Сила разума. Часть 1. Обретение

Мистер Прайс всё это время лишь внимательно смотрел на мои действия.

Может всё дело в том, что тогда обстановка была немного иной? Всё-таки на меня напали и вполне могли убить, а здесь никакой опасности мне не угрожает. Вроде. Я попыталась сглотнуть внезапно вставший в горле комок, косясь вбок. Может я просто нагнетала обстановку, но похоже аура мистера Прайса начинала темнеть.

Дальше минут пять я развлекалась как могла. Восстановить картину того дня оказалось нереальным, я помнила её слишком смутно. Поэтому пришлось перебрать всевозможные страхи с самого детства. Потом придумать ещё парочку для верности. Несколько раз сменить позу: поочерёдно выставить вперёд одну ногу, бросать дурацкую волну одной рукой. В конце, плюнув на то как это будет выглядеть, я обернулась вокруг своей оси, но всё равно не помогло.

— Элизабет, остановись, — сжалился наконец мистер Прайс. — Давай попробуем книжную технику.

— А сразу это сделать было нельзя? — вырвалось у меня немного истерично.

— Обычно у всех получается по-своему.

Продолжение же фразы осталось не озвученным, но вполне читалось по лицу мистера Прайса — с первого раза.

Он встал рядом со мной.

— Прими позу, в которой тебе будет удобно. Представь, что ты держись в руках баскетбольный мяч и готовишься передать пас. Делай это на выдохе. Вот так.

Он поднял руки, слегка согнул пальцы и лениво толкнул воображаемый мяч вперёд. Будь это на настоящей игре, его пас бы перехватили ещё до удара, но это сработало. Воздух на кончиках пальцев загустел, что позволяло отчётливо видеть его и волной прошёлся правого манекена.

Я уставилась на мистера Прайса, пытаясь понять, что сейчас произошло. Я не верила ему ни капельки. Такого просто не может быть! Плевать, что я нахожусь в магической академии и вокруг меня ползают гигантские улитки и разноцветные тигры. Такого просто не может быть.

— Не очень понятно, да? Давай ещё раз. Встаёшь в удобную позу. Затем представь, что держишь в руках мяч или вообще любой предмет, который можно кинуть и... — он вновь стал выбрасывать руки вперёд, неестественно медленно, словно в замедленной съёмке. — Кидай.

Волна ударилась о манекен чуть сильнее, слегка качнув его назад, но фигура вернулась на место благодаря креплению. Хотелось попросить повторить ещё, но на меня уже смотрели с такой надеждой будто я сотворю чудо. Но как, чёрт возьми, такое вообще можно повторить?! Хотелось прыгать, кататься по полу и вопить об этом до хрипоты. Похоже осознание пришло ко мне слишком поздно. Даже выстроенный ректором мини-макет казался чем-то естественным.

Когда слёзы начали подступать к глазам, пришлось взять себя в руки, а после воображаемый мяч. Невозможность представить его бесила ещё больше, поэтому я кинула вперёд что-то странное и открыла глаза. Повторила попытку вновь. Остановилась, попыталась привести в норму сбитое дыхание. Судя по нему, организм кажется думал, что я только что пробежала стометровку.

Я продолжала бесполезные попытки, пытаясь настроиться и понять, что делаю. Убыстряла и замедляла темп, пробовала различное положение рук и пальцев пока... Что-то не заискрилось. На сотую долю секунды, но я почувствовала тепло! Оно было реально, я готова в этом поклясться чем угодно. Улыбка сама собой растянулась на лице и мешала сосредоточиться, но я должна была попробовать ещё раз. Ощущение, что теперь всё получится, заполняло собой всё.

— Хватит, Элизабет, — мистер Прайс накрыл ладонью мою руку. — Очень жаль, но, похоже, у тебя другая специализация.

Глава XI

Телефон мне вернули лишь на пятые сутки пребывания в Академии и то с боем. Спасибо Роберте. После очередного неудачного похода в первый корпус её нервы окончательно сдали, и она устроила шоу. Грозясь дойти до ректора, она хватала меня и трясла из стороны в сторону с завыванием: 'Да на ней от вас уже лица нет'. Я как не любитель таких радикальных способов была готова провалиться сквозь землю, но когда уже через десять минут в руках появилась законная собственность, всё-таки согласилась, что иногда можно и переступить через свои принципы.

Путём мирных переговоров мы договорились с Робертой, что домой я могу спокойно звонить в вечернее время. На всё про всё мне давалось полчаса тишины и покоя, вход в комнату был закрыт. Сама она звонила в любое время, но я побаивалась за бабушкины нервы. Вряд ли её удовлетворит незнакомая речь на заднем фоне.

Дожидаться срока Х я не стала и, выпроводив соседку за дверь, сразу же выбрала самый частый контакт. Оставалось чтобы бабушка взяла трубку. Она не очень любила отвечать на незнакомые номера, но что поделать. Если придётся, буду звонить до позеленения.

Соединение шло долго. Когда прозвучал гудок, я успела сделать первый круг почёта по комнате. Даже ладони вспотели. Может она просто не слышит?

— Ничего не покупаю, — заявил серьёзный голос из трубки. Я остановилась, пытаясь подавить в себе поток эмоций, который пытался подбить меня прыгать по комнате. — Алё, говорите. Алё.

— Бабуль!

Слова застряли в горле.

— Элизабет, ну наконец-то! Я уже было подумала, что ты про меня старую забыла, — бабушкин тон сменился на радостный. — Как ты там обустроилась? Всё хорошо?

— Да, — не в силах стоять, я плюхнулась на кровать. — Правда со связью здесь не очень. Старый номер не работает, а новый смогла вырваться купить только сегодня. В город особо нет времени выходить.

— Уже сильные нагрузки?

— Да...

Я слегка прикусила нижнюю губу, вспоминая придуманную для меня историю одного из подставных операторов. Вроде бы в ней не было ничего такого. С помощью какого-то очередного прибора от моего имени позвонили, порадовались, что я поступила в элитную Академию, особо не вдаваясь в подробности как и, получив добро, (что казалось странным) я обещала позвонить сразу же как доберусь. Всё остальное предполагалось придумывать самостоятельно.

— И ведь совсем не дали отдохнуть с дороги и адаптироваться. Хотя вспомнить историю внука Аделаиды.

— Это которого после первого семестра отсюда забрали в психиатрию?

— Элизабет, ты же знаешь, что это не смешно.

— Знаю, — я улыбнулась. — Но я не собираюсь загонять себя настолько. Просто тут очень строгие правила, да и пока всё здесь обошла, со всеми познакомилась. Несколько раз даже заблудилась. Не общежитие, а дворец.

— Подружилась уже с кем-нибудь?

— Да. С соседкой по комнате и её небольшой компанией. Там парень и ещё одна девчонка. Но мы с ней не сошлись характерами.

— Слава Богу, — голос бабушки наконец-то дрогнул. — Я боялась, что ты как обычно замкнёшься в себе.

— Бабуль! — не хотелось вновь начинать этот разговор. Может быть лет в десять я и была стеснительной. Ладно, в пятнадцать. Но потом проделала колоссальную работу над собой, чтобы изменить это. Но, нет, бабушка при любом удобном случае как бы невзначай вспоминала обо всём. — У меня нет проблем с заведением знакомств. Просто я очень избирательна. Да и не бросаться же мне на каждого встречного. Это будет как минимум странно. Или ты так не считаешь?

— Вот мы так и знакомились. Не было ни интернета, ни...

— Бабуль! — перебила я. — Я сюда учиться приехала, а не знакомства заводить.

— Элизабет, скажи мне, ты точно уверена в своём решении?

Лёгкий холодок пополз по спине.

— Каком решении?

— Учиться там. Я правда рада за тебя, но это было слишком неожиданно. Чувствовало моё сердце, что с физикой у тебя не срастается, а оказалось всё вон как. Ты всё хорошо обдумала? Я не против, чтобы ты стала ветеринаром — хорошая профессия. Но не передумаешь ты снова?

Этот вопрос не был для меня неожиданностью. В мыслях я озвучивала его в разных формах и вариантах, при любом раскладе — от одобрения до полного непонимания. И неделю назад точно могла сказать, что, да, я готова посвятить этому всю свою оставшуюся жизнь. Но сейчас я абсолютно не знала, что ответить, оказавшись в совершенно иной ситуации и обстановке. Бабушкин вопрос заставил вернуться в реальность и всё-таки задуматься над тем, что я так долго откладывала на потом. Всё прошедшее здесь время я лишь развлекалась, последовав совету новых друзей. Но ведь вечно так продолжаться не может.

— Элизабет, ты здесь?

— Да... — я накручивала подол кофты на палец. — Да. Я не откажусь от этого. Извини, что ничего раньше не говорила. Не хотела радоваться раньше времени.

— Вся в отца! Он тоже такой же был. Всё в себе носил, никому ничего не рассказывал пока не добьётся. Невесту и ту за неделю до свадьбы показал.

В дверь постучали и скорее всего ногой. Затем началась какая-то возня.

— Бабуль, мне надо идти. Я позвоню ещё вечером, хорошо?

— Не трать зря деньги. Не забывай отдыхать.

— Хорошо. Люблю тебя.

Я успела положить трубку аккурат к тому моменту как в коридоре раздался дикий визг, а дверь чуть не выбили с петель. Похоже нужно найти для звонков местечко поукромнее или попроситься перевестись на другой этаж, а то наш особым спокойствием отличался лишь в утреннее время.

Под дверью оказалась груда сплетённых тел. В самом низу и с лицом мученика оказался Джаред, сосед Ричарда по комнате. Посередине был незнакомый мне парень, но кажется нас всё-таки знакомили. Сверху на них удобно устроился сам Ричард и пытался то ли молотить, то ли щипать свою добычу, то ли что-то ещё. Знать, что он пытался с ними сделать, лично мне не очень хотелось. Роберта пыталась стащить Ричарда на пол за ногу, но её весовой категории слегка не хватало. Вокруг образовался небольшой полукруг из жителей этажа, о чём-то перешёптывающихся.

Сказал бы мне кто раньше, что студенты магической академии будут вести себя как малые дети — никогда бы не поверила.

— Вообще-то я разговаривала по телефону.

Я продемонстрировала мобильник, который держала в руках, но раскаяния на лицах нарушителей спокойствия не заметила. Ричард наоборот зарычал и размахнулся. Под ним раздался чей-то протяжный стон. Похоже, это была не забава.

— Извини, — Роберта упёрлась ногой в груду тел и дёрнула Ричарда на себя. В руке её остался лишь ботинок, а сама она сделала пару шагов назад и чуть не упала. — Да чтоб вас всех! Разбирайтесь сами!

Ботинок запустили в своего владельца, но Ричард, казалось, не заметил удара. Роберта перешагнула через комок тел, слегка отодвигая меня вглубь комнаты.

— Сгинули отсюда!

Я ни разу не видела, чтобы Роберта просто была чем-то недовольна, но сейчас она пребывала в ярости. Её костяшки пальцев на руке, которой она держалась за дверь, побелели, а нижняя губа слегка подрагивала. Вязаная кофта со спины значительно задралась. Видимо бой они начинали далеко от родных пенатов.

Подождав несколько секунд, Роберта щёлкнула пальцами свободной руки и с потолка хлынул поток воды, задевая и толпу случайных зрителей. В комнату вода правда не попадала. Недовольные возгласы зазвучали со всех сторон, но Роберта лишь с силой захлопнула дверь, странным образом не доломав её окончательно, и прошла к своему столу, нервно поправляя кофту. Было видно, что она нервничает — слишком резкие движения руками. Расстегнув пуговицы, она повесила кофту на спинку стула и повернулась ко мне.

— Элизабет, ты чего? — от прежнего гнева не осталось и следа. Роберта вроде как хотела улыбнуться, о чём говорили слегка приподнятые уголки её губ, но вопросительно поднятые брови перебарывали. — Тебя эти придурки что ли напугали? Не обращай внимания. Ричарда раз в месяц точно клинит. В следующий раз точно подпалю, вода уже не помогает.

— А что произошло-то?

За дверью на удивление стало тихо.

— Неразделённая любовь. Нет бы колошматил этого бедного Травника на улице, но постоянно таскает его сюда и именно к нашим дверям. Скоро от Создателей опять Феликсу жаловаться прибегут. В прошлый раз он сломал ему два ребра.

— А любовь кто?

От Ричарда я, конечно, ожидала всего чего угодно, но явно не такого. Да и вообще была свято уверена, что они с Робертой встречаются. Это казалось настолько очевидным, что решила не спрашивать, чтобы потом меня не подкалывали. Всё же оказывалось совсем иначе.

— Элизабет, ну, ты даёшь! Принцесса Ви, кто же ещё.

* * *

Ричард неделю просидел в карцере. Под места не столь отдалённые был выделен полный верхний этаж. Попади туда и весь срок заключения ты не увидишь никого кроме наставника или же других заключённых, но они там появлялись крайне редко. Единственным завсегдатаем оказался один лишь Ричард.

Из-за невозможности исключения студентов руководство ещё пару веков назад пошло на такие серьёзные меры. Они всерьёз полагали, что провинившийся одумается, раскается и попросит прощения. Может раньше при каменных стенах, голой деревянной койке и отсутствием каких-либо удобств наказание и работало, но не сейчас. Некоторые специально нарушали правила, чтобы немного отдохнуть и побыть в одиночестве. Некоторые парочки использовали этаж для наказаний как возможность побыть наедине. Все знали об этом, но молчали, ничего не меняя. Всех устраивал такой расклад.

На мой вопрос зачем использовать неработающие методы Роберта лишь усмехнулась:

— Что ты хочешь? Мы заперты в коробке из-под обуви или же в золотом прямоугольнике — выбирай, что больше по душе. Они никак не повлияют на ошалелых юношей, на которых с неба упали неограниченные возможности. И главная из них — жить самому. Им и смертная казнь не поможет.

Не согласиться с Робертой было трудно. Тем более мне самой всё чаще хотелось испытать на себе всю мощь карцера. Постоянная активность вокруг утомляла с каждым часом всё сильнее. Жаль, что нельзя было просто выключить звук.

Нового наставника давать мне не спешили. Печалиться и горевать по этому поводу не было времени. Всё свободное пространство заняла назойливая фигура мистера Грина. Он решил загрузить меня по полной программе раз делать мне особо нечего. Вместо одной встречи в неделю мы виделись каждый день, а во время прощания с ним у меня каждый раз начинал дёргаться глаз. Конспекты мистер Грин с каждым разом проверял всё строже и строже, размер их становился больше, а оценка наоборот уменьшалась. Исторические события не покидали меня даже во сне.

Легче стало лишь в тот момент, когда огромный талмуд был переписан почти наполовину. Благодаря одному очень трусливому правителю событий неожиданно стало меньше. Если раньше приходилось конспектировать бесконечный поток дат, обозначающих принятие тех или иных законов, войн с участием магов, свержение и нарекание новых, то любезный король отрезал всё на корню. Одни источники говорили, что в детстве ему попало от какого-то мага, и он спал и видел, как владеющие даром строят заговор и свергают его с законного трона. Другая сторона считала, что его надоумили на это придворные советники, но факт оставался фактом — нельзя было дать завладеть троном. Недолго думая, правитель поселил зерно сомнения почти у всех монархов по соседству. Те же разносили паранойю дальше.

Сражаться с магами казалось им несуразным. При любом раскладе один огненный шар, ледяная глыба, молния или буря (нужное подчеркнуть) мог уложить нескольких солдат. Дальше рядом с необузданной стихией появлялись необычные звери, привезённые неизвестно откуда, невидимые непробиваемые стены и самое страшное — прикосновение, позволяющее сделать с тобой всё, что угодно.