А сама девка после того, как свалилась с лихорадкой, уже точно была некому не опасна.
Пигалицу на руках вынес помощник капитана. Девушка бессильно обвисла в его руках, с ее губ срывались тихие стоны. Пират даже пожалел Таю, и по дороге немного ослабил удавку рубашки у нее на шее.
Корабль начал замедлять свой ход, матросы суетились на палубе, готовясь к смене "имиджа". Спускались золотые паруса, им на смену должны были в небо взвиться черные полотнища с нарисованной костяной акулой. Статуя на носу корабля потекла как воск, меняя свои очертания. Из тонкой и нежной русалки, которая очаровывала с первого взгляда, появилась жестокая воительница с трезубцем в руках. На конце трезубца была человеческая голова...
Когда корабль остановился окончательно, и стихли все звуки, капитан кивнул своему помощнику, и мужчина послушно шагнул вперед. Дойдя до доски, по которой в последнее плавание к акулам пираты отправляли пленников, которых никто не выкупил, и своих врагов, помощник дошагал до края, опасно наклонился над морской бездной и безжалостно разжал руки.
Хрупкое тело Таи рухнуло в воду, подняв тучу брызг.
Пираты сгрудились по краям палубы, заглядывая в воду.
Прошли тридцать секунд, потом минута, полторы минуты, две минуты. Три минуты. Не было ни единого всплеска. И нигде не показалась светлая голова. Девушка не всплывала.
Когда прошло десять минут, пираты радостным гомоном отметили свою удачу. Шелковые паруса начали разворачиваться, ловя потоки воздуха, корабль, все ускоряясь, двинулся к горизонту.
А в белой пенной шапке от его кильватера показался первый треугольник плавник. Акулы спешили на внеплановый ужин...
Глава 11. Попранная сказка
Страх — чувство, которое может свести с ума, заставить совершать ошибки и глупо умереть. Страх за близкого человека может распахнуть за спиной крылья и научить совершить чудеса. В любом случае, когда человек чего-то боится, он движется, барахтается. Делает хоть что-то!
А Тае страшно не было, вот совсем. И удивительного в этом ничего не было. Сложно переживать за героя из игры, не самым лучшим образом отрисованной на экране. А для девушки всё сейчас выглядело именно так. Она снова сидела в старом кресле за древнейшим компьютером. В правой руке старая мышь, под пальцами левой клавиатура с залипающими кнопками. И тишина вокруг, давящая на уши. Немного неприятно, чуть-чуть зябко, словно откуда-то сквозняком тянет. И не страшно. Глупо, да?
На экране перед Таисией колыхалось темно-синее грязное море. Мимо взгляда то и дело проплывали серебристые косяки рыб. В правом верхнем углу на экране подмигивал ядовито-зелёным цветом мудлет "отравления". На поясе, с ячейками от одного до десяти, был активирован амулет подводного дыхания. Он остался в инвентаре Таи от приключения в подводной заводи. Тогда же амулет был заряжен под макушку. И теперь под водой можно было прожить год, не меньше. А не просто падать вниз, на зелёно-коричневое дно, где бурлило...
Тая мигнула, и с невнятным бульканьем камнем рухнула в холодную воду. Вода заливалась в уши и в распахнутый рот. Лицо мгновенно облепили волосы, дёргаемые подводным течением. Промокшая одежда тянула вниз, на дно, где собрались две воинствующие группировки. И будь у Таи выбор, знакомиться она не стала бы ни с одной из них.
Правые представляли собой ожившие комки грязи и водорослей. Коричневые, синие, зелёные, бордовые — всё это перемешалось в единый ком. И вместе с грязью, стекающей непрерывно вниз и тут же поднимающейся наверх, смотрелось это отталкивающе.
Их противники выглядели не лучше. Если честно, они отдалённо кого-то напоминали. Но скорее представляли собой среднее арифметической между акулой, морским коньком и человеком. Причём, части созданий были перемешаны. И, в общем-то, с такими страшилками Тая бы ещё и век не встречалась. А тут её никто не спрашивал, и не было возможности избежать такого "приятного" знакомства.
Чем ближе девушку подтаскивало ко дну, тем лучше были видны противники. И можно было разглядеть, что к прямым военным действием никто сейчас переходить не будет. И это несмотря на то, что спорщики злятся и кипятятся — в прямом смысле! Вода вокруг спорщиков бурлила пузырьками и выплёскивалась горячими фонтанчиками на окружающих.
В центре происходящего безобразия были двое. Комок белой глины, с которого грязь не стекала, выглядел даже прилично. По крайней мере, у него были причёсаны водоросли на голове. Да ещё и подхвачены были ржавой цепью, чтобы не растрепались. Напротив "глиняного" спорщика была "дама". В данном случае ошибиться бы не получилось. Из всех окружающих она одна была похожа больше всех на человека. Туловище, голова и руки были от человека, правда, не от одного, а от разных. Тонкая девичья талия, плечи и руки. Дряблая и обвисшая грудь, шея в складках и лицо женщины, умудрённой долгой жизнью. Вместо человеческих кистей у этой дамы были плавники, вдоль позвоночника ещё один. Треугольный, знакомый Тае, потому что был акульим. На голове у дамы было своеобразное утолщение, напомнившее Тае акулу-молот. На концах утолщения у дамы тоже были глаза. Ниже пояса был хвост морского конька. Трубчатая загогулина была прихотливым образом "увешана" шипами. И девушке показалось, что на них сама дама не раз резала руки.
Додумать до конца девушка не успела, рухнула на камень. Приземление вышло почти мягким. Сидящий рядышком грязевой комок подслеповато сощурил на Таю совершенно изумительные огромные глаза. Радужка цвета серебра едва заметно светились, а зрачок — семилучевая звёздочка, был просто огромен.
Засмотревшись в эти глаза, Тая не сразу поняла, что в её голову звучит чужой голос. Сбросив с себя оцепенение, Тая вслушалась.
"Утопленница"? — ещё раз повторил местный абориген.
"Ещё пока живая, но скоро пополню собой коллекцию невинно убитых душ. А что тут происходит? И почему ты сидишь в стороне?"
"Я летописец. В мои задачи входит правдиво описать по какому поводу снова разошлись во мнении водяные и русалки. Впрочем, сейчас повод может быть только один — Тайфун".
"Да чем она вам всем не угодила-то?!" — вырвался крик души у девушки.
"Почему сразу не угодила?" — удивился водяной. — "Мы вот уверяем, что Тайфун спасёт наш мир. А русалки орут — что уничтожит. И мы с ними разошлись во мнениях. Сейчас вот они договорились до того, что раз Тайфун такая могущественная, что всех спасти может, пускай это доказывает. А значит, сегодня мы с ними найти общий язык не сможем. И драться опять не хочется. В прошлый раз, когда сцепились, часть городов затопило. Про шторма и заикаться нечего. Погибших потом и остатки от кораблей месяца два вылавливали на побережьях. А сейчас у нас и старейшины тут. Ох, дела наши горькие, грех наши тяжкие".
Где-то над головой на поверхности моря уже зарождался шторм. Тревожно кричали чайки, и торопливо маги побережья укрепляли дамбы и волнорезы. Они ощущали плач моря. Провидцы говорили об огромной волне, которая катилась к городам. Начиналась паника.
Всего этого Тая не знала, она просто ощущала, что позволять русалкам и водяным сражаться — нельзя. Кириан был неправильным сам по себе. И нельзя было усугублять ситуацию, позволяя сражаться тем народам, которые были созданы друг для друга.
А ещё это могло помешать Тае в её делах. Ей ещё предстояло долгое путешествие, поэтому ей не нужна была паника в городах, трупы на побережьях и разрушенные города. Нужны были сытые народы, которым было мало дела до чужачки.
Голова ещё решала как лучше разрулить текущую ситуацию, а инстинкты уже швырнули тело вперёд. Как раз туда, где двое старейшин уже набирали из воды вокруг силу. Чтобы нанести по противнику чудовищный удар.
"Нет, я так точно не играю!" — возмутилась Тая громко. — "Хотя какое играю, так даже жить невозможно! Вы, двое, уберите своё оружие! У меня и без этого мало времени. Не хочу его тратить на таких как вы!"
"А что с нами не так?" — голос у старейшины водяных был удивительно приятный. Его хотелось слушать если не вечно, то хотя бы подольше.
"Цивилизованные же расы!" — попеняла Тая. Она отдавала себе отчёт, что её пока спасает лишь безоговорочная наглость появления и поведения. Понимала, что от смерти её отделяли считанные минуты, но упрямо гнула свою линию. — "Итак, рассказывайте, чего вы там не поделили? Пока у меня есть время, я вам всё расскажу, по полочкам расскажу. Гадать, правда, не буду. Ну?"
"Судьбу мира мы не поделили, утопленница", — скрипучий голос русалки наждачной бумагой прошёлся по позвоночнику Таи. Заныли виски, и мгновенно заложило уши.
"И?" — спросила девушка, с трудом справившись с неприятными ощущениями. — "Чего не поделили-то? В судьбе мира? Вам в отличие от водяных мир уничтожить хочется?"
"Мы убьём ту, что пришла сюда затем, чтобы уничтожить Кириан! Разрушить его, не оставив нам второго шанса на жизнь!"
"Ну, я и говорю, уничтожить свой мир вам хочется", — поддакнула Тая. И пока русалка, изумлённая словами пришелицы хватала воздух ртом, добавила: — "И кстати, вы у самой это самой Тайфун спросить не пробовали?"
"А толку то её о чём-то спрашивать", — махнул рукой водяной. — "Нам известно, что от Тайфуна мало что зависит! Она песчинка в неминуемых жерновах трагедии. И, чтобы её предотвратить, нужны усилия всех рас! До единой!"
"Прости", — на этот раз русалка уставилась на водяного. — "Что ты сказал?! Причём тут все расы?!"
"Ещё раз повторяю для хвостатых ду... дам, которые не желают слушать то, что им говорят! Тайфун не выбирает, уничтожит она мир или спасёт! Она просто спасает свою жизнь. А повезёт нам с жизнью или не повезёт, зависит только от нас! Больше ни от кого! Как мы её встретим, так и она к нам отнесётся".
"Авторитетно подтверждаю", — кивнула Тая, разглядывая кружащиеся около лица разноцветных рыбок. — "Так оно и есть. После исключительного "тёплого" приёма светлыми эльфами, у меня было только одно желание — вырезать весь этот народ целиком. Правда, не имею возможности. Но на них я обижена, да. И не надо так на меня смотреть. Меня сюда занесло не особо попутным ветром! Но занесло же, и теперь надо каким-то образом себя спасать, ещё и об остальных думать. А оно мне надо? Вот, светлые эльфы меня хотели уволочь с собой, а потом казнить остальным в назидание. Так хотели, так хотели, что даже порезали. И от такого их старания в живых там никого не осталось. Ой, нет! Не подумайте, я никого не запугиваю. Просто мне тоже жить хочется. А когда я защищаюсь, я высушиваю всю магию в округе. Вам же она нужна для жизни. И довести дело до конца вы в любом случае не успеете. Но вреда Кириану своими действиями нанесёте — не счесть. Ну, собственно говоря, если меня убить — Кириан будет уничтожен мгновенно. Не останется магии — и не останется тех, кому она нужна для жизни. А это — всё. Ой. Да. Простите, я поняла, чего вы так на меня изумлённо и не веря смотрите! Я же не представилась. Тайфун. Та самая, легендарная Тайфун. Уф, закончила. Я сроду так много мысленно не говорила!"
К чести присутствующих на дне и водяных, и русалок, проверять смертельную истину на практике никому не захотелось. Под водой и без того было тихо, а теперь ещё и ментальная тишина повисла.
Тая вздохнула, окинула собравшихся тоскливым взглядом. И поняла, что если ничего не скажет, то она не приобретёт врагов, но и союзников не найдёт тоже. А союзники, ой как, были нужны.
"Да. Я понятия не имею, удастся ли мне спасти Кириан. Если быть точнее, удастся ли мне выжить в этой кровавой гонке, когда каждый встречный может оказаться убийцей. Я хочу жить! Правда. И я хочу помочь этому миру, в который влюбилась с первого взгляда. Но мне в этом никто не хочет помогать. Я не могу даже спокойно выспаться! Это недостижимая мечта. Потому что каждый может вонзить нож мне в спину. Я не могу спокойно есть, потому что в еде может оказаться отрава!"
Водяные на Таю смотрели с сочувствием. Это чувство тёплой волной окутывало девушку. И подкатывающая истерика отступила, давая возможность вздохнуть, не боясь сорваться на крик.
"Всё хорошо", — прошептал тот летописец, с которым девушка успела мимолётно познакомиться. — "Мы тебя не обидим".
Русалка-старейшина молчала. Все четыре её глаза были обращены на Таю. А потом вскинув голову, она что-то забормотала, закричала. Волны звука, то затихающие, то усиливающиеся, понеслись от неё в разные стороны. Голову Таисии сжало железным обручем, из глаз хлынули слёзы. И опустившись на колени, закрыв руки ушами, она надеялась, что эта пытка прервётся быстрее. Быстрее! Ещё быстрее...
Когда русалка замолчала, из носа девушки уже капала кровь. Алые капли смешивались с водой, и розовой дымкой уносились вместе с течением.
Старейшина неожиданно для всех склонилась перед Таей.
"От лица всего нашего народа, мы приглашаем тебя Тайфун в наш дом, в хрустальный дворец. И вас, дружественный нам народ водяных, мы приглашаем в наш дом".
Восприятие опять шутило шутки. И Таисия кожей ощутила искреннее недоумение водяных.
"Мы принимаем ваше приглашение", — склонились водяные.
"Со всем моим удовольствием!" — откликнулась и девушка, когда на ней скрестились взгляды и с той, и с той стороны. — "О хрустальном дворце я слышала многое! Поэтому для меня честь — увидеть его".
Лицо русалки исказилось, в глазах заплескалось море боли, но она смогла показать вперёд. "Прошу за мной. Я буду вашим проводником до дворца. В последние два столетия течения меняются, как им заблагорассудится, поэтому можно даже заблудиться".
Процессия двигалась вперёд без особой спешки. Поэтому отличив летописца по нежно-салатовым водорослям на макушке, Тая подплыла поближе к нему и пристроилась рядышком. Летописец скосил на неё глаза и улыбнулся.
"Хотите что-то спросить, леди Тайфун?"
"Хочу, можно?"
Летописец степенно кивнул.
"Почему бы и не ответить на вопросы той, что стремится к знаниям".
Очень быстро Тая убедилась, что со спутником ей повезло. Водяной действительно отвечал на вопросы, спокойно и обстоятельно. Начиная от внешнего вида его народа и заканчивая, почему при дыхании пузырьки у них изо рта вырываются.
Посмотрев снова на русалок, плывущих впереди, Тая спросила:
"А почему вы были так удивлены, когда всех пригласили в хрустальный дворец? Разве не там обычно русалки принимают гостей?"
"Принимали, когда-то", — согласился водяной. — "Но одна из самых страшных тайн народа русалок состоит в том, что их сказочного города больше нет. Есть грязь, есть пустота и забвение Есть руины, но нет города. Всё что осталось от былого великолепия — это башня, пару пристроек, да сад сирен. Точно также как у нас от нашего Ледяного города остался только маяк, да шпиль отчаяния".
"Ледяного города? Что это?"
"Наш город, наша обитель".
"Она располагалась тоже под водой?"
"Нет", — летописец медленно покачал головой.
"А почему?"
"Вода — была царством русалок. А наш народ хоть и был стражем всех водных сокровищ мира, все же свободное время предпочёл проводить на суше. У нас был прекрасный ледяной дворец на заповедном озере в горах. У нас были ледяные горки, по которым можно было быстро добраться с одного яруса на другой. У нас были ледяные фонтаны и гейзеры, которые выстреливали вверх, как из пушки. У нас были сверкающие дома, выстроенные из ледяных кирпичей. Но по мере того, как наш мир терял свою магию, беда приходила ко всем расам. И при этом зримое воплощение нашего могущества тоже начало умирать вместе с нами. Мы сами не заметили, как оказались на краю гигантской пропасти. Мы оказались возмутительно слабы, когда дело дошло до беды. Мы ничего не могли изменить. И прежде чем старшие расы попробовали что-то сделать, мы уже одичали".
