Наемник 2

— Отступаем!

Правая рука Нарив дернулась. В пляшущем свете ламп блеснул клинок, с мелодичным звоном отразивший летевший прямо в грудь жрице шип. Наплевав на все, я выскочил из строя и, не слушая проклятий десятника, прикрыл женщину своим щитом. Что-то рвануло кольчугу на плече и несколько вырванных колечек звякнуло о камни.

— Алин, баран тупоголовый, будь ты проклят! — Я вновь пропустил крик десятника мимо ушей.

— Твой щит защитит от этих шипов не лучше бумаги. — Зашипела Нарив. Однако, она не вышла из-за этого ненадежного укрытия.

Шаг за шагом мы отступали. Еще несколько гномов присоединились к нашему отряду. Из коридоров с противоположной стороны зала донеслись звон металла и крики воинов. В большинстве — предсмертные крики. Однако, шквал шипов поутих. Гномы, добравшиеся до врага, лишили эльфов возможности безнаказанно перестрелять нас из темноты. Уже вступая в зев коридора, я увидел, как из такого же зева по другую сторону зала появилась громадная, в полтора раза выше меня, фигура.

Мы продолжали отступать все дальше по коридору. Шершавые стены по сторонам и звуки шагов товарищей позади немного, совсем чуть-чуть, успокаивали — можно не опасаться, что кто-то нападет со спины или сбоку. Опасность осталась позади. Или впереди, если учесть, что я продолжал пятиться. Ламил скомандовал остановиться только, когда наш отряд достиг ближайшего поворота и свернул за угол.

— Дерьмо! — Сплюнул десятник, когда мы остановились. — Проклятое, мерзкое... — Тряхнув головой, он взял себя в руки. Ламил обвел взглядом наш отряд и повернулся к Рогуму. — Куда ведет второй коридор?

Я не сразу понял, о чем это он. Вроде бы не встречали по пути сюда никаких ответвлений. И позади, насколько хватало взгляда, пространство коридора заковано в каменные стены. Не понял и Рогум.

— Проклятье, я говорю о том другом треклятом коридоре, который выходит из того растреклятого зала! Куда он ведет? Он пересекается с этим коридором?

На этот раз гном все понял.

— Через пятьсот шагов он выходит на уровень выше этого. — Пояснил Рогум. — А уже оттуда можно попасть сюда. — Внезапно глаза гнома сузились. — Мы должны вернуться! — По тому, как он указал туда, откуда мы только пришли, Рогум имел в виду зал, из которого мы отступили. — Мы должны остановить эльфов...

— Тебе надо — ты и возвращайся. — Ламил даже не дал мне до конца перевести слова гнома. — Я своих ребят на проклятый убой не поведу!

Гномы, отступившие вместе с нами, недовольно заворчали, когда я перевел его слова. Рогум упрямо скрестил руки на груди.

— Если мы вернемся в зал, то погибнем без всякой пользы. — Спокойно, слишком спокойно для той ситуации, в которой мы оказались, произнесла Нарив. Рогум повернулся к ней, желая возразить, но жрица продолжала. — Мы не знаем, сколько здесь эльфов. Нас попросту окружат и перебьют.

— Мы можем сражаться у выхода в зал! — Возразил гном.

— С тем же успехом, мы можем сражаться и здесь.

— Этот поворот, — Ламил указал на угол коридора, — защитит нас от проклятых шипов. В прямом коридоре долбанные эльфы могут просто перестрелять нас на расстоянии.

— Значит, будем держаться здесь. — Согласился наконец Рогум.

— До тех пор, пока эльфы не обойдут нас по другому коридору и не зажмут нас с двух сторон. — Ламил скривился, будто раскусил кислую ягоду. — Проклятье! Мы должны...

— Тихо! — Прошептал Лопин. Он не отрывал взгляда от поворота. — Слышите?

Ламил, вскинувшийся было, чтобы указать наемнику, как следует разговаривать с десятником, шикнул на всех. Невольно я подступил поближе к остальным. Со стороны зала доносился легкий шорох. Больше не было слышно звуков битвы — ни звона оружия, ни криков, ни стонов. Или мы слишком далеко отошли от места битвы, или, что вероятнее, поскольку звуки далеко разносились в подземных коридорах, все было окончено.

— В строй! — Тихо скомандовал Ламил. — Зелик, Дони, Крамм, Лопин — в первую линию. Алин, Хорвас — во вторую Алин, скажи девке, что ее место рядом с вами. Гномы... — Он посмотрел на Рогума. — Скажи им, чтобы, в случае чего, закрывали дыры в строю.

Шорох приближался. Десятник сам встал слева от меня. Справа, поудобнее перехватывая рукояти мечей, стояла Нарив, а за ней — Хорвас. Я, до боли в глазах, впился взглядом в поворот. Светильник, висевший на стене в нескольких шагах позади, давал мало света — можно было различить лишь контуры, отличить стену от пустого пространства. Внимание остальных так же было приковано к коридору. Все напряженно молчали. Только кое-кто из гномов, из-за низкого роста не видевших ничего, кроме наших спин, недовольно ворчали позади.

Шорох стих. Я почувствовал, как по виску, щекоча кожу, сползает капля пота. Мгновения растянулись до бесконечности, упрямо не желая сменяться одно другим. Каждый стук сердца громом отдавался в ушах... Что же там? Дарен, из-за этого проклятого угла ничего ведь не видно! И свет, которого еле хватает, чтобы разглядеть собственную руку уже в десяти шагах от светильника... А если там...

Мягко, словно струясь, из-за угла выскользнул эльф. Это была женщина. Время, казалось, совсем замерло, давая возможность запечатлеть в памяти мельчайшие детали. Эльфийка застыла на полушаге, чуть пригнувшись, хотя высота коридора позволяла ей стоять в полный рост. Длинные, растрепанные, никогда не знавшие гребня волосы были бы цвета золота, если бы не налет въевшейся пыли. Уши ее торчали в стороны, словно чудовище вслушивалось во что-то. Глаза под низким лбом горели огнем злобы и жаждой убийства. Тонкие губы изгибались, обнажая оскал ослепительно-белых зубов. Тело ее, блестящее от пота, перекатывалось крепкими мышцами, напряженными для рывка...

Время рывком возобновило свой бег. Так внезапно, что, казалось, кто-то хорошенько огрел меня дубинкой по затылку. Взгляд эльфийки остановился на нас. Мне показалось, что именно меня пронзают эти дикие глаза. Оскалившись еще больше, она прыгнула. Взметнув над головой короткий меч, словно вырезанный — нет, выращенный, поскольку он казался совсем нерукотворным! — из дерева, она одним прыжком преодолела расстояние, разделяющее нас. Ей совсем чуть-чуть не хватило, чтобы всем весом навалиться на выставленные щиты. Какого-то шага...

— Так, тебя ж! — Выругался Дони, оказавшийся прямо напротив эльфийки.

Незаметным движением, стремительным, как полет стрелы, она выбросила вперед руку и схватилась за край его щита. Мощный рывок чуть не вырвал щит из рук Дони. Время, словно решив окончательно добить меня, вновь замедлилось.

— Бей! — Я скорее почувствовал, чем услышал крик Ламила.

Эльфийка не успела нанести удар. Ее странное оружие только начало свой полет к голове Дони, но крепкая рука внезапно обмякла — одновременно в живот эльфийке, взорвав его яркими фонтанами крови, вонзились два копья. С удивлением, я понял, что древко одного из этих копий сживает моя рука. Нарив, стоявшая за спиной Дони, подалась вперед — один из ее мечей, глухо прогудев в воздухе, отсек вцепившиеся в щит пальцы и застрял глубоко в древесине. Жрица резко выдернула оружие еще до того, как эльфийка упала на колени. Все замерли, глядя на громадное тело, распростертое у наши ног, и вслушиваясь во вновь вернувшуюся тишину.

— Вроде, те другие были. — Рогум протиснулся между нами и высунулся из-за щитов. Гном рассматривал тело, словно какую диковинку. Хотя, собственно диковинкой мертвая эльфийка и была. — Никогда такого не видел! — Его взгляд перескочил на выпавшее из руки эльфийки оружие.

— Слушай, десятник, — Протянул Зелик, — а она же совсем как те, что у нас водятся. Я имею в виду...

— Вот уж спасибо, а то я сам не вижу! — Ламил плюнул на эльфийку, попав ей прямо в лицо. — А то я проклятых эльфов не насмотрелся!

— Так я...

— И я о том же! — Десятник повернулся к гному.

— Алин... — Нарив прикоснулась к моему плечу, — Ты видел таких эльфов прежде?

Я перевел взгляд с женщины на тело, распростертое у наших ног.

— Да. С такими же тварями мы сражались у Жило... Это было еще до того, как мы попали сюда.

Нарив кивнула. Но мне показалось, что этот кивок был скорее обращен к ее собственным мыслям, чем к моим словам.

— Алин! Ты оглох, чтоб тебя! — Я вздрогнул, когда осознал, что Ламил стоит прямо передо мной. — Спроси у гнома, куда побежал тот коротышка. — Десятник указал куда-то вглубь коридора. Обернувшись, я как раз успел заметить спину гнома, скрывшуюся за поворотом.

— Я послал гонца к королю. — Пояснил, в ответ на мой вопрос, Рогум. — Его Величество должен знать, что здесь произошло.

— Хорошо... — Кивнул Ламил.

Новая тень выскользнула из-за угла.

— К бою! — Закричал десятник.

На этот раз перед нами стоял обычный, можно сказать — местный, эльф. Хитиновая броня не оставляла открытым и малейшего участка кожи. Шероховатая, вся в мелких наростах, маска слепо смотрела на наш строй. Ни следа прорезей для глаз не было на этой жуткой личине, но я чувствовал, как злой взгляд, будто дыхание холодного ветра, скользнул по мне. С тихим шелестом эльф поднял руку, нацеливая на нас короткий раструб, торчавший из предплечья...

Нарив оттолкнула меня с такой силой, что мои кости чуть не хрустнули, когда я с размаху впечатался в стену. С диким криком жрица махнула рукой. Серебристая молния свистнула, рассекая воздух, и эльф, из груди которого словно ветвь на дереве, вдруг выросла рукоять ее меча, начал заваливаться на спину.

— Ах ты ж, богами проклятый... — Ламил во все глаза смотрел на Нарив. Похоже, эмоции распирали десятника так, что он вот-вот взорвется. — Вот дает, девка!

Нарив, даже не удостоив его взглядом, просто шагнула сквозь строй. Клинок ее второго меча, свистнув в воздухе, опустился на шлем эльфа, расколов маску пополам.

— Кто-то снова приближается. — Тихо сказала жрица, возвращая назад свое оружие. Ее взгляд остановился на обнажившемся лице эльфа, перескочил на лицо другого, убитого первым. Жрица снова кивнула.

— Что? — Просто спросил я, когда она вернулась. — У тебя есть какие-то мысли насчет этих эльфов?

Нарив вздохнула.

— Я никогда прежде не видела таких эльфов. — Она указала мечом на голое тело. — Эльфы, с которыми мы сражались, всегда были такими. — Острие меча дернулось, указывая уже на второе тело. Нарив недолго помолчала. — Я не знаю, что происходит, но думаю, что это не просто нападение эльфов. Здесь что-то намного большее.

— Алин, ко мне! — Крик десятника вновь прервал наш разговор. Дарен, оставит он меня когда-нибудь в покое?!! Я уже был не рад тому перстню, который позволял мне понимать языки. — Переводи! — Приказал десятник, когда я подбежал к нему. — Скажи гному, что нам нельзя оставаться здесь. Рано или поздно нас обойдут сзади, и... Пусть подумает, как нам выбраться из этих проклятых коридоров!

Я перевел слова десятника. Рогум мрачнел с каждым словом.

— Мы должны сражаться! — Вспыхнул он, когда я закончил. — Если застава падет, то эльфы прорвутся на верхние уровни. К Тронному залу и нашим семьям!

— Застава уже пала, проклятый ты ублюдок! — Закричал Ламил, нависнув всем своим немалым телом над гномом. — Мы — это все, что осталось от вашей проклятой заставы! Может еще кто-то остался в соседнем коридоре, но мы не удержимся! Понимаешь ты это своими проклятыми мозгами?

Я не успевал переводить. На этот раз я не опускал крепкие словечки десятника — на это не было ни времени, ни желания. Лицо гнома все гуще наливалось краской. Железные пластины, оковывающие его перчатку, скрипнули, когда Рогум изо всех сил сжал рукоять топора. Еще миг, и он бросится на десятника.

— Мы должны сражаться. — Его лицо было багровым, словно жар угасающего в ночи костра, но от слов веяло морозной стужей. — Мы не можем бежать.

— Боги, конечно мы не можем бежать! — Ламил всплеснул руками. — Куда бежать, если снизу нас подпирают треклятые эльфы, а сверху — мятежники, будь они прокляты? Мы должны найти других, кто еще сражается, и присоединиться к ним. Об этом я тебе толкую, недомерок проклятый!

Я аж клацнул зубами, прикусывая последние слова. Если бы они вырвались, Рогум бы попросту бросился бы на десятника, если бы они вырвались. Гном и так сдерживался из последних сил. Видно было, что, еще чуть-чуть — и он пустит топор в дело.

— Он прав. — Нарив вклинилась между гномом и Ламилом. Говорила она спокойно, будто обсуждала нечто незначительное, но взгляд ее глаз был серьезен. — Если мы останемся здесь, то убьем еще нескольких эльфов. Но мы не можем стоять здесь вечно. Эта позиция потеряна и мы должны найти другую, где наши мечи принесут хоть какую-то пользу.

Удивительно, но спокойный голос жрицы возымел большее действие, чем крик десятника. Краска постепенно спадала с лица Рогума, а пальцы гнома уже не с такой силой стискивали рукоять топора. Он собрался что-то сказать, но...

— Идут! — Крикнул кто-то.

— Держать строй! — Ламил на миг снова повернулся к гному. — Подумай, куда нам следует отойти! — И побежал к первому ряду.

Следом за ним устремилась Нарив. За ней — я, наспех переведя Рогуму слова Ламила. Я успел занять свое место в строю как раз в тот момент, когда из-за угла выскочил первый эльф.