* * *
В конце очередного рабочего дня, когда утомленные москвичи и гости столицы, разъехавшись по домам и гостиницам, готовились к ужину, два черных джипа японского производства, вырвавшись на Волоколамское шоссе, споро глотали километры своими большими и широкими колесами. На заднем сидении одного из них, рядом с предусмотрительно прихваченным по дороге знакомым нотариусом, сидел Айдар, и никак не мог решить возникшее логическое противоречие.
По тем скупым сведениям собранным в течении дня его адвокатом, хохол купивший дом и наплевавший на предупреждения его родственника, был полным лохом. Даже у себя дома он был лохом, а здесь в России он был лохом в квадрате. Единственное, что смущало, не понятно было, как он сумел запугать Аслана и все его семейство. В результате долгих раздумий, только одна гипотеза из многих пронесшихся у Айдара в голове, объясняла произошедшее, не нарушая принципа бритвы Оккама.
Поскольку Аслан алкоголь не приемлет по религиозным соображениям, значит, он и его джигиты курнули лишку анаши перед делом и это им все привиделось. Допускал Айдар и возможность того, что хохол — доморощенный гипнотизер и помог им в этом деле. Но на первое место все-таки ставил курение галюциногенных веществ, широко распространенных в наше время.
Айдар никому не говорил о своих планах, поскольку еще не принял окончательного решения. Сперва он хотел переоформить дом, дать хохлу миллион деревянных и пинка под зад. Но потом ему стало обидно за родичей, и он провел замену переменных в этом уравнении. Вместо миллиона — глубокая яма, вместо пинка под зад — топором по голове. Таким образом, он восстанавливал поруганную честь семьи, да и миллион на дороге не валяется, чтоб его хохлам раздавать. Поняв, что достиг в своих рассуждениях личной гармонии и равновесия, он незаметно задремал.
И приснился Айдару странный сон. Незнакомый человек, чуть выше среднего роста, приятной наружности, настойчиво спрашивал его:
— Зачем ты едешь в мой дом, Айдар?
— Это не твой дом, ты его у меня обманом отнял, когда я еще не окончил торговаться. У нас, если двое на базаре торгуются, третий не вмешивается. Это считается оскорблением. За это оскорбление ты умрешь, — Айдар понял, ему снится покупатель, к которому он как раз едет.
— Скажи, дорогой, если бы я у тебя на родине, пришел на базар и начал тебя учить, как правильно торговаться, что бы ты обо мне подумал? Но одно я знаю точно, и у тебя дома, и у меня, посягнувший на чужую жизнь должен быть готов к тому, что потеряет свою. Надеюсь, ты готов.
Стоящая перед ним фигура неуловимо превратилась в симбиоз человека и аллигатора, мерзко улыбнулась своей зубастой пастью и мгновенно погрузив когтистую лапу Айдару в грудь, извлекла его бьющееся сердце с подходящими к нему венами и артериями.
— Айдар, а ты знаешь, почему венозная кровь темнее артериальной?
— Знаю, — хрипло ответил Айдар, тщетно пытаясь вырваться из липкой паутины сна.
— Молодец, дорогой! Хорошо тебя в школе учили. А знаешь, что это за темный комок плывет по твоей вене?
— Нет...
— Ваши лекари называют это тромб. Я сам его слепил. Правда красивый? — Радостно сообщила ему зубатая харя.
— Нет...
— Ну что ж, как правильно говорят — на вкус и цвет товарищей нет. А знаешь, что будет, когда он доберется до сердца?
— Нет, не знаю.
— Двойка. Ничего, скоро узнаешь. — Чудовище захохотало, издавая противные, скрипящие звуки. — Прощай...
Засунув сердце обратно в его грудную клетку, фигура растаяла в сером тумане заклубившемся вокруг.
* * *
— Айдар, Айдар, проснись дорогой, — встревожено кричал нотариус, вглядываясь в мутные глаза своего важного клиента и тряся его за плечо.
— Уф, приснится же такое... — облегченно произнес тот, и тут же его лицо перекосилось от боли.
— Что с тобой?
— Жжет... в животе жжет и левое плечо... боль ужасная...
— Быстрее в больницу, у него сердечный приступ! — Закричал грамотный нотариус. — Нет, вперед езжай, тут до Волоколамска двадцать километров осталось!
Через пятнадцать минут черный джип затормозил возле приемного отделения районной больницы. Но все попытки реанимировать больного закончились неудачей...
За неизбежной суетой связанной со смертью ответственного человека занимающего немалый пост, (неважно в каких структурах он работал, государственных ли, деловых либо теневых), совсем забылось то дело, по которому он выбрался из столицы. Мало ли какие планы были у человека до того, как неумолимая, остро заточенная коса перечеркнула написанное, поставив жирную точку в конце очередной страницы бытия ...
* * *
Когда Аслан услышал в трубке голос младшего брата Айдара, у него кольнуло в сердце нехорошим предчувствием.
— Айдар умер, врачи говорят сердце, обширный инфаркт. Мы в Волоколамске, в больнице.
— Я сейчас приеду...
— Не надо. Мы уже договорились. Сейчас заберем тело и домой поедем. Завтра приезжайте, хоронить будем Айдара. Мы к тебе ехали. Зачем не знаешь? Айдар ничего не говорил.
— Дом он хотел купить, — скупо ответил Аслан, не горя желанием распространяться о злополучном доме.
— Похоже. Нотариуса с собой взял. Какой джигит был... никогда не болел...
Высказав положенные соболезнования и закончив разговор, Аслан рассказал о случившемся многочисленной родне. Он благоразумно умолчал, куда и зачем ехал Айдар перед смертью. Меньше знаешь -крепче спишь.
Саша тоже спал на удивление очень крепко. Никакого сожаления, что он оборвал нить чьей-то жизни у него не возникло. Человек, считающий удачную покупку дома достаточным основанием, чтоб лишить конкурента головы, сам выбирает свою судьбу. То, что судьба выбрала Александра своим орудием в деле восстановления равновесия не больше чем случайность. Его больше мучило, что ящер целый вечер учил его чувствовать, кто и как о нем думает и как распознать чьи-то нехорошие намерения направленные в твой адрес. От этого страшно болела голова. При этом, он должен был чувствовать какие живые существа находятся поблизости, уметь их различать и оценивать возможные проблемы связанные с ними.
Причем, в течении ближайшего времени он должен добиться того, чтоб находится в этом состоянии постоянно, независимо от других занятий. От этого голова болела еще больше.
* * *
Глава 5
Утром Саша понял, что действительно получил доступ к чужим воспоминаниям. Еще во время утренней тренировки, когда он начал выполнять ката инопланетной кун фу, перед его взором замелькали картинки напоминающие фильм об инопланетянах.
Большой двор, мощенный то ли плиткой красновато-желтого оттенка, то ли не пойми чем, ровные ряды юных ящеров стоящих перед учителем и выполняющих вслед за ним завораживающие, плавные, а порой неуловимо стремительные движения. Причем Саша знал не только, как нужно выполнять это движение, но и как дышать, что чувствовать и видеть перед своим мысленным взором.
Стоило ему сконцентрироваться на любой детали, как в памяти возникала подробная информация. Так, например, подобную тренировочную площадку сооружают следующим образом. Снимают полметра плодородного слоя, выравнивают и утрамбовывают. Затем зовут искусника, который спекает поверхность в керамичные плитки со стороной около полуметра и зазорами в три-четыре сантиметра между ними. Таким же образом строят дороги, дорожки, аллеи, и все остальные поверхности, где разумные ящеры ходят пешком. Более того, он даже знал этот конструкт. В памяти всплывало его описание на специальном алфавите искусников. Он понимал, что означают отдельные символы, но выполнить его, конечно, не мог.
Так, ты можешь знать и понимать нотную грамоту, но это не означает, что ты можешь сыграть записанное произведение. Более того, тренируйся ты годами, нет никакой гарантии, что ты его сможешь сыграть правильно. А ведь это всего лишь музыка. В Искусстве, которое преподавал Хор, нюансов, оттенков, которые невозможно формализовать, было несравнимо больше и без учителя разучить уже созданный конструкт, по сути, означало создать его заново.
Несколько дней, Саша ходил, как в трансе, прокручивая перед собой какие-то истории и события инопланетной жизни, используя для этого любую паузу в своем плотном расписании. А их-то, к его сожалению, практически не наблюдалось. Все прежние угрозы ящера, которые Саша по своему обыкновению делил на восемь (широко распространенное свойство советского человека), тот претворял в жизнь дословно. Тем не менее, Саша находил время, чтоб сложить в голове цельную картину из разрозненных отрывков, которые когда надо и не надо проскакивали в его сознании.
* * *
Цивилизация ящеров была значительно старше земной. Специально они свою историю не изучали, но первые свидетельства развитой письменности и культуры датировались шестнадцатым тысячелетием до создания Великой гильдии искусников, а она была основана около трех тысяч сезонов назад. Инопланетный сезон насчитывал четыреста двадцать один день, два часа, двенадцать минут и сорок две секунды.
Но следовало иметь в виду, что десятичная система была доминирующей в развитии инопланетян, поэтому их сутки имели десять дневных и десять ночных часов, в часе было сто минут, а в минуте сто секунд. Земная секунда было где-то в три раза длиннее инопланетной, точно Хор определить не мог, но зато он запомнил из отчета, что земной год немного короче их родного сезона с коэффициентом, ноль запятая девяносто два. При желании можно было осуществить пересчет.
Начальный период развития магии или того, что инопланетяне называют Искусством (на самом деле этот термин включал в себя и магию, и науку, и традиционные искусства, и искусство боя) был очень похож на земной. Инопланетные шаманы лечили, влияли на погоду, защищали свое племя от насылаемой соседями порчи. В свою очередь пытались извести соседей собственной порчей, предсказывали удачное время для охоты, сева и боевых действий. После перехода в раннее средневековье, искусники служили правителям, организовывали свои школы, воевали с конкурентами и выясняли кто из них самый крутой. Этот период очень напоминал становление различных школ кун фу в Китае с их бесконечными стычками и выяснением отношений.
Школы были полезны правителям и получали их поддержку. Но гигантским толчком к развитию Искусства послужило изобретение пороха и попытка создать огнестрельное оружие. На самом заре его развития, когда пушки еще были примитивные, но уже широко использовались в боевых действиях, в одном из княжеств искусник додумался до конструкта разделения быстрых и медленных сущностей. Это дало ему возможность очень эффективно бороться с вражеской артиллерией, взрывая ее, ее же собственным порохом. Дешево и сердито.
И раньше искусники были значимой величиной в военном отношении. Но ситуация, когда один искусник может нейтрализовать всю артиллерию противника, безусловно, подняла цену такого специалиста на совершенно иной уровень. Фактически гонка вооружений частично перенеслась в область подготовки квалифицированных искусников. Соответственно, финансирование, уделяемое внимание и требуемые результаты, стимулы и наказания за выполненную работу, совершили качественный прыжок, что предопределило и дальнейший путь развития цивилизации.
* * *
С утра, после обязательных физических упражнений, в которых были творчески соединены земной и инопланетный опыт, Саша занимался раскрытием своего третьего глаза. Это занятие включало в себя наблюдение за своей аурой (он должен был твердо знать, кто ее трогает своими немытыми руками), регистрацией всех живых существ. крупнее мыши, в радиусе, минимум, полкилометра и незамедлительным докладом учителю обо всех замеченных событиях. Если он что-то пропускал, острая боль (от которой с трудом удавалось сохранить в целости и сохранности внутреннее богатство) сигнализировала о допущенном промахе, и моментально повышала концентрацию.
На все Сашины возражения, мол, у них телесные наказания учащихся законодательно запрещены, Хор только недоуменно поморщился.
— Сеш, объясни мне, как можно запретить естественный, созданный Творцом инструмент обучения? Посмотри на малышей. Ухватившись за горячее или наткнувшись на острое, боль сразу учит их, что можно трогать, а что нельзя. Попробуй, объясни это словами. Когда ты тренируешь свое тело, лишь боль в уставших мышцах дает необходимые сигналы твоему организму о необходимости наращивания выносливости и мышечной массы. Я что, похож на попугая, без конца и без всякой пользы повторяющего: "Сеш, сконцентрируйся"? Один слабенький болевой импульс скажет намного больше, и самое главное, вызовет необходимые изменения в твоем сознании. А что касается ваших правил, то напомни мне, когда я обещал их соблюдать.
Молодого ученика также очень интересовало, как он может после нескольких дней занятий чувствовать все то, чего от него требует учитель. На это он тоже получил ответ. Дескать, Сашина аура достаточно уже им разработана и должна реагировать. Основное задание сейчас — проявить эти сигналы в сознании, поскольку оно привыкло их игнорировать.
— Это основы, гарантирующие тот необходимый минимум безопасности, без которого искуснику не выжить. Ты должен понимать, что жизнь искусника подвержена постоянным опасностям. В первую очередь — от недовольных разумных. Кто-то будет завидовать твоим способностям, кто-то будет недоволен твоей работой, третий будет ненавидеть тебя за то, что ты не успел вылечить кого-то из его родных, и тот умер без твоей помощи. Это не значит, что они будут пытаться тебе убить, (хотя это тоже не исключается) но думать о тебе плохо будут многие. А злые мысли ранят не меньше чем злые деяния. Некоторые разумные имеют потрясающие врожденные способности наносить окружающим вред своими мыслями. Собственно мысль это и есть действие только не в физическом мире. Но есть еще и недовольство богов. Если ты не нарушаешь установленные ими законы, они не могут вредить тебе напрямую, так что молнией среди ясного дня тебя не убьет. Но попытаться сплести события так, чтоб твоя жизнь была, мягко говоря, нескучной, это они могут, и будут в своем праве. Есть на вашей планете и другие искусники, те тоже могут иметь к тебе претензии и проверять на тебе свои способности. И недооценивать их глупо, несмотря на то, что они не имеют образования. Самородки, пусть редко, но попадаются.
— А им то чего быть недовольными?
— Был бы разумный, а повод найдется. Так что придется потерпеть, Сеш, жизнь дороже, а боль — это просто боль, не стоит уделять ей столько внимания.
* * *
Второй стремительный рывок в развитии Искусства связан с именем легендарного искусника Харима ат Мирана, создавшего первые сопряженные тела и освободившего, согласно преданию, бога огня и металлов, подарившего на заре времен ящерам божественные знания и возможность совершенствоваться в Искусстве. Насчет бога были у Саши обоснованные сомнения, а насчет всего остального он был полностью согласен — личность действительно легендарная.
Получив в свои руки революционное средство передвижения, он направил все свои усилия не на завоевания новых территорий и создание новой империи, а на объединение всех искусников в создаваемую Гильдию, устав которой он и написал. Что характерно, написал настолько удачно, что за три тысячи лет его практически не меняли, хотя теоретическая возможность для изменений и модификации имелась и имеется.
