Джей уткнулся мне в плечо, и напряжение вернулось. Он даже начал дрожать. Пауза затягивалась.
— Ну, ладно, — сдался я, но когда я приподнялся над ним, и наши тела оторвались друг от друга, он внезапно всхлипнул.
— Что такое? — перепугался я.
— Нет...— он снова всхлипнул. — Не... отпускай... Не... приятно...
Я снова опустился на него, вжимая его тело в кровать. Он сомкнул руки у меня за спиной и поерзал подо мной. Я прикусил губу.
— Давай я поглажу, и станет лучше. Можно? — моя рука ласкала полоску горячей кожи над резинкой его пижамных штанов, словно спрашивая разрешения.
— Просто погладишь? — хрипло переспросил он, бессознательно прижимаясь ко мне.
— Да, просто поглажу, — заверил его я, забираясь под два слоя мягкой ткани, скрывающей самую горячую точку его тела. Он опять заерзал подо мной, пытаясь то ли увильнуть от моей руки, то ли потереться об нее, и я еле сдержал стон. Он испытывал мое терпение, даже не зная этого. — Расслабься...
Но его тело было напряженным, как струна. Что ж... я думал, что знаю, как заставить его потеряться в ощущениях. Я двигал рукой медленно, медленнее, чем было нужно, и он начал приподнимать бедра, словно стараясь подтолкнуть меня, и прерывисто дышать.
— Расслабься, расслабься, — повторял я. Он словно не слышал. Удовольствие действительно рисковало стать болезненным. Он не мог кончить — просто потому, что не знал, как это позволить своему телу. Он умел терпеть, умел держаться, но не отпустить себя. Худенькое тело подо мной сотрясали судороги, потому что Джей был уверен, что стоит ему перестать сдерживаться, как придет боль.
— Прекрати, — прошептал я, — перестань сдерживать себя, ты только себя мучишь. Я обещаю, все будет хорошо... Просто позволь себе это ощутить...
Он застонал что-то неразборчивое, и я накрыл его рот своим, врываясь в жаркую влажную глубину без малейшей осторожности. Это отвлекло его. На мгновение он потерял контроль... И все-таки кончил, выгибаясь аркой и задыхаясь.
Я впитал волну удовольствия, прокатившуюся по его телу, и, отстранившись, с удивлением обнаружил, что его щеки подозрительно мокрые.
Глава 19. Цветочки и ягодки
— Джей... — опасливо позвал я, потихоньку вытягивая руку из его штанов. Он медленно поднял ресницы, открывая влажные зеленые глаза. — Что такое? Больно?
Он медленно перекатил голову со стороны в сторону. Нет.
— Странно... — прошептал он. — Это было слишком сильно... Слишком сильное... ощущение...
— Ты бы повторил? — меня интересовали насущные вопросы.
— Так... каждый раз бывает? — спросил он слабым голосом.
— Не так. Лучше. Просто ты долго не давал себе воли, и оно пошло... тяжеловато. Если в следующий раз сможешь хорошенько расслабиться, будет... Не знаю. Не могу объяснить. Ну... тебе нравится, когда я тебя целую?
— М-гм-м.
— Умножь на сто.
Не думаю, что я так уж преувеличиваю, да?
Джей приоткрыл один глаз и недоверчиво взглянул на меня.
— В сто раз?
— Ага. Иначе все бы останавливались на поцелуях.
— Кстати про поцелуи... — протянул он, снова прикрывая глаза. — Ты не мог бы...
Я целовал его, пока он снова не уснул. Первый опыт совершенно вымотал его, как будто мы тут целый секс-марафон устроили. Я тихонько оставил его и ушел в ванную. Маман еще спала, так что я оставил им обоим записку, что поеду на тренировку, и отбыл. Лучше б не ехал — я был такой рассеянный, что не сумел отразить простейший кик, и мне ненароком разбили бровь.
Зато Джей меня пожалел и многократно обцеловал и бровь, и висок, и уголок глаза, и скулу.
Маман, едва дождавшись моего возвращения, сбежала на свиданку, а мы, как и в прошлый раз, устроились на диване в обнимку. Джей мурлыкал и гладил мое лицо, мы целовались...
Как-то незаметно наступил вечер.
А вечером было мое время.
Джей поскребся в дверь, вошел и встал, подпирая ее спиной. Я вырубил игрушку, в которую шпилил с целью убить время до его прихода.
— Ложись.
Он пошел к кровати и бухнулся на покрывало. Я хотел было присоединиться к нему, но тут мне в голову пришла другая мысль. Я крутнулся на стуле и подмигнул ему.
— Раздевайся.
Он облизнул губы.
— Может ты...
— М?
Он снова нервно облизнулся. Я думал, он откажется, но видимо он вспомнил, что в моей комнате мы играем по моим правилам. Он сел на кровати и начал расстегивать рубашку. Бросив ее на кровать, он выжидающе посмотрел на меня. Я даже не собирался придти ему на помощь. Джей вздохнул и стянул зеленую майку. Я побарабанил пальцами по столу. Его руки медленно опустились к поясу брюк... затем он наклонился и стащил носки. Снова затеребил пояс, кусая губы. Затем все-таки решился и стянул джинсы, оставшись в одних боксерах. Я терпеливо ожидал. Он завозился на кровати, пытаясь придумать, как бы раздеться так, чтобы я ничего не увидел.
Мило. Особенно учитывая то, что я уже все видел.
Наконец он понял, что у него ничегошеньки не выйдет. Он вздернул подбородок и сжал губы. Затем взялся за резинку трусов, очень, очень медленно стянул их и швырнул в мою сторону. Они не долетели пару сантиметров. Когда я снова посмотрел на него, он лежал на кровати, разбросав руки-ноги, и вызывающе глядел на меня.
Я начинал бояться, что когда я до него дорвусь, он неделю ходить не сможет.
Я подошел к нему, сел на кровать и достал из тумбочки мазь от ушибов. А затем стянул с себя майку.
Он поднялся на локтях.
— Жарко, — я состроил самое невинное лицо и переключил его внимание на другое. — С чего начинать?
Он повел плечом.
— С чего хочешь.
Я и начал с чего захотел. Поймал тонкую лодыжку, пощекотал ступню, поцеловал косточку, намазал желтеющий синяк... Так я добрался до выступающей косточки на бедре. Тут я немного задержался, лаская тонкую кожу в том месте, где нога переходит в пах. Моя Добыча ерзала и пыталась высвободиться, но я удерживал его за бедра. У него должно было бы встать. У меня бы встало. По правде говоря, у меня стояло с той минуты, как он начал расстегивать рубашку...
Я вылизал мягкую кожу, проследив каждую голубую вену под ней до лобка, покрытого мягкими волосками. Затем проложил влажную дорожку к пупку, то согревая кожу своим дыханием, то слегка остужая ее. К тому времени Джей лежал, вцепившись в мои руки, выгнув спину и хватая воздух, как выброшенная на берег рыбка.
Я продолжал, пока не дошел до солнечного сплетения. Запечатлев поцелуй на фигурной ямочке, я выбрал в качестве своей следующей цели правый сосок. Он уже затвердел, и я сжимал его губами, лизал и покусывал, пока Джей не стал жалобно постанывать. Тогда я медленно переместился влево и проделал то же самое. Мне показалось, что его член проявил к происходящему какой-то интерес. Я оторвался от сладкой ягодки соска, ярко-розовой из-за моих стараний, и посмотрел вниз.
Немного.
Н-да. Но еще не все народные методы испробованы.
— Все, сеанс окончен, — сказал я, выдавливая на палец мазь и добросовестно смазывая разноцветные синяки. — Пора спать.
Джей как-то обиженно уставился на меня. "И это все?" — говорили его глаза. Затем на его лице появилось задумчивое выражение. Что же устроит мне этот чертенок?
Я намазал спинку и худенькую попку, и с чувством выполненного долга откинулся на подушки.
— Что за чудесный день! — пропел я тихонько, довольно улыбаясь.
Однако скоро мне стало не до смеха. Маленький негодяй отомстил мне. Когда он положил горячую голову мне на грудь, я догадался, что он сделает. Но не представлял как. Даже в его неуклюжести была нотка сексуальности. Я вжимался в кровать, ерзал, пытался увернуться от его невыносимых ласк. Он вроде бы делал то же самое, что и я. Но ученик превосходил учителя. Я задыхался. Мне нужна была разрядка, мне нужно было коснуться себя, но я все время боялся его спугнуть. Потому я метался, кусая губы и вцепляясь в одеяло, а он развлекался по полной.
Когда мой второй сосок заполыхал, он отпустил меня, удовлетворенно усмехаясь.
— Я хорошо сделал? — спросил этот наглец.
— Агрх...
Вот все, что я мог на это сказать. Он подобрал и натянул трусы, сгреб в охапку остальные вещи и ретировался. Я же перевернулся на бок и дрочил, пока не увидел небо в алмазах.
Всю неделю я пытался улучшить воскресный результат. И все-таки добился того, что Джей скулил и терся об меня, совершенно не обращая внимания, что я тоже полураздет. Затем настал черед отвлекающего маневра. Я прижался губами к его соску, тогда как моя рука огладила его живот, бедро, ножку, и, наконец, перебралась на пах. Однако как только я накрыл ладонью его член, он дернулся, приходя в себя.
— Н-н-н... — захныкал он, и я убрал руку, подхватывая его под ягодицы и прижимая к себе. Я оказался прав. Он боялся, но стоило его паху соприкоснутся с моим бедром, как он тут же прижался ко мне.
— Пусти... — всхлипнул он, совершенно нелогично. — Не... М-м-м...
У него был такой горячий влажный рот, что сложно было удержаться. Я закрыл его поцелуем, одновременно ласково поглаживая мягкую мошонку.
— Пусти... У меня... голова кружится... — протянул он, стараясь меня разжалобить. — И живот сводит...
— У меня тоже, — сказал я. — Это от возбуждения. Знаешь, что это значит?
Моя Добыча испуганно уставилась на меня.
— Он, — я снова накрыл его член ладонью, показывая, кого я имею в виду, — должен встать. Затем я тебя поласкаю. Сделаю то же, что и воскресенье утром. Будет хорошо.
— Н-н-нет... — он замотал головой по подушке. — Я не...
— Мы уже говорили об этом, — напомнил я.
— Ты не говорил... Ты сказал, это ничего не значит...
— Не значит. Если ты не хочешь, чтобы значило. Тебе же хорошо со мной?
— М-м-м... — Джей был слишком честен. Он прикрыл глаза и шепнул, — Да...
— Будет еще лучше. Чем сильнее ты разгорячен, тем лучше будет.
Его глаза были затянуты такой дымкой, но он продолжал цепляться за мое правое запястье, удерживая меня от ласк.
— Расслабься, — я лизнул его ушко. — Я сам все сделаю. Просто доверься мне. Ну? Это же я.
Я шептал ему всякие успокоительные глупости и целовал, пока хватка на моем запястье не ослабла. Джей зажмурился, когда я опять начал двигать рукой. Но я добился, чего хотел. Он потерялся в ощущениях. Когда я нашел нужный ритм, мне пришлось держать Джея за плечи. Иногда я накрывал его полуоткрытый рот губами, но поцелуи были короткими, потому что от возбуждения он так рвано дышал, что я боялся — задохнется.
Нет, больше всего я боялся, что он не сможет кончить, и почувствует боль. Это могло здорово его испугать, и полностью уничтожить все, чего мы достигли.
Но он действительно был сильно возбужден. Мне понадобилось гораздо меньше времени, чем в воскресенье. На этот раз было легче. И сильнее. На секунду мне показалось, что он даже потерял сознание.
— Джей!
Он открыл затуманенные глаза.
— Ты меня пугаешь. Поговори со мной. Как ты себя чувствуешь?
Джей опустил ресницы.
— Как будто... тело такое пустое... легкое... звенит... — сонно сказал он.
— Опять засыпаешь?
Он кивнул. Ну что с ним делать? Я надел на него боксеры, подхватил на руки и отнес в его комнату. Эту ночь он спал как убитый. Универсальное средство для хорошего сна было найдено.
В субботу вечером маман ушла на очередное свидание. У меня же были грандиозные планы.
Вечер начался с того, что мы сидели перед телевизором и смотрели Робокопа. Да, знаю, это дурацкое старое кино, но я его обожаю. И смотрю каждый раз, когда его крутят. Третья часть нравится мне больше других, и, как оказалось, мы с Джеем разделили эту страсть.
Джей почти лежал на мне, но мы ничего не делали, я просто рассеянно перебирал его волосы. Кино окончилось, мне стало немного грустно... Тут он поднял голову и сказал:
— Пошли?
И мы пошли.
В комнате я бухнулся на кровать, всем своим видом показывая, что сегодня я в печали. Джей примостился рядышком, осторожно поглядывая на меня. Обычно я брал всю инициативу на себя, и такая перемена была для него в новинку.
— Разденешь меня? — спросил я.
Он закусил губу. Затем несмело потянулся к моему реглану. Поймал замочек и медленно расстегнул змейку. Затем снял его с меня, умудрившись ни разу не коснуться кожи. Ну да, как я и предполагал.
— Я не хрустальный, — заметил я. Джей поднял на меня глаза. Сглотнул. Подцепил пальцами майку, потянул вверх. Я послушно поднял руки. Он стянул ее, уронил на постель. Я откинулся назад, мечтательно улыбаясь. Джей облизнул пересохшие губы.
— Дальше?
Я кивнул. Он поерзал на кровати.
— Сам можешь оставаться в одежде, — сказал я, опуская тот факт, что я конечно же должен буду намазать его мазью... а значит, ему все-таки придется раздеться, рано или поздно.
Это немного его обнадежило. Он положил руку на пояс моих домашних штанов, над самым пахом. Затем засмущался, перехватил их на бедрах, начал стаскивать. Вместе с брюками немного стащил с бедер и трусы. Заметив это, он бросил на меня отчаянный взгляд. Я пожал плечами. Джей снова нервно облизнулся. Он боялся тронуть их, потому что резинка была не просто на бедрах — на лобке. Я поймал его руку и поцеловал влажную ладонь. Затем положил ее себе на живот. Джей смотрел на меня округлившимися глазами. Что ж, я сам виноват. Все время это я прикасался к нему, а не он ко мне. Даже в те дни, когда он должен был показать мне, что ему понравилось, он старался свести прикосновения до минимума. Он иногда прижимался ко мне, а на диване иначе и поместиться нельзя было, чем в обнимку, но это все происходило, когда мы были в одежде.
— Ты что, боишься меня трогать?
Он помотал головой.
— А выглядит так, как будто боишься.
— Нет, неправда, — надулся он. — Просто...
— Тебе не хочется?
Ладонь слегка ударила меня по плечу.
— Не выдумывай глупости, — сказал он, хмурясь. — Мы с тобой все время целуемся. У меня уже губы опухли.
— Но ты меня не трогаешь, — заметил я. — Стесняешься?
Джей опустил глаза.
— Просто... — повторил он, — я же не умею... боюсь сделать тебе неприятно...
Чудесный ребенок.
— Когда я тебя трогаю, тебе приятно?
— О... Понятно, — видимо, Джею и в голову не приходило, что я могу чувствовать то же самое.
Я взял его ладошку и переместил выше, на свою грудь.
— Вперед, — скомандовал я. Он умоляюще взглянул на меня.
— Прямо сейчас?
— А когда? — удивился я. — Такой удобный случай — я, полураздетый, в полной твоей власти... Если хочешь, можешь меня связать для пущего удобства.
Джей мотнул головой. Блин, я дурак. Не нужно было напоминать ему... Но в его глазах кроме грусти появилась такая нежность, что у меня сердце замерло.
Я прикрыл глаза, наблюдая за ним из-под ресниц. Он пару раз метнул на меня осторожный взгляд, но не смог рассмотреть, подглядываю я, или нет. Затем убрал руку с моего горла. Его ладонь осторожно коснулась моих волос. Я улыбнулся. Осмелев, он запустил в них пальцы и провел от шеи до затылка. Приятно. Пальцы переместились на лоб, потом на виски. Осторожно потрогали переносицу. Я наморщил нос, и он фыркнул. Ну что я за глупец? Мы с ним уже кувыркаемся вовсю, а я еще не дал ему как следует ко мне привыкнуть. Пальчик очертил нос и переместился на верхнюю губу. Я поймал его зубами. Джей дернулся.
