Спустя минут пять мне удалось убедить девушку поучиться у Сидзуки. Минако наотрез отказалась оставлять сестру одну. Так что вечера проходили вполне оживленно.

В среду после занятий я обнаружил профессора уснувшей на узком лабораторном диванчике. Лицо было скрыто под очередным томиком манги, на этот раз за новым автором.

— Седзо-сан, из ящика с ингредиентами валит дым.

— ... Амакава. Пришел. Где дым? — женщина сонно покрутила головой, осматривая лабораторию.

— Я пошутил.

— У меня не очень с чувством юмора. Так говорят. Последний, кто попытался надо мной подшутить, лежит по частям в морозильнике.

— Э-э, не говорите это с таким серьезным лицом, а то и поверить можно.

— С чего ты решил, что это неправда?

Помолчав с минуту, я осторожно подошел к большому холодильному ящику и приоткрыл крышку. Внутри помимо виденных ранее пакетиков и колбочек находился здоровый черный непрозрачный пакет, в котором... вполне можно уместить человеческое тело. Если разрезать. Я перевел взгляд на невозмутимую Седзо-сан, методично очищающую мандаринку от кожуры. С таким же покерфейсом палач будет сдирать кожу с человека.

— Там действительно мясо, — профессор сделала длинную паузу. — Для завтрашнего фестиваля. Меня попросили подержать пока у себя.

Уф-ф, я немного расслабился.

— Хм, сенсей, вы ведь разбираетесь в зельеварении?

— По нашим меркам — неплохо, по мировым — посредственно.

— У меня дома скопилось много разного мусора: драконья чешуя и слюна, пара клыков, обломок когтя, крови тоже можно набрать, куча змеиной чешуи от слабых водяных е-кай, несколько кротовых резцов, охапка оредракониса и лафелии.

— Мусор... мне пригодится. Я скажу тебе, можно ли его применить с пользой. Сейчас вернемся к твоему продвижению. Смотри.

Седзо-сан бросила мне книжку, которую я споро поймал.

— Третий фрейм. Что скажешь?

На бумаге был изображен молодой парень в темном кимоно, выпускающий из своего огромного меча волну энергии. Было непросто ориентироваться в черно-белых тонах комикса.

— Хм, чем-то похоже на мою волну света. Если я использую Хаганэ, то пучок выходит узконаправленный и более разрушительный.

— Мое мнение созвучно с твоим.

Профессор задумалась, и я спросил первым:

— В манге есть что-то полезное для меня?

— В следующих выпусках сказано, что для лучшего освоения техники необходимо знать ее имя.

— Э-эм, у техники обязательно должно быть имя?

— Как тебе "Гетсуга Теншоу", Клык Луны, пронзающий небеса?

— Хмм, что-нибудь менее пафосное есть?

— Ты должен сам дать название технике. Узнать у нее самой.

— Техника разве может быть разумной? Как мне с ней общаться?

— Это ты должен выяснить самостоятельно.

Да она издевается! Делает многомудрое лицо, нагоняет туману, а сама пытается приспособить какой-то приемчик из выдуманной книжки!

— Седзо-сан, а нельзя ли, — я помахал мангой в воздухе, — использовать более научный метод для развития моих сил?

— Свет Амакава имеет уникальные характеристики. Я просчитала его параметры и пришла к выводу, что ни одна имеющаяся методология не подходит. Раз готового рецепта нет, приходится импровизировать. Даже эмоциональная зависимость носителя и магии света не имеет четких аналогов. Но раз она имеется, то необходимо работать в данном направлении. Психологическая уловка, заставляющая себя самого сконцентрироваться на конкретном действии. Озвучивание названия своей способности широко используют некоторые кланы и западные маги. Не считаешь ли ты их идиотами, которые просто информируют противника о своих намерениях?

— Нет. На каком языке должно быть название?

— Любом.

"Волна света" как-то блекло звучит. "Сияющий свет, рассекающий сущее", "богоподобная волна смерти"... Точно! Буду называть на русском. Язык в Японии не особо распространен.

— Амакава. На полигон, — развернулась Седзо-сан и направилась на выход из лаборатории.

Я со вздохом отнес скопившуюся после цитрусовых кожуру до мусорки и пошел догонять учителя. Сидзука, плескающаяся в неубранном бассейне, неохотно последовала за нами. В тренировочном ангаре я остановился перед мишенью и решительно произнес:

— Епический свет, дай мне силу! Крышесносящая-волна!

Из моего вакидзаси вылетел яркий серп света, вгрызся в мишень и оставил существенную выбоину в плите. Не, знаю, может мне показалось, а может эффект плацебо и впрямь действует, но заклинание выходило значительно легче и чуточку мощнее.

— Это ведь русский? Интересный выбор, — заметила Седзо-сан.

— Юто, почему ты не сказал мне, что знаешь русский? — насупилась Сидзука.

— Прости, моя лоли. Как-то повода не находилось.

— Что же еще ты скрываешь?

— Ха! На самом деле я пришелец из иного мира, который вселился в тело Юто!

— Пф, выдумщик, нано, — ну да, Сидзука ведь не была знакома с прежним Юто.

— Амакава. Продолжай.

— Епический свет, дай мне силу! Максимум-скорости! Максимум-брони!

Усиление и покров света откликнулись на мой зов, как в одной небезызвестной компьютерной игре.

— Хорошо, — кивнула женщина. — Тренируйся. Через неделю протестируем, возросла ли эффективность заклятий.

Лишь один ученик находился в пустом классе после окончания занятий. Юноша с темно-синими волосами задумчиво смотрел в окно на клонящееся к закату солнце, когда подошел назначивший встречу:

— Такаги-кун, твоя просьба встретиться весьма неожиданна, — усмехнулся Ходжо Гарудо.

Собеседник решительно вошел в класс и задвинул дверь. Выглядел Масутани Такаги младше своих четырнадцати лет, а растрепанные темно-русые волосы и закатанные рукава школьной формы создавали ему немного хулиганский образ.

— Мне надоело бегать.

— Говорят, ты недавно встречался с Амакава, — усмехнулся синеволосый. Ходжо же внешне был полной противоположностью: идеально сидящая форма без единой мятой складки или пятнышка, аккуратно зачесанная назад прическа. Надменное выражение лица знающего себе цену человека.

— Да-а, — протянул член небольшого клана Масутани. — Зазывал меня к себе. Но эти его е-кай. Бр-р-р.

— Так ненавидишь е-кай? Почему бы тебе тогда не вступить в "Чистоту"?

— Эй, я похож на богатенького мажора? Если им некуда девать свое время и деньги, пусть развлекаются. Я предпочитаю думать о более насущных вещах. Клан Ходжо довольно обеспеченный. Если мы договоримся, то я готов по окончании учебы войти в состав клана.

— О-о, какая приятная новость. А что твои родственники?

— На родителей я не смогу повлиять, но сестру попробую уговорить.

— Такаги-кун, уверяю, в нашем клане ты получишь достойную поддержку. И однажды, не без твоей помощи, Ходжо станут называть великими. Как ты понимаешь, должно пройти время, прежде чем мы сможем доверять друг другу, — улыбнулся юноша довольно. — Раз уж так получилось, продолжай поддерживать дружеские отношения с Амакава.

— Да, Гарудо-семпай.

Четверг выдался суматошным деньком для многих учеников, но не для меня. Поскольку я нагло сачковал осенний фестиваль. Кто-то занимался палатками с едой, кто-то показывал магические представления и тому подобное. Класс на меня немного дулся, так что я старался не отсвечивать. Видел отдельные группы учеников-гостей из Китая и Индии. Традиционно они приезжали к нам на день осеннего равноденствия. Мы тоже к ним отправляли лучших учеников на их праздничные мероприятия.

Проходя мимо стендов, я остановился возле платки школьного клуба манги. Наверное, меня Седзо-сан уже приучила обращать внимание на данные образчики японского искусства. Помимо стандартного выпуска про японского экзорциста-школьника, отражающего нашествие пришельцев, на прилавке находился тонкий пятистраничный комикс. Где-то виденная мной девочка из клуба густо покраснела, когда я потянулся за экземпляром манги. Мда, одна обложка уже изгоняла любое желания знакомиться дальше. Но я пересилил себя и полистал содержимое. Узнать героев, срисованных с нас с Айджи не составляло проблем. Радует, что по крайней мере сцен 18+ в додзинси не было. Я был изображен нежным и ранимым парнем с тонкой душевной организацией, тогда как Айджи — агрессивным и напористым. А до меня их ведь взяли несколько девочек. Тьфу ты!

— Щелк! — на долю секунды палатку клуба манги осветила яркая вспышка.

Я увидел Райхо Минами, с маниакальным упорством фотографирующую происходящий фестиваль.

— Йо, Принц-кун.

— Я бы попросил...

Щелк! Новая фотовспышка озарила окрестности.

— Эй, разве я давал разрешение на съемку?

— Прости, Амакава-кун, — пропела репортерша и сразу отвлеклась на проходящих мимо жриц-косплейщиц... а может это их рабочая форма. Минами хоть натура увлекающаяся, но вполне ухоженная и симпатичная. Темные волосы до плеч, заколка-бабочка с правой стороны, светло-карие глаза, обычно горящие восторгом или лучащиеся ехидством.

— Райхо-кун, ты занята в воскресенье?

— Не особо. Так, по мелочи.

Глава клуба журналистики продолжала фоткать окружающих, один раз даже выбрала весьма спорный ракурс с уровня земли. Девочки в юбках мгновенно завизжали и отпрянули. Тут Минами застыла и повернулась ко мне с удивленным лицом:

— Амакава-кун, неужели... ты приглашаешь меня на свидание?

— Ага, — задумчиво протянул я.

— Всерьез?

— Серьезнее некуда.

— Не для обмена информацией, а на свидание? Настоящее? Поцелуйчики, обжимания и все прочее?

— Вроде того.

— А как же Кавахару?

— Она просто моя соседка. Бывшая.

— Я свободна в воскресенье. Куда пойдем? — несмотря на бодрый тон, Минами смутилась, если мне не показалось.

— Я в Токио мало мест знаю. Куда бы ты хотела?

— На свидания обычно ходят в парки развлечений. И обычно кавалер должен сам составить план мероприятия. Но так уж и быть, помогу жителю из далекой глубинки. Я напишу тебе по почте. А сейчас — мне надо найти китайскую делегацию. Может в этом году они снова подерутся с нашими. Хе-хе.

В принципе с профессором мы разработали план на ближайшие дни, так что освободился я быстро. Этим же вечером вернулся в Ноихару. Хитсуги порадовала меня объемным файлом, в котором была собрана информация по клану Ходжо. Альберт же сиял, как начищенный пятак. Якоин предоставили нам беспроцентный и практически бессрочный кредит на сумму в двести миллионов американских. Это примерно в три раза больше, чем текущая совокупная стоимость всех наших предприятий и владений. Я только и успевал подписывать сметы и планы развития. Мои финансовые специалисты намеревались выкупить часть порта: склады, краны, рыболовецкие суда, а также один рыбоперерабатывающий завод на севере префектуры. В приказном порядке подложили ко мне в кровать еще порцию слабых водных духов, сказав готовить их для работы. Как сказал Альберт, вряд ли нам удастся сэкономить на покупке, но в любом случае прибыль увеличится за счет налоговых льгот великому клану.

На выходных вернулся Шидо к вящей радости Гинко. Так что теперь не только за мной ходила хвостиком аякаси женского пола. Привезли и накопитель с солидной охраной, в числе которых была пара одаренных. Уж не знаю, как Хитсуги добилась подобной услуги. Накопитель представлял собой грязный оранжеватый минерал с зелеными прожилками размером с кулак. Редкой двустихии — огня и дерева. Как я уже знал согласно урокам артефакторики, накопитель — это палка о двух концах. С одной стороны, они могут хранить запас энергии и помочь в критической ситуации, с другой — это все равно, что колба с нитроглицерином. Может жахнуть от малейшей магической эманации. Так что в магии используется в основном для ритуалов, спатиомантии и стационарной защиты. Классические артефакты в основном являются проводниками энергии, либо представляют из себя подобие многоразовой печати с какими-то полезными заклинаниями внутри.

Накопитель этот мы показали почти всем аякаси в Ноихаре: призракам и привидениям, кротам, змеям и гномам, даже нэкомата с оками приглашали. Провели натурные испытания. Лучше всех справились кроты — за час отыскали помещенный Даем под землю накопитель. После этого драгоценный камень вернули. Тушенина с большим энтузиазмом занималась обучением земляных е-кай, показывала им кусочки магико-активных руд.

— Милорд! В школу мне надобно, чтобы защищать честь великого рода Амакава!

— Неправильно. Думай дальше.

— Ня-уе! (черт!)

Дел невпроворот. А ведь еще надо школьную программу догонять. В субботу я посетил старую школу, где уже практически закончили ремонт. Стены перекрасили в небесно-голубой (по настоянию Сидзуки), проредили зеленые насаждения, обновили тротуарную плитку и окна, подлатали теплицы. Акира уверенно показывал мне очищенные дворы и внутренние помещения. Не Хогвартс, конечно, и не особняк Ксавьер, но вполне мило.

Осмотрев школу, я отправился в небольшое двухэтажное здание рядом. Не знаю, что там ранее обреталось, но теперь первый этаж занимало кафе "East-West", где заправляли Лизлет и Мурабито. С просьбой о своем кафе горничная подходила еще в начале сентября, но я не стал вникать, переложил заботу на плечи Кагецуки. Журавль с остальными постарались на славу. Интерьер представлял собой дикую, но приятную глазу смесь западной и восточной культуры. Японию представлял Мурабито в своем наряде, Британию — Лизлет в форме горничной. Внутри носились рабочие и цукумогами — скоро у них открытие. Место было достаточно людное — почти центр города. Только с противоположной стороны школы находился небольшой участок леса (который мы выкупили вместе со зданиями). Но все равно я сомневался, что чайное кафе будет пользоваться популярностью в Ноихаре.

В воскресенье для начала я наведался в Токио в клинику к Масао-сан, где провел аналогичное внедрение блока света. Немного пообщался с Гесуко. Несмотря на слабость, эта язва могла дать фору что своей дочери, что Сидзуке. Называла меня "поработителем" из-за заклинания света в ее голове. Беззлобно подшучивала и над своим супругом, тот в долгу не оставался. Короче, веселая у Хитсуги семейка. Похоже, они были не совсем согласны с решением дочери заключить союз, но нынешнюю главу Якоин переубедить не смогли.

— Щелк!

Я часто заморгал, не готовый к яркой вспышке.

— Что витаешь в облаках, Амакава-кун? — улыбнулась Минами.

Мда, Райхо и на свидание потащила свой навороченный фотоаппарат.

— У тебя мороженное тает.

— О, блин.

Я спохватился, и принялся быстро доедать остатки сладкого рожка. Как оказалось, пригласить девушку на свидание — это даже не половина дела. Сложнее всего пришлось с Сидзукой, так что я просто сбежал от нее из Ноихары.

— Сдается мне, твои мысли где-то далеко.