| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Я встала, подошла к окну. Выглянула. Серый дождь, небо, затянутое низкой пеленой — уж лучше гроза, которая скоро проходит, чем эти тягомотные осенние дожди. Тоска какая, и нет от нее спасения...
— Одно мне скажи... я мать, и должна знать об этом... — медленно выговорила я, не оборачиваясь к Маграну. — Когда?..
— Через две недели всё будет готово, — сказал мой муж.
Нет, я не зарыдала, не забилась в истерике под тяжестью страшной вести. Так и осталась стоять у окна, зачем-то водя пальцем по подоконнику, машинально вырисовывая невидимые узоры.
Даже не заметила — или не запомнила, что Магран давно уже вышел из комнаты.
Элина, доченька, маленькое сокровище, живое чудо шести лет от роду, как же в это поверить?! Сначала я думала, что не выживу. Две недели прошли как в кошмарном сне. Днем улыбалась, шутила, строго взыскивала с нянь за малейшую провинность, а ночью садилась у постельки Элины и часами, до рассвета вглядывалась в каждую черточку родного личика, разметавшиеся светлые кудряшки, закрытые глазки с длинными, как у мамы, ресницами, беззащитно разжатые ладошки...
И вот — ее нет. Можно плакать, можно сходить с ума, строя бессмысленные догадки... По крайней мере, бурные рыдания больше не вызовут подозрений. Даже эта гордячка, принцесса Ялира, несколько раз приходила с утешеньями. Обойдемся как-нибудь без нее. Ну кому могла причинить зло шестилетняя малышка, кому она помешала?! Ближайшему наследнику — брату короля, принцу Мельторну? Или принцессе Фареде, которую я про себя зову змеей, больно уж взгляд у неё...ядовитый...
Да что теперь? В каком-таком мире оставили мою девочку?! У каких людей? Заботятся ли о ней? Тепло ли ей, накормлена ли, есть ли у нее игрушки? На край света пешком бы добралась, только бы посмотреть, как она там, бедная, без мамы...
— Ваше высочество... — над ухом зазвенел высокий, тревожный голос. Вроде бы знакомый... Но какое еще высочество?! Я — Лонна, Лонна, мать несчастной Элины...
— Ваше высочество, — доносилось как сквозь густой туман, — проснитесь... почему вы плачете?! Ой... лоб какой горячий... Надо быстрей господина Роннара звать...
Кажется, дверь хлопнула... Не хочу. Не хочу, не надо никого звать, я ещё не договорила... Меня просто разорвёт, если я не выговорюсь...
Магран умер... все говорят, его убили... А в ту же ночь — ужас какой! — погиб его брат, несостоявшийся король Мельторн, со всей семьёй... Как так могло получиться?! Хотя кто мне что-нибудь скажет в этом проклятущем дворце?!
Вот уж несчастье так несчастье — быть погребенным под руинами собственного дома! Картинка вставала, как живая, я даже представляла себя на их месте... Кошмар какой — все рушится, они мечутся по дому, не зная, куда скрыться, и вдруг понимают, что бежать некуда... брр... врагу не пожелаешь... Все умерли: Мельторн, Ялира, их дети — два мальчика и девочка. Вот ужас-то!
Что ж, по крайней мере, смерть короля Маграна не была неожиданной. Я-то не могла не видеть, к чему все идет. Не помню, чтоб я особенно горевала — наверно, выплакала все слезы по Элине, доченьке, и на долю мужа почти ничего не осталось. Да и, положа руку на сердце, не любила я короля — просто принимала его благосклонность, как и другие подарки.
Я мстительно — будто бы и не со мной все это происходило и меня вообще не касалось — наблюдала, как придворные и слуги отводят глаза, обращаясь к вдове короля, и не знают, как меня называть: ваше величество? Всем и каждому ясно, что она тут не задержится — какое из нее величество? Высочество? — тоже не подходит. Вот и отделываются нейтральным "моя госпожа"... Ну и пусть, можно подумать, меня это заботит. Убраться бы отсюда, только как это сделать? Раньше спрашивала разрешения у Маграна, а теперь — у кого? У змеины Фареды? Больно надо. Сама скажет, если захочет.
А вот, пожалуйста, и слуга явился, наверняка от королевы новоиспеченной... слуга — не слуга, но и не вельможа, по всему видать... Таких при дворе держат разве что для поручений сомнительного свойства.
— Моя госпожа...
Ну, конечно: глаза в сторону — смотри, косоглазие заработаешь, старый дурак... А я спокойно так, насмешливо отвечаю: все равно терять-то нечего.
— Что, принцесса Фареда видеть меня захотела?
Лицо посланника дернулось, скривилось, вот дурачок-то, выдавил из себя: "Да, моя госпожа... в Малом зале...". Развернулся, чуть было не вписавшись в дверной косяк, и пошел прочь. Доброго пути!
Выходит, и вправду я, Лонна, хоть и вдова короля, а ничегошеньки тут уже не значу. Не Фареда ко мне явится, а я сама должна тащиться в Малый зал. Одно утешает: недолго осталось, уйду отсюда, вернусь домой, вот мама с папой обрадуются... У старшего брата уже свои дети — два мальчика, будет с кем повозиться. Хорошо, что не девочки...
Ничего. Не пропаду.
Волосы пригладила, вколола ещё одну шпильку, красивую такую, с серебряной розой, припудрила плечи слегка. Хороша, что и говорить. Особенно в дворцовых платьях — хоть и не придворная дама, а вкус от природы имеется. Двадцать четыре года, а на вид — восемнадцать: невинная девушка, розовый цветочек, и не скажешь, что мама... Пусть себе Фареда злится — эта титулованная особа даже в пору юности красотой не блистала! Угловатая, высокая, с жесткими черными волосами, глазки маленькие, глубоко посаженные, нос тонкий, и никакой женской изюминки, ни одной по-настоящему привлекательной черты! И сынок ее — тот еще красавец.
Опять какие-то голоса... Да оставьте же меня... Чья-то рука легла на лоб — у, холоднющая... прямо передёрнуло. И одеяло лучше бы вы не трогали — без вас холодно. И замолчите же, наконец...
— Ваше высочество...
— Я Лонна... — всхлипываю из последних сил. — У меня украли дочку... Элину... где она?!
— Цетвен, десять капель... растворите в воде... И компресс на лоб, пропитанный... скорее...
Приятно... Только руку отпустите, а? Кажется, мне насильно всунули в ладонь что-то вязкое, какой-то комочек, в голове на секунду прояснилось...
— Роннар, как это могло произойти? И что вообще происходит?!
— Наследственная магия... Рано или поздно она признала бы её высочество... Но я не ожидал, что так скоро...
— Слишком быстрое обучение, переутомление...
Но этого я уже почти не слышу... Меня ждет Фареда...
Фареда ждала меня в Малом зале... заждалась, наверное, я-то ведь не торопилась. И не одна ждала, а с этим, как его, из Круга... единственным, который выжил. Никогда я не любила этот Малый зал. Большой — для торжественных церемоний, приемов, значит, ничего личного в нем состояться просто не может. А вот в Малом и происходило все, что касалось напрямую королевской семьи. Всегда раздражали темно-синие с золотом стены: ну как можно жить в таком мраке?! Вот у меня в комнате все розовое и бежевое, веселое, прямо глаза радуются, а сюда приходишь — как в склеп, честное слово. Хотя Фареда, небось, чувствует себя здесь, как рыба в воде. На лице маграновой сестрички не отражалось ничего: ни досады на долгое ожидание, ни скорби... Два брата в одночасье умерли, а она...
Дворцовый этикет предписывал первым кланяться тому, чье положение ниже. Да уж, спорный вопрос... Не собираюсь я кланяться! Похоже, и Фареда не собиралась. Наконец она заговорила.
— Я хотела вас видеть, госпожа Лонна.
— Да, госпожа Фареда, — не смолчала я, титуловав золовку таким же образом.
Но Фареда словно бы ничего не заметила.
— Мы искренне скорбим о членах нашей семьи и еще долго будем переживать эту страшную утрату, — равнодушно сказала наглая баба. — Но с их смертью, к сожалению или к счастью, наша жизнь не остановилась. Пришла пора поговорить о ваших дальнейших планах. Во всяком случае, вы вправе высказать все ваши пожелания, и я подумаю, чем смогу быть вам полезной.
Я стою, глаза так прищурила: ах, скажите, какая благородная! Уже почувствовала себя властительницей, видите ли, полезной может быть... Говорит как по писанному. Жаль, что я не научилась врать так же складно, как все в этом треклятом дворце. Ну, я всё равно в долгу не осталась:
— Не беспокойтесь, госпожа Фареда. Я не претендую на престол.
Маг в углу весь встрепенулся и хотел что-то сказать, но Фареда рукой махнула, остановила. Ишь ты, какая, уже и царственным жестам успела выучиться. А оба короля только что похоронены!
— Вы и не можете на него претендовать. Только безумец доверит страну двадцатилетней глупышке, которая понятия не имеет о государственных делах.
Я прямо вспыхнула вся:
— Как вы сме...
Но Фареда повысила голос, и пришлось умолкнуть:
— Вместе с тем я уважаю чувства моего старшего брата и понимаю, что вы для него много значили. Вы не будете ни в чем нуждаться. Завтра же подойдите к господину Советнику, я распоряжусь, вам назначат вполне приличное содержание. Излишне говорить, что подарки моего брата — ваши.
Я не дура, сразу поняла, что меня оскорбляют. На слове "содержание" я ей чуть не брякнула "Спасибо, не нуждаюсь!" Да только вовремя опомнилась. Нуждаюсь ведь, и еще как нуждаюсь. Это сегодня вся семья моя в деньгах купается: я-то хорошая дочь, мне много не надо, всё в дом, всё родителям... А что делать завтра? Продавать королевские побрякушки? А тут — кусок хлеба на всю жизнь, без всяких забот. Ради этого можно и потерпеть.
— Надеюсь, у вас достанет такта не задерживаться во дворце после оформления содержания, — продолжала Фареда. Она едва заметно кивнула головой тому магу, и он тоже вступил в игру.
— Госпожа Лонна, соблаговолите подписать этот документ.
Старый маг приблизился, с поклоном протянул какой-то глянцевитый лист и перо.
"Отречение, — поняла я. — Вот оно как выглядит — целая судьба на листке бумаги... Как всё быстро происходит: раз — и я никто. Два — и Фареда королева..." А что делать?! Взяла и поставила в нужном месте свою завитушку. А на лице мага противная улыбка появилась...
— Благодарю вас, госпожа Лонна, — не скрывая торжества, произнес он.
— Не стоит благодарности, — я позволила себе ядовито огрызнуться.
Старик демонстративно вздохнул: что, мол, с нее возьмешь, с простолюдинки, которая и вести-то себя не умеет. Ну и не собиралась я вам угождать! А Фареда стоит, следит за мной змеиными глазками... Не иначе как ждет, что я остолбенею... Не дождется!
— Теперь, после соблюдения формальностей, — говорит, — я хочу задать вам один вопрос. Где вы прячете вашу дочь?
Тут у меня аж ноги подкосились и дыхание перехватило. В голове забрезжила догадка: прав был Магран, ой прав, когда решил, что девочку надо прятать...
— Как вы можете... — задыхаясь, выкрикнула я. — Откуда я теперь знаю, где моя дочь... похитителей так и не нашли...
Я не стала удерживать слезы. Пусть. Каждое напоминание об Элине — как нож под ребра, и потом, слёзы вернее слов усыпят подозрения Фареды.
— Я не знаю, где моя девочка... моя Элина... я бы все на свете отдала, только бы она была здесь, со мной... Зачем вы спрашиваете?! Неужели у вас нет сердца?!
Я дала волю рыданиям. Старик маг смущенно крякнул.
— Простите, госпожа Лонна, — дипломатично начал он, но я не стала с ними миндальничать:
— Установите за мной слежку, следите хоть день и ночь, вы ничего не увидите! Ничего!.. Я нигде ее не прячу!.. А-а-а... — завыла я, как простая крестьянка.
Фареда поморщилась и махнула магу. Тот засуетился:
— Покорнейше прошу простить, госпожа Лонна. Мы приложим все силы, чтобы вам помочь... Позвольте, я провожу вас в ваши покои...
— Не надо! Не надо мне ничего! — закричала я. — Я сама дойду, не беспокойтесь!
Маг не настаивал.
Я вышла из Малого зала, ладонью прикрыла зарёванное лицо, чтоб не так заметно было... Направилась к себе, глупо отворачиваясь от каждого, кто попадался по дороге. А меня, магранову вдову, так и ели взглядами: сочувствующими, насмешливыми. Но мне было уже все равно. "Мама, мамочка... — думала я. — Скорей бы домой... Только ты меня поймешь..."
Всё. Чернота. Лечу куда-то. И даже не страшно...
Кто-то снял со лба мокрый, горячий компресс, кто-то вновь разжал руку, заменил вязкий приятный комочек другим, прохладным, чуть покалывающим...
— Роннар... Отчего вы меня не пускали? — девичий голос, встревоженный, нежный...
— Не беспокойтесь, уже всё обошлось, больше этого не повторится. Пробуждающаяся наследственная магия принцессы Эниолы встретилась с вековой магией этих стен, с магией Защитного контура... Отсюда жар, бред, видения...
— Как — бред?! Как — видения?! Это же опасно! — вновь зазвенел голосок.
Ну надо же — слова все понятные... а Контур — это та, голубая, линия... Надо открыть глаза, сказать, что ли, им: не беспокойтесь, я уже в порядке. Только веки тяжеленные, и жарко... но уже вполне терпимо.
— Я ничего не мог поделать... Просто ждал. Это было предсказуемо. И неизбежно.
Ах, предсказуемо?! Неизбежно?! Но хоть предупредить-то можно было?! О, вот и глаза открылись — от злости, наверное...А лица, склоненные над постелью, как-то вдруг стали узнаваемыми... знакомыми.
— Тейя... Роннар... — севшим голосом проговорила Эниола.
— Всё прошло. Успокойтесь. Поспите. Я побуду с вами, — тихо сказал Роннар.
— Эниола, родная...
И тут Тейя заплакала...
Глава 17
Ффу, последний поворот... "И когда же моё драгоценное высочество привыкнет к собственному дворцу? Или у меня топографический кретинизм, или ... схему, что ли, у Роннара попросить? А что — мысль продуктивная. Давно пора"...
— Ой!
Опять на кого-то налетела — темно-зеленое платье... пора бы избавляться от детской привычки — ходить сутулясь, старательно разглядывая собственную обувь. Да и Миора уже замучила своими замечаниями об осанке, о манере передвигаться и так далее, и тому подобное.
— Эниола! Опять ты в пол смотришь! — весёлый голосок, смешинки-колокольчики...
— Тейя! — обрадовалась Эниола — Извини! Никак меня Миора не переучит!
— А я к тебе шла! Я так и подумала, что госпожа Миора тебя уже отпустила! А господин Роннар сказал, что сегодня вечером у него свои дела... все-таки правильно они делают, что не нагружают тебя, как в первые дни. Ох, и напугала же ты нас!.. — удивительно, даже когда Тейя говорила вот так, по-простому, в ней с первого слова можно было распознать принцессу... А по ней, Эниоле, наверное, и через много-много лет будет видно, что выросла она вдалеке от королевского дворца...
...Лонна, бабушка-простолюдинка... Мысли о ней не покидали Эниолу с того самого дня, но расспрашивать Роннара не хотелось. Вообще ни с кем не хотелось говорить об увиденном там, вне пространственных реальностей и — за гранью реальности временно?й... Если только с Тейей...
— Знаешь, что? Давай-ка я сейчас переоденусь во что-нибудь попроще, шпильки из прически вытащу — уже голова от них болит, и — к тебе! Покажешь мне, наконец, свою оранжерею!
— О, Эниола... — нескрываемо обрадовалась Тейя. — Я с удовольствием! Тебе правда интересно?
— Ну, конечно!
— А если голова болит, у меня есть...
— Да не надо, само пройдёт, Роннар предупреждал, что будут, как он выразился, остаточные явления, — Эниола беззаботно махнула рукой и, не медля, достала из огромного, с резными завитушками на дверях, шкафа более скромное платье. "Вечернее, — как его в называла Эниола, усмехаясь про себя. — А у нас там вечерним платьем женщины называют самую парадную шмотку!"
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
