Шесть Царств

Пашка с трудом нацепил тяжелую штуковину. Он увидел, как призрак швырнул Игопита в стену и, направив пушку, выстрелил. И попал. Призрак забился, но быстро развернулся и полетел к мальчику. Медленно, с натягом, но приближался, объятый красной змеей пучка протонов, тянул ручищи с длинными когтями, источал зловоние, рычал бешеным зверем. Протоновая пушка в руках нагрелась и запахла пряностями — особенно ванилью. Мальчик, едва удерживая ее двумя руками, взглянул — он мог бы поклясться, кнопки с надписью "TURBO" всего минуту назад не было, а теперь она прямо под большим пальцем, да еще и мигает. Пашка нажал, пушка мгновенно остыла, а призрак заверещал. К красной протоновой змее присоединилась белая, словно сотканная из пара, которая объяла призрака, удерживая на одном месте. Что-то в пушке запищало, сквозь писк послышалось: "... сбивая с толка, придет...".

Призрак замер, а мальчик обнаружил, что может держать пушку всего одной рукой. Призрак, зарычав, прошептал чего-то, засветился зеленым сильнее и продолжил приближаться сантиметр за сантиметром. Снова нагрелась пушка и запахло корицей. Ладонь мальчика взяла ловушку. Пашка не бросил ловушку, а просто протянул перед собой и нажал ногой педаль. А потом выключил пушку. Призрак не заставил себя ждать. Получив свободу, он ринулся на мальчика со скоростью истребителя... и влетел в открытую ловушку. Пашка отпустил педаль и всё кончилось. Из ловушки доносились какие-то проклятья, но Пашка их не слушал.

— А ты неплохо справился, — сказал джинн, вылетая из-за трона. Там он, наверное, прятался всё это время.

— Трус! Мог бы и помочь!

— А зачем? Это ведь твои проблемы, и уверяю тебя, они только начинаются.

— В смысле?

— А ты посмотри на эту шкатулку.

Пашка взглянул на ловушку и увидел, она медленно становится красной и вибрирует.

— А что это с ней? — спросил Пашка.

— А то! Я же говорил, это Азиль-до-Абар, и здесь всё, что приходит из Сна, живет недолго. Пройдет с полцикла... или десять циклов, Шайтан знает, там столько малО влито... но, так или иначе, призраки освободятся.

Пашка положил ловушку на пол — она уже слегка обжигала ладони — и пошел собирать другие, разбросанные по залу. Хоть охотники прекратили существовать, ловушки остались в целости и сохранности, наверное, потому что в них сидели привидения из Азиль-до-Абара. Пашка собрал те, что валялись под стеной, куда швырнули Игопита, потом пошел к могиле Уинорэя и откопал остальные. Он сложил их в одну кучу и смотрел, как те раскаляются, будто их подогревают автогеном.

— А ты не можешь достать еще таких же? — спросил он у джинна.

— Смогу. Но придется ждать. И потом, это лишь малО. Даже если ты пересадишь их в другие, со временем они освободятся. И как будешь пересаживать — тоже вопрос.

Пашка смотрел на ловушки и думал. И тут взгляд упал на лампу джинна.

— А из такой же лампы они не выберутся?

— Не думаю, — ответил джинн мрачно. Ему не нравилось, что Пашка находит одно удачное решение за другим.

— А ты можешь мне сделать точно такую же?

— Могу.

— Но не из сновидения, а настоящую?

— Я же сказал, могу! Но что толку? Как ты их пересадишь из этих шкатулок в лампу? Не подумал?

— Почему. Надо просто сделать большую лампу вокруг ловушек.

— И как ты ее понесешь?

— А никак. Мне не надо их куда-нибудь нести. У меня задача избавить от них Ахру, а не доставлять к султану.

— Хорошо, уел! Желай.

— Я приказываю тебе создать вокруг этих ловушек лампу подобную той, в которой ты заключен.

— Исполняю.

Джин провел над ловушками ладонью, появилась большая медная лампа. Мальчик подошел поближе, постучал по меди. Потом дотронулся ладонью — теплеет на глазах.

— А не сплавится? — спросил Пашка с сомнением.

— Я откуда знаю, — ответил джинн безразлично. — Точно такая же лампа удерживает меня, только она меньше, но тут нет разницы. Я не могу сделать лампу мощней той, в которой сам заключен...

Что-то загудело под потолком, они оба уставились туда, но ничего нет. Гул похож на дудку или как будто кто-то дует на горлышко пустой бутылки. И снова мальчику за странными звуками послышались слова: "...несчастны будете вовеки...". Ладонь его всё еще на лампе, Пашка вдруг почувствовал, как красный металл медленно остывает.

По земле прошла легкая дрожь.

— Побежали отсюда! — крикнул джинн. — Сейчас начнется землетрясение!

Пашка схватил лампу джинна и бросился наутек. Они едва успели выбраться из огромного зала, как потолок обрушился, похоронив тринадцать проклятых призраков Ахры. Вместе с ними пропало и гудение. Вот только странно, Пашка успел взглянуть на огромный подземный зал, служивший прибежищем призраку предыдущего султана Ахры, за секунду до того, как его завалило землей. И там, прямо рядом с троном, где стояла сделанная джинном лампа, в которой были ловушки охотников за привидениями, заключившие проклятых призраков, так вот, мальчику показалось, что лампа эта растворилась в воздухе за миг до того, как земляной вал укутал тронную залу.

Пашка бежал минуты три, пока джинн его не остановил.

— Да хватит трястись! Всё уже кончилось, — сказал джинн.

— Уверен?

— Да.

Пашка перешел на шаг, глубоко дыша. Он не помнил дорогу, но резонно рассудил — двигаться надо вверх. Спустя пять минут джинн спросил:

— А ты хоть знаешь, что сделал?

— Выполнил задание Ахры.

— Это понятно. Но кого ты только что заключил в лампу?

— Кого?

— Предыдущего султана Ахры!

— Мне про него что-то такое Шел... мне про него рассказывали, — вовремя осекся Пашка, вспомнив реакцию торговца водой на Шелкового Человека.

— Да ты издеваешься! Великий султан-некромант, который взял штурмом Вабар! Правда, ненадолго — пока Шайтан не вернулся, но всё равно. Он освободил миллионы пленников Вабара! Ни до, ни после него такое не удавалось никому! Тогда и Аура была иная, почти равная в величии страха Вабару, не этот цирк, как сейчас...

— И я его сделал! — перебил Пашка.

— И я его сделал, — передразнил джинн. — Бе-бе-бе. Да без меня фигу бы ты сделал! Кто охотников привел? Я! Кто лампу сотворил? Тоже я! Да понимаешь ли ты, смертный, я только что отомстил за честь джиннов! Теперь, когда я освобожусь, меня ждет великая слава и почет!

— Да ты герой, — усмехнулся Пашка. — Героически сражался с султаном-некромантом, прячась за его троном.

— Не умеешь работать головой — работай руками. Я предоставил грязную работу тебе, только и всего.

— Ну-ну, — снова усмехнулся Пашка.

Они шли меньше времени, чем когда спускались, и наконец, вышли из дыры в земле. В Городе Призраков по-прежнему пустота и скука. И только теплый ветерок трепал волосы Пашки поздравляя с победой, да легкий запах какой-то новой специи щекотал обоняние Нечто вроде запаха растертой сухой листвы. Пашка пошел к дворцу султана, весело улыбаясь ветру. И даже заносчивый джинн не мог испортить настроение. Хотя и доставлял кое-какие проблемы, время от времени вознося себе дифирамбы.

— Знаешь что, замолчал бы ты, — наконец не выдержал Пашка.

— А то что?

— А то у меня еще одно желание осталось, сейчас как пожелаю, чтобы ты онемел.

— Злой ты, — понурился джинн. — Все вы смертные злые. У меня не так много хорошего в жизни было, а ты и порадоваться не даешь.

— Ну не обижайся. Слушай, а ведь если я тебе последнее желание не загадаю, ты дольше в лампе сидеть будешь?

— Угу.

— Ладно, тогда я желаю... чтобы ты рассказал мне, какие были три первых твоих желания.

— Принести чашку кофе, отгонять мух и помыть ванну, — сказал джинн еще мрачнее. Пашка рассмеялся.

Пашка шел по бывшему Городу Призраков и всё ему казалось волшебным. Он покинул его пределы и вошел в Ахру. Теперь каждая улочка, узкая ли, широкая ли, как будто приветствовала его. Встречающиеся на пути животные почтительно кланялись Пашке, он непонимающе кланялся в ответ. И еще ему попадались люди, которых он не видел раньше. Мужчины и женщины, утопающие в шелках, каменьях и жемчугах. Они тоже кланялись, но с улыбкой на устах. Пашка замечал и другие отличия. Он шел той же дорогой, по которой вел сурок, но вот появилось небольшое изящное здание, а раньше его не было. А здесь на месте старого невзрачного дома вырос красивый дворец. А еще атмосфера. Теперь Пашке стало не тепло и не холодно, а в самый раз. Легкий ветерок обдувал, принося прохладу, огромное солнце лишь грело, но не палило. Пашка никогда не пил спиртного и ему не с чем было сравнивать, но если бы он мог, то сказал бы, что опьянен Ахрой. Теперь он чувствовал себя здесь, как дома. Но самое удивительное зрелище предстало перед ним, когда он подошел к дворцу.

Когда он проходил мимо двух джиннов, те тоже поклонились, и висевший рядом молодой джинн надулся еще больше. А, войдя в фруктовый сад, Пашка увидел двор султана. Под огромной аркой, в которую превратилась низенькая дверца, стояли мужчины и женщины невиданной красоты. У мужчин неизменная борода и усы, а так же большие тюрбаны. Конечно, не такие большие, как у султана, но тоже внушительные. Женщины одеты несколько фривольно, фактически, прикрыли грудь и бедра, но это только подчеркивало идеальность форм. У каждой женщины тончайшая шелковая чадра, расшитая жемчугом, в ушах причудливые серьги, на пальцах кольца с огромными бриллиантами. Пахнет изысканными благовониями, в клетях с открытыми дверцами поют канарейки, причем некоторые канарейки дирижируют другими, держа крошечными лапками маленькую палочку. На подушках веселится молодежь: девушки и парни очень красивы, подтянуты и веселы. Шутят, смеются, курят кальяны, едят виноград и заигрывают друг с другом. Под радугами в небесах висят сотни ковров-самолетов, на них золотая посуда с фруктами, сладостями и вином. По желанию двора султана ковры подлетают и гости берут то, что усладит их кэйф.

Вперед вышел высокий мужчина. Он единственный из взрослых мужчин не носил бороды. Облаченный в темный длинный халат, он напоминал Джафара, только бритого. Посох в руке, тюрбан, красные полосы обрамляют полы халата..

— Ахра приветствует своего героя, — сказал мужчина и низко поклонился.

И тут же все присутствующие, чем бы ни занимались, бросили свои дела и, поднявшись, отвесили мальчику низкий длинный поклон. А потом, как ни в чём ни бывало, продолжили заниматься, кто чем.

— Да пара пустяков, — сказал джинн. Сказал, и лампа пропала из Пашкиных рук, растворившись в воздухе.

— А куда он... — начал Пашка.

— В схрон, — ответил мужчина. — Не волнуйся, ты и так сделал для этого мерзкого существа больше, чем он мог рассчитывать и за тысячу циклов. Меня зовут Джа, я визирь Ахры.

— Очень приятно, Карл.

Джа? Неужели и тут перекрестье со сказками и мультфильмами?

— Я надеюсь, герой, это не твое настоящее имя? И, да, я стал в некотором роде прототипом того персонажа, которого звали Джафар.

— Нет, не мое настоящее. А вы мысли читаете?!

— Ахра дает мне такие полномочия, герой, но, если ты попросишь ее, я потеряю эту власть в твоем случае. От себя же хочу попросить тебя не делать этого какое-то время, ибо это очень помогает мне лучше оберегать жителей Ахры. Пока я вижу твои мысли, я смогу помочь тебе в любом уголке Ахры, а у нас тоже полно опасностей. Кстати, об опасностях. Пойдем, султан хочет видеть того, кто избавил нас от напасти, висевшей над Ахрой долгие циклы.

Когда Пашка вошел во дворец во второй раз, его ждало очередное чудо. Если раньше коридоры и залы, сделанные из бриллианта, пустовали, теперь по ним сновали сотни, а может, и тысячи людей. Здесь бегали слуги с подносами, животные, одетые в белые халаты, а простые люди, жители Ахры, прогуливались и вели беседу друг с другом. И все улыбались, смеялись и неизменно кланялись Пашке.

— Так я стал жителем Ахры? — спросил Пашка у Джа.

— Разумеется. Ты блестяще справился с заданием Ахры, и она тебе безмерно благодарна. Теперь у тебя появится свой дворец в бывшем Городе Призраков. Это название, наверное, к нему приклеится надолго.

— У меня свой дворец?!

— Или любое другое здание на выбор, — пожал плечами Джа. — Ахра возведет его сама в самое ближайшее время. Правда, сейчас у нее так много дел. Надо зарезервировать места для будущих жителей и придумать им задания.

— А как вы узнали, что я справился?

— Это не оказалось сложным, маленький герой. Сурок сказал, что с Колеса Жителей стерлись все задания, а это могло означать только одно. Но это невероятно. Сам султан не смог справиться с ними, да даже сам Никодим, как тебе... а впрочем, расскажешь всё султану. Я уверен, ему тоже безумно интересно.

Они вошли в тронный зал, и Пашка дернулся назад. На троне сидела копия призрака, которого они поймали последним. Но, приглядевшись, Пашка понял, это не он. У того борода длиннее да и лицо суровей. А этот приветливо улыбался и вдруг взлетел, в один миг оказываясь рядом с Пашкой.

— Ох-хо-хо, к нам пожаловал герой! — рассмеялся султан и, подхватив Пашку, понес к потолку. А там быстро зашептал: — Ни в коем случае не говори, кого ты поймал в лампу.

— Почему? — прошептал Пашка в ответ.

— Никто не должен знать, что величайший из султанов Ахры... ну, после меня величайший, был ее проклятьем на протяжении стольких циклов. Он легенда и герой. И никто не должен знать, что герой в конце своей жизни сошел с ума. У Ахры должны быть легенды, она питается ими, она ими цветет, лишать ее даже единственной — боль для нее. Она сама попросила передать это тебе. Договорились?

— Да.

— Ну и славно! — бодро заявил султан, опускаясь на пол, и поставил мальчика рядом с троном. — А теперь рассказывай. Весь двор сгорает от нетерпения! Да и я тоже!

Пашке принесли удобное кресло и графин восхитительно компота с огромной тарелкой печенья. Он принялся рассказывать и после почти каждого предложения двор разражался удивленным: "Ах!". Пашка не рассказал всего. Например про книгу "Песочный Человек", которая натолкнула его на мысль об охотниках, или про то, что просил султан. Но все же рассказ получился хоть и коротким, но интересным.

— И кто бы мог знать, что против проклятых привидений надо всего лишь вызвать два сновидения? — пробормотал султан. — Но кто знал, что в Мире до этого додумались?

— Ваше вседержительство! — вбежал в зал слуга. — Ваше вседержительство, в Городе Призраков появилась странная статуя.

— Да? Интересно. Визирь.

— Слушаюсь, Ваше вседержительство.

Прямо посреди зала выросло огромное зеркало, в нём проявилась картинка. Пашка сразу узнал это место. Там, где в землю уходила дыра, теперь действительно статуя. А вернее монумент состоял из четырех статуй. Разумеется, четыре охотника за привидениями. Точно такие, как в фильме.

— Ого! — воскликнул султан. — Ахра решила их наградить! Если кто-нибудь из этих людей сможет пройти в Азиль-до-Абар и придет в Ахру, он станет ее жителем!