взыскание наложено, значит, такое приглашение уже нельзя расценить как подкуп. Ну а тогда отчего бы не выпить, если его так рвутся поблагодарить? Тем более что есть за что. Вдобавок, ему самому хотелось прощупать парня, который со своего появления в Навигационной школе сразу же привлёк его внимание. Перед тем как идти на встречу, он не поленился и полистал досье Романовича. В его данных оказалось так много нестыковок и белых пятен, что Ирвинг дал себе слово в ближайшее время заняться им вплотную и выяснить, кто он и откуда.
Заведение, выбранное благодарным курсантом, было хорошо знакомо толстяку, — ведь он был его завсегдатаем. Уже одно это настроило Ирвинга на доброжелательный лад. Ну а когда хорошенькая официантка поставила перед ним любимый сорт пива, настолько редкий, что его практически было не достать, кроме как контрабандным путём, его благосклонность к светловолосому темноглазому парню, сидящему напротив, переросла в нечто, похожее на уважение. Да и сама беседа Ирвинга не разочаровала. К его немалому удовольствию изворотливый умница-курсант легко обходил расставленные словесные ловушки, а ведь он был гроссмейстером в поединках такого рода.
Окончательно заинтригованный Ирвинг решил продолжить знакомство. Спустя некоторое время уже он пригласил Ласло выпить. После лекции — Ирвинг вёл у них Галактическое право, принятое в межзвёздной навигации — он подождал его у дверей и, остановив, поинтересовался не хочет ли он вечерком закатиться в одно местечко, где к пиву подают умопомрачительные армиотикари в лиоском соусе. Конечно же, Ласло не отказался. Приглашение самого популярного преподавателя не только польстило ему, оно подняло его авторитет в Навигационной школе. Даже Рид-арр-Перев бросил на землянина мрачный взгляд, когда Ирвинг перед уходом по-приятельски сжал его плечо. На памяти курсантов это был первый случай, когда он так открыто выделял кого-то из них.
Спеша к назначенному часу встречи, Ласло выскочил из ворот Навигационной школы и восхищённо присвистнул при виде роскошного автомобиля. По его приземистому тёмно-зелёному корпусу распласталось неведомое чудовище, которое держала на поводке золотая статуэтка обнажённой красавицы на бампере. Такое чудо могло принадлежать только Ирвингу. Действительно, верхняя часть корпуса посветлела, и улыбающийся толстяк гостеприимным жестом указал на плавно открывающуюся дверцу. Ласло плюхнулся на сиденье, мягкое как пух, и блаженно застонал, ощутив, как в ягодицах, затекших от долгого сидения на жестких скамьях, восстанавливается нормальная циркуляция крови.
Автомобиль взмыл вверх и после непродолжительного полёта опустился на площадку частной причальной мачты, находящейся в небольшом ухоженном парке. Пройдя по дорожке, посыпанной крупным красным песком, они оказались перед низкими стрельчатыми дверями, ведущими внутрь уютного каменного особняка. Это был элитный клуб, куда пускали только тех, кто состоял в его членах, и Ирвинг оказался одним из таких счастливчиков.
Двери отворились и важный швейцар, непременная принадлежность таких заведений, отступил, пропуская посетителей. 'Прошу вас, господин Ирвинг! Что-то давненько вы к нам не заглядывали', — проговорил он, забирая гостевой билет, выписанный на Ласло. При этом он как бы невзначай посмотрел на табло расчётного кристалла на своей руке. При виде высветившейся суммы, на его усатой физиономии появилось уважительное выражение. Посетители не часто баловали его такими щедрыми чаевыми. 'Благодарю вас, господин Ирвинг!' — пропел он елейным голосом, склонившись в низком поклоне.
На Ласло страж дверей не обратил никакого внимания, будто его здесь и не было. 'Уважаемый, у тебя ус отклеился', — заговорщицким тоном шепнул землянин, проходя мимо швейцара, и тот невольно схватился за лицо, хотя растительность у него была абсолютно натуральной.
Внутри прохладного холла, облицованного тёмным деревом, их встретил степенный звёздный кот и проводил в зал, где кроме них было ещё двое посетителей, сидящих так далеко, что было не разобрать, о чём они говорят.
Обильные возлияния немного пригасили взаимную насторожённость. Ласло с искренним интересом слушал трепотню толстяка, особенно когда тот пускался в воспоминания и рассказывал о приключениях, через которые прошёл в свою бытность охотника за сокровищами.
Ирвинг тоже остался доволен повторной встречей. Парень, несмотря на молодость, успел многое повидать, и ему было что рассказать. Как и ожидалось, он оказался умён и наблюдателен. Но самое главное, его прозорливые замечания по ряду вопросов Пограничья совпадали с мнением аналитиков Внешней разведки, и это было большим плюсом в его пользу. Поэтому Ирвинг снова задумался, стоит ли вмешиваться в судьбу приглянувшемуся ему курсанта и давать рекомендацию, которая при некоторой доле везения может привести его в среду тех, кто вершит жизнью и смертью миллиардов граждан Галактического содружества. Он колебался из-за нестыковок в биографии Романовича. Пампаса, заявленная как его родина, действительно существовала и совсем недавно вошла в состав империи Ррнайд, но Ирвинг был уверен, что Ласло не имеет никакого отношения к этой планете. Осторожные расспросы показали, что все его знания о Пампасе базируются на сведениях, находящихся в широком доступе, а деталей он всячески избегает. В общем-то, Ирвингу, знатоку истории Земли, даже не пришлось особо напрягаться, чтобы выяснить, с кем он имеет дело. Для этого ему было достаточно лексикона Романовича.
После некоторых размышлений хитрый интриган решил оставить всё как есть и не поднимать вопрос о сомнительном происхождении курсанта, — ведь он любил держать козыри про запас. К тому же парень оказался не болтлив и лёгок на подъём, а кто понимает, тот согласится, что это немаловажное качество в собутыльнике.
Ну а поскольку во время участившихся встреч ни одному из них не было скучно друг с другом, то вскоре они подружились по-настоящему. В этом немаловажную роль сыграла большая разница в возрасте и отсутствие семьи у Ирвинга — во всяком случае, он при знакомстве с женщинами представлялся заядлым холостяком, что всегда вызывало вспышку ответного интереса. Правда, при ряде несомненных достоинств у его нового приятеля оказался один крупный недостаток. Выяснилось, что Ласло терпеть не может пиво и пьёт его через силу. И это обстоятельство огорчало Ирвинга значительно больше, чем те неприятности, в которые он периодически влипал по милости его взрывного характера. Если уж на то пошло, то он сам был далеко не подарок и под настроение мог запросто набить морду тому, кто ему не понравился.
И вообще, это был ещё вопрос, по чьей милости на Ласло сыпались неприятности, которые сказочно быстро испарялись, стоило вмешаться его старшему товарищу.
Однажды проанализировав вражескую сторону конфликтов, развязанных Ласло по пьяни, Ирвинг присвистнул от удивления. У его протеже оказался бесценный дар. Он интуитивно цеплялся именно к тем личностям, имена которых связывали с крайне сомнительными делами или громкими событиями. Это подтвердилось, когда Ирвинг раскрутил по цепочке одного вроде бы безобидного посетителя, который попал в поле зрения подвыпившего землянина. С той поры, отправляясь в город, он старался взять с собой молодого приятеля и не скупился на выпивку. Когда Ласло развозило, Ирвинг с нетерпением ждал на кого падёт его внимание и живой детектор, пребывающий в неведении относительно своих способностей, ещё ни разу его не подвёл.
* * *
Прошло немало времени, приближалась пора выпускных экзаменов. Ласло уже и думать забыл о былых неприятностях. Ни сном ни духом он не ведал, что ошибка с документами аукнется ему не только неприятностями в Навигационной школе.
ГЛАВА 8. Память сердца
Марио Ирвинг приподнял витой бокал на длинной ножке — он выглядел особо хрупко в его мощной длани — и поднёс его к светильнику на столе. Прищурив глаз, он полюбовался виомелью. Как и положено лучшим сортам рамбуанского пива, оно имело насыщенный фиолетовый цвет, перемежающийся опалесцирующими розовыми слоями. Они не стояли на месте и шевелились будто живые.
'Фу, какая гадость! Выглядят как настоящие червяки', — подумал Ласло с отвращением.
— Какая красота! — воскликнул Марио Ирвинг, с умилением разглядывая любимый напиток. — Итак, на чём я остановился? Ах да! Ваша земная диалектика. Мой друг обезьян, вот что я тебе скажу: засунь свои познания в задницу. Они — сплошное дерьмо. Там им самое место. Заруби себе на носу, мироздание развивается не по спирали, а свёрнуто в кольцо. Как змея, оно пожирает самоё себя...
Изловчившись, он схватил воришку за руку и добродушно пробасил:
— Ах ты, шваль! Ну-ка, отдай платёжный кристалл! Живо! Я кому сказал? Не то откручу тебе пальцы. Причём по одному, а затем примусь за яйца.
Кайро злобно оскалился, но сила была не на его стороне. Вжав голову в плечи, он забился в тёмный угол, и его левое запястье украсилось браслетом из ядовитых сине-зелёных игл.
Тем временем Ласло продолжил беседу, прерванную сначала официантом, а затем вмешательством воришки.
— Чего-то ты путаешь, звёздный пёс. Время линейно, следовательно, твои измышления о кольцевом варианте полнейшая чушь... Марио, берегись! — почувствовав опасность, Ласло резко уклонился в сторону.
Несмотря на солидные размеры, у его преподавателя оказалась отменная реакция. Игольчатые снаряды просвистели мимо них и ровными рядами вонзились в стену. В воздухе повис резкий запах, чем-то похожий на запах миндаля.
Собутыльники дружно оглянулись. Повезло не всем. Часть отравленных игл ушла в зал и несчастливцев постигла незавидная участь — быть парализованными на сутки.
Марио Ирвинг с сокрушённой миной на физиономии покачал головой.
— Вот скотина, и я не лучше. Совершенно забыл, что кайро довольно мстительные гадёныши, — прогундосил он, прикрывая нос чёрным шёлковым шарфом с вызывающе яркой раскраской.
На замысловатой бирке значилось, что это изделие дома До-До, межгалактического законодателя мод. Стоил такой шарфик целое состояние и Ласло вздохнул, ему оставалось лишь завидовать его обладателю; у него таких денег не было.
— Да ладно, всего не предусмотришь, — сказал он Ирвингу и брезгливо поморщился.
Запах, испускаемый рептилоидом, на воздухе изменил состав и перешёл из разряда экзотических в разряд неприятных.
— Пошёл вон, вонючка! — при помощи пинка землянин придал ускорение замешкавшемуся кайро и с любопытством проследил за траекторией его полёта. — О-па! Гляди-ка, упал!
Потеряв интерес к незадачливому воришке, он пригубил вино.
