Затем настал черед охранных чар. Вероятность повторного нападения была мала, но рисковать демонесе не хотелось.
И напоследок вокруг особняка возникло миленькое заклинание — кольцо краткосрочного забвения. Суть его была проста. Любой любопытствующий пытавшийся пересечь очерченный чарами периметр попадал под ментальный удар и приходил в себя бодро шагающим в противоположную сторону с дикой головной болью.
Ощутив свою ненадобность, боевая ипостась стала потихоньку таять, вновь уступая место чертам присущим смертным женщинам. Маленькая стайка уцелевших рабынь, отыскавшие госпожу, спешно повели ее в купальню, закутав в халат.
Проходя мимо разрушенных магией комнат и покоев, демонеса видела, как там повсюду сновали ошалелые воины. Изредка ей попадались разъяренные рыцари БЕЗДНЫ, которые, силясь навести порядок, почтительно на мгновение замирали. Отдавая дань уважения своей владычице.
Еще толком не успела Сиятельная окунуться в горячую ванну, как в голову полез рой беспокойных мыслей. И самое главное, так броско произнесенные предсмертные слова погибшего колдуна: 'Во имя чести и Нахата' требовали серьезного осмысления.
В таком ракурсе поиски любимчика повелителя — демона Нахата напоминало скорее поиски предателя, замыслившего каверзу. Обдуманную и злонамеренную. Ну, по части злонамеренности сиятельная леди Ди могла дать фору кому угодно, даже своему повелителю. Но оставался самый сокровенный вопрос, как Нахату удалось тогда взломать или снять 'печать полного подчинения' ?
За улегшийся суетой скоротечного боя последовали неутешительные доклады. Погибло двенадцать слуг, шесть рабынь и четверо наемников из числа людей Курта. В очередной раз был ранен Тагир. Этому рыцарю БЕЗДНЫ катастрофически не везло. Особняк был почти разрушен, особенно сильно досталось первому этажу и верандам второго этажа.
— Сиятельная... — осторожное обращение вывело демонесу из раздумий.
— Ну что тебе? — Обратилась демонеса к Тагиру. Тот успел накинуть какие-то портки и обтереться от крови, как своей, так и чужой.
— На нападавших были метки, как БЕЗДНЫ, так и СИЯНИЯ. Только вот... — рыцарь БЕЗДНЫ замялся. Не зная как сказать.
— Метки лишены даже крупицы силы?
— Они абсолютно пусты, похоже, что кто-то их выпил. Но повелительница это же невозможно?
— Значит, возможно. Что мой гость? Смертный? Надеюсь он не видел того что ему видеть не надо?
— Нет, повелительница. Его перевязали, и сопроводили под охраной к дому.
— Годиться. Что с порталом? — За своих слуг и рабов Сиятельная не переживала. Они все несли в себе отметку БЕЗДНЫ и глупых вопросов не зададут. Просто не смогут.
— Ничего. Останки колдуна найти не удалось, жар заклинания не оставил даже пепла для изучения.
— Я начинаю сомневаться в том, что пропажа Нахата всего лишь козни СИЯНИЯ. Завтра переедем в лагерь к наемникам. Послезавтра вступаем. Ну что застыл изваянием? Все иди не мешай отмокать!
15
Летние вечера были удивительно хороши в Мельне. В который раз Евлампий смог убедиться в этом. Его немало помотало по этой планете, и Мельн, по праву занимал у отставного диверсанта первое место по спокойствию и красоте среди прочих мест, местностей и городов. Сидя в плетеном кресле, на веранде одного из роскошнейших дворцов Мельна с видом на водную гладь залива, в ожидании Эрга Лаецки, он любовался начавшимся закатом, не в силах оторваться от еды. Приветливая служанка раз за разом наполняла кубок свежим молоком и подкладывала вкусные блинчики, которые, жмурясь от удовольствия, Евлампий макал в варенье, по вкусу похожее на варенье из молодых грецких орехов.
Сборы были почти завершены. Улажены все дела с отцом-настоятелем. Решены тысячи других вопросов и проблем. Настолько насколько это вообще возможно. Оставалось только собраться к походу и перетереть последнее дело с Эргом Лаецки. Волевым решением, отложив сборы напоследок, Евлампий направился в гости к своему другу, на которого он возлагал весьма большие надежды.
Сама встреча, по взаимному согласию, была назначена на нейтральной территории. Евлампий не хотел, что бы Лаецки был замечен на территории монастыря. Да и самому афишировать свои приятельские связи с домом Лаецких, появившись у них, было не с руки.
Встреча была назначена во дворце, формально принадлежащей сводной двоюродной сестре Эрга Лаецки. А в действительности построенным на деньги ветерана. Досужих сплетниц возмущал даже не факт очень близких отношений двух дальних родственников, а скорее лишнее подтверждение поговорки — деньги к деньгам. Эрг за годы наемничества сколотил немалое состояние, которым распоряжался очень разумно. Ну а родственница владела отличным земельным участком, с видом на море.
Лаецки запаздывал, и Евлампий, покончив с ужином, принялся обдумывать предстоящий поход. Если судить по спутниковым картам, которые в свое время Евлампий перенес на бумагу, слегка заретушировав и подправив одному ему понятными обозначениями, то конечная точка похода находилась почти в пятнадцати дневных переходах от Мельна. Скалистые ущелья оконечности южного полуострова были именно тем самым местом, где обнаружилось излучение элементов тарсонасовской группы редкоземельных компонентов. И если это действительно конечная цель их маршрута, то две сотни бывалых наемников легко смогут сопроводить сиятельную леди Ди до цели. Расположенные поблизости остатки старинного имперского поста послужат импровизированной крепостью. И позволит выдержать даже небольшую осаду кочевых племен, если с ними не удастся договориться миром.
Тут же почти на расстоянии устойчивой видимости располагался остров, прозванный местными мореходами 'Проклятый'. И на это были веские основания. Остров изрядно фонил. Уровень остаточной радиации зашкаливал даже по местным меркам. В далеком прошлом там видимо располагалась космическая база или ракетные батареи, по которым знатно отработали главным калибром напавшие на планету враги. Вогнав местных жителей в раннее средневековье, а базу превратив в груду обломков.
Шестеренки в голове отставного диверсанта закрутились, и наброски возможных вариантов развития событий стали складываться в решаемую шараду.
Но домыслить особо наемник не успел. Тяжелые шаги Эрга Лаецки возвестили, что подошло время разговора.
Вот только внешний вид богатыря вызвал немой вопрос Евлампия. Смачный багровый синяк в пол лица и два пореза на левой руке, заштопанных ловкой рукой.
— Молчи. Я сначала выпью вина.
— Как скажешь. — Евлампий пожал плечами, и вновь откинулся в кресле, окидывая взором водную гладь Мельнинской бухты.
Залпом осушив литровый кубок вина, Эрг потребовал еще и повелительно махнул рукой, отправляя прочь обеспокоенную дальнюю родственницу. Примчавшуюся сразу, как весть о ранении Лаецки распространилась среди слуг.
— Не знаю, во что ввязалась сиятельная леди Ди, но я бы на ее месте набрал бы в раза два больше людей.
— Я думал, ты захочешь узнать, во что я тебя втягиваю. — Евлампий, наблюдая как жадно пьется второй литр вина, сделал для себя мысленную пометку разузнать, что же на самом деле произошло в особняке у Сиятельной.
— Ну, удиви меня. Мне кажется, после увиденного ты вряд ли сможешь потрясти меня.
Евлампий холодно улыбнулся: ' Совет ста одобрил твою кандидатуру возглавить посольство в божественный Хараг'.
— К святошам? И зачем тебе это нужно? Заметь, я даже не спрашиваю, что это тебе стоило. И почему ты не спросил моего согласия?
— Ты один из немногих моих знакомых, о котором я могу сказать, что твой талант полководца не просто дарован свыше, но и развит упорством и трудом.
— Послом в Хараг? — Взгляд Эрга стал весьма задумчив. Ветер с моря стал совсем свеж и долгожданная прохлада, после жаркого дня пришлась собеседникам как раз кстати.
— Я знаю, о твоем невинном увлечении, ты любишь оценивать, сколько сможет продержаться тот или иной город, попав в осаду.
Эрг прекратил жадно поглощать второй литр вина и внимательно посмотрел на Евлампия. Тот лишь иронично улыбнулся.
— Ты понимаешь, о чем просишь? — Эрг выругался, не сдержав эмоций.
— Понимаю. Ты настоящий профессионал. За время своей карьеры только со мной ты участвовал в семи осадах как с той, так и с другой стороны. На кого мне еще полагаться в таком вопросе?
— Если совет ста узнает, зачем я поехал в Хараг. — Эрг выдержал знатную театральную паузу. — Ты только что сообщил мне стратегическую информацию о предстоящей войне святош с империей.
— Это понял ты. Старый и прожженный волчара. Битый не раз и не два. Совет ста слишком занят борьбой за власть, что бы увидеть дела далекие от Мельна.
— Подробности?
— Меня интересует сухопутная осада. Город возьмут в осаду только имперские легионы. О союзниках и имперском ополчении позаботятся.
— А флот?
— Не смеши мои тапки, Эрг. Имперский флот это миф. Держащийся на заинтересованности вольных городов в бесперебойной торговли с империей. Как только император посягнет на эту священную корову, судьба имперского флота будет решена.
— А мой отец? Я благодарен тебе, за него. Но скажи... — От волнения Эрг вскочил с кресла. — Ты ведь мог помочь ему раньше?
— Ему помог Единый. Заступи, спаси, помилуй и сохрани нас, Единый, твоею благодатью. — Евлампий легко погасил эмоциональный порыв своего приятеля. Для верности осенив себя знаком Единого. — Он охранил твоего отца от всякого вреда и озлобления, и от бури сомнительных помышлений избавлен был отец твой, пока не прозрел и слово божье его не подняло. Ты же хочешь внушить себе, что позволено богу, может быть позволено простому смертному.
— Я... — Эрг отопрел от такой отповеди. И поспешил повиниться.
А Евлампию только это и надо было. Он плел нить разговора по наитию. Легко направив беседу в содержательное русло.
— Прости меня, Змей. Иногда меня заносит. Я все-таки воспринимаю тебя больше воином, чем слугой божьим. — Эрг замолчал, с удовольствием наблюдая, как та самая дальня родственница, самолично поднесла очередной поднос со снедью, изумительно покачивая своими роскошными бедрами.
— Дорогой. — Она даже не проворковала, а промурлыкала, чуть прижимаясь бедром к торсу своего любовника. И со стороны это выглядело, безусловно, эротично.
Змею даже почудилось на мгновение что перед ним Сиятельная. Но наваждение быстро рассеялось, когда Эрг молодецки хлопнул подругу по упругому заду и легонько оттолкнул ее от себя.
Неслышными тенями мимо друзей проскользнуло двое слуг, заменяя готовые погаснуть факелы. Наступила уже настоящая ночь. И Евлампий вновь отвлекся от беседы, засмотревшись на звезды. За годы своего пребывания на планете, Евлампий выучил карту звездного неба наизусть. Но никогда не уставал смотреть вверх на небесные светила.
Ему, человеку, видевшему ошеломляющую многоцветную красоту млечного пути в открытом космосе, через тонюсенькое стекло боевого скафандра, было что вспомнить, о чем пожалеть, наблюдая, как мерцают эти исполинские огненные существа, названные далекими предками — звездами.
А Эрг, воспользовавшись паузой в беседе, налег на еду, благо принесено было всего и много. Утолив первый голод, воевода откинулся на стуле и, обратив внимание на задумчивый взгляд Змея на звезды спросил: 'Помнишь, как я вот также встретил тебя, любующегося на звезды во время осады Арля'?
— На следующей день, ты повел свой отряд на штурм углового бастиона. И захватил его. Помню. К чему ты это вспомнил?
— В отряде набранных наемников есть десяток ветеранов с того похода. Старшим у них Жан Рафре.
— Я слышал про него. Подожди это же 'Грамотей'. Ну тот, что выдоил до последнего грошена герцога Серхова.
Эрг рассмеялся. — Ну не герцога, а его двоюродного брата. Редкостный мерзавец был.
— Расскажешь? Я до сих пор не знаю всех обстоятельств той истории.
— Расскажу. Как говорил сам Жан Рафре, подсудимый был человеком не вредным для общества, что уворовывал, то сразу и проматывал на кутежи.
Друзья негромко рассмеялись.
— Дело было как раз в начале войны с Калией, он командовал сводной дружиной вольных городов. Точнее был назначен. Но мы, командиры наемных отрядов сильно против были. Не сложилось. Не у нас с ним, ни у него с нами. Я даже не знаю почему. Вот Рафре тогда и придумал, как эту сволочь примерно наказать.
Он тогда казначеем был в моем отряде. Перед очередным походом нашей дружины, все чин по чину сдал казну на хранение мерзавцу. Уговор тогда такой был. С Калией жаркие битвы были в ту пору. Общак сдавали перед выполнением заданий. И забрать его могли только назначенные люди.
— Я слышал об этом. — Евлампий в уме уже прокручивал сказанное Эргом, но способа провернуть аферу пока не видел.
— Наш отряд ушел на задание, да с возвращением не заторопился. Выждали неделю другую. Потом мы слух пустили, будто разбили нас. В клочья. Полегли в неравной схватке и все такое.
И подослали в ставку самого пронырливого из отряда. Был у нас такой, всегда на подхвате. Тот с родственничком герцога про общак и перетер все знатно. Сошлись по 50 процентов. Это тогда где-то тысяч двадцать золотых они поделили.
— Дальше я понял. Тут появляется сам казначей сгинувшего отряда. Разумеется с габаритной поддержкой. Крик, шум и возможно мордобой. Дальше "развод" по полной программе, вплоть до "честного" отъема земляных владений в пользу "потерпевшего".
— Ну да. Как потом написали герцогу Серхова: 'В результате многочисленных укусов насекомых и возможно другого воздействия у его светлости графа образовались на лице синяки и сломалась челюсть'.
— Тонко подмечено.
— Герцогу пришлось лично выкупать у нас закладные своего брата. Тот заложил собственное родовое поместье, дабы погасить долг.
— Значит, я могу рассчитывать на твоих людей?
— Для этого я тебе про Рафре и сказал. — Эрг сыто откинулся от стола и срыгнул. Алкоголь наконец пробрал ветерана и легкое опьянение только подняло настроение Эргу. Родственница, вновь тонко подгадав момент, появилась подле своего избранника. Глаза ветерана масляно заблестели, и Евлампий понял, что скоро будет пора уходить.
16
Сборная дружина вышла в ночь. А точнее, за час до рассвета. Двинулись испросив благословления у присланного отцом настоятелем монастыря святым братом на день раньше условленного срока. В первый день новолунья. Двести сорок наемников и тридцать бывших имперских меченосцев во главе с Куртом. Шли налегке, никаких повозок, только заплечные мешки и минимум груза. Змей, как и обещал, возглавил авангард. После необъяснимой отставки Эрга от роли командира знаменитый наемник решительно отказался. Номинально командовал Курт, уязвленный дважды. Должность командира ему досталась после отказа Змея. К тому же леди Ди советовалась по всем действительно важным вопросам со Змеем, доверив ему единственному тайну маршрута.
Курту достались исключительно рутинные заботы, с которыми был в состоянии справиться любой полупьяный десятник и смешки за спиной весело гогочущих наемников.
С первыми лучами солнца Евлампий увел отряд с тракта, углубившись в Хельгову пущу. Четыре пятерки разведчиков — двадцать наемников, отобранных лично Евлампием, сменяли друг друга точно во время привалов. Шли ровно. Бег тысяча шагов. Потом тысяча шагов размеренным темпом и три тысячи ускоренных шагов, после которых следовал привал.
