— Собственно говоря, майор Синеусов — член исследовательской группы небезызвестного профессора Андронова (как с удивлением заметил Владимир, титаны науки даже не удивились, а вот ментальщики, даже Василий, уронили челюсти на пол), которая теперь находится под моей защитой и вскоре будет работать в Городе, — генерал положил руки на стол, слегка хлопнув, и внимательно оглядел собравшихся.
— Товарищ генерал — в беседу вступил хорошо известный Владимиру академик Белов — насколько я понимаю, визит майора в Иллюзию связан с тем, что группа профессора обнаружила... скажем так, то, что считала целью своих исследований, и либо ГА решила выйти с нами на контакт, либо вы с ними?
— Цель визита Владимира в Город, — генерал усмехнулся, — это государственная тайна. Тем не менее вы абсолютно правы, Андрей Владимирович, майор привёз в Город древнеегипетский артефакт, обладающий свойством интегратора темпоральной энергии, существование которой даже на нашем уровне физики является всего лишь гипотезой. Являлось, если быть точным, — генерал сделал пальцем выразительный жест, по залу пронесся тихий возглас удивления, — тем не менее, я считаю, что мы в состоянии наладить воспроизводство подобных интеграторов, и первые эксперименты в этом направлении проведём уже сегодня, а пока майор ознакомит вас с данной тематикой. Владимир, мы ждём! — Васильев выразительно посмотрел на него.
— Но, товарищ генерал, мне как-то не приходилось читать академикам лекции по физике! — Владимир был растерян.
— Ну что ты, дорогой, нет четкой грани между граничной, как называют ученые, физикой и мистикой, и философией. А уж в этом вы разбираетесь очень даже. А потом... Если моих ребят обскакали по причине их недальновидности и традиционализма, сами виноваты, стерпят.
Раньше Васильев никогда не старался походить на тирана и жёсткими фразами не бросался, но, похоже, и он не был чужд несколько нездоровой ревности и обиды, из-за того, что учёных Города с его технологиями смогла опередить группа непрофессионалов, по крайней мере, не физиков — историков и археологов в группе было немало — и публично уязвил сотрудников НИИ с мировыми именами. Владимир, немного смутившись, встал из-за стола. "Всё равно нужно сказать то, что я знаю, не к этому ли мы стремились!"
— Артефакт, точнее комплекс артефактов, которыми располагает исследовательская группа "Хранители", которую я имею честь представлять, был назван нами ТЭИ — темпорально-энергетический интегратор. Представляет из себя кристалл корунда небольшой массы и размеров, предположительно облучённый темпоральной энергией. Предметы, предположительно, абсолютно неуничтожимы, по крайней мере, прочность объекта по сравнению с обыкновенным кристаллом, увеличена на семь-девять порядков. Кристалл подвергался воздействию лазера в семьсот килоджоулей с фокусом порядка тысячной миллиметра, воздействию мощных прессов, кумулятивных боеприпасов, испытывался в малом элементарном ускорителе. Впрочем, вы можете осмотреть его, — Владимир снял серебряную печатку с камнем и положил на стол перед Беловым. Академики, профессора и экстрасенсы с мистическим трепетом прикасались к камню и осматривали его, они смотрели в неведомое, и Владимир замолчал на время, чтобы не мешать их раздумьям.
Наконец, один из ученых сам прервал затянувшую паузу:
— Уважаемый...
— Владимир.
— Владимир, насколько я наслышан о вашем исследовательском сообществе, вы оперируете древними свидетельствами, как документами. Нам прежде всего интересно знать, как древние применяли э... интеграторы, и пробовали ли члены группы воссоздать схему применения. Сумели ли вы им воспользоваться, и сумеем ли мы, проще говоря?
— Насколько нам известно, в древности ТЭИ использовался для локального искривления ВПК при помощи психокинетического ментального управления. В определённой зоне вокруг объекта течение объективного времени замедлялось в три-пять раз. Эти свойства были подтверждены нами экспериментально. Экспериментально выявлено свойство, названное нами феноменом воздействия — пока воздействие спектрометров и лазеров не угрожает целостности объекта, предмет ведёт себя как обычный кристалл, благодаря чему и удалось выяснить материал, из которого он изготовлен, но как только порог воздействия достигает критического — вначале электромагнитная и световая энергия попросту пропадает, исчезает в кристалле. Вероятно, это связано с её преобразованием её в темпоральную, которую не удается фиксировать обычной аппаратурой. При значительном усиления воздействия, происходит скачкообразный выброс энергии из кристалла, настолько сильный, что, если бы импульс лазера не был сверхкратким, вероятно, всё закончилось бы катастрофой. Однако, была разработана предположительно безопасная схема — при помощи нескольких импульсных излучателей и электромагнитного поля удержать и перенаправить энергетический всплеск с получением некоего подобия темпорального лазера. К сожалению, необходимой техникой мы не располагали.
— Господи, вы вправду считаете возможным получить темпоральную энергию? — на этот раз заговорил Белов, — когда мы сможем получить и проработать предположительную схему необходимого устройства?
— Можете сейчас, Андрей Владимирович, схема и расчёты в моём ноутбуке! — улыбнулся Владимир.
— Но, у учёных вашей группы есть гипотезы или хотя бы предположения о природе взрывоподобного энергетического всплеска? — Белов был взволнован.
— Есть, и не самые обнадёживающие. По существующей гипотезе, энергия импульса проходит через четырёхмерный темпоральный мир, точнее, через атомы частично четырёхмерной кристаллической решётки интегратора, с чем и связана неуничтожимость предмета, существующего не в Настоящем, а в Вечности. В четырёхмерном пространстве время отсутствует как таковое, энергия проходит через время близкое к нулю и многократно умножается. В наш мир, слава Богу, возвращается лишь малая часть умноженного в почти бесконечное количество раз излучения, но и оно колоссально относительно затраченной энергии.
— То есть вечный двигатель, Владимир?
— Да, и грозящий превратиться в темпоральную гипербомбу, мегатоннаж которой попросту трудно просчитать! — вмешался в разговор генерал Васильев, — поэтому к экспериментам нужно подходить очень осторожно, с другой стороны, понимая, что они необходимы для получения темпорального лазера, с помощью которого удастся создать (генерал выделил это слово) новые ТЭИ!
— Простите, Владимир, не сопровождался ли описанный энергетический всплеск локальным искривлением времени? — Владимир был очень удивлён, услышав подобный вопрос не от физика, а от Василия от волнения привставшего со своего места. Между тем, генерал знаком попросил сесть и Василия и Синеусова.
— Вы знаете, Василий, нет. Что удивительно, на время кристалл работает только по мысленному приказу, причём, приказу того, кого, если хотите, слушается, техническое воздействие подобного феномена не вызывает.
— Выходит, он разумен? — взорвался Белов.
— Андрей Владимирович, нужно учитывать, в какой мир мы вторгаемся. Да — разумен. Более того, древние применяли его для активации темпоральных порталов, известных как Врата Нетеру. Предположительно, их было девять — в Евразии, Африке и Америке. Более того, в Египте был найден безвозвратно разрушенный портал. Темпоральный мир — мир Сверхразума в его различных формах — если хотите — божественный мир, более того, я... мы уверены, что искривление времени производится не разумом Хранителя артефакта, а именно его душой, вероятно имеющей темпоральную природу! — слова Владимира повисли в пустоте. Генерал нервно закурил, и сказал, охнув:
— Что же. Владимир, оставь им Печать. А вы извлеките её поаккуратнее и изучите кристалл — пока только изучите! Последние слова Васильев произнёс на повышенных тонах.
Он поднялся с места, подошёл к двери и сказал: "Пойдём, Владимир. Нам есть что обсудить, да и им тоже. Только сбрось документы по этому устройству". Владимир подсоединил компьютер к порту на столе для заседаний, ввёл пароли папки и скачал документы в компьютерный банк научного центра Иллюзии, захлопнул ноут, положил его себе под мышку, привстал и попрощался с остающимися. Васильев и Синеусов вышли в коридор, оставив в зале ошеломлённых учёных.
Только теперь Владимир ощутил какую-то пустоту, оставшись, пусть временно, без предмета, он пытался осознать, что он чувствует, и понял: он не чувствует — пропала его связь с Амен-Хотпом.
До самой машины генерал не проронил ни слова, даже шёл как-то странно — уставив взгляд в землю. И сев на сидение, только коротко выдохнул: "В управление!", откинулся на спинку и закрыл глаза.
Только когда "линкольн" остановился возле здания администрации, Васильев посмотрел Владимиру в лицо и спросил:
— Почему ты не сказал мне всего?
— Я просто не успел, Александр Петрович — ответил ему Владимир и улыбнулся.
— Ладно, Володя, пойдём и поговорим за рюмочкой чая. Сколько всего на меня свалилось. Сколько...
Они вышли из машины, полуденное, низко висящее солнце, выйдя из-за туч ударило им в лицо ровным и ярким светом. "Пойдём, Володя. А ты — жди меня в машине!" — генерал обратился к "модели".
В кабинете генерал сразу же открыл сейф и извлёк оттуда коньяк.
— Ну что, будешь, Владимир? Мне, вот, нужно.
— Тогда и я не откажусь.
— Ну, тогда, прежде всего — нам надо выпить за удачу, поскольку нам удача, мягко говоря понадобится! Извини, что произношу этот тост во второй раз, но удачи нам нужно всё больше, — генерал наполнил стаканы и подвинул один из них Владимиру, — давай!
— За удачу, Александр!
— Володя, — генерал опрокинул коньяк и, почти не жуя, проглотил бутерброд, — ты сам видел разрушенный темпоральный портал? Для чего они прежде всего использовались?
— Видел. А использовались... Прежде всего для создания интеграторов, ну и, вероятно, если можно так сказать, для общения.
— Для общения с кем? С Богом? Или с их богами?
— Не знаю, как сказать... Бог — это Гиперразум, контакт с которым при помощи технических — да, это тоже техника, только другого уровня знания — маловероятен. А их боги — кто они? Быть может, учителя, которые когда-то были людьми, достигли богоравенства и ушли в мир Вечности? Скорее всего.
— Знаешь, Володя. Когда ты говорил о Слепой Сибилле, ты имел ввиду Вангу?
— Да, Александр. Её — слепую неграмотную старуху из захолустного болгарского Петриче, наделённую даром свыше, призванную быть Вестницей Судного дня. Хотя не очень-то и соответствует такая роль её имени15 , — Владимир невесело усмехнулся.
— Я был у неё, Володя. За полгода до её смерти. И, главное, она позвала меня!
— Позвала? Как?
— Один мой знакомый, генерал, лётчик, ездил к ней. Вот и сказала она ему, — передай генералу Васильеву, чтобы приехал ко мне! — генерал утвердительно покачал головой, прикрыв глаза, видя удивление Владимира.
— Ну и что же... — генерал перебил Владимира:
— А вот так и сказала: "Имя твоё, генерал, значит защитник мужей! Ты держишь в руках ключи от Рая и от Ада. Смотри, не ошибись дверью!" Мороз по коже, правда, Володя, ты ведь привёз мне эти ключи. Что делать, друг, всё равно открывать придется...
Генерал замолчал и налил себе и Владимиру еще коньяка. Владимир и генерал потягивали напиток, ни проронив ни слова, генерал опустил глаза, а Владимир смотрел сквозь него. Им было о чем подумать.
Яркий, до синевы белый свет ворвался в окно кабинета, ослепив генерала, да и Владимира, отразившись от стен. Владимир осушил до дна свой стакан, выпустив из руки. Стакан, позвякивая, покатился по столу. И не было больше не единого звука, может быть, и во всём Городе, ожидавшем, что через мгновения их смоет, слижет с лица земли огненная стена ударной волны.
— Кажется, Володя, эти Двери решили открыть отмычкой, а им не нравится, когда входят без стука! — генерал осушил свой бокал и звонко грохнул его об пол кабинета.
Свет погас так же внезапно, как и возник. Владимир и Александр вглядывались в проем окна, ожидая увидеть громадную огненную полусферу, разрастающуюся и неумолимо приближающуюся к ним, но...только небольшой красно-чёрный грибок вырастал посреди леса, за пределами Иллюзии. Как бы не зловеще выглядела эта картина, огненный грибок не являлся привилегией сверхмощного оружия, всего лишь турбулентность восходящего потока горячих газов.
— Да, Владимир. Похоже на этот раз нас пронесло — за удачу надо пить чаще! — генерал нервно хихикнул.
— А я подумал, что через считанные минуты ударная волна энергетической гипербомбы сотрет всю Европу, но нам будет уже всё равно, — отшутился Владимир
— Кто бы не был этим засранцем, я его так проучу! Хоть трижды академик и дважды нобелевский лауреат, ведь когда-нибудь, не дай Бог, — генерал постучал по дереву, — может статься и так, как ты сказал! Черт этих шизиков дери!
Нервно зазвенели стёкла Управления — подошла ударная волна.
— В НИИ! Быстро! — опомнился генерал и побежал к выходу. Уже в машине зазвонил мобильник Владимира. Это была Анна.
— Ну что у вас там стряслось? Когда я увидела вспышку, то подумала, что...
— Ничего, Аня, В НИИ перспективной физики кто-то решил поиграться с... Вобщем, всё могло быть хуже.
— Ты меня успокоил! Умеешь! И по чему ты не хочешь говорить?
— Я тебе попозже всё объясню. Обещаю!
— Ладно, я думаю, ты уже знаешь, да и что от тебя утаишь, дай трубу моему отцу.
— Я так и думал, что признаться ты предпочтёшь по телефону, а не лично! Впрочем, неужели для того, чтобы ты сказала мне правду, был необходим энергетический взрыв где-то в полкилотонны? — Владимир уже понял, что любит Анну, но не преминул уколоть её как психолога, — Александр, это тебя. Анна хочет поговорить.
Генерал оправдывался перед Аней и старался всячески уйти от прямого ответа. Владимир находил очень забавным такое поведение, практически, властелина мира: "А всё-таки, у всесильного Императора есть сердце!" — подумал Владимир и улыбнулся.
Кое-как Васильев отстрелялся от дочери, разорвал связь и вернул телефон Владимиру, положив руку ему на плечо.
— Созналась? Значит любит, Володя. И, слава Богу, она девочка умная, не пришлось долго доказывать и объяснять, что я тебе ничего не говорил. А то бы...
— Да уж, женщины — они такие! — Владимир снова улыбнулся генералу.
Модель18 вела машину не проронив ни звука, даже не обернувшись — Владимиру понравилось, что, когда требует ситуация, секретаторша может успешно исполнять роль высокотехнологичной титановой мебели. По пути они обогнали пару грузовиков со стеклом и металлопластиковыми рамами, и когда "линкольн" подъехал к НИИ, Владимир понял, что его опасение подтвердилось — в здании остались целыми только бронестёкла кабинетов крупных учёных и вэпэкашников.
На этот раз генерал обошёлся без стандартной процедуры проверки, как следует отматерив модель на проходной. Киборг понял "чрезвычайную необходимость", выраженную в столь нестандартных выражениях, и открыл тяжёлую задвижку ворот.
