Безумная Ватага.

— Забавная картина. — Донеслось до меня из темноты голосом, лишённым всякого намёка на улыбку или смеха.

— Угу-у. — Игнорируя тёмного, я отошёл чуть в сторону. Не станет он нападать. Не в населённом пункте. Не сейчас.

— Злишься?

— Нет. — Совершенно искренне ответил я ему. Чего злиться-то? Что случилось — случилось, есть, что есть.

— Я подошёл познакомиться.

— Ага. Шаман. Светлый. Немного могу-у воином побыть. Дру-уг, плу-ут, неплохо с арбалетом работает. — Всё так же не оборачиваясь отвечаю ему, сам стоя с закрытыми глазами и прислушиваясь к пению ночи.

— Понятно. Малефик, немного некромант.

— Угу-у. — Отвечаю ему, коротко дёрнув головой, позволяя ветру зачерпнуть горсть выбившихся из косы волос. — Давай у-утром. Ночь, сказка как хороша.

— Хорошо. Буду рядом. — Поставил меня перед фактом наниматель и растаял в объятиях тьмы.

Обратив краем сознания, что в ночи, кроме меня и пары сопящих комков шерсти никого не осталось, я присел, где стоял и полностью отрешился от проблем. Медитация, свойственная всем магам, для шаманов служит ещё и инструментом, настроиться на место в мире. Предваряя пляски и камлание, она позволяет уединиться со всем миром и понять, что же я хочу. А здесь и сейчас я хочу найти кого-то, кто смог бы стать мне если не другом, то инструментом в моих странствиях.

Как при охоте за животными, при поиске духов не стоит акцентировать своё внимание на том, кого ищешь. Пусть мир успокоится и сам подойдёт к тебе в одно из своих воплощений.

Помогите, предки. — Одними губами шепчу я и полностью отключаюсь от мыслей.

Только я и ночь. Твердь земли и шуршание ветра. Время текло и казалось, что так будет длиться часами и годами. Ночь не имела границ, и мир растянулся до размеров вселенной. Я сидел и слушал дыхание двух близких мне существ, шелест скудной травы и далёкие голоса ночи.

Казалось, что ничего кроме спокойствия у меня в этот раз не получится, когда ночь усмехнулась мне клёкотом РУХ. В первое мгновение даже показалось, что этот крылатый король скал, стоит у меня над головой, но последовавшие за этим хлопки крыльев прозвучали в неимоверной дали.

Отогнав нахлынувший страх, оказаться наедине с этой огромной птицей, я попытался вновь уйти в медитацию, когда мне в нос ткнулось нечто мягкое и расщекотало мой ноздрю. Чихнув я открыл глаза, заметив только, как в сторону отлетает какое-то перо.

Махнув рукой, я попытался его поймать, но перо, словно выдернутое за ниточку, вылетело прямо из-под ладони. Удивившись, я вновь попытался его поймать, но оно вновь выскочило в последний момент, буквально проскользнув между пальцами.

— Не уйдёшь. — Я, как в детстве, вскочил и попытался прижать перо двумя ладонями к земле. На душе было легко и хорошо. Вновь ускользнувшее перо, словно приглашая подурачиться, порхнуло, оседлав шальной сквозняк и взвилось на уровень глаз. — Вот попадёшься мне, проказник, заточу и руны тобой писать буду.

Ещё пару минут неловких движения, и я таки поймал это перо. Серое, с чёрными прожилками и пушком у основания оно не тянуло на перо с крыла Рух, но, тем не менее, оказалось весьма миленьким.

Подняв его на открытой ладони, я дунул, отправляя перо в полёт, чтобы буквально через минуту от души чихнуть. Подхваченное ветром оно опять угодило мне в нос.

Один раз, это случайность, второй же уже симптом. наклонившись за пером, я уже хотел схватить его за кончик, когда вновь долетел порыв ветра и оно вновь ускользнуло.

— Опять, значит? Хочешь в догонялки поиграть? — бросаясь за ускользающим пёрышком, усмехнулся минотавр в моём лице.

Охота за беглецом в это раз никак не удавалась. Даже просто чтобы не выпустить его из виду, пришлось неплохо поработать ногами.

Я не я, если тут духи не приложили свою руку. Вопрос поимки стал делом принципа. Который мне, успевшему резко остановиться на краю обрыва, кажется придётся пересмотреть. Взмахнув последний раз мне на прощанье перо метнулось в ночную тьму внизу.

Вот блин. Опять неудача. До чего же сложно без бубна заниматься этой фигнёй. Ладно, до восхода есть ещё час, другой. Попробую ещё помедитировать. Решившись на это, я вернулся на камень, попутно проверив состояние подопечных. Оба дрыхли переливчато похрапывая. Мыш, выискивая тепла перебрался под бок, не уступающего ему в размерах телёнка и обхватил его на манер плюшевого мишки, обвившись хвостом вокруг торса. Надо будет обоих потом на блох проверить.

Расположившись на камне, вновь пытаясь абстрагироваться я получил тычок чем-то острым в нос и непроизвольно чихнул. Открыв глаза, я не поверил им. Прямо передо мной лежало серо-чёрное перо с глубокими стальными переливами. То само перо, охоту на которого я продолжал более часа по всей околесице селения, едва не отправившись головой вперёд в пропасть. Не веря себе, я медленно протянул руку к перу ладонью вверх, словно приглашая, оно меня не подвело. Оседлав случайный порыв ветра, пёрышко сделало в воздухе кульбит и улеглось точно посередине ладони.

— Давай дружить. — Немного растерянно буркнул я, и перо доверчиво потерлось о ладонь. — Кто же ты такой? Выходи не стесняйся.

Пёрышко не ответило, но от него отделилось серебристое свечение и сформировалось в контур миниатюрного шарика, слегка вибрирующего воздуха. Он журчал и мурлыкал. Совсем крошечный сгусток магии, вряд ли был разумен, да и на полноценного стабильного духа не походил, скорее на зачаток, искру, способную развиваться со временем во что-то.

От духа ко мне пришло ощущение одобрения и вопроса. Словно новорожденный ребёнок он тянулся ко мне с немым любопытством и просьбой защитить. А почему собственно и нет? Пусть толку с него сейчас с гулькин нос, но ведь забавный же, да и озабочиваться полновесным контрактом или талисманом ему не придётся. Искорка магии, обрётшая зачатки разума и так, уже нашла себе пристанище.

— И что ты мо-ожешь? — Осматривая духа и прикидывая его возможности, я попытался почесать свободной рукой маковку, наткнувшись на колтун вместо косы. — А почему-у-у собственно 'нет'? Поможешь мне?

Оставшиеся несколько часов ушли на то чтобы закрепить договор с неразумным духом и попытаться обучить его весьма нужному для меня навыку ухода за моей гривой. Безусловно, с первого раза научить кроху плести тугую косу из проволоки, заменяющей минотаврам волосы, не удалось, но, для начала, даже умение вытащить соринку и вправить выбившийся волос уже неплохо.

Чтобы поощрить весёлое создание, я выделил прядь волос и сплёл из неё куцую косичку, разбросав по всей длине крысиные косточки. Существенно сократив на это запас дешёвых заготовок, я создал своеобразную погремушку. Перо, вплетенное в основание, дополнило композицию.

Должно быть со стороны я смотрелся по меньшей мере чудаковато с костями и пером в волосах, но было настолько плевать, на сколько только может быть пофигу разумному существу. Захотелось плясать, получив пусть и такое слабое подтверждение своих способностей.

— О ДА! КТО ЗДЕСЬ ПАПА? МУ-У!! — Так лунная походочка. — ДА! ДА! ДА! МУ-У, ШАМАН!! — Стрелки от глаз разведёнными руками, правую ладонь к левому плечу, левую к правому, и круговое движение тазом. — А-А-А, МАКАРЕНА!!

Мою победную пляску прервали самым нелепым образом, мелкое и мохнатое нечто подскочило ко мне и стало вертеться под ногами, отвлекая от сложнейшего пируэта с круговым движением вокруг своей оси и зкидыванием рук за голову.

Остановившись, чтобы не затоптать Ророшка, я столкнулся взглядом с мышелюдом. Отвисшая челюсть и взгляд полный пустоты выдали своего хозяина с головой. Только проснувшийся, Тилль познавал дзэн, впав в клин от увиденного.

— Ну-у ... это ... камлание — Аккуратно опуская руки и отводя взгляд, попытался объяснить неадекватное поведение со своей стороны я. — Шаманские шту-уучки...

— Не хочу знать. — Неуверенно ответил мышь, пытаясь встать и закрыть рот. — Как мне это развидеть?