По ту сторону жизни

С этими словами демон распахнул огненные крылья и устремился вверх, сквозь дом и крышу. От одного его прикосновения все рассыпалось пеплом. А то, что находилось чуть дальше от чудовища, вспыхивало словно сухие ветки. В одно мгновение дом превратился в факел, а я все сидел, привалившись к стене подвала и смотрел на свою руку. Мое запястье широким кольцом охватывал чешуйчатый браслет, намертво вросший в кожу. Лучше бы Семьязу убил меня!

IX. Fas est ab hoste doseri

(Учиться можно и у врага)

Не знаю, сколько времени я просидел без движения. Вокруг меня царил настоящий ад. Дом рушился, сгорая от демонического пламени, а я ничего не делал, даже не пытался выбраться из подвальной лаборатории. Как меня не завалило горящими обломками — не знаю. Возможно, просто повезло, но стена, к которой меня отшвырнул демон, обвалилась не на меня, а в другую сторону. Казалось, я мог бы сидеть так вечность, но меня жестоко вытряхнули из этого блаженного отстраненного состояния. Сил, ни эмоциональных, ни физических, как-то отреагировать на это у меня просто не было, поэтому я даже не сопротивлялся, когда меня грубо подняли на ноги и... швырнули прямо в огонь. На мгновение мир вокруг завертелся, а затем я вдруг растянулся на деревянном полу. Это немного отрезвило меня. Рывком встав на ноги, я встретился взглядом с древним вампиром.

— Ты же не думал, что от меня так легко избавиться?— в его голосе мне послышалась хорошо скрываемая ярость. М-да... Видимо, столь неуважительно сбежав из того трактира, я здорово разозлил его. Этот вампир наверняка привык к более уважительному отношению к своей персоне, а я уже давно отвык уважать кого-либо из ночных охотников.

Видя, что от меня ответа он вряд ли дождется, вампир, пробормотав что-то явно нецензурное себе под нос, взял стоявший на столе стакан и выплеснул его содержимое на меня, в результате чего меня просто смыло. Как вампиру, не являющемуся магом, удалось это, не знаю, но я словно в реку попал. И это была не иллюзия. Я реально промок до нитки, да еще и воды не слишком чистой, кстати, наглотался.

— Так лучше?— холодно поинтересовался этот кровосос у меня.

— Лучше чем что?— прохрипел я.

— Действительно лучше,— Инис меня, казалось, не слышит.— Даю тебе полчаса, чтобы собрать все необходимое, а затем мы уходим отсюда.

— Ты уходишь,— ненавижу, когда мной командуют. Киреху я подобное прощал, а этот вампир еще не заслужил такого права, живи он на этом свете хоть десять тысяч лет. В нем уже нет ничего от человека. Хладнокровный жестокий монстр, существующий лишь для того, чтобы удовлетворять собственные желания. И у меня нет ни малейшего желания подчиняться подобной твари, тем более сегодня. Инис лишь рассмеялся мне в ответ.

— Ты действительно думаешь, что твое мнение меня волнует? Глупец! Даже если тот некромант и смог чему-то научить тебя, с Повелителем Стихий тебе не совладать. Конечно, ты можешь попытаться, но мне не хотелось бы портить такой занятный экземпляр. Пожалуй, в качестве пленника ты будешь чуть более послушным.

Я ничего не успел сделать: меня словно засунули в воздушную трубу, настолько узкую, что даже руку не поднимешь. Значит, Повелитель Стихий — это не просто красивое прозвище, Инис действительно может управлять всеми четырьмя стихиями. Для вампира, пусть и очень древнего, это просто невероятно. Ни о чем подобном я даже не слышал. И я ничего не могу ему противопоставить. Пленник. Что же со мной собираются делать? Сделают подопытной крысой? Похоже на то. И самое обидное — мне нечего им противопоставить. Ненавижу быть беспомощным!

— Вот так лучше,— произнес Инис, обходя вокруг меня. — Тобой я займусь сам. Посмотрим, на что ты способен.

Мир вокруг вновь завертелся, и вот я уже распластался на каменном полу очередной незнакомой комнаты, хотя это помещение было скорее чем-то вроде лаборатории, нежели жилым помещением. Стоило мне подняться на ноги, как вокруг меня появилась клетка. Частые темные прутья окружили меня плотной стеной, оставив совсем немного свободного пространства. К обычному железу этот металл не имел никакого отношения — на прутьях не осталось ни царапины, когда я полоснул по ним когтями. А вот я свои коготки чуть не обломал. Это было больно. И эта боль меня немного отрезвила, заставив думать. Что ж, теперь я действительно стал лабораторной крысой, подопытным животным, и выбраться из этой клетки будет невероятно сложно. Значит, придется смириться, на время загнав поглубже гордость, и наблюдать, учиться. У всех есть слабые места, есть они и у этого древнего вампира, а значит, я буду сидеть здесь хоть тысячу лет, но найду их. А найдя — уничтожу его.

Просто потому, что я так хочу.

Просто потому, что его окончательная смерть доставит мне немалое удовольствие.

Просто потому, что никому не позволю покушаться на собственную свободу.

Но вопреки моим ожиданиям, никто не торопился что-либо со мной делать. Меня просто оставили в клетке посреди зала. Вокруг было темно и пусто. Присев на пол, я огляделся, но ничего интересного не обнаружил: пустая зала с голыми стенами. Даже окон нет. Судя по всему, я нахожусь где-то в подземном убежище вампиров, ведь таких как Инис единицы, а молодежь им надо где-то обучать. Да и старые вампиры солнечный свет не жалуют. Наверное, только меня тянет к солнцу, пусть и во вред себе. Через некоторое время до меня дошло, что кормить меня тоже никто не собирается. Значит, это и есть их первый эксперимент — проверка на выносливость. Как долго я смогу обходиться без крови и не сойти с ума?

Кое-как пристроившись в углу клетки, я решил как следует обдумать ту ситуацию, в которой оказался. Странностей было много, и появление древнего вампира — наименьшая из них. Гораздо больше меня волновало то, что случилось с Кирехом. Не мог ли быт я причиной этому? Если косвенной, то вполне возможно, но ... С тяжелым вздохом я спрятал лицо в ладонях. Я слишком привязался к некроманту, Кирех стал для меня опорой, а теперь какая-то мразь посмела убить его. И не просто убить, а еще разрушить даже память о нем: на месте дома осталось только выжженная, покрытая пеплом земля, да груда камней. Огонь Семьязу способен уничтожить все в этом мире. Семьязу... От этого имени меня бросало в дрожь, когда я еще учился на экзорциста. Один из могущественнейших демонов, он всегда преследовал какие-то свои цели. Мало находилось безумцев, когда-либо решившихся его призвать, но этот день они запоминали на всю оставшуюся жизнь, если выживали, конечно. Этому демону, вероятно, доставляло удовольствие изощренно издеваться над призвавшими его. Он искал малейшую ошибку в рунном круге, малейшую неточность формулировки приказа, и находил. А найдя, он послушно отправлялся выполнять приказ трясущегося от страха мага, но потом всегда возвращался, чтобы изощренно отомстить за те минуты, когда вынужден был подчиниться приказам какого-то человека. Я не понимаю, почему его все равно продолжают призывать. На мой взгляд, даже неоспоримая сила этого демона не стоит такого риска.

Я невольно усмехнулся, когда взглянул на свои руки: черный браслет с руной некроманта плотно обхватывал запястье правой руки, чешуйчатый подарок Семьязу — левой. Осталось только скрепить их цепью и все, кандалы готовы. Впрочем, эти милые вещицы и без цепей ощущаются именно как оковы. Странно, но раньше я чувствовал браслет некроманта просто как обычную вещь, не более, но теперь... Видимо со смертью моего учителя браслет перестал быть обычным. "...некромант должен получить дозволение Смерти. Но тебе сейчас это не нужно. С этой дамой ты столкнешься лишь когда станешь самостоятельным некромантом, а не учеником...",— внезапно всплыли в моей памяти слова Киреха. Но я же им стал в ту самую минуту, когда умер мой учитель! Значит... мне стоит ждать визита еще и самой Смерти?

Страх возможности этой встречи перекрыл даже Жажду, которая вновь начала мучить меня. Даже демоны не так пугали меня, как Она. Я уже умер один раз, но тогда я не встретился с Ней, так как моя душа и мое тело принадлежали Валентиану. Что если Смерть решит забрать меня? У Нее ведь есть полное на это право. Но я не хочу умирать! Пусть мое сердце не бьется, пусть я живу, убивая других, но я не хочу терять даже такую жизнь. Я привык, я даже смог полюбить такое существование...

Я настолько увлекся собственными переживаниями, что даже не заметил, что уже не один.

— Неплохо держишься, — Инис подошел вплотную к клетке. — Интересно, насколько тебя еще хватит? Может, стоит усложнить задачу?

В другом конце внезапно увеличившейся клетки появился мальчишка, который тут же испуганно забился в самый дальний от меня угол.

— Приятного аппетита,— древний вампир исчез в тени, но меня он уже не интересовал. Все мое внимание было приковано к парню дрожащему в углу.

Проклятье! Он же совсем ребенок, но он так вкусно пахнет! Я закрыл глаза, пытаясь отрешиться от всех чувств, но моментально перед моим мысленным взором предстала другая картина: ребенок примерно такого же возраста, как и тот, что сейчас заперт со мной, лежит у моих ног... у него слишком белая кожа, слишком...

Я резко открыл глаза, спасаясь от того кошмара, что много лет преследовал меня. Моя первая жертва, ребенок, которого я убил. Совсем как тот, что трясется сейчас передо мной. Я ведь долго не смогу сдерживаться, Жажда сильнее меня. Я уже не дышу, но проклятый запах крови все равно достигает меня.

— Пожалуйста,— голос мальчика дрожит от страха и слез.— Прошу, не убивайте меня.

— Не могу,— едва слышный шепот слетает с моих губ. — Прости, я не могу...

Мальчик даже не дернулся, когда я оказался рядом с ним. Он с ужасом смотрел в мои глаза. Он не сможет оторвать взгляд, пока я не разрешу. Пусть лучше он смотрит в мои глаза, чем на мои клыки. Ему не будет больно, это единственное, что я могу сделать для него сейчас. Как же я ненавижу вампиров! Всех без исключения. Себя, за то, что бессилен перед Жаждой крови, но больше всего тех, кто заставляет меня убивать детей. Инис упокоится окончательно. Теперь я твердо в этом уверен. И я готов ждать хоть вечность, чтобы только самому прикончить его. Почувствовать, как мои клыки пронзают его кожу, вкус его крови на моих губах, страх в его глазах...

Я отпустил безжизненное тело мальчика на каменные плиты пола. Сила, полученная мной с его кровью, была очень велика. Кажется, теперь я понимаю, почему многие вампиры предпочитают именно детей и невинных девушек. Их кровь, их жизнь дает намного больше сил, чем чья либо другая. Тело исчезло, словно растворившись во внезапно сгустившейся темноте. Клетка вновь сжалась...

Эта пытка длилась очень долго. Несмотря на то, что убийства детей давали мне огромные силы, даже они когда-нибудь должны были кончиться. И как только Жажда вновь захлестывала меня так, что я уже не мог ей сопротивляться, появлялась очередная жертва. Их было много, но я помню каждого. Эти лица будут преследовать меня еще очень долго. Вскоре я начал понимать, зачем это делается. Я казался им слишком мягким, слишком человечным для вампира. Как только я это осознал, я понял, что есть шанс это прекратить. Страшный своей жестокостью шанс, но возможно, эта моя жестокость сможет спасти чьи-то невинные жизни. Я больше не сдерживал себя, не пытался облегчить участь тех, кому суждено было стать моей пищей. Я стал действовать так, словно человеческие жизни перестали для меня хоть что-то значить. Единственная ценность — моя собственная жизнь. Это было безумно противно и отвратительно, но в то же самое время я чувствовал, что мне нравится так поступать. Вампир должен быть жесток к своим жертвам, это естественно, это заложено в нашей природе. И я едва не сошел с ума, пытаясь обмануть даже не их — себя. Через некоторое время новые жертвы стали появляться намного раньше, чем я проголодаюсь. Очередной виток испытаний. Очередная проверка. И я снова убивал, убивал, перестав думать вообще. Я вымещал свою ярость и боль на жертвах, не в силах добраться до своих мучителей. Я стал намного сильнее, но даже этой силы мне не хватало, чтобы сломать клетку. Я сделал вид, что покорился своим вампирским инстинктам. Я вспомнил Киреха, как он рассказывал мне о своей жизни. До жути похожая ситуация, я тоже пошел тем же путем, главное, не оступиться на этой скользкой дорожке.

Открыв глаза, я понял, что нахожусь совсем в другом месте. Привычный темный зал и клетку сменила ослепительно белая комната. Как я здесь оказался, я не помню, но это не так уж и важно. Следующий виток исследований-испытаний. Я был прикован к стене. Очень надежно прикован, и цепи были, похоже из того же материала, что и клетка. Я практически не мог двигаться, и это ужасно злило и пугало. Что теперь? Чем меня будут мучить на этот раз? Как жаль, что этот неизвестный мне металл полностью блокирует магию. Вокруг было слишком много света, даже сквозь закрытые веки меня ослепляет этот свет, поэтому я не понял, когда появились другие. Что они делали со мной, я не знаю, сколько это продолжалось, я не знаю. Единственное, что я помню — это боль. Непрекращающаяся боль, которой не было конца. Я думал, что схожу с ума. Меня ни о чем не спрашивали, ни к чему не принуждали, просто пытали до потери сознания, потом, приводили в чувства и опять пытали. В какой-то момент я перестал чувствовать боль вообще, видимо даже у вампиров бывает такой предел. Даже это недолгое и весьма спорное освобождение от боли было настолько прекрасно, что я готов был на что угодно, лишь бы оно не кончалось. Когда я почувствовал, что боль возвращается, я попытался было отстраниться, убежать от нее, но тут запястье левой руки обожгло такой болью, словно кто-то решил отпилить мне кисть раскаленной пилой... медленно. Я не закричал лишь потому, что сорвал голос уже давно. Я просто провалился во тьму, которая не сулила не избавления, ни свободы, ничего.

Очнулся я уже не в лаборатории, а в небольшой темной комнате без окон. Удивительно, но я очнулся на кровати. На нормальной кровати, а не холодном полу или лабораторном столе. В этой спокойной темноте все пережитое ранее казалось лишь страшным кошмаром, и только оторвав голову от подушки я понял, что это был не страшный сон: на шее у меня был тонкий ошейник, наверняка из кого самого материала, что и клетка. Только это может объяснить тот факт, что я не в состоянии сотворить даже простенькую иллюзию, на которую и сил то почти не требуется.

Запертая дверь и отсутствие окон, как и ошейник, ясно говорили, что я по-прежнему пленник. Вот только чей? Инис явно действовал не в одиночку. Еще в нашу первую встречу он дал понять, что далеко не одиночка, значит, я угодил в какой-то орден или тайное общество вампиров. И то, что они делали со мной, это только подтверждает. Возможно ли, что после всех издевательств надо мной мне могут предложить присоединиться к ним? Или их эксперименты надо мной еще не закончились? Однако внезапно открывшаяся дверь прервала мои размышления. Инис спокойно вошел в комнату, запер за собой дверь, да еще и сам встал перед ней живым щитом, опершись о косяк.

Некоторое время он молча меня рассматривал, и я тоже не торопился нарушать тишину. Кто знает, зачем он пришел. Может, решил, что они еще недостаточно поиздевались надо мной? В любом случае, я уже устал от боли, чтобы демонстрацией собственной гордости и непокорности намеренно ее приближать.