| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
-Она писала вам, конечно? — улыбнулся фаворит.
-Слушай, — весело продолжал король, — Я прочел на конверте адрес: "Блуа".
-Блуа? — воскликнул де Сент-Эньян, — Вы уверены?
-Да-да, уверен, — продолжал Людовик, смеясь.
-И вы... смеетесь?
-Смеюсь, потому что я, болван, опять устроил бедняжке сцену ревности.
-Неужели она писала Бражелону?
-Это-то я и подумал в первый момент. И ревность заставила меня потерять самообладание.
-Но ведь Бражелон уже уехал из Блуа.
-Я забыл об этом. Совершенно забыл! Так вот, письмо, начинающееся с такого нежного обращения, было адресовано ЖАНУ-ФРАНСУА, МАРКИЗУ ДЕ ЛАВАЛЬЕРУ. Луиза сразу показала мне конверт.
-У мадемуазель де Лавальер есть брат? Что-то не припоминаю.
-Понимаешь, в чем заключается мой сюрприз? Мы вызовем этого юношу к моему Двору. Дадим какую-нибудь должность, и, хотя Луиза отказывается от всех моих милостей, убедим ее, что молодому маркизу не место в провинции. И тебя, Сент-Эньян, я прошу заняться этим. Но — тайно! Вся прелесть сюрприза в тайне.
-Вот это поручение! — сказал де Сент-Эньян радостно, — Я сейчас же займусь письмом к маркизу де Лавальеру. Его Жан-Франсуа зовут? Кажется, маркиз совсем молодой человек.
-Да, лет девятнадцать-двадцать, не больше, — сказал Людовик, — Напишешь письмо — и сразу мне на подпись. Я подписываю — и отправляем курьера.
-Отлично! — сказал де Сент-Эньян.
-Хоть какой-то просвет в этом мраке, — заметил король, просматривая криминальные сводки. Одна бумага привлекла особое внимание Людовика.
-Ого! — воскликнул Людовик, — Ну-ка, взгляни сюда!
Фаворит пробежал бумагу глазами.
-Дело об убийстве. Что тут интересного? Какая-то заурядная пьяная драка.
-Интересно то, что полиция, обыскивая соседние дома, натолкнулась на господина де Ла Фера в обществе девицы легкого поведения!
-Что же тут криминального? — усмехнулся де Сент-Эньян, — Проводить время в обществе подобных особ — право любого мужчины.
Король-Солнце был далеко не таким пуританином, как его отец. Людовик Тринадцатый, и к таким вещам относился снисходительно. До тех времен, когда состарившийся Людовик впал в благочестие, женившись на маркизе де Ментенон, было еще очень далеко. Но Атос, упрекавший его в безнравственности, сам, оказывается, погряз в разврате!
-Лицемер! — сказал король, — Никогда бы не подумал! Посмотреть на графа — ходячая добродетель! Ну, что ты рот разинул? Опять скажешь, что тут что-то не так, и это — очередная трагическая ошибка?
-Вовсе нет, сир, — сказал де Сент-Эньян, смеясь, — Если... куртизанка молода и хороша собой, то я вполне понимаю господина де Ла Фера.
-А я не понимаю, — сдвинул брови Людовик, — Сын на войне, под пулями, а граф в постели с потаскухой.
-Потаскуха, сир, иногда помогает отвлечься от тревог и проблем.
Да нам-то что до этого?
-Держи, — король вручил де Сент-Эньяну словарь арго, —
Сочини-ка, мой поэт, про приключение господина де Ла Фера балладу а-ля Вийон. Я имею в виду "цветные" баллады.
-Этим мы только сделаем графу рекламу, — рассмеялся фаворит.
-Этим мы скомпрометируем блюстителя нравственности! Вот! В чужом глазу соринку разглядел, а сам!
-Я не умею писать баллады на арго.
-Выбор жанра предоставляю тебе. Можешь сочинить песенку, можешь преувеличить... Побольше абсурда, цинизма. Чтобы было смешно!
-Не понимаю, что я должен преувеличить? — продолжал смеяться де Сент-Эньян, — Довести количество любовных поединков между графом и девицей до абсурдного, фантастического числа?
-Как хочешь, на твое усмотрение. А потом покажешь мне. И, когда я приму твое произведение, пусть отпечатают и раздают на Новом Мосту. Анонимно, разумеется.
-Вы разрешите, сир, употреблять ненормативную лексику?
-Я разрешаю все. Считай, что цензуры нет. Никаких запретов.
Де Сент-Эньян подумал-подумал и опять захохотал.
-Вижу, тебя уже посетила Муза, — заметил, смеясь, король.
-Но на этот раз не с Олимпа! На этот раз моя Муза — гулящая девка из кабака.
-В соответствии с сюжетом, — сказал король, — Иди, работай!
Де Сент-Эньян сначала выполнил поручение, которое казалось ему более легким — письмом, которое должно было вызвать ко Двору Жана-Франсуа де Лавальера. Когда гонец, получив королевский пакет,
отправился в Блуа, фаворит устроился в своих апартаментах, выложив на стол книги Вийона, Рабле, Брантома, Таллемана де Рео, эпиграммы Катулла, принялся выполнять королевский заказ, то и дело фыркая и подглядывая в словарь арготизмов. Иногда он задумчиво грыз перо, и под его росчерками возникали рисунки, которые господин де Сент-Эньян не осмелился бы показать ни даме, ни духовнику. Вскоре заказ короля был выполнен.
Глава 23. Одно из приключений Луизы де Лавальер.
Пока граф де Ла Фер договаривался с Годо, Шевретта решила подробно расспросить Оливена обо всех событиях, что произошли за время ее отсутствия. Когда она вернулась из-за границы, Оливен сообщил ей минимальную информацию, наотрез отказавшись сообщать подробности. Она сначала не настаивала. Но, размышляя о любовной драме сына, Шевретта приняла решение — восстановить, возможно более подробно все детали. И Оливен, доверенное лицо Рауля, мог ей эти необходимые сведения предоставить. Но удастся ли ей развязать язык молодому бретонцу? А сделать это необходимо было как можно скорее, пока Атос и его "корсары" отсутствуют, ибо возможно, не все должен знать даже граф де Ла Фер. Решив это, боевая подруга Атоса позвонила в колокольчик. Оливен явился на зов.
-Что вам угодно, госпожа? — почтительно спросил молодой человек.
-Мне угодно поговорить с тобой, милый Оливен, — ласково сказала Шевретта, — Присаживайся, дружок.
-Я не смею, — промолвил Оливен, продолжая стоять.
Она потянула его за рукав.
-Садись, тебе говорят! — настойчиво сказала она, — Садись! Разговор будет долгий.
Оливен со вздохом покорился.
-Оливен, — начала Шевретта, — Ты догадываешься, о чем я хочу спросить тебя?
Оливен опустил глаза.
-Догадываюсь, госпожа, — тихо сказал Оливен, — Но ведь я уже сказал вам, все, что мог.
-Посмотри на меня! — потребовала графиня.
Оливен поднял глаза на нее.
-Ты сказал все, что МОГ, — выразительно произнесла Шевретта, — А теперь ты скажешь все, что знаешь. Даже если ты, мой мальчик, считаешь, что не можешь говорить. И не вздумай говорить мне, что ты ничего не знаешь!
Она пристально смотрела на Оливена. У бедного малого язык не повернулся сказать "я ничего не знаю", — он понимал, что графиню обмануть невозможно, она читала по его глазам.
-Спрашивайте, госпожа, — сказал Оливен, — Если смогу, я отвечу на ваши вопросы.
-Никаких "если", — заявила Шевретта.
Оливен опять вздохнул.
-Когда Рауль вернулся из Лондона, ты его видел сразу по возвращении?
-Нет, госпожа. Он пришел дому уже после того, как все узнал.
-Так, — промолвила графиня, — А ты, конечно, уже знал о Лавальер и короле?
-Я знал давно, госпожа, — печально сказал Оливен, — Все это происходило, можно сказать, на моих глазах. Я сто раз хотел написать моему господину, начинал — и рвал письма. И не с кем было посоветоваться: господин де Гиш ранен... Д'Артаньян — его я, честно говоря, побаивался... Я все вспоминал его угрозу насчет языка... И момент был подходящий! Хотел поговорить с мадемуазель,... но она не приняла меня или не могла принять — я так и не понял... Когда мой господин спрыгнул с лошади, и я открыл дверь... Знаете, мы сразу поняли друг друга... "Ты уже знаешь, Оливен?" — спросил он.
-Что же ты ответил?
Оливен закашлялся.
-Оливен, прекрати притворяться... ты что-то скрываешь? Да говори же!
-Это... секрет, госпожа... — прошептал Оливен.
-От меня?! — возмущенно воскликнула Шевретта, — Ты соображаешь, что говоришь, мальчишка?!
-Мадам, теперь уже ничего нельзя поправить... Мой господин и мадемуазель де Лавальер уже никогда не будут вместе... Ему вы не поможете, а ее можете погубить.
-Говори все! — настойчиво сказала графиня.
-Поклянитесь, что не обратите то, что я расскажу, против мадемуазель де Лавальер!
-Да ты обнаглел, парень! — всплеснула руками графиня, — Виконт тебя вконец избаловал!
-Госпожа, — почтительно сказал Оливен, — Я знаю, что ни покойный король Франции, ни свирепый кардинал Ришелье, ни ныне царствующий король, ни принцы крови, ни министры, ни политики не смели сказать таких слов вам. Не смели потребовать клятвы от вас, но я, простой бедняк, слуга вашего сына, прошу вас дать слово, что вы не употребите мой рассказ во зло. Против мадемуазель де Лавальер и не станете мстить ей.
-Мстить?! Этой девчонке? Смеешься ты, что ли? С чего ты взял, что я буду мстить (тут она презрительно фыркнула) ... Лавальер!
-Потому что ваш сын...
-Что мой сын? Говори же! Ты сочувствуешь этой сопливой девчонке?
-Ваш сын обожает эту "сопливую девчонку", и поэтому она для меня священна.
-Обожал! — презрительно воскликнула боевая подруга Атоса, — Мой сын не из тех, кто продолжает любить падших женщин!
-Вот видите, — вздохнул Оливен, — А еще требуете откровенности от меня. Госпожа! Я сказал, что Луиза де Лавальер для меня священна, но вы... вы для меня священны вдвойне.
Шевретта улыбнулась.
-Тем более ты должен мне все сказать.
-Вы погубите ее!
-Как пылко ты ее защищаешь!
-Из-за моего господина, мадам. Но, хотя я ее сейчас защищаю, если, не дай Бог, с моим господином что-нибудь случится, я убью эту девчонку! Возьму и задушу, как Отелло Дездемону! А потом и сам заколюсь, потому что после такого... король...Лучше самому, чем болтаться на виселице!
-Безумец, — покачала графиня, — А я уверена, что тебе не понадобится убивать Лавальер.
-Дай Бог! — воскликнул Оливен, — Я же не злодей, мадам!
-Ты славный юноша, Оливен. Но почему ты решил, что я буду сводить счеты с этой... девушкой...
-Вы... подруга королевы. Вы все расскажете ее величеству, а Анна Австрийская все передаст королю... И это будет иметь печальные последствия и для моего господина и для мадемуазель... Если королю все станет известно...
-Что "все"? — удивилась графиня, — До тех пор, как ты встретил Рауля, еще что-то произошло, что как-то скомпрометировало Лавальер?
Оливен отвел глаза.
-Понимаю, — сказала графиня, — Она написала Раулю.
Оливен усмехнулся.
-Вы хотели знать все? Так узнайте же! Она сама пришла к нему!
-ЛАВАЛЬЕР — К РАУЛЮ ДОМОЙ? — переспросила графиня, не веря своим ушам.
-Да... — тихо сказал Оливен.
-Это серьезно, — пробормотала графиня.
-Да, — опять сказал Оливен.
-Она пришла раньше?
-Она пришла и спросила, дома ли господин виконт. А я сказал, что...
-Подожди, не тараторь, — остановила его графиня, — Меня интересуют подробности. Как она сказала: "дома ли господин виконт" или "дома ли Рауль"?
-Она сказала "господин виконт", мадам, — ответил Оливен, — И пролепетала чуть не плача.
-А ты?
-Я? Я вел себя как дурак... Я подумал, раз она пришла к нему... госпожа... вы понимаете? Если молодая девушка, одна, приходит в квартиру к неженатому молодому человеку... понимаете, какой это отчаянный шаг с ее стороны? А я же знаю, что Луизу воспитывали в строгости... и она очень дорожила своей репутацией... Вот я и подумал, что, если она настолько забылась, если она так рискует, так пренебрегает приличиями — она любит господина Рауля! Быть может, бедняжка стала жертвой королевских интриг? Быть может, она хотела в монастыре Шайо укрыться от домогательств Людовика, пока господин виконт вернется из Англии, из этой почетной... гм... "заграничной командировки"? Словом, я все истолковал в пользу господина Рауля. И я приветствовал мадемуазель. Я пролепетал ей восторженное приветствие... что-то вроде: "Значит, вы любите моего господина?"
-А она? — спросила озадаченная Шевретта.Такого она не ожидала от тихони Лавальер. Графиня даже подумала — чем черт не шутит, может, малютка и вправду любит Рауля? Она представила себя на месте Луизы. Она, Шевретта, была способна на такой отчаянный поступок. Но — только ради любимого!
-Она вздохнула, — продолжал Оливен, — И попросила провести ее в комнату господина виконта и не докладывать о ее присутствии.
-В какую комнату? — насмешливо уточнила Шевретта, — Здесь не одна комната!
-Не в спальню, конечно, — в тон ей сказал Оливен, — Сюда, в гостиную. Она спросила, скоро ли будет виконт. Я сказал, что не знаю.
Тогда мадемуазель вздохнула и проговорила: "Впрочем, это не важно. Я должна его дождаться, когда бы он ни пришел". И снова повторила свою просьбу не докладывать. Тогда я ляпнул ужасную глупость: "Вы хотите устроить ему сюрприз?" А она вздрогнула и пролепетала: "Нам надо поговорить".
-Сюрприз! — фыркнула Шевретта, — Сюрприз она ему уже устроила, паршивка! Но... продолжай. Что было дальше?
-Господин виконт явился через четверть часа после мадемуазель. С этого я и начал, госпожа. Я, как и обещал, не сказал ему, что мадемуазель де Лавальер ждет его в гостиной.
-Еще один честный дурак, — заметила Шевретта, — Мог бы сказать: "У нас гости" или сделать такую мину...
-Не мог — я обещал! — завил бретонец.
Графиня в волнении прошлась по комнате. Поступок Луизы ее озадачил. Пигалица, плакса, сопливая девчонка, которую блистательная графиня де Ла Фер считала полным ничтожеством, поставила в тупик "сверхинтриганку". Это выходило за пределы ее понимания. Как ни старалась умница Шевретта представить себя на месте Луизы, она сама не могла оказаться в такой ситуации. Рискнуть своей репутацией она могла только ради страстной любви. С Лавальер совсем не тот случай. Графиня вызвала воспоминания своей юности. А Шале? — напомнила себе Шевретта, — А Арамис? — и сразу же возразила — она-то не давала никаких клятв верности ни тому, ни другому. Но она тогда была замужем за де Шеврезом и считала себя вправе принимать или отвергать ухаживания поклонников. И все это было в другой жизни. До Атоса. Шевретта покачала головой. "Сопливая девчонка", "маленькая дрянь" Лавальер воскресила в ее памяти воспоминание о мучительной смерти молодого маркиза де Шале. Она гнала от себя это печальное воспоминание, но иногда Анри де Шале приходил в ее сны, и ей приходилось напрягать всю свою волю, чтобы отогнать это трагическое воспоминание. А Шале было столько же лет, сколько сейчас Раулю.
-Небо, — прошептала Шевретта, — Господи, ты же не допустишь, чтобы пострадали невинные! За мои грехи я сама отвечу. Мой ребенок тут не при чем!
-Зачем Лавальер явилась к Раулю? — в упор спросила графиня, — Что ты сам думаешь об этом визите?
-Я думаю, что она пришла, чтобы успокоить его, утешить... Из милосердия, что ли...— задумчиво сказал Оливен.
-У мадемуазель де Лавальер оригинальное понятие о милосердии! — сказала графиня, — Но, прости, дорогой... Я дала волю своим мыслям, и мы отвлеклись,... Как Рауль отнесся к "сюрпризу", который ему приготовила эта... особа.
-Когда он вошел и увидел ее?
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
