Варвар

Бек хищно подобрался, его зверь зашевелился, стремясь вырваться на волю. Я видела, ощущала, его, как сгущающийся туман внутри оборотня.

— Она моя пара! — зарычал ирбис в ответ.

Он был гораздо младше и слабее симурана. И физически, и в магическом плане. Но он бился за свою самку. За свой клан. И был готов отдать жизнь, отстаивая свое право на меня.

Дракон подошел ко мне, я с облегчением прижалась к нему.

— Она отказалась быть твоей парой, — в обычно музыкальном голосе застыл лед.

— Ее тянет ко мне, она хочет меня! Она будет моей парой! — в голосе Бека прорезалось боевое кошачье завывание.

Моя кошка взметнулась в ответ. Я потянулась к Айсу, сплелась с ним своей ведьминской силой. Закрылась от кошки его драконьей сущностью. Кошка, испугавшись исполинского присутствия дракона, притихла. Я с облегчением вздохнула.

— Бек! Я не животное. Это не я, это моя кошка хочет твоего кота. И ты меня не хочешь. Ты хочешь моей силы. Сама по себе, я тебе безразлична. Моя кошка не будет управлять мной. Это я буду управлять своей кошкой. Я не буду с тобой спать. Точка.

— Ты не понимаешь, Варвара! У Сехмет много обличий. И одно из них — Хатор — Богиня любви.

— Не угрожай. Твоя богиня не присутствует в этом мире во плоти. А мы здесь.

Симуран шагнул вперед, неуловимо изменившись. Секс потек по воздуху густыми волнами. Я смотрела на него во все глаза. Боже мой! Желание стянуло мое тело тугим узлом. Я застонала. Макс повернулся ко мне. Пепельные волосы развиваются, раскосые глаза горят бирюзовым огнем, полные губы увлажнились, стали темно розовыми, он медленно облизал их языком. Сладострастие наполнило пространство, прошло сквозь меня, прокатившись по позвоночнику, заставив мышцы внизу живота сладко сжаться.

Я никогда не видела его таким. Дракона — да. Он сам по себе был как огромный соблазн. Но Макса?! Я даже не подозревала об этих его способностях. Он жил со мной бок о бок шесть месяцев. Он хотел меня, я это прекрасно знаю. И он ни разу не попытался меня соблазнить таким способом. Благодарность к нему затопила меня. Но все это желание, вся эта похоть, буквально источаемая симураном, было для меня уже слишком. Ноги не держали меня. Айс подхватил меня на руки. Я прижалась к его голой атласной груди.

— Бек, Бек, — Тиус бежала к нам, — Бек, не надо!

Она подбежала к ирбису.

— Бек, пожалуйста, не надо, — ее разрывала любовь к ирбису и страх за него, — не заставляй ее.

— Не лезь не в свое дело, женщина! — рыкнул на нее Бек.

Ну, все! Хватит с меня!

— Так, хватит! Я не буду с тобой спать! Ни за что! Я буду тем, кто объединит ваш клан. Но тебе я не принадлежу! Точка! — я потерлась головой о грудь дракона, на которой переливалось ожерелье, — Айс, унеси меня отсюда. Макс, солнце мое, пойдем в дом.

Мы втроем, не обращая никакого внимания на взбешенного ирбиса, развернулись и пошли к дому. Вернее, парни пошли, а меня понес Ледяной. Макс придержал ему дверь, пропуская нас вперед, потом зашел сам. Он постепенно успокаивался, становясь снова тем Максом, которого я знала и любила. Дракон усадил меня на кровать, сам пристроился рядом, симуран сел на пол, откинув голову мне на колени. Закрыл глаза. Я протянула руку и стала гладить его по пепельным волосам, перебирать густые, волнистые пряди. Мы сидели, крепко прижавшись, друг к другу, постепенно приходя в себя после безобразной сцены во дворе.

Я с нервным смешком наклонилась над оборотнем.

— А я и не знала, что ты можешь быть таким!

Макс открыл глаза, пожал широченными плечами.

— Я же Властелин Бури, Рыжая, — он нежно мне улыбнулся, — мне подвластны не только ветры, молнии и дожди, я могу порождать бури и в человеческих чувствах.

Я усмехнулась.

— Скажи спасибо, что я тебя прямо там во дворе на глазах у Бека с Тиус не изнасиловала.

— Да? — он потерся головой о мое колено, — Это кто кого еще бы изнасиловал.

Я отстранилась от дракона, соскользнула на пол к Максу.

— Спасибо тебе! — я взяла его лицо в ладони и поцеловала.

Он обнял меня, притянул к себе, поцеловал взъерошенный пожар моих волос.

— За что это?

— За то, что не воспользовался этой способностью, чтобы соблазнить меня, тогда, в Европе, — тихонько проговорила я ему в теплую шею.

— Рыжая, — он крепко прижал меня, — я же люблю тебя! Ну, как же я мог? Я хотел, чтобы ты любила меня.

— А я и люблю тебя! — я протянула руку, ухватила дракона за запястье, стаскивая Айса к нам на пол, — Я люблю вас обоих! Я не знаю, что со мной будет, если я потеряю кого-нибудь из вас.

— Мы никуда от тебя не денемся, сердце мое, — нежность в голосе дракона шелковым палантином скользила по моему телу, — не бойся.

Он крепко обнял меня вместе с Максом. Рассмеялся солнечным, счастливым смехом.

— Ты еще сама будешь отпихиваться от нас, когда мы тебя доведем до ручки.

— Не дождетесь.

Мы сидели на полу, крепко сжимая друг друга в объятиях, наслаждаясь близостью и сплетением наших тел. Я с удовольствием впитывала в себя пряный запах дракона и свежесть грозы, исходящую от симурана. Я отгородилась на мгновение ими от всех и всяческих проблем, нависших надо мной. Хорошо! Ах, как же это хорошо — ощущать их обоих рядом с собой, слышать как сильно и ровно бьются их сердца, чувствовать теплое дыхание. Моя бы воля, я просидела бы так весь остаток своей бестолковой жизни.

В дверь тихонько поскреблись. А, черт!

— Входи, Тиус!

Тиус тихонько проскользнула к нам в комнату.

— Варвара, вы завтракать будете? — она, не отрываясь, смотрела на нас троих, сидящих тесно прижавшись на полу.

— Я там принесла каши гречневой, как ты любишь. И мяса тушеного.

М-м-м, каша гречневая!

— Откуда ты узнала?

— Мне Максим сказал. Я у него спросила, что ты любишь кушать на завтрак.

Я неохотно высвободилась из объятий.

— Спасибо, Тиус. Помоги мне умыться и накрывай на стол. А после завтрака давай ты позанимаешься со мной.

— Чем?

— Поучишь быть оборотнем. Быть кошкой.

Она робко улыбнулась.

— Хорошо, Варвара. Как прикажешь. Только надо еще будет за курицей сбегать.

— А курица зачем?

— Ну, твоему зверю захочется есть.

— Ладно.

Тиус стала накрывать на стол, ловко снуя между печкой, на которой стояла кастрюлька с кашей, чтобы не остыла, полками с посудой и нами.

— Сердце мое, с твоего позволения, я оставлю вас с Максом и Тиус одних, а сам схожу к Ярославу. Хочу расспросить мальчика.

— Хорошо, Айс. Так и поступим. Никто не против?

Все согласились, и мы приступили к завтраку. С удовольствием все слопав, мы поднялись из-за стола. Дракон сразу ушел к Яросу, а мы с Максом помогли Тиус собрать со стола и вымыть посуду. Приведя все в порядок, мы решили пойти на небольшую каменистую площадку, располагающуюся метрах в ста выше по тропинке от дома. Тиус сбегала за цыпленком, и, сейчас он что-то клевал, привязанный к кустику за лапу.

— Ну, Тиус, командуй!

— Варвара, я хочу тебя предупредить, чтобы ты не пугалась, того, как ты будешь воспринимать окружающее, когда перекинешься. Главное — не паниковать. Не терять голову. Кошки воспринимают мир не так как люди. И сначала трудно привыкнуть. Искажаются, пропадают цвета, взамен резко обостряется зрение. Обоняние возрастает в несколько раз. От запахов может сначала закружиться голова. Слух становится очень тонким. Бывает даже больно по началу. Ты постарайся оставаться спокойной. У тебя должно пройти первое превращение легче, чем было у меня в четырнадцать лет. Ты — ведьма. Ты уже умеешь контролировать силу. И ты старше меня. Давай я сейчас перекинусь, а ты постарайся последовать за мной.

Она повернулась к Максу.

— Максим, пожалуйста, отвернись на секунду. Я разденусь.

Макс повиновался. Тиус быстро скинула всю одежду с себя. Я последовала ее примеру. Тиус встала напротив меня, расслабилась, воздух вокруг нее задрожал, потек маревом. Я почувствовала, как ее ирбис стал сгущаться, истекая из нее туманом, становясь все более плотным. Еще мгновение, и прекрасная громадная пятнистая кошка стоит передо мной. Моя кошка почувствовала ее зверя, зашевелилась, встала на лапы, потягиваясь и зевая, затем стала клубиться во мне, пытаясь выбраться наружу. Я открылась ей, выпуская ее из себя. Легкий приступ головокружения, и я упала на четыре лапы. Я огляделась. Мир вокруг меня исказился. Все стало монохромным, черно-белым, только феерия серых оттенков вокруг. Я услышала, как за много километров от меня, рычат волки, деля добычу. Запахи ударили в нос, я чихнула. А затем, затем я почувствовала упоительный запах, запах добычи, чудесный запах страха. Моя кошка стала оттеснять меня от сознания, меня начали затапливать инстинкты, заполнять голод. Я отчаянно закричала, борясь с ней. Из моего горла вырвался рык. Я оторопела от неожиданности, кошка моя замерла, прислушиваясь. Это помогло мне снова стать у руля, снова владеть ситуацией.

Тиус подошла ко мне и стала тереться об меня, метя своим запахом. Я потерлась об нее в ответ. М-м-м! А это приятно! Тиус отбежала в сторону, к тому месту, где был привязан цыпленок, ловко придушила его и, взяв в зубы, притащила и положила перед моими лапами. О, добыча! Я наступила лапой, из которой выскочили громадные когти на тушку, опустила голову и с упоением рванула клыками мясо. А-а-а, как сладко! Теплая кровь цыпленка сладкой конфетой каталась по моему языку, небу, горлу. Я отступила от растерзанной тушки, давая Тиус тоже полакомиться.

— Кис-кис-кис! Рыжая! Кис-кис-кис!

Я оглянулась через пятнистое плечо. Меня звал человек. Я втянула ноздрями воздух. Запах смутно знаком. Я потрясла головой, оттесняя кошку, прогоняя дурман эйфории от крови цыпленка, все еще катающейся по моему языку. О, да это же Макс! Я охотно подбежала к нему, стала тереться об него мордой, оставляя на нем свою метку. Он гладил меня по голове, чесал за ушами, под подбородком. Я от удовольствия зажмурилась, и вдруг замурлыкала, выражая свой восторг. Тиус покончила с цыпленком, подбежала к нам. Тоже стала тереться об Макса. Он засмеялся.

— Тише, тише, девочки! Вы меня сейчас завалите!

Мы с Тиус удвоили усилия. Макс не удержался на ногах, упал. Мы с Тиус упали рядом с ним, стараясь еще сильнее прижаться к нему, вываляться в его запахе, и, заодно, хорошенько вывалять его в нашем. Стали облизывать его шершавыми языками. Симуран со смехом отбивался.

— Да тише вы! Девчонки, вы же с меня всю кожу снимите!

Наконец, мы оставили его в покое. Тиус повернулась в сторону леса, покрывающему склон горы.

— Пошли туда, — рыкнула она.

О, надо попробовать говорить. У них же получается. Я сосредоточилась, опять немного оттесняя кошку от нашего общего сознания.

— Пойдем, — было немного странно слышать собственный рычащий голос, — Макс, ты с нами?

— Давайте.

И мы побежали. Как рассказать об этом удивительном ощущении движения в теле зверя? Сила, легкость, плавность каждого движения. Радость. Чувство глубокого удовлетворения от совершенства и правильности мира, окружающего тебя.

Мы втроем, два ирбиса и человек, неслись по лесу, ловко уклоняясь от веток и перепрыгивая через поваленные стволы деревьев, наслаждаясь движением и ветром, бьющим нам навстречу, сливаясь с окружающим миром в одно целое. И гармония единения затопила меня.

Продолжение следует:))