— А мне определенно нравится этот праздник! — Сказал я. Мы с Анель уселись у костра и принялись за еду. Мясо было очень вкусным, хотя большие куски было трудно есть, учитывая что никаких столовых приборов тут не было.
Мы отрывали куски мяса и обгрызали кости, а жир стекал просто по подбородку и по рукам. Немного дико и как-то по-первобытному, но так даже забавно.
А за костром с нами сидела та еще компания. Это ведь только на первый взгляд мне показалось, что все они люди. Человеком был лишь один из них, рыцарь, рядом с которым лежал его тяжелый двуручный меч. Так же здесь был настоящий коренастый гном, за спиной которого висела массивная двуручная секира, и не менее настоящий эльф, вооруженный луком и двумя легкими острыми клинками. Дополнял эту странную компанию волшебник. Не маг, вроде тех, к которым я привык за эти годы в академии, а настоящий волшебник, словно из детских сказок, в остроконечной шляпе и таких же остроконечных туфлях, длинной серой мантии и с настоящим колдовским посохом.
Все они веселились, шутили и, пыхтя курительными трубками, рассказывали интересные истории. Они с радостью поделились с нами местом у костра, а так же угощениями. Весьма крепкая медовуха возымела эффект довольно быстро. Я впервые увидел, как алкоголь действует на Анель. Ее взгляд стал еще более мечтательным, затуманенным и рассеянным, она то засматривалась на звезды, то шутила, то расспрашивала эту необычную компанию об их приключениях в далеких землях. На меня алкоголь действовал по-другому. Я лишь смотрел на девушку, не отрывая от нее взгляда. Было что-то очень притягательно в этой мечтательной, немного сумасшедшей и совсем непредсказуемой особе!
Вдруг, что-то заскрежетало и загремело вверху, все веселье тут же затихло, и все взгляды устремились к небу. Я тоже невольно посмотрел туда и не поверил своим глазам. Сотни призрачных всадников мчались просто по небосводу, оголив свои клинки. Они снижались, направляясь в нашу сторону, завывая и крича.
— Дикая Охота! — Крикнул волшебник, сидящий с нами за костром. — Быстро хватайтесь за руки, формируем круг Силы.
Мы все не стали спорить и послушались его совета, решив, что не стоит спорить с волшебником, он явно походил на того, кто знает, что делает. В моей правой руке оказалась хрупкая ручка Анель, и я почувствовал нежное касание ее кожи, а левую руку крепко сжал гном в своей мозолистой ладони.
— Представьте пламя вокруг вас! Лучше закройте глаза, так легче будет сосредоточиться и призраки не смогут отвлечь вас!
Я закрыл глаза и вообразил, как пламя выходит из костра, нежно окутывает меня. Но оно не жжет, оно греет и защищает, я, словно одет в мантию из огня. Мантия растет и расширяется, и вот я уже внутри настоящего огненного сферического тела, будто кокона.
— Пламя не жжет, оно лишь согревает вас и отгоняет мертвых. — Скомандовал волшебник, словно повторив мои мысли. — Представьте себя внутри сферического огненного тела, вот все наши тела из пламени сливаются в одно, и мы впятером внутри огромного светящегося огненного яйца.
Теперь я вообразил это так четко, я буквально чувствовал кожей, как меня согревает невидимое пламя, я слышал его тихий еле уловимый треск. Визуализация была очень четкой, я знал, что никаким призракам уже не пройти мой барьер, будь это хоть сама Дикая Охота.
Так прошло несколько минут, стоны и крики сверху совсем затихли. Обошлось! Судя по всему не для всех, кто-то из гостей перепугано искал своих пропавших товарищей. Все-таки некоторых Дикая Охота унесла, но к нашему костру ей было не пробиться.
Вдруг призраки за стеной из отрубленных голов, словно почуяли наш страх, почуяли панику и растерянность. Они всей толпой ринулись на нас и их, казалось, было уже не остановить.
— Джек! — Завопили гости наперебой.
— Джек!
— Джек! — раздавались крики, то тут то там, и уже через миг мы все начали скандировать.
— Джек! Джек! Джек!
Пламя в центре лагеря загорелось еще ярче и сильнее, и из него выпрыгнула длинная тощая фигура в фраке, с зажженной тыквой вместо головы. На всю поляну раздался его громогласный хохот.
— Заждались меня, живые?! — Крикнул он. — Так начнем же наш праздник!
Он хлопнул в ладоши, и вокруг всего нашего лагеря появилось пламя, что слилось в одно огромное кольцо. Духи и мертвые тут же отступили обратно во тьму.
Дальнейший праздник уже немного напоминал первобытную оргию. Толпа кричала, улюлюкала, прыгала через костер и водила хоровод вокруг Джека, что танцевал до упаду. Меды и пиво лились рекой, еда исчезала еще быстрее — хмельная толпа с наслаждением праздновала и пировала, отдавая дань старинной традиции радоваться последнему щедрому дню перед наступлением голодного темного времени года, когда придется быть куда умереннее и сдержаннее в вопросах потребления пищи, ведь запасы будут сильно ограничены.
Безумные пляски понемногу затихали, а уставшие и хмельные гости засыпали просто на лавках или даже на траве. Мы с Анель сидели на большом камне и смотрели на ночное небо и полную луну.
— Луна объединяет души! — Сказала Анель, нарушив наше молчание. Это ее высказывание было настолько внезапным и не совсем уместным для этого праздника, что я невольно вынырнул из глубин своих мыслей и внимательно посмотрел на нее. — Нельзя смотреть на солнце — оно выжигает глаза. А звезды, их слишком много, взгляду не за что зацепиться. Но если смотреть на луну, даже находясь в сотнях, тысячах километров друг от друга, ваши взгляды и души встретятся.
— Ты, правда, веришь в это? — Удивился я.
— Верю, конечно! — Анель посмотрела на меня с осуждением. — Ты только представь, как тысячи и тысячи лет те влюбленные, которым волей судьбы приходилось расставаться, говорили друг другу, что-то вроде "ты просто смотри на луну, смотри мое сердце, смотри каждую ночь, и я тоже буду смотреть, смотреть и думать о тебе, и так мы будем вместе". И они смотрели! А еще верили, надеялись, мечтали и грустили, питая луну своими любовью и одиночеством. А она пила и пила их, эти чувства, пила тысячелетие за тысячелетием. И мне кажется, что в конечном итоге, луна стала самой грустной и одинокой на свете. Но нежная и преданная любовь тоже отпечаталась на ней. Видишь?
Я посмотрел на Анель, а потом на луну. И понял, что вижу. Теперь вижу. Так отчетливо, как никогда раньше. Эта лирическая нота уже не казалась мне совсем неуместной для праздника нечисти. Наоборот, теперь я ощущал, что мы подошли к самому важному.
Но Анель резко перевела тему и начала говорить о каких-то пустяках. Мы проболтали так весь остаток ночи, просто любуясь ночным небом. И, когда уже начало светать, я вдруг услышал петушиный крик.
— Шабаш окончен, Странник! — Сказала Анель. — Пора домой!
Меня окутал какой-то вихрь, а когда я открыл глаза, то увидел лишь потолок астрономической башни. Я лежал на полу, совсем один, одетый в карнавальный костюм. Все это мне приснилось? Или было на самом деле? Попробуй разбери, когда дело касается праздничного волшебства, что случается лишь раз в году, на какой-то определенный праздник, ни в чем нельзя быть уверенным.
— Счастливого Хэллоуина! — Улыбнувшись, сказал я пустой комнате. Но мне почему-то казалось, что странная девушка меня слышит и улыбается в ответ. В конце концов, она ведь Зеркало Мира.
Акт 1. Действие 5. Блуждающая Библиотека или прогулка по лунной дорожке
Тот, кто неуважительно относиться к книгам, заслуживает смерти!
Негласное правило Блуждающей Библиотеки
— Заброшенный детский аквапарк "Дельфинчик" — это и есть секретная база вашего сообщества последователей темного владыки, серьезно? — спросил я у главаря этой странной группы магов.
— Да! — С гордостью ответил тот. — Правда, отличная конспирация? Вот вы бы что представили, если бы я вас спросил, где предположительно может укрываться организация вроде нашей?
— Я бы представил что-то более... менее... — сказал я, рассматривая облупившуюся вывеску аквапарка.
— То то и оно, — снова жизнерадостно улыбнулся главарь этих ребят, — и вы бы в жизни не подумали, что мы можем скрываться в месте вроде этого! Правда, гениально? Тоже идея нашего лидера.
— Да, неплохо! — Соврал я. — Кстати, на счет вашего лидера, я так понимаю мне с ним необходимо встретиться?
— Да! Пойдемте! Она ждет вас!
Она, значит? Я послушно отправился за этим магом. Когда мы дошли до входа в зал с бассейном, маг попросил, чтобы мои спутники остались снаружи. Я подумал, что нет смысла спорить, шанс, что меня тут собрались убивать, очень невелик и защита мне, скорее всего, не понадобится. Я велел Кире и Нацуми остаться в коридоре, и после недолгих препирательств те согласились. Толкнув дверь, прошел в небольшой зал с маленьким бассейном в центре. Судя по звукам всплесков, в бассейне кто-то плавал. Я подошел ближе, и удивился, что вода такая красная. И вдруг я понял, что это не вода. Бассейн был наполнен кровью. Я оцепенел, всякого повидать успел, всякой кровожадности и бессмысленного насилия, но бассейн, наполненный человеческой кровью (а я почему-то был уверен, что она именно человеческая) это уже перебор. Дьявольский калькулятор в моей голове заработал. Бассейн примерно пять на три метра, такие обычно около двух метров в высоту, и того — тридцать кубов. В кубе сто литров — имеем три тысячи литров. Во взрослом человеке примерно пять литров крови. Твою ж мать, я отказываюсь верить, что для заполнения этого бассейна было убито порядка шестисот человек. Нет, это ведь просто какая-то дьявольская магия? Может, иллюзия?
— Меня зовут Циндарэлла, Странник! — сказала женщина в бассейне. — Располагайтесь!
— Бассейн с кровью?! — Произнес я, стараясь, чтобы мой голос не дрогнул. — Как не оригинально! Жаль, что темные маги не знают о том, что купаться можно в воде, а не только в крови.
— А маги Хаоса всегда так остры на язык?! — Женщина подплыла к бортику со ступеньками и медленно выбралась наружу. На ней не было никакой одежды, и струйки крови стекали по ее привлекательному оголенному телу. На миг я подумал, что это даже сексуально. И еще подумал, что, видимо, у меня не в порядке с головой, если это кажется мне сексуальным. Все-таки нельзя забывать, что это кровь, которая должна течь в чьих-то жилах, а не наполнять дьявольский бассейн.
— Интересно, когда сжигали ваш город, когда убивали всех и каждого, когда вас заставили умыться кровью, вы тоже проявляли такое остроумие? — спросила колдунья, с вызовом посмотрев мне в глаза.
Я вздрогнул, но сохранил самообладание. Я не доставлю ей удовольствия ранить меня за живое.
— Вам виднее, — ответил я с холодной презрительной вежливостью, — вы же вместе с магами Порядка и Света уничтожали мой мир.
— Не я, и не кто либо из моих подчиненных, — ответила женщина, — нас там не было. Это дело рук официальных лидеров фракции. Мы же, вестники Дракона, предлагали вам союз, предупреждали о надвигающейся угрозе, но вы в гордыне своей высмеяли и отвергли нас. Каково послевкусие?
— Горьковато! — Ответил я. — Но лично я вас не отвергал, даже не знал о предложении союза.
— Именно поэтому вы здесь! — Ответила колдунья. Она подошла к небольшому столику, налила вино в два бокала и один поднесла мне.
— Спасибо! — Я кивнул и взял бокал.
— Мы не даем вторых шансов и не предлагаем дружбу дважды. По этому, слушайте внимательно! Вы — Пророк, и избранник Владыки, примкните к нам, помогите нам приблизить царство Господина, станьте его верным последователем, и он обласкает вас всеми дарами, каких только возжелаете!
— А если я откажусь? Зачем мне сражаться за вас?
Колдунья выглядела удивленной, кажется, она не ожидала отказа.
— Но ведь он избрал вас! И вы ищете Твердыню Миров, как донесли нам наши агенты, ищете для того, чтобы выпустить тьму и приблизить его царство.
— А если я ищу ее по другим причинам? — уточнил я.
— По другим причинам? По каким же?
— По каким? — Переспросил я. — Понимаете, все дело в танатосе.
— В чем? — спросила колдунья.
— Танатос и эрос — две главные силы, что движут человеком, да и всем миром. Ну, по крайней мене, так считал старина Фрейд, а он в таких вещах был не промах. Танатос — это что-то вроде стремления к саморазрушению.
— Некий мазохизм что ли? Или суицидальные наклонности?
— Никоим образом! То есть, человек, которым движет танатос, конечно может быть мазохистом, но так же, в равной степени, он может быть и садистом. Или же не являться ни тем, ни другим. Это слишком узкая трактовка. Так же как и мнение, что танатос — это суицидальные наклонности. Нет! Нужно мыслить шире! Танатос — это стремление к саморазрушению в самом широком смысле. Вот, например, живет себе человек простой жизнью, а потом бац... и бросает все, собирает небольшой сверточек с провизией и отправляется бродяжничать. Или такой пример, обычный студент ходит себе на пары, кое-как сдает экзамены и зачоты, самый заурядный и, казалось бы, нормальный парнишка такой, и тут — он узнает, что в его стране или где-то в соседней началась толи война, толи революция. И вот, неделю спустя, он уже не зубрит лекции, а ползает где-то под пулями, записавшись толи наемником, толи контрактником, толи добровольцем за одну из сражающихся сторон, даже не суть важно за какую. Что скажете его на это сподвигло? Эрос? Вот уж нет! Вот она сила танатоса, жажда саморазрушения. Саморазвитие — это мастурбация, саморазрушение — вот что действительно важно. Эдакая философия Тайлера Дердена. Не читали? Не смотрели?
— Нет!
— Напрасно! Это скоро станет классикой новой эпохи! Это будут преподавать в школах на ровне с Жуль Верном, Джеком Лондоном, Александром Дюма, Францом Кафкой.
— А Кафка то здесь хоть причем? — улыбнулась колдунья. Наш разговор, видимо, доставлял ей удовольствие.
— Да Кафка то собственно и не причем. Если не считать того, что все мы маленькие беспомощные букашки перед безжалостным колесом бюрократической системы, что однажды все-таки жестоко раздавит наши индивидуальности. Но, оставим старину Франца в покое, он и так настрадался, и вернемся к танатосу.
— Хотя нет, — перебил я уже сам себя. — На минутку остановимся на эросе. Эрос тоже сложная категория, но если мы максимально упростим ее и сведем к двум простейшим первоначалам, то получим, уж простите, то, что находится у меня между ног и то, что у вас. Вот и все! Мир без танатоса — это мир, в котором все оборачивается вокруг половых органов. Вы бы хотели жить в таком мире?
— Нет! — улыбнулась колдунья.
— Вот и я нет! Мир чистого эроса был бы крайне скучен. Танатос служит для поддержания баланса, для того, чтобы все могли оставаться в тонусе. Но, тогда возникает второй вопрос, а нужен ли мир чистого танатоса, без эроса? Нужно ли возвращаться к первоначальному Хаосу?
— Никто не собирается возвращаться к первоначальному Хаосу! — Ответила женщина. — Мы создадим Новый Порядок!
— Ага! — Я щелкнул пальцами. — Вот тут-то я вас и подловил. Ну, а насколько я уже понял из разговора с вашим верховным владыкой, это будет эдакий порядок жесткой дисциплины, диктатуры сильных и порабощения и истребления всех слабых. В общем, если привязывать все к идеологиям, то виденье мира хаоситами ближе всего к... ммм... анархизму, в разных его разновидностях. В тоже время ваш Новый Порядок — это что-то вроде неофашизма. И вот мы пришли к главному вопросу: зачем мне магу Хаоса помогать заменить один порядок на другой? Зачем анархисту помогать построить мировой неофашизм? Разве в этом есть логика?
