| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Так, что я знаю о драконах? Ну, фактически, ничего, так как в моем мире они были мифом и плодом фантазии перепуганных средневековых крестьян. Дракона можно назвать квинтэссенцией ужасов средневекового человека — змея, летучая мышь и пламя. Но так как этот мир больше игровой, то будем отталкиваться от классических рпгэшных понятиях об этих тварях.
Сильные, не очень быстрые, довольно умные, огнедышащие и летающие монстры. Чаще всего выступают либо последним боссом, либо что-то около того, но рядовыми мобами драконы никогда не были. А так как тут он у нас страж последней комнаты, то будем брать по максимуму и добавим еще крайне прочную чешую, сопротивление магии и регенерацию. Вывод какой? Переть в лоб — полная жопа.
Так, а что у меня есть из хитростей?
Я порылся в своем барахле и способностях.
Обычное оружие — это точно нет. Трюк, как с циклопом тут тоже не подойдет — эта ящерица меня раньше хвостом расплющит, чем я смогу подобраться к ее заднице. Подкрасться, пока он спит, тоже вряд ли выйдет -жопой чую, банально не хватит навыка.
Легендарное оружие... Меч света — бесполезный кусок железа, а Меч Святого Лавкрафта — не факт, что пробьет броню монстра и, не зная этого наверняка, я не рискну полностью на него полагаться.
Из необычных вещей остались только возбуждающие драже и три рабских ошейника. Мое воображение живо нарисовало картину перевозбужденного дракона в строгом шипастом ошейнике, гоняющегося за мной по всей пещере со вполне понятными намерениями. Брррр! Нет, такой концовки нам не надо! Как говориться, один раз — не пидарас, но второго моя жопа точно не переживет. Я даже мысли не допускал, что дракон — самочка, потому как, зная сволочной характер Ма Оу, эта зеленая гадина обязательно окажется мужиком-гомиком.
Кстати, из странных штук остался еще тот бесячий замок, который у меня тогда руки так и не дошли прогнать через "оценку". Ну-ка, что тут у нас?
Замок Лунной Принцессы — артефакт мифического ранга. Предназначение неизвестно.
Впрочем, как и всегда. Дали плюшку, а вот как ее юзать — хуй его знает.У меня складывается такое чувство, что Ма Оу в качестве наград подсовывает мне всякий неликвид из своей самой старой кладовки — вроде мусор, зато легендарного и мифического ранга. Готов на собственный хер поспорить, этот ублюдок и сам не знает для чего нужен этот замок.
Хотя, есть что-то в его названии, что кажется мне сильно знакомым...
Ладно, в текущей ситуации все спец предметы можно признать бесполезными: замок— потому что хрен его знает, что это; драже — потому что жопу жалко; ошейники — потому что у дракона скорее всего стоит иммунитет на контроль разума. Впрочем, последнее — еще спорный вопрос, так что, если представиться шанс, ошейник я все же попробую на него надеть, но делать на него основную ставку — слишком ненадежно.
Так, а что там по способностям?
Берсеркер, Пурген, Бездна... Первые два не тянут, а третья, даже если бы я решился ее использовать — в откате.
Извечный вопрос "что делать" встал передо мной во весь свой огромный рост, радостно скалясь улыбкой акулы, увидевшей голую жопу ныряльщика.
— Ну и долго ты тут собираешься сидеть? — раздался чей-то ворчливый голос.
Я поднял взгляд и с удивлением увидел коренастогомужика лет пятидесяти на вид. Он был одет в простые брюки и рубашку, а на ногах были высокие черные сапоги. Внешность имел азиатскую, но не корейца или китайца, а скорее казаха или узбека. Глядя на него, мне почему-то сразу вспомнился один дедок, живший в соседнем подъезде.Такая же идеально выглаженная одежда, строгий взгляд и прямая осанка старого офицера. Причем не пародии, протиравшей штаны в кабинете, а настоящего, боевого, с кучей лежащих в тумбочке орденов и парой "счастливых" пуль, выковырянных полевыми врачами из его собственного тела.
— Пока не придумаю, как завалить дракона, — честно ответил я.
— Дракона, да? — усмехнулся он в небольшие седые усы. — Ну и как успехи?
— Пока никак, — вздохнул я. — А ты кто?
— Я дракон, — широко улыбнулся он, демонстрируя совсем нечеловеческие набор зубов.
— Бля, — пискнул я.
— Вот-вот, — согласился мужик. — И что делать будешь?
— В смысле, последнее желание?
— Нет, в смысле вообще.
Я призадумался. А реально, че мне делать? Прыгнуть на него с мечом? Боюсь, меня тут же размажет по стенке тонким слоем.
— Водка есть? — спросил я.
— Найдется, — хитро прищурился он. — Вот только ты в курсе, что в этом мире не знают, что такое "водка"?
— Нет, — от такого поворота я окончательно растерялся.
— Как тебя звать-то, герой? — спросил дракон, накрывая на стол.
— Андрей, — ответил я, с любопытством осматриваясь.
На берегу пещерного водоема обнаружилась самая настоящая однокомнатная избушка, внутри которой были небольшой стол со стульями, кровать, сундук, большой шкафчик, пара лавок и печка. Вся мебель была деревянная и, хоть и старая на вид, но очень крепкая.
— Анрюха, значит, — кивнул мужик, расставляя на стол две тарелки с нарезанным копченым мясом, сыром и фруктами, а также два небольших стопарика и большую пузатую бутылку с кристально-чистым содержимым. — А я Алихан. Ну, будем знакомы.
Я с некоторой опаской пожал протянутую мне руку, после чего спросил.
— А ты, значит, тоже с Земли?
— Угу, — кивнул он, со смачным чпоком выдергивая крышку из бутылки. — Из Советского Союза. Как он там кстати? Не разбомбили еще американцы?
— Нет, — ответил я. — Сам распался. Лет уж тридцать как.
— Оппа, — тот аж присел. — Вот это новость...
Следующие полчаса под неторопливо пустеющую бутылку я был дотошно выпотрошен в лучших традициях НКВД. Вспомнил даже то, что слышал в пол уха на уроках истории и читал когда-то в газетах о распаде великой страны. Ну а потом уже рассказывал о собственном детстве в лихие девяностые, о юности в двухтысячных и что из себя наша страна представляла сейчас. Ну и под конец о своих здешних недолгих приключениях.
А потом рассказывать начал Алихан...
— Я ведь военный, — сказал он, цепляя вилкой кусок копченого мяса и блаженно закусывая только что выпитую стопочку. — Родился я в Казахской АССР, в Алма-Ате. Жили относительно спокойно, хотя время было то еще... История была простая, как у всех. Родился, вырос, женился. А потом началась война. Великая Война. Как и большая часть наших парней, подался добровольцем на фронт. Вот этими ногами прошагал от Москвы до самого Берлина. Страшные были дни... — он пустым взглядом уставился на стену, вспоминая что-то свое. После чего налил еще по одной. — Не чокаясь. За павших.
Я молча выпил.
— Героя не получал, но малых наград у меня хватало.В плен не попадал, ни чем предосудительном замечен не был. В конце войны мне дали лейтенанта. Вернулся на родину целым и почти здоровым. Думаю, ты знаешь, какая это была редкость. Большинство тех, кого я знал до войны, не вернулись вообще. А там меня ждал сюрприз. Жена умерла. Зухра надорвалась на работе, сильно простыла. Сгорела от лихорадки. Представляешь? Мужа на войне за четыре года не тронула ни одна пуля, а жена дома умерла от лихорадки. Как будто отдала мне свою удачу. Я тогда, если честно, чуть руки на себя не наложил. Буквально из петли вытащили. А потом меня нашел мой бывший командир и пристроил в действующую часть. Обучать новобранцев, приводить в порядок армию... Собственно, почти всю жизнь я этим и занимался, — он грустно улыбнулся. — А потом умер. Тихо и мирно. В собственной постели. Один. Я ведь так второй раз и не женился. Думал, все. Наконец покой. Ну, еще по одной?
— Давай! — выпили мы уже порядочно, но ощущения были вполне адекватные. Видимо сказывался большой опыт и высокие показатели силы и живучести, благодаря которым организм вполне стойко сопротивлялся алкоголю. Выпили. Закусили. — А потом что было?
— Потом? — он призадумался, вспоминая. — Много чего было. Я переродился в этом мире драконом. Помниться, чуть с ума не сошел, когда, кое-как пробив скорлупу, увидел вместо апостола Петра скалящуюся морду моей "мамаши". Почти два столетия с тех пор прошло. Вырос, освоил кое-какую магию, научился принимать человеческий облик и отправился в странствия. Обличие человека у меня, кстати, за эти века не постарело ни на год. Каким умер в том мире, таким тут и выгляжу. А вот драконий облик потихоньку растет. Мамаша моя, например, с эту гору размером! Кстати, надо будет, как закончится контракт с Ма Оу, слетать, навестить старушку.
— Кстати про Ма Оу, — вспомнил я о своих проблемах. — Мне ведь нужно эту комнату пройти, чтобы выбраться на волю.
— Отставить панику, — усмехнулся Алихан. — Что-нибудь придумаем. Но завтра. Сегодня пьем! За последние полвека ты первый человек, с которым можно нормально посидеть.
— А что, кроме нас с Земли больше никого? — уточнил я, вспоминая Антуанетту.
— Почему, есть! — ответил дракон, разливая еще по одной. — Ну, будем! ...ух. Так вот, попадались мне тут... герои. Их ведь из местных правителей только вконец ленивые не призывают. Мрут, правда, быстро, но видно такова уж судьба героическая. Вот только наших среди нету. Либо мне не попадались, либо не призываются сюда нормальные люди. Все какие-то японцы, да европейцы. С последними еще хоть как-то дело иметь можно, а вот первые какие-то... пришибленные все. На всю голову.
— В смысле?
— Да в прямом! — он зло сплюнул. — Встретишь, поймешь. Ни о чем, кроме повышения уровня и педофилии не думают. Я таких даже не ем, так сжигаю. Хоть мир чище станет. Ну-ка, давай еще по одной! За чистый мир!
— Угу, зачистый! — я уже начал немного плыть. — Кстати о повышениях уровня... У тебя какой, если не секрет?
— Триста пятидесятый, — оскалился тот.
— Еб... Хорошо, что я сел думать план.
— А то! — бывший советский офицер убрал под стол пустую бутыль и жестом фокусника достал новую прямо из воздуха. — А я ведь еще маленький дракон. Мой тебе совет, увидишь кого-нибудь из моей крылатой братии, будь повежливей, а лучше вообще на глаза не попадайся. Они существа довольно мирные, но при желании и младшим богам задницу надерут. Эх, третьего бы... А то вдвоем как-то не так. Не по-русски.
— А ведь есть третий! — я хлопнул себя по лбу. — Я ведь про Жанну совсем забыл! Она там, у входа в пещеру, меж камней сидит! Замерзла совсем, девка, наверно!
— Девка, да? — прищурился дракон. — Не малолетка, надеюсь?
— Ну, шестнадцать есть, — даже как-то смутился я.
— Ну хоть так, — хмыкнул он. — Ладно, давай зови ее...
Глава 23. Поручение.
Как гласит древняя народная мудрость, если утром хорошо, значит, погуляли плохо, а если утром плохо, значит, погуляли хорошо.
Так вот, мне не было плохо. Мне было пиздец как хуево. Такое ощущение, что кто-то дал тараканам в моей голове лсдэшек, экстэзи и кокса, они замешали все это на отборной солярке, а потом напичкали данной адовой смесью каждый нейрон моего бедного мозга. Мои глаза ничего не видели, я не чувствовал рук, грудь сдавливало тяжестью, а ноги холодели с каждой секундой все больше. И в завершение, что-то медленно стекало по моей шее. Что-то вязкое, мокрое и чуть теплое...
— Пчих! -сдавливающая мне грудь тяжесть чихнула подозрительно знакомым голоском.
Так, что-то явно не так!
Что говорят мне ощущения? Что я лежу на чем-то мягком, голый, а со всех сторон ко мне прижимаются какие-то теплые мягкие объекты. Только вот ноги мерзнут, значит, я ничем не укрыт.
Повернув голову направо, я успешно сбросил с глаз чью-то закрывавшую мне обзор руку и тут же встретился взглядом с парой серо-стальных глаз, внимательно изучавших меня в ответ.
— Антуанетта, а ты что тут делаешь? — голос у меня был хриплым, а во рту и глотке было как в пустыне, где сотня верблюдов вылакала всю жидкость, оставив после себя лишь песок, смешанный с их сухим дерьмом.
— До этого момента спала, — ответила девушка.
Я чуть скосил глаза. Ну да, девушка лежала рядом, прижимаясь ко мне голым телом и используя мою правую руку в качестве подушки. Тело у нее, к слову, было достаточно стройным, но несколько излишне мускулистым, как на мой вкус. А еще у нее была аккуратная грудь размера, эдак, между первым и вторым. То бишь не совсем доска, но и нормальными сиськами это еще не назовешь.
Не дождавшись от меня следующего вопроса, девушка очаровательно зевнула и вновь прикрыла глаза, покрепче вцепившись в мою руку. Я готов был поклясться, что услышал звук собственных трещащих костей — хватка у этой самки была поистине зверской!
Так, ладно, с правой рукой разобрались. Теперь, что у меня с грудью и ногами?
Повернув голову, я увидел перекрывшую мне весь обзор рыжую шевелюру и прилагающуюся к ней мордаху. Мордаха активно пускали слюни мне на грудь, которые стекали по ключице на плечо и шею. Вот видит Создатель, система, Дагон и Бог наш Император, будь у меня свободны руки, я бы засунул их по локти в обе дырки этой любительницы слюнявить чужие шкуры!
И тут меня прошиб холодный пот, а очко отчаянно сжалось, пытаясь не допустить эвакуации моей трусливой душонки вместе с содержимой кишечника.
Если на правой руке у меня Антуанетта, а на груди — Жанна... То кто, мать твою, прихватизировал мою левую руку?!
Меееееедлено повернув голову, я встретился взглядом с парой абсолютно незнакомых ехидных фиалковых глаз. Симпатичное аристократическое личико с бледной кожей и тонкими чертами обрамляли длинные шелковистые волосы цвета вороного крыла. Белозубая очаровательная улыбка светилась счастьем от уха до уха.
Фух, ну хоть какая-та незнакомая баба, а то я уже было испугался, что меня ожидает "сюрприз" в виде голого советского офицера. Бррррр! Нет, такого нам точно не надо!
— Привет, красавица, а ты кто?
— Ма Оу, — ответила "красавица" удивительно бархатистым... басом.
Скосив глаза ниже, я узрел картину, вырвавшую из самой глубины моего существа вопль маленькой перепуганной сучки.
Прежде чем я сумел вспомнить, что у меня имеются яйца и очень длинный счет к этому пидару, он с легким "пуф" растворился в воздухе.
На мои отчаянные вопли и мат в открывшуюся дверь избушки просунулась зеленая драконья морда и, понимающе-ехидно ухмыльнувшись, скрылась обратно. Жанна, пробормотав во сне что-то вроде "глубже не лезет", не просыпаясь, скатилась на место ретировавшегося хозяина подземелья и начала слюнявить уже мою руку, периодически самым похабным образом причмокивая губками.
Антуанетта же все-таки проснулась, приподнялась, давая мне насладиться шикарным видом ее обнаженного тела, цепким взглядом окинула помещение, после чего, не найдя ничего угрожающего, вопросительно посмотрела на меня. К тому моменту я уже более-менее пришел в себя и прекратил вопить и материться как пьяный сапожник, по ошибке попробовавший прибить подошву сапога к собственной ступне. Поняв, что ничего нам сейчас не угрожает, бывшая героиня опять спокойно устроилась у меня под боком, сжав до хруста мою несчастную конечность и закинув стройную ножку на освободившийся живот. Причем ощущения от этой ножки были как от придавившей рельсы — хрен рыпнешься!
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
