Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
— Ты, Володя не поступай, как эти идиоты поступают, ты же умный мальчик, жениться надо на девочке из нашего круга, женитьба это дело серьезное, а игру гормонов можно и нужно сливать в этих гойских, сколько их вокруг бегает, взять хоть бы и эту твою Инну, так ее зовут?
Инна замерла...
И Володя хмыкнул дяде в ответ, соглашаясь с доводами мудрого наставника.
А дядя продолжал, — и после свадьбы ты эту Инночку не теряй из виду, я тебе как врач уролог говорю, здоровому мужчине одной женщины всегда мало, а у жены и месячные циклы, и беременность, и прочие болезни бывают, а ты, если тебе простатит не нужен, должен минимум два половых акта ежедневно иметь, это я тебе как доктор говорю, вот тебе такие Инночки очень нужны будут...
И Вова хмыкал в ответ.
И хохотал своим взрывным смехом.
.......................................................................................
Был и второй сталинский удар.
— А ты не знаешь, что ли, что с Володей Аня Лившиц в Москву ездила, как бы на смотрины, да как бы на помолвку? — спросила Инну всезнающая Ирочка Ломейко, их староста группы.
Аня Лившиц была дочкой Моисея Израилевича — проректора консерватории по международным связям..
— Они на смотрины к главному раввину московскому ездили, у них без этого помолвки не делаются, — сказала всезнающая Ирочка Ломейко...
Был еще и третий удар...
И четвертый.
Love portion Љ 9
Кирилл нашел ее.
Он выследил, где она живет.
Теперь, когда он узнал, где она работает, сделать это было нетрудно.
Но прежде, он нашел информацию о ней.
В Интернете. На страничке ночного клуба "Доктор Туппель".
Там были три снимка и один видео-ролик продолжительностью тридцать секунд, со звуком.
Инна играла Моцарта.
Голая.
В одних только туфлях на шпильке и в чулках.
Из сопровождающего ролик и снимки текста следовало, что звезда московской консерватории скрипачка Жанна Романова — ученица Рихтера и Шнитке, каждый вечер дает концерты в прогрессивном стиле "нон-стоп эротик кабаре"... Кроме Жанны Романовой, каждый вечер в клубе выступали еще и другие звезды — чемпионка мира по художественной гимнастике — румынка Надя Каманенчи и русская космонавтка — астронавт Маша Видалова...
Костя посмотрел видеоролики чемпионки по гимнастике Нади и космонавтки Маши.
У арт-директора клуба "Доктор Туппель" явно присутствовали и вкус и фантазия.
Первой реакцией Кости — было желание заблокировать Интернет-страничку клуба "Доктор Туппель", что бы никто не смог подглядеть стыдную наготу его возлюбленной.
Но подумав, остыл, поняв, что надо подрубить корень этому древу их позора, а не обрывать на нем лишь только листики, которые отрастут снова и снова.
Однако, еще предстояло узнать, где зарыт корень их позора.
Их.
Их, а не только ее, потому что любя, он не отделял ее судьбы от своей.
........................................................................
Теперь она жила на Брайтоне.
Бельвю драйв 547.
Адрес этот Кирилл узнал просто лихо. Сам себе даже удивился — что любовь делает с человеком!
Точно зная к какому часу приедет на работу его возлюбленная, Кирилл подкараулил этот момент. Она вышла, из такси, и как только она скрылась в дверях клуба, Кирилл тут же бросился к еще не успевшему отъехать желтому кэбу, маша водителю обеими руками.
— Мистер? — спросил водитель тайской наружности.
— Обратно по тому адресу, где села дама, я ее менеджер, она забыла дома свой инструмент...
Так он и очутился тогда у ее дверей.
— Миссис Инна Гармаш, — сказал он консьержке, — миссис Жанна Романова, русская скрипачка, — повторил он, увидев на лице старухи гримасу непонимания.
— А-а-а! Скрипачка! Так она на работе, и приедет только поздно ночью, под утро.
Вообще, ночью у Кости всегда самая продуктивная на работу пора наступала. И в ином случае, он бы никогда не стал так расточительно разбрасываться временем, тем более, что уже задолжал Григорию Ефимовичу по некоторым позициям их с ним проекта математических моделей. Деньги авансом взял, а сроки сдачи этапов — задержал. Надо бы было наверстать. Но Инна уже занимала столько места в его сердце, что инстинкт, отвечающий за разумную адекватность — прекратил работать.
В клуб его не пускали — бодигардам на фэйсконтроле было дано указание на его счет.
Оставалось ждать возле дома.
Ах, а кто из нас не торчал под окнами своей возлюбленной?
...............................................................................................
— Зачем вы преследуете меня? — спросила Инна.
— Я люблю вас, и видеть вас — это жизненная необходимость для меня, — ответил Константин.
— Уходите, я не люблю вас, — устало но без раздражения сказала Инна.
— Но почему? — недоуменно возразил Константин.
— Глупый вопрос — почему не любят, — глупый вопрос, простите, но глупый! — взмахнув обеими руками сокрушенно воскликнула Инна.
— Я не в том смысле спрашиваю — почему, а в том, почему мне уходить? — уточнил Константин.
— А потому и уходить, что не люблю, — сказала Инна, глядя в сторону.
— Но вы ж сами не знаете, как я нужен вам, и напрасно гоните меня, — со страстной убежденностью воскликнул Константин.
— Уходите, ради Бога, мне не до вас, не до вашей любви, — с мольбой в голосе проговорила Инна, — я устала, оставьте меня.
— Вы делаете ошибку прогоняя меня, — сказал Константин, — нельзя делать такую ошибку, нельзя отвергать то, что я хочу вам дать...
— Вы не можете знать, что мне нужно, уходите, наконец! — с терпеливой мольбой сказала Инна.
— Я не могу уйти, потому что я знаю, что нужен вам, — с отчаянной уверенностью сказал Константин и протянув руку, коснулся ее плеча.
Она замолчала, устало опершись спиной о стену.
И в этой паузе Константин увидел дальний блеск спасительных огней.
— Я знаю, что могу вас спасти, — уверенно сказал Константин.
— Никто не может спасти меня, — тихо ответила Инна.
— Почему никто не может спасти вас? Почему вы в этом уверены? Разве человек любящий не может спасти? — спросил Константин.
— Есть пределы, которые нельзя переступать, — тихо сказала Инна.
Потом наступила пауза.
И потом Константин вдруг снова заговорил.
— Вы работаете там за деньги, они зачем-то вам теперь нужны, — Константин говорил очень быстро, — я не знаю зачем, но знаю, что не будь нужда крайней, вы не пошли бы туда работать. Так я наверное знаю, что если бы вы приняли деньги от меня, то...
— Я не взяла бы деньги от вас, — сказала Инна.
— Но почему? — недоуменно спросил Константин.
— А вы разве не понимаете? — Инна подняла на него усталые бесконечно глубокие глаза.
— Потому что вы считаете те деньги, что вы зарабатываете игрой в клубе — более честными и чистыми, нежели те, что я предлагаю вам? — переспросил Константин.
Она оттолкнула его от двери и проскользнула мимо консьержки наверх...
— Я не откажусь от вас никогда! — крикнул Константин, — вы теперь дама моего сердца, слышите? Я буду сражаться за вас!
.....................................................................................
Все сроки работ по математическим моделям для Григория Ефимовича летели теперь к чертям.
Теперь ему надо было думать о деньгах.
Деньгах не для хлеба насущного, а для самообеспечивания той машины, имя которой было Константин Сайнов... Ибо машина эта теперь имела задачу — заработать... Или украсть, что в Америке одно и тоже... Заработать очень много денег.
Чтобы расколдовать.
Чтобы спасти свою принцессу.
Принцессу, прикованную голой к скале.
................................................................................................
Мошенничать по-маленькой он научился быстро.
И начал он с небольших краж с магнитных карточек.
Собственно, и главное философское открытие, которое он теперь вдруг сделал, полностью кореллировало со всем его вновьприобретенным в Америке опытом.
А открытие заключалось в следующем:
Вся жизнь на Западе — суть мошенничество, задекорированное фиговыми листочками протестантской и иудейской морали.
Григорий Ефимович нанял его — классного специалиста, математика, и вывезя его в Америку из России, как некогда испанские торговцы живым товаром вывозили негров из Анголы и Конго, так же посадил его на цепь, платя жалкие копейки...
Ах, отольются кошке Мышкины слезки!
Негры конголезские теперь начинают вот задавать белым жару! И еще неизвестно — как и во что выльется эта реконкиста.
За две бессонных ночи, проведенных возле компьютера, Костя наворовал на десять тысяч долларов.
Для этого загодя на чужое имя снял квартирку в Бронксе, куда по Интернету, по украденным номерам магнитных кредитных карточек, наделал покупок... Три телевизора, домашний кинотеатр, две стереосистемы, холодильник, три стиральных машины, две посудомоечных машины, пять сервизов, два ковра и даже три шубки натурального беличьего меха.
Потом были небольшие и не очень приятные хлопоты, связанные с тем, чтобы продать покупки, причем продать очень быстро.
Там же в Бронксе, в пивной, познакомился с белым парнем. Тот свел его с боссом...
В общем, пол-часа страху, и три тысячи баксов наличными — у него, у Кости уже в кармане.
Босс предложил продолжить и расширить сотрудничество.
— Расширить и углУбить, — перейдя на русский усмехнулся Костя.
Предложение он принял, хотя и тяготился теперь тем, что отныне судьба его зависит не только от него самого, но и от аккуратности совершенно незнакомых ему людей.
Однако в сложном деле электронного воровства — без помощников было не обойтись.
Кто то должен был снимать квартирки, кто-то должен был перепродавать украденный товар.
Босс предложил Косте пятнадцать процентов.
Они поторговались и сошлись на двадцати.
Так, к исходу недели у Кости завелись деньги.
И он смог, наконец, приступить к заветному расследованию, чтобы узнать, кто и зачем приковал к скале его принцессу?
А так же их родители...
У Веры была подружка — арфистка Таня.
Толстая с фигурой наоборот.
Фигура наоборот, это когда талия вместо того чтобы быть самым тонким местом туловища, наоборот становится самым его толстым.
И именно в объеме, а не в обхвате, потому как мужчин, желавших бы обхватить такое сокровище — в современном испорченном нашем мире, где нет истинных ценителей Рубенсовских форм, найти — днем с огнем...
Поэтому, Вера рядом с Танькой — арфисткой, всегда чувствовала себя красавицей, что пришла на вечеринку с подружкой — дурнушкой.
— Ах, какая ты счастливая, что не имеешь этого чертового живота и ляжек! — говаривала Танька, когда они захмелив глазенки рюмочкой коньяку, сиживали в кафешке на углу Невского и Малой Конюшенной.
Они всегда заходили туда после репетиций и позволяли себе.
— Ты и не представляешь, какая ты счастливая, — в остервенелом откровении признавалась Татьяна, — у меня секса не было два года, на меня не поглядывают даже шестидесятилетние старики, ты посмотри на этих... Они на все готовы, как пионерки — и на минет и на космический полет...
Танька кивала на абитуриенток из провинции, что приехав поступать, осваивали теперь пространства Невского и прилегающие к нему территории.
— Ты погляди на них, они во всем копируют этот гадкий стереотип телевизора — голый живот с поддельным бруликом в двадцать каратов в пупке, пирсинг в ноздре и в титьке, да татуированная стрекоза на левой попе, а где душа? Ты погляди им в глаза! Там вакуум космический!
— Танька, ты завидуешь их голым животикам, — отвечала Вера, ковыряя ложечкой в полу-растаявшем шарике пломбира, — не в вечерних же бархатных платьях им ходить! Возьми да похудей сама, или наплюй на все и носи молодежное — короткий топ с голым пузом, да вставь в него брулик в сорок каратов, а на майке напиши — "у меня есть душа"...
— Злая ты, Верка, — обиделась Татьяна и замолчала потупившись.
Посидели.
Подулись друг на дружку.
— А и у меня два года секса не было, — примирительно начала Вера.
— Врешь, я знаю, я вижу, как на тебя этот Алик из духовых смотрит, он к тебе тогда на последних гастролях лип, разве у тебя с ним не было? — все еще обиженно возражала Танька.
— Алик? Этот тромбонист что ли? — фыркнула Вера, — я ему помирать буду — не дам!
— Зажралась ты, матушка, мужик в самом соку, даже почти не лысый, и без пуза, а она...
— В сексе, даже пожилые женщины, вроде нас с тобой, должны себя уважать, — назидательно подытожила Вера.
Снова помолчали...
Подружки отдыхали, предаваясь одному из тех редких оставшихся в их одинокой жизни удовольствий — просто посидеть на углу Невского и Малой Конюшенной. Если уж Бог не дал других удовольствий — мужа, любовника, друга... И не смущало даже то, что вокруг было столько бесстыже юных девчонок, совсем таких же как ее Веры дочь — Инночка...
Вера тоже загрустила...
Но вдруг что то произошло.
К ним за столик резко подсел молодой человек, так резко подсел, как тот самый знаменитый черт из коробочки. Ни Таня, ни Вера даже и не заметили, откуда он подошел...
А он и был чертом.
Подсел, и говорит:
— Пардон, дамы, я невольно подслушал, уж больно громко вы беседовали, пардон! Но если у вас проблемы с партнером, то вот визитка моя, любые проблемы снимаются, качественный секс за умеренную плату, вы дамы, я вижу, самодостаточные, так что...
Он так же быстро исчез, как и появился.
Ни Вера, ни Таня даже возмутиться не успели.
Так и не доев мороженого, они механистически поднялись, напялили свои плащи и так же механистически вышли на Невский...
— Ты видала! — первой прервала молчание Татьяна.
— Видала! — ответила Вера.
— А как одет! Из под пятницы — суббота, сам в пиджаке и при галстуке, а майка в джинсы то и не заправлена...
— Ты от жизни отстала — они так ходят теперь, — ответила Вера, закуривая на ветру.
И закуривая, она обнаружила, что держит в руке визитную карточку...
— Дай-ка поглядеть! — протянула руку Татьяна.
Там были только номер телефона и имя: 8-921 — 767-34-87 Олег...
— А ты знаешь, подруга! — с веселым куражом заговорила Татьяна, — а я позволю себе этот праздник жизни, и думаю, что заслужила, а ты... А ты, если захочешь, можешь в долю со мной...
..................................................................................
Через неделю Вера уже и забыла об инциденте.
Но Татьяна напомнила.
Позвонила...
— Верка, у тебя ж День Рождения на следующей неделе, давай мужика по телефону вызовем, а?
Вера хмыкнула в ответ и тему развивать не стала — проехали.
Но сама...
Но сама вдруг зацепилась.
Инна только что прислала ей переводом из Америки пятьсот долларов на день-рожденский подарок... По телефону сказала, что заработок у нее очень хороший, что через месяц она уже сможет начать курс химиотерапии...
Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |