— Эм-м-м. Лейла, ведь так? Ты понимаешь меня? Я Августин, а это мой непутёвый младший брат Лукреций.
Девочка вперила тёмные, в пол лица глаза в Ави, и кивнула.
— Я знаю, кто ты такой. Ты мой слуга.
Голос Лейлы был совсем детским, высоким и тонким, с незнакомым Августину говором.
— Сл-л-луга? — заикаясь, спросил Ави. — Почему слуга?
— Я убрала твоих врагов, а ты теперь тысячу лет будешь служить мне, — с серьёзностью, кажущейся в детских устах смешной, заявила Лейла.
— Он столько не проживёт, — глухо сказал Лука, искоса поглядывая на неодетую девчонку пару годами младше его. И дейсвительно, нечего смотреть, но неприлично же...
— Да? — с искренним расстройством произнесла лисичка. — А ты?
— А я — может быть. Бывали случаи, когда маги умудрялись на столетия продлить свою жизнь.
— Но ты неинтересен, — разочарованно вздохнула Лейла. — У тебя кровь невкусная, и пахнешь ты странно. Как и ада-Махран.
Лука украдкой себя обнюхал. Нормально он пах. Только утром мылся.
— Тебе, наверное, магия во мне не нравится. Хотя и не очень понятно, почему. Судя по всем, ты именно на неё и среагировала, когда превратилась в человека. А кто такой ада-Махран?
— Махран — мой папа. "Ада" ведь это и означает, — как дураку, ответила ему Лейла и босыми ногами протопала к камину, сунув любопытный нос в очаг и разочарованно вздохнула — в нём не осталось ни уголька.
— Значит, Махран — тоже маг? — заинтересовано спросил Лука, и не выдержав, сказал: — да оденься уже! Раз ходишь в человеческом обличии, будь добра и вести себя как человек!
Лейла обижено махнула пушистым хвостом, единственно не исчезнувшим после превращения, но всё же натянула на себя сюртук Ави, небрежно оставленный на скамье.
— Есть хочу. Принеси, — приказала она опешившему мошеннику и вновь продолжила разговор с Лукой, как ни в чём не бывало: — Ада-Махран был величайшем магом. И ада любил Лейлу. Он заботился обо мне, и кормил, и вычёсывал шёрстку. И дал Лейле слуг, которые носили меня на мягкой бархатной подушечке, чтобы я не поранила лапки. А потом ада обидел Лейлу, заковав её своей магией. Если ты попытаешься сделать это со мной, маленький вонючка с горькой кровью, я сожгу тебя заживо.
Лука поспешно закивал, бросив отчаянный взгляд на Ави. Угроза отчего-то действительно пугала.
— Ну же, накорми её, пока она не разозлилась, — зашипел он брату.
— Почему я?
— Ты же слуга, не я. Не слышал что-ли?
— Но магия то, сломавшая артефакт, а затем превратившая в человека — твоя. Вот и разберись с ней... Хотя... — Ави бросил взгляд на нетерпеливо ёрзающую на скамье лису, и сказал нарочито громко: — Давай-ка оба сходим за дровами.
Накинув плащ с капюшоном, скрывающим лицо Ави в достаточной степени, чтобы его не узнали старые дружки и неприятели, мошенник выволок брата из дома.
— Ты ведь не собираешься сбежать от своей "хозяйки", а? — запыхавшись, поинтересовался Лука. — Сдаётся мне, что это плохая идея. Она сможет найти тебя где угодно.
— Сам знаю! — огрызнулся Ави, зашагав ещё быстрее. Скидку на более невысокого брата он не делал. — Хотел поговорить без этой хвостатой.
Мошенник резко остановился и прижал брата к стене, отчаянно вглядываясь ему в лицо.
— Ты должен спасти меня от этой твари. Изгнать её, вновь заключить в артефакт... да что угодно!
— Я имею не малейшего представления, как это сделать, — придушенно просипел Лука, пытаясь отбрыкнуться. — Да хватит меня хватать, в конце-то концов!
— Но она сказала, что только ты... только ты можешь справиться с Лейлой!
— Да кто такая "Она", Ави? Про кого ты говоришь?
Ави сник.
— Не важно. Абсолютно не важно. Ты искал меня, Лука. Для чего?
Лука постарался как можно более чётче описать встречу с Петером Зингером и свои впечатления от неё.
— Этот тип выглядит весьма хватким, и он явно не собирается отступать от твоих поисков. И, кажется, меня он тоже заподозрил.
— И что с того? — пожал плечами Ави. — Насчёт тебя у него доказательств всё равно нет. Ты же совсем не использовал магию в том поместье. А меня ещё нужно найти и связать с пожарами в других местах.
— Пока Лейла рядом с тобой, это не так уж сложно, — хмыкнул Лука.
Они вновь зашагали, думая каждый о своём.
— Допустим, информацию об огненной лисице я могу поискать, но едва ли результат будет скорым. А пока тебе придётся пробыть её нянькой. И стараться не слишком подставляться. Кстати, что такого сделал Куско хорошего для государства, что его так активно ищет СБ?
— Скорее, плохого. Контрабанда, мошенничество, шпионаж в пользу другого государства. Последнее, скорее всего и обнаружили сыскари. Вот только не удастся им ничего найти — все документы сгорели вместе с Куско.
— Все ли? — искоса посмотрел на Ави маг. — Зная тебя, я могу сказать, что ты припрятал кое-что заранее.
— Ш-ш-ш! Не так громко!
Они достигли небольшого окраинного рынка, и закупившись, отправились обратно. Лишь вновь оказавшись на безлюдных улочках, Ави продолжил:
— Допустим, кое-что у меня есть. Но я припасу это на чёрный день, если СБ меня всё таки достанет... Если мои глупые родственники не перестанут меня доставать, возможно это никогда не случится. Не дёргайся, Лука, и всё будет хорошо. Деньги у меня есть, хата тоже. Перекантуюсь как-нибудь.
— Ну-ну, — буркнул Лука недоверчиво, но спорить не стал. Не в его характере было лезть в чужие дела.
Распрощавшись с младшим братцем у дверей своей тайной норы, Ави состроил как можно более дружелюбную рожу, и отпёр замок.
— А вот и я! Растопить костерок пожарче, красавица?
На скамейке, вместо черноглазой девчонки, лежала лисица, пристально глядя на Августина.
— Как ты... ты же... а, неважно, — вздохнул он наконец. — Видимо, человеческого общения заслуживает только мой брат, а мне только и остаётся, что вычёсывать тебе шкурку.
Лисица то ли согласно, то ли насмешливо тявкнула.
Петер Зингер, как и обещал, через несколько дней ещё раз навестил дом Горгенштейнов, и имел долгий, и судя по всему весьма серьёзный разговор с отцом семейства. Сути этого разговора Лука не знал, но отец ещё долго ходил мрачным и подавленным.
Зашёл старший следователь и в дом к травнице Дели, где, по словам Луки, тот был во время пожара. Да зашёл не один, а со штатным магом — вот только тщательнейший допрос травницы на самом деле подтвердил, что молодой маг весь день и всю ночь не покидал её дома, готовясь к одному из экзаменов. Почему в доме травницы? Так факультатив то связан с использованием разнообразных трав, вот её племянник и попросил Дели им немного помочь.
А ночью, когда улицы уже были пусты, к Дели пришла гостья.
— Он так больше и не приходил? — спросила женщина, кутаясь в белый платок, сливавшийся с цветом её длинных волос.
— Нет. Хотя Жерар и приглашал его в гости, а я оказала Горгенштейнам значительную услугу, отведя от них подозрения.
— Возможно, мальчик что-то чует. Нам нужно действовать осторожнее, если мы не хотим отвратить его от себя. Жаль, что Августин оказался бесполезен, — задумчиво сказала собеседница Дели.
— Но лисица выбрала именно его, а не того, о ком мы думали. Может ли это значить, что и он — особенный? — робко спросила Дели гостью.
— Нет, этот Горгенштнейн пуст, как и остальные. Только Лукреций стал наследником силы. Дели, он нам нужен, как и мы ему, ты это понимаешь?
— Да, матушка. Я... я знаю ещё кое-кого, кто может нам помочь стать к Лукрецию ближе. Я думаю, я смогу войти в их семью.
Беловолосая женщина мягко коснулась ладонью щеки девушки.
— Ты хорошо служишь Гекате, девочка. Она непременно отметит тебя своей благосклонностью.
Расследование Петера, пусть и не совсем успешное, так как ни магический след, ни дело Ави Горгенштейна не принесло должного результата, всё же не было абсолютно провальным.
Более того, Петер смог достигнуть успеха там, где другие провалились — притом как в профессиональной сфере, так и в личной.
Поняв, что возможно причины смерти Куско ему никогда не узнать, Петер взяться с другого конца. Расследованием занимались и другие коллеги Зингера, но все, как и Петер ранее, видели лишь один кусок проблемы, тогда как Петер постарался увидеть картину целиком. К пример, увязать связь Куско с виардцами и работорговлю. На островах Виарди торговля живыми людьми не была под запретом. Так что было вполне очевидно, в чём была выгода Куско в отношениях с островитянами — он поставлял им рабов и ценные сведения, а они ему... деньги? Куско и так был не беден, да и не было никаких свидетельств о массовых пропажах людей в Гортензе. К тому же зачем виардцам нужны были рабы, полученные столь сложным образом, когда хватало и пленных, которых виардцы захватили во время морских грабежей?
Но более всего наводило на мысль, что не всё так просто, именно история со сведениями государственной важности. Торсай Куско конечно же был не беден, а деньги, как известно, открывают многие двери, но всё же он был в столице чужаком. Не мог он знать то, что знал, а значит, ему кто-то помогал. Так может, и не был Куско основным поставщиком тайн, а всего лишь чьим-то посредником?
Виардский след закономерно привёл Петера в морской порт столицы, где он, после весьма содержательной беседы с начальником порта Шелли, получил список в котором значились все торговцы и капитаны кораблей, так или иначе имевшие дело с виардцами. Их было не так уж и много — мало кто решался сотрудничать с не слишком надёжными островитянами, с которых и взять то было особо нечего.
Петер пробежался по нему глазами, и тут его рот удивлённо округлился.
— Где, где я могу найти этого капитана? — возбуждённо тыкал он пальцами в уже помятый список, заставляя начальника порта неловко мять себя шею.
— Может быть, у себя дома? Сейчас совсем не сезон для долгих путешествий на север, — пожал плечами Шелли.
— Допустим, дома его нет, — это Петер знал точно, так как только утром был в доме у интересовавшего его капитана, правда, совсем по другим делам. — Тогда где я могу его искать?
— В тавернах, у любовницы, да где угодно, — плохо скрывая своё раздражение, сказал Трогион Шелли. — А что вас так заинтересовало именно в этом капитане? Вполне себе респектабельный торговец, из хорошей семьи...
Старший следователь совсем несоответствующе своему статусу хихикнул. И не то, что ему было на самом деле смешно, просто нелепость сложившейся ситуации достигла, по-мнению Петера, всех мыслимых и немыслимых границ.
"Горгенштейн там, Горгенштейн тут, куда ни глянь — Горгенштейны прут" — не совсем музыкально мурлыкал себе под нос Петер, выискивая "Святую Мари" — корабль, принадлежавший лично Томасу Горгенштейну, наследнику одиозной, и кажется, захватившей весь город семейки. Ну надо же, они ещё с виардцами дела ведут, а ведь он проверял Ольдвига Горгенштейна, главу семейства, и ничего такого за ним не нашёл. А вот его старшего сына проверить не догадался. Так ведь изначально-то Петер думал, что Горгенштейны были конкурентами Куско, а не его пособниками. Перед глазами Петера начал разворачиваться весь грандиозный и ужасный план: наверняка, Ольдвиг Горгенштайн и Куско были партнёрами, и очевидно они в чём-то не поладили, и Ольдвиг решил руками своих сыновей уничтожить Куско.
И это лично он — Петер Зингер, смог отыскать эту связь! В своей фантазии Зингер уже представлял, как ему на грудь вешают медаль, а сам глава СБ предлагает ему лучшие должности в Гортензе. Внезапно две противоречивые мысли одновременно посетили светлую, умную, но на данный момент не очень трезвомыслящую голову следователя.
Во-первых, стоит ли идти к тому, кого он считает пособником в работорговле, в одиночку? Конечно, начальник порта Шелли знает, кем именно заинтересовался Зингер, но это могло и не помочь Зингеру в том случае, если Томас Горгенштейн решит скормить его рыбкам. Хотя... что если Шелли предупредит Томаса, и к тому времени, когда Петер придёт с поддержкой, тот будет уже готов, а то и вовсе уничтожит все улики? Нет, нужно идти сейчас. Петер нащупал револьвер, спрятанный во внутреннем кармане камзола, и успокоено вздохнул. Нет, так просто он не дастся.
Вторая мысль но тревожила ещё больше. Августина, его Августа, прекрасная златовласая девушка, конечно не могла быть замешана в ужасном заговоре своих братьев и отца. Петер был знаком с Августой всего две недели, но уже полностью успел подпасть под её очарование. Девушка была красива, умна, и что больше всего покорило Петера — её интересы значительно выходили за рамки обычных интересов девиц её круга, и практически совпадали с интересами Петера. Те же книги, та же музыка, те же спектакли. А как она умела слушать! И её, кажется, нисколько не смущала ни начинающая лысина Петера, ни его грубоватый, нередко циничный образ мыслей.
Сейчас Августа думала, что Зингер уже потерял интерес к Августину и Луке, но узнай она, в чём подозревает Петер её родных, и их нарождающиеся отношения пойдут крахом. Августина ему этого не простит, при всём её великодушии.
Но себе он не простит ещё больше, если пойдёт на поводу своих чувств. Нет, чтобы он не узнал, он будет идти до конца.
С помощью подсказок работников порта Петер всё же вышел к кораблю Томаса, вместительному и весьма надёжному на вид клиперу, на борт которого на первый взгляд никого не было, хотя грузовой трап так и не был убран. Петер оглянулся вокруг, а затем оглушительно свистнул. Через несколько секунд сверх на него глядела то ли заспанная, то ли пьяная рожа матроса.
— Чего вам, уважаемый? — на удивление дружелюбно спросил матрос.
— Я ищу капитана корабля — Томаса Горгенштейна.
— Туточки он, — улыбнулся матрос, сверкнув неполным комплектом белых зубов. — Тока занят. Торговые дела, типа, у него. Но для такого важного господина, как вы, он наверное выйдет. Вас как?
— Зовут? Петер Зингер, — ответил следователь, решив пока не поминать о своём роде деятельности. Хотя, возможно, Томас уже о нём слышал, не от Августы, так от отца.
Матрос пропал, а через несколько минут Петера всё же пригласили на корабль.
Вначале Зингеру показалось, что он уже где-то видел Томаса, но затем следователь понял, что старший из братьев Горгенштейн был просто удивительно похож на младшего — Луку. Наверное, именно так лет через десять будет выглядеть юный маг, разве только без обычного для моряка густого загара.
Тёмные вьющиеся волосы, светло-синие глаза, резковатые, но приятные черты лица. И точно такой же, как у младшего Горгенштейна, пронзительный и цепкий взгляд, смотрящий сейчас на Петера не слишком доброжелательно.
— Петер Зингер, значит? — сказал Томас, протягивая руку для рукопожатия. Хватка его была излишне крепкой, впрочем, как и у Петера. — Не ожидал увидеть вас так скоро. Думал, что если вы и появитесь, так не раньше чем через полгода. А вы оказались тем ещё торопыгой.
Брови Петера взлетели вверх.
— Простите?
— Вы ведь из женихов Августы? Она упоминала ваше имя. Влюблены и не можете ждать, видимо, — с брезгливой миной произнёс Томас. — Вот и поторопились сделать ей предложение.
