Душа крючкотвора

Почему "якобы"? Так Гермиона была уверена, что если бы рыжики действительно являлись организаторами хэллоуинского переполоха, их серьезно наказали бы преподаватели. Ведь две отработки под присмотром Филча за доставку особо опасной твари (книги о троллях в библиотеке присутствовали) в полную детей школу — это даже не смешно.

После получаса беготни по лестницам и коридорам одинаковые мальчишки обнаружились на четвертом этаже с куском старого пергамента в руках. Судя по невинным лицам, рыжики занимались подготовкой очередного дурацкого розыгрыша. Увидев направлявшуюся к ним растрепанную больше обычного Гермиону, парочка поинтересовались шутливо-восторженным тоном:

— И что же Грозе Пожирателей...

— ...героической Истребительнице Троллей...

— ...понадобилось от двух Великих...

— ...но скромных шутников Хогвартса?

— Расскажите мне о домовых эльфах! — потребовала девочка.

Близнецы подивились настойчивости лохматой заучки, но отказать не посмели. Выложили ей все, что знали, после чего проводили на кухню, где Гермиона смогла воочию увидеть этих странных, но очень полезных существ, и отправились проказничать дальше. А Грейнджер осталась налаживать контакт с волшебным народцем, отдаленно напоминавшим гоблинов.

Девочка согласилась с мнением шутников, домовики действительно были странными. Сначала ее попытались закормить. После двух порций куриных крылышек и тарелки шоколадных пирожных Гермиона уже начала жалеть, что вспомнила о пропущенном ужине. Потом засыпали восхвалениями. Коротышек желание первокурсницы узнать побольше об их расе испугало. Маленькие работники Хогвартса замкнулись, закрылись своими большими ушами, но постепенно по одному раскрывались и включались в разговор, рассказывая всё больше о себе и своей работе, постоянно сетуя, что недостойны такого внимания маленькой волшебницы.

Отчаявшись выудить полезную информацию из этого галдежа, девочка вспомнила о причине своего визита и поинтересовалась у окруживших ее работников кухни, не знают ли они эльфа по имени Томми, который носит маггловский костюм. Услужливые домовики тотчас доставили вышеназванного, судя по огромной щетке в руках, оторвав того от важных дел.

— Привет! — улыбнулась девочка знакомому.

— Опять ты! — недовольно произнес тот, щелчком пальцев заставил щетку исчезнуть и спросил: — Ну и чего тебе надо?

— Мы можем поговорить?

Обреченно вздохнув, эльф схватил лохматую первокурсницу за руку. У Грейнджер на мгновение потемнело в глазах, а когда зрение восстановилось, она обнаружила, что находится в каком-то классе, которым, судя по налету пыли на партах, не пользовались лет пятьдесят. Оглядевшись, домовик сосредоточился, и по помещению пронесся порыв ветра, уничтожая пыль и грязь. Щелчок пальцами — и вот уже в углу горит камин, а пара стульев превратилась в удобные мягкие креслица. С комфортом развалившись на одном, Томми уточнил:

— Ну и о чем ты собиралась поговорить?

— Я хотела поблагодарить тебя, — ответила девочка, присаживаясь на краешек второго. — Ведь если бы не ты...

— Достаточно! — перебил ее домовик. — Благодарность принята. Что-нибудь еще?

— Да. Расскажи, почему ты не захотел остаться и принять положенную славу. И почему уверен, что директор способен читать чужие мысли. И почему, в отличие от своих сородичей, подражаешь обычным людям. И откуда вообще появились домовики...

Сбивчивую речь Грейнджер прервал громкий хлопок. Нет, Томми не сбежал, а лишь изобразил классический фейспалм. И зачем он только спас эту приставучую девчонку? Теперь ведь ни за что не отцепится, пока не получит ответов на свои вопросы. Может, обливиэйтом ее шарахнуть? Так ведь без палочки может выйти Мерлин знает что. А эта наглая особа еще и хрюкнула, увидев выражение вселенского отчаяния на физиономии домовика. Правда, встретившись с его злым взглядом, ойкнула и сразу изобразила пай-девочку, скрестив руки на коленях и потупив взор.

— И за что мне это наказание?! — в сердцах воскликнул Томми.

Гермиона испугалась, что рассерженный эльф отправит ее назад и больше не захочет с ней встречаться, но ее спаситель внезапно переменился в лице, видимо, вспомнив о чем-то неприятном, тяжело вздохнул и произнес:

— Ладно, слушай...

Навострив ушки, не такие большие, как у собеседника, но тоже чуткие, отличница внимала откровениям. Поначалу эльф рассказывал нехотя, его речь была сухой и наполненной язвительными замечаниями, как у профессора зельеварения. Но потом с помощью наводящих вопросов и искреннего сочувствия девочке удалось растопить лед отчуждения, и Томми разоткровенничался.

Гермиона с большим удивлением узнала, что сценка с появлением тролля была подстроена директором, который оказался не очень-то и Светлым. Первокурснице была предназначена роль невинной жертвы, которую должен был спасти Избранный. Невилл Лонгботтом, которого в отсутствии Гарри Поттера Альбус принялся активно пропихивать в герои. И если в правдивости слов домовика еще можно было сомневаться, то статьи в "Ежедневном пророке", которые продемонстрировал Томми, послужили отличным доказательством.

В них рассказывалось о событиях десятилетней давности. О таинственном Пророчестве, под которое попадали два ребенка, об удивительном сходстве судеб отпрысков Поттеров и Лонгботтомов, в один и тот же день лишившихся родителей... Бедняга Невилл! Вот почему к нему в последнее время прилип шестой Уизли, одним своим присутствием отгоняя от мальчика других кандидатов в друзья, вот почему Рон стремился всячески унизить и очернить ее в глазах сироты!

Сердобольная Грейнджер уже было вознамерилась отправиться спасать милого толстяка из лап чудовища директора, но Томми уговорил ее остаться в стороне. В ее положении не с руки тягаться с Дамблдором. Тут даже не Давид и Голиаф, а прямо Слон и Моська получаются. Тем более, по закону на время учебы Альбус является ее опекуном. Максимум, что можно сделать — послать письмо бабушке Невилла с перечислением всех фактов. И то, не используя школьных сов, чтобы его не смогли перехватить... В общем, к концу объяснений Гермиона ощущала себя героиней какого-то шпионского триллера. Кругом враги, доверять можно только себе, а единственная ошибка может привести к гибели.

Возможно, почувствовав, что излишне сгустил краски, Томми вдруг резко свернул с темы Хогвартса на рассказ о домовиках. Никто не знал, откуда появилась эта волшебная раса, но в некоторых книгах сохранились сведения, доказывающие, что еще лет триста назад она была независимой и самодостаточной. Об этом говорил и родной язык маленького народца, и собственная магия, принципы которой отличались от используемой волшебниками.

Существовало предположение, что когда-то давно эльфы имели свои земли, но какой-то природный катаклизм (Гермиона сразу подумала о землетрясениях и извержениях вулканов в Италии на протяжении всего семнадцатого столетия, разрушивших до основания около сотни городов и унесших много человеческих жизней) заставил их оставить свою родину и искать место получше. Долгие годы они скитались по Европе, пока волшебники Англии не согласились приютить бездомных.

Тут-то и выяснилось, что эльфам по душе магия жителей островов. Беженцы охотно селились в жилищах магов, обязуясь выполнять всю домашнюю работу и не беря за это ни кната. По крайней мере, до тех пор, пока не заработают себе на одежду. И возможно, коротышки продемонстрировали такое искусное владение магией, что людям стало страшно. Так страшно, что они запретили эльфам пользоваться волшебными палочками и связали работников целой системой клятв, включая обещание не причинять вреда хозяевам дома.

Спустя полстолетия после великого переселения положение домовиков стало и вовсе незавидным. Из слуг они превратились в бесправных рабов, движимое имущество. Их все чаще продавали, дарили и покупали. Вскоре появились постановления Визенгамота, законодательно закрепившие такое отношение к магическому народу.

Но хуже всего то, что эльфы стали зависимы от волшебников. С самого рождения привыкнув получать их магию, домовики не тратили время на развитие собственного магического очага. Зачем насиловать себя и выдавливать по капле силу из маленького тела, если всегда есть возможность зачерпнуть из неиссякаемого источника энергии? Сколько хочешь — только руку протяни! А несколько веков такого симбиоза привело к тому, что способности продуцировать магию у маленького народца атрофировались. И теперь если эльф по какой-то причине терял своего хозяина, то вскоре умирал от недостатка магии.

— Но это же неправильно! — воскликнула возмущенная до глубины души Гермиона. — Весь цивилизованный мир давно отказался от рабства!

— Так то мир! А мы с тобой живем в магической Англии, закостеневшей в своих догматах и повесившей на ноги кандалы из вековых традиций и обычаев, — возразил Томми. — Неужели ты до сих пор не заметила, что угодила в сословное общество?

— Ну, я наблюдала, что некоторые ученики... особенно со Слизерина, ставят себя выше других. Но ведь они не имеют на это права!

— Разве? — прищурился эльф. — А незыблемый факт, что благодаря семейным связям они легко займут высокое положение в обществе, не прилагая к этому никаких усилий, ты всерьез не рассматриваешь?

— Но ведь это... нечестно! — отчаянно заявила девочка.

— С твоей точки зрения — да. Однако вышеупомянутых слизеринцев мало волнует мнение какой-то грязнокровки.

— МакГонагалл в разговоре с моими родителями утверждала, что любой выпускник Хогвартса может получить работу в министерстве.

— Не спорю. Вот только кошка забыла сообщить, что тот, кто не может похвастаться родословной, наличием денег и связей с высокопоставленными чиновниками, будет до конца своих дней перебирать пыльные бумажки на низкооплачиваемой должности младшего клерка.

Поразмыслив, окончательно раздавленная реальностью девочка пролепетала:

— Можно же уехать в другую страну...

— Можно, конечно, но там придется начинать учебу с нуля. В других европейских магических державах не считают образование Хогвартса достаточным для получения специальности. Это полсотни лет назад, когда уровень получаемых знаний был высоким, выпускники британской школы могли конкурировать с воспитанниками Думстранга или Шармбатона, а сейчас Дамблдор настолько урезал учебную программу, что становится страшно. Где языки, этикет, артефакторика и кабалистика? Почему нумерология и руны изучаются только в качестве необязательного предмета? Такое впечатление, что Хогвартс специально формирует безликую серую массу обывателей, которые будут счастливы, выполняя простейшие хозяйственные чары или хвастаясь перед знакомыми, что могут заставить фрукты танцевать. За десять лет ни один зельевар не получил звание мастера! Ни одного герболога международного класса, призера дуэльного чемпионата, именитых целителей или хотя бы мастера трансфигурации, выпущенных Хогвартсом за последнее годы, я тоже не могу назвать.

— Но мне сказали, что Хогвартс — это лучшая школа! — едва не плача, заявила Гермиона.

— Ага, в Англии, — язвительно отозвался эльф. — А если брать общемировой рейтинг, то она даже в десятку лучших не попадает.

Тут Грейнджер не выдержала и разревелась. Почувствовав легкий укол совести, домовик примирительно произнес:

— Да не переживай ты так! Если не будешь зацикливаться на выполнении установленной программы, а всерьез начнешь заниматься самообразованием, к седьмому курсу будешь не такой неумехой, как остальные. Сможешь после выпуска поехать куда-нибудь во Францию, пройти трехлетние курсы переподготовки у понравившегося мастера и получить нормальную специальность.

Рыдания не утихали. Вздохнув, домовик слез со своего насеста, подошел к креслу Гермионы и неловко погладил девочку по ее пышной шевелюре. В ответ та сграбастала эльфа и прижалась лицом к его тощей груди, заливая слезами жилетку. Недовольно скривившись, Томми продолжил наводить шорох в прическе расстроенной заучки, надеясь, что ее истерика не будет долгой. Так и получилось. Вскоре девочка сумела взять себя в руки и вытерла лицо. Обрадованный домовик поспешил закончить вечер откровений:

— Что-то мы с тобой заболтались. А ведь отбой был, и тебе уже давно спать пора. Давай, я тебя провожу!

Герми попыталась возразить, но спустя миг оказалась в пустой гостиной своего факультета.

— Спокойной ночи! — донесся до нее голос Томми, за которым последовал знакомый хлопок.

Оставшись в одиночестве, Грейнджер не спешила подниматься в свою комнату. Она еще немного посидела на диване, разглядывая тлеющие угли в камине и размышляя над словами странного домовика. Подумать только, за эти несколько часов девочка узнала о мире волшебников больше, чем за три прошедших месяца. Беседа с другом... Да-да, не нужно удивляться! Гермиона уже считала Томми своим другом. Так вот, беседа позволила ей по-иному взглянуть на то место, куда она угодила.

Мир магии оказался вовсе не сказкой, как рассчитывала Грейнджер. Нет, он был жесток и беспощаден. Здесь целую расу существ, пользуясь их благодарностью к спасителям, превратили в рабов. Здесь директор школы без колебаний натравливает тролля на ученицу. Здесь лгут, недоговаривают, воруют и убивают... Да уж, прямо как в оригинале сказок братьев Гримм! И хорошо еще, что Гермиона встретила Томми, открывшего ей глаза на происходящее. А то так бы и осталась наивной дурочкой, ловившей каждое слово Великого Светлого Волшебника... Тьфу!

Решительно поднявшись, первокурсница направилась к лестнице, мысленно составляя список вопросов, которые она задаст Томми при следующей встрече. В том, что она состоится, девочка нисколько не сомневалась. Эльф должен подсказать ей выход из ситуации. Он много знает, не испытывает перед ней трепета, подобно своим сородичам, и может реально помочь запутавшейся в паутине обмана магглорожденной ученице.

Но не будет ли это слишком нагло? Томми ведь уже столько сделал для нее? Поразмыслив, Гермиона решила, что нет. Друзья ведь должны помогать друг другу. А она может делиться с Томми своей магией. Главное, чтобы он объяснил, как это сделать... И письмо надо обязательно написать. Невилл не годится на роль героя, он больше всего на свете любит растения, вот пусть бабушка и забирает его в какую-нибудь специальную школу для гербологов... И с родителями нужно посоветоваться. Не хотят ли они в ближайшем будущем перебраться во Францию?

А в это время домовик Томми, укладываясь на пышную перину в одном из закутков технического коридора Хогвартса, думал о Гермионе. Он вспоминал разговор и гадал, правильно ли поступил, что поделился с девочкой информацией. Ведь если директор надумает залезть ей в голову — эльфу несдобровать. Приказы директора для домовиков имеют высший приоритет, поэтому даже скрыться у Томми не получится. Хотя, с другой стороны, Герми — девочка умная и вряд ли даст старому козлу повод для легилименции.

Нет, домовик вовсе не проникся симпатией к лохматой заучке, как могло показаться. Он рассматривал ее лишь как средство, которое поможет ему добраться до сокровищ Выручай-Комнаты и осуществить планы по смене тела. А для этого придется ой как постараться. Причем играть лучше максимально честно. Грейнджер чересчур болезненно воспринимает ложь, поэтому использовать ее втемную не получится. Но этого и не потребуется. Гермиона очень напоминает его в детстве, так же жадно тянется к новым знаниям, столь же категорична в суждениях. Взять хотя бы ее заявление о недопустимости рабства...