Сталкер-2 Путь в Зону

От него же мы узнали, что на АТП крепко обосновался украинский спецназ, где-то под сотню человек при бронетехнике и убираться оттуда вояки не собираются. Место им, видимо, понравилось. Более того — они перекрыли выход из ведущей к 'Свалке' пространственной аномалии, установив постоянное посменное дежурство на старом блокпосту. Всех пойманных с оружием и хабаром сталкеров затем препровождают с конвоем за пределы Зоны, где на них заводят уголовные дела с обвинениями тяжкими. Им светит от трёх и до восьми лет отсидки в худшем варианте.

Понятно, позже сталкеры благополучно от тюрьмы откупятся, местное правосудие — это всего лишь обычное коммерческое предприятие, а не истовый поборник закона, но по бизнесу Сидоровича нанесён крайне серьёзный удар. На 'Старый кордон' из Большой Зоны можно перейти ещё с 'Тёмной долины', но текущие оттуда ручейки артефактов сразу же попадают к майору Василенко или его подручным. Новички в деревне сидят тише воды ниже травы, вояки их пока не трогают, но лишь по причине полной бесполезности такового занятия. Выгоды — ноль.

— Вижу только один выход — прибить этого урода Василенко и его дружков заодно, — поделился я идеей после очередной жалобы Сидоровича на несправедливость жизни.

Взыграло желание поквитаться за подлый выстрел в спину. Остро взыграло, аж руки затряслись от резкой вспышки ненависти. Да и просто сидеть в бункере уже конкретно надоело в ожидании непонятно чего. Пока же ситуация день за днём только ухудшалась. Вряд ли тенденция сама случайно переменится без серьёзной встряски. И что её нам может обеспечить?

— В него, кстати, уже пару раз из снайперской винтовки стреляли, без всякого на то полезного эффекта, — ехидно хмыкнул Сидорович. — Бандиты наверняка ему 'бусы' подогнали, теперь его трудно убить издалека. А сам он нос наружу высовывает редко и только с приличной охраной. Разве ножом ему кишки выпустить... если как-то пробраться на блокпост через многочисленные сигналки и минное поле.

— Ну, так бандиты же как-то таскают туда артефакты? — Я пожал плечами. — Осторожно проследить за ними и узнать протоптанную тропинку.

— Этого мало, — Сидорович пребывал в большом пессимизме. — Тех могут просто встречать, заранее отключая сигналки и деактивируя управляемые мины.

— Тогда придётся сесть на хвост — другого варианта просто не вижу, — я вздохнул, признавая правоту торговца, операция получится совсем не лёгкой и весьма опасной для исполнителя.

В силу отсутствия других предложений, занялись подготовкой. В первую очередь мне требовалось как-то разобраться с маскировочными функциями своей одежды. Да и явственно обозначившуюся психологическую проблему решить раньше, чем она начнёт отравлять жизнь. Откуда во мне взялась эта злость — загадка. Раньше бы при сходном раскладе ушел с головой в работу или на охоте неделю пропадал, скатавшись к дальней заимке. А вот теперь хочется убивать...

Утром следующего дня на пару с Юркой мы выбрались на поверхность, где я пытался прятаться, а он меня старательно искал. С погодой нам изрядно подфартило, ветер стих и периодически из-за туч выглядывало солнце, ощупывая нас своими тёплыми лучами. Расчирикались птички, периодически слышались хлопки далёких выстрелов в стороне блокпоста. Одиночные хлопки перебивались короткими очередями, а изредка и грозным рыком пулемёта. Вояки от скуки палили по мишеням и консервным банкам. Патроны-то у них халявные, м-да. Один раз над нами пролетел, заложив большой круг, военный вертолёт, перепугав всех птичек. Но те быстро заполнили весёлыми голосами опустившуюся тишину, едва вертолёт улетел.

— Ты где спрятался?! — Громко спросил Юрка, возясь слишком долго в этот раз. — Чувствую — ты где-то тут, но никак не найду.

— Да здесь я, здесь, — ответил ему, привлекая к себе внимание.

— Не вижу, пошевелись, — попросил он.

Я пошевелился и оторвался от дерева, которое до этого подпирал спиной. Просто к настоящему моменту мне сильно надоело ему проигрывать, и я захотел слиться с окружающей природой. Упёрся спиной в толстую сосну и каким-то непонятным образом остановил мысленный диалог, почувствовав себя составной частью дерева. Как оказалось, на моей видимости со стороны это сказалось самым прямым образом.

— Блин, напугал! — Юрка резко развернулся на месте, наконец-то обнаружив меня. — Прикинь, ты сейчас как сосновый пенёк выглядишь.

Я попытался осмотреть себя, но тут наваждение аномальной маскировки окончательно спало.

— Давай повторим, — предложил напарник, догадываясь о необходимости закрепить открывшейся навык.

И мы повторяли раз за разом до самого вечера с короткими перерывами на отдых и лёгкие перекусы. Я всё же сумел поймать нужное состояние 'внутреннего безмолвия и слияния с окружающим' за хвост, после чего дело пошло на лад. Требовалось лишь научиться входить в него быстро, причём после коротких перебежек.

На следующий день мы продолжили совместные тренировки, подбирая ключики и к кратковременной полной невидимости. У меня всё никак не получалось, даже не предполагал, какое нужно состояние для её активации. Представлял себя кровососом — бесполезно, лишь голова разболелась.

И только под самый вечер, когда я уже чувствовал себя выжатым лимоном и хотел чтобы от меня все отстали, вдруг заметил, как мои руки на пару секунд вдруг стали прозрачными. Оказалось, для полной невидимости нужно эмоциональное состояние злой отрешенности, в котором очень сложно удерживаться, особенно при каких-либо активных действиях.

Нужный эффект был благополучно достигнут, пора переходить к делу, благо Сидорович за совместным ужином порадовал нас тем, что смог влезть в зашифрованную переписку между бандитами и майором Василенко, как тот влез в нашу. Не один же он такой умный и имеющий хорошие связи. Как раз завтра вечером ожидается новая поставка и есть шанс незаметно пробраться на блокпост.

— С богом! — Напутствовал меня Сидорович, оправляя на опасное дело.

Где примерно будут подходить к блокпосту курьеры бандитов, Юрка сумел установить, прочитав старые следы на земле. Те, оказывается, сумели натоптать хорошо заметную тропинку, заходящую прямо в самое минное поле на открытом пространстве, ведущем в сторону колючки охранного периметра. Притаившись поблизости, я слился с толстым деревом и приготовился терпеливо ждать.

К ночи небо затянули плотные тучи, и стал накрапывать мелкий противный дождь, а курьеры так и не показывались. Я уже подумывал, что они прошли другим путём или вообще решили перенести визит, когда заметил в перелеске отсветы активной подсветки прибора ночного видения. Затем разглядел и идущего человека в брезентовом плаще с небольшим рюкзаком за спиной. Курьер был один.

Пристроившись к нему сзади, вспомнил и постарался войти в нужное эмоциональное состояние, благо долгое ожидание под накрапывающим дождём и пронизывающим ветром этому немало способствовали, чтобы активировать невидимость, и тихо посеменил за ним, стараясь попадать шаг в шаг. Я уже крепко возненавидел майора Василенко, бандитского курьера и всех причастных, чтобы войти в состояние злой отрешенности.

Лишь один шаг, одно движение разделяло курьера от смерти. Если бы он периодически оглядывался, то наверняка смог бы определить хвост, однако курьер устал и заметно торопился, забыв об осторожности. Да и сколько раз он тут уже ходил — сложно сказать. Шел давно привычным маршрутом, разумно считая, что в его сторону никто даже случайно не посмотрит. Места здесь тихие и относительно безопасные.

Со стороны блокпоста в нашу сторону принципиально не светили мощными прожекторами, хотя периодически прочёсывали светом все остальные направления, особенно выделяя дорогу. Курьер приподнял провисшую колючую проволоку, и легко пролез под ней. Чуть задержавшись, я проследовал за ним. Затем он отодвинул широкую доску в окружавшем внутреннюю часть блокпоста с жилыми казармами деревянном заборе, пролезая в дырку, задвинув доску за собой.

Посмотрев в щель и определив, куда он дальше направился, повторил его манёвр. Но лезть за ним в одноэтажный кирпичный домик начальства с решетками на окнах и крепкой железной дверью я побоялся. Лучше осторожно подсмотрю через окно и подслушаю разговоры через открытую форточку освещённой комнаты, откуда хорошо тянет крепким куревом.

— ... На меня давят, Марат, — расслышал я знакомый голос с акцентом. — Мне всё труднее просить своих благодетелей немного подождать в очередной раз. Или я вам мало плачу? — В голосе хорошо чувствовалась неприкрытая угроза.

— Мы их что, родим? — Ответили ему, с явными кавказскими оттенками акцента в голосе. — На нашей территории таких артефактов и прежде не находили, да и взять нечем. Я уже сколько раз просил достать нам хотя бы пару 'Велесов', — ответный наезд тоже сочился едва прикрытой агрессивностью.

— Так купите те артефакты у сталкеров! — Не унимался майор Василенко. — Или мне искать других доверенных поставщиков?

— Легко тебе говорить — купи! Ты вот тоже попробуй, купи рабочие 'Велесы' у яйцеголовых, я слышал — у них они недавно снова появились. Вот тогда и поговорим, — бандитский курьер тоже пошел на принцип.

— В общем, так, Марат, передай Борову — сроку вам неделя, — зло выплюнул майор. — Меня не гребёт, где вы те артефакты достанете, хоть у себя из грязной задницы вытащите, но через неделю они должны быть у меня. На счёт 'Велесов' постараюсь решить, как только окончательно прижму того старого сморчка в деревне. Компромата на него мало, да и заступников хватает. Ничего, всё равно скоро дожму! Или он полностью ложится под меня с раздвинутыми ягодицами или выметается отсюда нахрен со следом хорошего поджопника на толстой заднице. У него контакты с яйцеголовыми крепкие, вот пусть и достаёт что вам от них нужно.

— Хорошо, я передам Борову твои слова, но не возьмусь предсказать, как он на них отреагирует. Ты, майор, далеко не единственный сторож, с кем тот активно работает, — холодно ответил курьер без заметного прежде нажима, но в интонации хорошо слышался натуральный смертный приговор.

И если бы он здесь имел право решать — наглая тварь в военной форме уже валялась у его ног с перерезанным горлом. Но сейчас он всего лишь обычный курьер... пойди-принеси.

Я осторожно взглянул в окно, заметив, как тёмная фигура в плаще резко развернулась на месте и вышла из комнаты, громко хлопнув входной дверью. Майор Василенко остался стоять на месте, откуда-то достав бутылку водки, налил полный стакан и залпом осушил его. Почувствовав нужный момент, я решительно рванул к входной двери, удачно разминувшись с направившимся к дырке в заборе бандитским курьером. Дверь осталась приоткрытой, и я ночной тенью легко проскользнул в неё, сразу же спрятавшись в сортире, дожидаясь, когда майор сходит закрывать замок.

Тот, пошатываясь, прошелся в коридор, плотно прикрыл дверь и со скрипом несмазанного металла задвинул тяжелый засов, после чего направился обратно в рабочий кабинет. Послышался тихий звон соударения стекла и бульканье наполняемого стакана. Видимо, отношения с бандитами чувствительно били по нервам продажного вояки, и он лечил их самым простым и легкодоступным способом. Через пятнадцать минут из-за двери стало доноситься сиплое похрапывание, кто-то уснул сидя за столом, забыв выключить свет.

Выбравшись из укрытия, проверил спальню и кладовку, и только затем вошел к спящему хозяину. Тот и вправду прикорнул на столе, пустой стакан стоял рядом, в пепельнице дымился непогашенный окурок. Оглядевшись по сторонам, обрадованно отметил приоткрытую дверцу сейфа, где наверняка лежало что-то ценное. Но сначала требовалось проверить майора, вытащив все артефакты из его пояса.

Так, тройной 'выверт', если меня сейчас не обманывают глаза. В карман его. Синее колечко трёх сантиметров диаметром и пяти миллиметров толщиной, что это такое мне неизвестно. На стол, позже разберусь. И, наконец-то, те самые 'мамины бусы'. Такая своеобразная плетёная цепочка из переливающихся разными цветами маленьких жемчужин. Имеет множество полезных для человеческого организма свойств — улучшает пищеварение, сон, расслабляет перенапряженную мускулатуру, действует успокаивающе, хоть и не на всех.

Но главное — они способны отклонить от своего носителя любые высокоэнергетические материальные объекты. Без разницы — пули, осколки, или даже танковые снаряды, но лишь столько раз, сколько в цепочке артефакта пар жемчужин. Сработав, одна пара гаснет, со временем снова перезаряжаясь. Потому этот артефакт и не является абсолютной защитой, хотя способен спасти владельца от многих опасностей. Эти бусы, кстати, имеют шесть пар переливающихся жемчужин. Сразу же переместил их на свой пояс.

На поясе будущего покойника больше ничего, в карманах всякая ерунда — сигареты, зажигалка, расчёска. В кобуре самый обычный 'Макаров' с дарственной позолоченной гравировкой. Слишком приметный пистолет, придётся оставить. Допрашивать этого типа мне недосуг, да и опасно. Вдруг кто случайно услышит. На блокпосте человек двадцать с хреном. Большая часть сейчас дрыхнет, но ведь есть и бодрствующая дежурная смена. Лучше обойтись без лишнего риска. Потому захватываем голову... резкий поворот, и отчётливый хруст шейных позвонков. Сразу же запахло свежим дерьмецом. А меня наконец-то покинула тревога. Злость тоже ушла, можно облегчённо выдохнуть. Вот и ожидаемая надпись появилась перед глазами:

'Поздравляем, сталкер, ты получаешь достижение 'Хладнокровный убийца'. Ты убил человека, находящегося в бессознательном состоянии, при этом испытав лишь едва заметное удовлетворение от хорошо сделанной работы. По понятиям Зоны ты достоин серьёзного порицания, однако тебя фактически вынудили совершить это убийство, потому ищи награду где-то поблизости'.

'Ну, за наградой далеко ходить не надо', — я вложил приметный 'Макаров' обратно в кобуру новоиспечённого покойничка и перевёл взгляд на приоткрытый сейф. На верхней полке лежало десять запечатанных банковских пачек с советскими стольниками, какая-то толстая папка на завязках с бумагами, которую я тоже вытащил на стол, собираясь позже изучить содержимое, заинтересовавшись штампом 'Секретно'. Внизу лежал пластиковый кейс для артефактов на двадцать штук и ещё одна небольшая коробка.

'Получено уникальное боевое оружие, изменённое и доработанное с помощью аномалий и артефактов гениальным вольным оружейником Серёгой Левшой в качестве подарка для кого-то из высших армейских чинов. Пистолет ГШ-18 российского производства под боеприпас 9Х19. В комплекте тактическая полузакрытая кобура, три магазина на 18 патронов, а также средства по уходу за оружием. Прилипает к телу владельца как магнит к листу железа, возможно ношение без использования кобуры. Полностью компенсируется отдача при стрельбе и обеспечивается эффективное поражение хорошо защищённых целей на дистанции до ста метров. Допускается применение патронов типа 'ЗС' (Зона Специальные). Класс 'Легенда Зоны'. Личное оружие, убираемое в инвентарь. Забыть, украсть, потерять, передать кому-либо другому невозможно, при гибели сохраняется в инвентаре. Находясь в инвентаре, не имеет веса и не занимает свободных ячеек'.