Наследник четырех стихий

— И они посмеют?

— Конечно. Убить не убьют, но покалечат. Ведь я мало что могу противопоставить их боевым заклинаниям.

— Вот безмозглые каракатицы! — возмутилась девушка. — Я думала, что они тебя на руках носить будут.

— Я бы не отказался! — Рика позабавило ее предположение. — Но знаешь, есть такое выражение: 'Так не доставайся же ты никому!'

— Да, — она вздохнула и подытожила: — выбор небольшой. Я на твоем месте давно бы сошла с ума.

— Мне нельзя, — принц внезапно улыбнулся. — Мне нужно навести порядок в своем королевстве.

— Жаль, что ты не можешь направить против них силы природы.

— Могу, — Эверикон нахмурился. — Но у стихий свои законы. Ты видела мое состояние после побега с Унфреда? Заклинание стихии, примененное против человека, бьет бумерангом по стихийному магу. Порой природа справедливее нас. Понятное дело, что я буду защищаться всеми возможными способами. Но если бы я знал больше боевых заклинаний, тогда...

— Полундра, кэп! — Дверь распахнулась: в кают-компанию влетел чем-то встревоженный Бука. Он едва не врезался в стол, а затем, вытянувшись по струнке, доложил: — Справа по борту морской скиталец!

Эта новость настолько взбудоражила всю команду, что тролли в едином порыве высыпали на палубу, напрочь позабыв о еде. Их волнение было оправданным: о скитальцах слагалось множество противоречащих друг другу легенд. Даже Рик, воспитывавшийся на отдаленном Уинфреде, слышал о скитальцах — некоторые слуги иногда позволяли себе слишком громкие беседы под окном его личной библиотеки. Морскими скитальцами нарекались брошенные по разным причинам корабли. Кто-то утверждал, что они бесплотны, словно призраки, иные уверяли обратное. Одни говорили, что скитальцы могут проходить сквозь время и пространство, другие, что они умеют летать. Но как бы там ни было, увидеть морского скитальца считалось хорошим знаком. Пираты, например, верили, что если проследовать за скитальцем, то рано или поздно он причалит к берегу острова сокровищ. Сага слышала, что скитальцы предвещают своим появлением страшный шторм. Но в компании стихийного мага с этой приметой можно было не считаться. Вцепившись в кромку борта, Сага жадно разглядывала безымянного скитальца. Облепленный водорослями, битый штормами корабль покачивался на водной поверхности. Слабый огонек нактоуза нагонял жути. Кто зажег его? Еще одна странность не укладывалась в голове: на передней части корабля, вместо фок-мачты росло дерево — старое, засохшее, непонятно каким образом попавшее на борт.

— Нам необходимо осмотреть корабль, — решительно сказала девушка, опередив Нанта, который хотел предложить то же самое.

— На абордаж? — хрюкнул довольный Хорри и тут же получил от капитана затрещину.

— Поплывете на лодке, — сказал Нант серьезным тоном.

Охочие до приключений троллята расхныкались, пытаясь таким образом отвоевать право быть включенными в команду исследователей. Однако капитан был непреклонен.

Помимо Саги и принца, в лодке, спущенной на воду, находились Жадный, Хорри, Звонкий, Резец и юнга Делайноги. Тролли вооружились на всякий случай, а меч Саги и так всегда был при ней.

— Зачем Делайноги взял заплечный мешок? — шепотом поинтересовался Рик, заметив, что юнга отправился на разведку не с пустыми руками.

— Наверное, там оружие или что-нибудь вроде магвигатора.

— А, по-моему, там сапоги, — предположил юноша.

— Глупости! — отрезала Сага.

Резец ловко раскрутил веревку, на одном конце которой находилась железная 'кошка'. Крюк зацепился за край борта и Резец по праву опытного бойца, побывавшего в разнообразных передрягах (включая пиратские набеги), первым полез вверх по веревке.

— Дьявол! — выругался он, едва не поскользнувшись на склизкой от грязи палубе. — Залезайте ребята! Пока все чисто.

Рик покидал лодку последним. Вернее, в лодке еще оставался Хорри, напрочь отказавшийся ступать на борт проклятого корабля. Сага и Звонкий помогли молодому магу перелезть через борт.

Вблизи скиталец выглядел на порядок печальнее: часть левого борта была разнесена в щепки, грот-мачта была разрушена до основания и ее обломки, вперемешку с другим мусором, были разбросаны по всему периметру палубы. На месте фок-мачты возвышалось дерево. И всюду витал тошнотворный запах, похожий на запах цветущей воды.

Эверикон прислушался к своим ощущениям: здесь явно присутствовала черная магия, похожая на ту, которой пользовались эмахи. Он посчитал не лишним предупредить спутников о своем открытии. Правда это вовсе не означало, что им следует бежать отсюда в панике. Остаточные колебания тонких материй не являлись веским доводом для бегства. Они означали лишь то, что когда-то на корабле применялись сильные заклинания на крови. Возможно даже с жертвоприношением.

Команда, осторожно передвигаясь по скользкой палубе, продолжила исследовать корабль. Бардак, царивший в рубке, состоял из выполосканных в морской воде свитков пергамента, нескольких полусгнивших рыбешек и лохмотьев с россыпью причудливых пятен плесени. Штурвал иногда крутился сам собой, производя гнетущее впечатление. Камбуз пустовал; в наполовину затопленном трюме обнаружилась дюжина пустых бочек. Деревянные крышки от бочек плавали отдельно, и на каждой из них красовалось пятно сургуча. Никто из троллей не смог опознать странную печать на сургуче — с оттиском в виде перекрещенных рыбьих скелетов. Запримеченное ранее дерево, оказалось частью корабля. Его высохшие корни, похожие на щупальца гигантского спрута, прочно переплетались с гнилыми досками палубы.

— Как эта посудина только на плаву держится? — удивлялся юнга.

— При помощи магии, — похоже, что только Рик знал ответ на этот вопрос. — Когда заклинание окончательно развеется, корабль утонет, а огонек в светильнике погаснет. Это я гарантирую.

Исследователи закончили изучение скитальца и, подав капитану знак, поспешили на борт 'Нивха'. Все эти скрипы и полнейшее запустение изрядно действовали на нервы.

— Не пойму, куда подевались Делайноги с Резцом? — вопрошал Обормот, озадаченно почесывая макушку. — Вы, что, оставили их на скитальце?

— Приказ кэпа, — буркнул Жадный, покосившись на корабль-призрак.

Хорошо вышколенные тролли даже не помышляли о том, чтобы противиться приказам капитана, однако оба мысленно воздали молитву Первотроллю, поблагодарив его за то, что выбор Нанта пал на других. Может, кэп решил проверить правдивость слухов, и теперь юнга и Резец направятся в сторону острова, на котором якобы зарыты несметные сокровища?

Седьмой день пути начался со штиля. До Тролланда, если магвигатор не врал, оставалось совсем ничего: каких-то четыре часа. Команда, сетуя на погоду, без дела слонялась по 'Нивху', иногда включаясь в незатейливые игры троллят. Рик, запершись в своей каюте, разучивал новые боевые заклинания, хотя большую часть времени из-за двери его каюты раздавалось похрапывание, а Сага не покидала камбуз. Она болтала с Варенцом, позволившим ей 'сделать набег' на кладовую. Девушка мазала куски подсушенного хлеба толстым слоем сливового варенья и с аппетитом уплетала их.

— По-моему, штиль возник чьими-то стараниями, — Нант зорко всматривался в горизонт, прекрасно понимая, что ловушка вот-вот захлопнется. — Конечно, у них нет стихийного мага, но я слышал, что архимаги умеют зачаровывать ветер, — бормотал он. — Всего на час-другой, но иногда и этого достаточно.

Последняя капля надежды на счастливое разрешение ситуации испарилась с появлением пяти кораблей, заходящих с разных сторон. Флаги с изображением нарвала говорили о том, что партия с треском проиграна.

Нант приказал троллятам укрыться в воппле, которая в случае кораблекрушения, уж точно выплывет на поверхность. Творения ягов славились потрясающей живучестью.

Центральный корабль, вставший нос к носу с 'Нивхом', носил поэтическое название 'Дитя Этезии'. На его борту наличествовало самое большее количество магов. Цепкий глаз тролля выделил из общей массы невысокого, чернобрового мужчину с пивным брюшком, которое не могли скрыть даже самые изысканные одежды. Похоже, что этот разодетый хлыщ с гладко прилизанными волосами был за главного. Значит, предположение Эверикона оказалось верным: после прецедента на острове Ус Богомола, Абелоуну пришлось умасливать Майтнатта и послов, приносить публичные извинения королю за нарушение границ и держать ответ за стычку с магами 'Священных лилий'.

'Какое счастье, что Абелоун сильно занят!' — Нант мысленно выдохнул.

— Капитан, — заговорил чернобровый, его голос усиливался заклинанием. — С тобой говорит герцог Вальес Третий, доверенный владыки дома Цезерина, Его Святейшества архимага Абелоуна. Нам не нужен еще один скандал. Особенно с троллями. Поэтому я предлагаю сесть за стол переговоров.

Нант молчал. Так повелось, что люди предпочитали обходить королевство троллей стороной, памятуя о бесчисленных легендах, в которых говорилось о троллях-берсерках. Благодаря тем легендам люди и тролли подписали пакт о ненападении, именуемый 'пактом Эоса-Парки'. Да и, по сути, те клочки земли, гордо именуемые Тролланд и Секира морей, не представляли особой ценности для других королевств. Тролли же, в основном, проявляли интерес к торговле, нежели к войне.

— Хорошо, — вымолвил, наконец, Нант, широким жестом приглашая мага на корабль.

Вальес появился на борту 'Нивха' в сопровождении 'псов Цезерина'; посеребренный рог нарвала на эмблемах указывал на то, что 'псы' относились к специальному подразделению боевых магов.

'Чертовы фанатики!' — пронеслось в голове капитана.

Нант покосился на герцога, даже не подумав проявить по отношению к нему хоть какое-то подобие любезности. В душе Вальес был возмущен хамством капитана, но усвоенные уроки дипломатии не позволяли ему выставлять напоказ истинные чувства. Да, он был властным человеком и любил повелевать. Но не сейчас. Сейчас важнее всего завершить возложенную на него миссию и не напороться на очередной скандал.

'И кораллов добыть и с акулой разминуться', — подумал герцог.

Вальес похвалил корабль Нанта и профессионализм команды троллей, а затем, минуя витиеватые вступления, которыми так славились представители торговых домов королевства Орбан, заговорил о главном:

— Два бочонка золота за юношу — разумная цена.

Нант спокойно выдержал тяжелый взгляд герцога и равнодушно пожал плечами.

— Этих денег хватит для покупки нового корабля и дальнейшего безбедного существования, — напирал Вальес. — Заметить шанс и воспользоваться им — высшее искусство, потому что в ожидании второго шанса можно провести остаток жизни.

— Кто в наше время верит честному слову? — в маленьких глазках тролля сквозило сомнение.

— Подобный вывод повествует лишь о том, что раньше ты имел дело только со сбродом! — Усмехнувшись, герцог подал знак 'псам Цезерина', и рядом с капитаном возник наполненный золотом бочонок. — Задаток, — кратко пояснил чернобровый.

Переговоры грозили затянуться, потому что Нант, не поверив своим глазам, принялся проверять золото на предмет фальшивки. И не остановился до тех пор, пока не перепробовал все до единой.

— Где принц? — Вальес начал терять терпение. И тролль почувствовал, что вскоре ситуация может повернуться против него и его команды.

— Сначала я думал, что драка неизбежна, — сказал тролль, поманив за собой герцога. Они прошли в пассажирские каюты. — А после, увидев корабли, осознал, что силы не равны.

Вальес хмыкнул, прекрасно понимая, к чему клонит капитан.

— Я погубил бы всю команду ради одного-единственного человека.

— У меня планы на двоих, — поправил его Вальес.

— Не возражаю. — Нант долго возился с ключами, подбирая нужный для замка́ каюты, в которой находился принц.

Через пару мгновений дверь распахнулась сама и наперерез 'псам Цезерина' выскочила девушка с мечом в руке. Готовые к подобному повороту событий маги, обездвижили ее в мгновение ока. Вскрикнув, девушка рухнула словно подкошенная.

Эверикона, читавшего заклинание со свитка, обезвредили более гуманно — просто скрутили руки. А герцог, рассыпаясь в извинениях, связал запястья принца веревкой. Услужливый 'пес', тем временем, забрал у Рика свиток, исписанный ровным красивым почерком.

— Простите, принц Юстиниан, это вынужденная мера, — Вальес не забыл поклониться.

— Чтоб ты сдох! — Эверикон плюнул в герцога и попытался вырваться.

— На 'Дитя этезии', — скомандовал Вальес, спокойно относясь к выходке принца. Он был готов терпеть любые проделки высокородного пленника, потому что теперь, когда поручение архимага было успешно выполнено, на горизонте обозначились самые заманчивые перспективы. Ведь Абелоун обещал обручить дочку короля со старшим сыном Вальеса. Лучшей платы и не пожелать!

— Заберите девчонку, — герцог полуобернулся, кивнув на лежащую без сознания Сагу.

'Дитя Этезии' стремительно мчалось на запад в сопровождении 'армады' королевства Орбан. Ветер прилежно раздувал светло-серые паруса кораблей, идущих гордой поступью победителя. Казалось, что даже погода радуется за Вальеса. Настроение герцога было настолько прекрасным, что даже ужасное поведение пленников нисколько не отражалось на нем. Принц, с первого момента пребывания на корабле, сыпал проклятьями и постоянно пинал зазевавшихся 'псов Цезерина', которые предпочитали молча переносить побои, нежели пререкаться с будущим главой дома Цезерина. Со связанной девчонкой было куда проще: она валялась на кровати, требовала кормить ее с золотой ложечки, чесать пятки и развлекать чтением рассказов. Для чего эта девчонка понадобилась Абелоуну, оставалось для Вальеса тайной за семью печатями.

Прочно закрепленное зеркало в человеческий рост (единственное на корабле) нетерпеливо потрескивало. Герцог подошел ближе. Нескольких секунд хватило на то, чтобы его отражение растворилось в сероватой дымке, из которой постепенно проступило лицо Абелоуна. Вальес преклонил колени перед владыкой дома Цезерина.

— Все сделано, Ваше Святейшество, — незамедлительно доложил он. — Безоговорочная победа.

— Я знал, что ты справишься, — на осунувшемся лице архимага обозначилась довольная улыбка. Немного выпирающие резцы делали его похожим на вампира. — Больше ни о чем не спрашиваю. До встречи!

Абелоун прекрасно знал, что за ним сейчас шпионят маги по меньшей мере трех королевств, поэтому был немногословен. Он заранее предупредил Вальеса о шпионах, так что герцога ни капли не смутил короткий разговор с архимагом. Напротив, он, пребывая в хорошем настроении, приказал слугам принести устриц и откупорить бутылку изысканного вина. Вальес пил за будущее своего старшего сына — Вальеса Четвертого и за широкую улыбку фортуны.

Однако фортуна оказалась капризной дамой. И Вальес убедился в этом во время краткой остановки на острове Дайм. Перед тем как сойти на берег, герцог решил навестить принца, чтобы справиться о его самочувствии. В каюте Юстиниана было тихо и пусто.

— Измена! — взвыл Вальес, не желая верить в реальность произошедшего.

Каюта девчонки тоже пустовала, если не принимать в расчет большой серый булыжник, оставленный на кровати. Похититель оставил точно такой же булыжник в каюте принца. Правда, герцог не сразу обратил на него внимание, увлекшись поисками Юстиниана.