Часть седьмая Дневник Тринадцатого Императора

— Рассказывайте, какое дело у вас ко мне, и, пожалуйста, не стесняйтесь. Хотите выпить чего — нибудь?

— Благодарю вас, господин капитан, чаю отведаю с удовольствием.

Дал распоряжение вестовому приготовить крепкий чай и продолжил задавать вопросы нежданному визитёру. Да вы рассказывайте, рассказывайте, что привело вас ко мне. Тихий достал большой аккуратный тубус, снял с него крышку и к моему удивлению извлёк из него... чертёж подлодки....

То, что это она, было видно невооружённым глазом с первого взгляда. Обтекаемый силуэт, напоминающий тунца, с непропорционально высокой рубкой и горизонтальными рубочными рулями. Когда я глянул на длину судна — двенадцать метров, стало понятно, почему рубка настолько высока. По замыслу автора, там должен находиться командир необычного корабля.

— Интересно, очень интересно. Рассказывайте, Алексей Михайлович, не робейте.

— Да вот мы с приятелем, когда в Чёрное море из загранпохода возвращались, в Босфоре турецкие броненосцы видели. Грозные корабли и бронирование сильное. Мы задержались в походе и домой шли уже на закате солнца. Торопились изрядно, из пролива только к вечеру выбрались. Вечером на воде речь далеко слышна, потому я сам своими ушами слышал, как на турецком корабле офицеры по — английски лаялись. Я немного этот язык знаю, позже в журнале прочёл, что те корабли и построены англичанами. На тот момент у нас в Чёрном море ничего подобного не было, вот мы с приятелем и решили — построить потаённое судно, чтобы укорот британцам дать, если снова к нам войной полезут.

Моё изумление было неподдельным. Два лейтенанта, пусть один из них старший решили дать укорот Британии, да ещё на её традиционном поле, на море! Ну, держись "Гранд Флит"!

— Ну, а как вы его вооружить — то решили, ваше потаённое судно?

Я хорошо помнил, что инженер-полковник Герн с этой задачей не справился. Хотя его лодка погружалась и всплывала, но закрепить мину на корабле противника не смогла.

— Дак вооружение стандартное — торпедой конструкции господина Александровского. Нам она хорошо известна и зарекомендовала себя хорошо. Я и учебные пуски и даже один боевой с ней делал. Вот тут недалече на выходе из Балаклавской бухточки мы баржу взорвали. Мне после того пуска и часы именные вручены были, вот эти самые. Я с ними и под воду хожу, они специальные — воду непропускающие!

— Показывайте ваши чертежи, я с удовольствие познакомлюсь с таким необычным проектом.

— Господин капитан, а может быть, вы на сам корабль взглянете, оно наглядней будет, да и интересней.

— На какой корабль?

— Ну, на наше судно потаённое.

— А где оно у вас?

— А справа на входе в бухту вы необычное парусное судно видели? Это мой "Гидрограф-2", им раньше каперанг Новиков командовал, а потом его в Питер забрали. Нашему — то судну выход в дальние заграничные рейсы запрещён, где-то кто-то сказал видать лишнее, вот говорят, что сам Государь так и распорядился.

Ситуация становилась всё интересней и намного загадочней. Почти детективный сюжет. Нет, надо немедленно идти с лейтенантом и смотреть. Так я впервые оказался на судне, предназначенном для аварийно-спасательных и подводных работ. Это был двойник "Гидрографа" на Ладоге, только с рангоутной оснасткой. Сразу стал понятен смысл приказа оставить его здесь. Лицо, отдавшее приказ хорошо знало, что скоро в бухте появится подлодка и наличие такого корабля лишним не будет. Значит, это как минимум уровень командующего флотом, а возможно и не только его. Версию Тихого, что приказа отдан самим Государем, я посчитал несколько фантастичной.

Подкрепившись чаем с вкусными бутербродами с брынзой, посыпанной какой-то зеленью, мы двинулись смотреть потаённое судно. Я, не смотря на просмотренные чертежи, ожидал увидеть конструкцию, напоминающую лодку Герна, но серьезно ошибся.

Парусный катамаран, на который мы поднялись, больше напоминал плавучие мастерские, коими в некотором смысле он и являлся. Мощные краны и лебёдки, воздушные помпы, блестящие водолазные шлемы и прочие атрибуты сразу выдавали предназначение аварийно-спасательного судна. На что не рассчитывали его строители, так это, наверное, на то, что здесь будет построена сверхмалая подлодка оригинальной конструкции. Которая сейчас была причалена к правому полукорпусу корабля. Рядом с ней находился вихрастый лейтенант в специальном облачении, который, завидев своего командира с незнакомым старшим офицером, постарался принять стойку "смирна" и приготовился отдать рапорт. Впрочем, до него дело не дошло.

— Это мой земляк и помощник — Развозный Петр Владимирович.

Представил лейтенанта мой сопровождающий.

— Вот с ним мы её и строим, ну и конечно весь экипаж "Гидрографа" помогает, тут вдвоём не справиться. Это первую нашу лодку мы вдвоём построили, только плавать она не захотела, едва я тогда вынырнул. Давно это было. Теперь даже самим вспоминать смешно!

Потаённое судно напоминало тунца не только на чертеже, оно и в металле выглядело, как большая хищная рыба, которая только на время удерживается швартовыми у борта. Рубочный люк был открыт, словно приглашая меня поскорее заглянуть внутрь корабля. Этому чувству я не поддался. Ещё успею налазиться по чудесному кораблику, в том, что так будет, я уже не сомневался.

— Как предполагается доставлять подлодку к месту боевых действий?

— Мы пока рассматривали два варианта: буксировка или жесткая швартовка к одному из полукорпусов.

— Как предполагалось осуществлять управление кораблём и его ориентированием?

— Вот мы такую штуку придумали, только она не совсем удалась. Протекает зараза и жесткости не хватает на ходу.

— На ходу? Вы что уже и ходовые осуществляли?

— Ну, навроде того, только не далеко. Аккумуляторы мы от старых учебных торпед использовали и двигатели тоже ихние, торпеды старые, аккумуляторы тоже, потому заряд плохо держат, тут больше чем на три мили нам заряда того не хватало. Приходилось обратно вертаться, чтобы на буксире после не валандаться. Да и казённое имущество ненароком не утопить, а то неприятностей не оберёшься.

— На какую глубину погружались?

— Да, гидростаты мы с торпед снимали, они сами знаете, на два килограмма рассчитаны, потому глубже мы и не ныряли. Опять же и на такой глубине много мелких протечек наблюдалось, страшновато становилось. А ну как совсем раздавит.

— А использовать вооружение, торпеду Александровского, вы как хотели на вашем корабле?

— По этому вопросу я к вам и планировал обратиться. Прошлой осенью штормом один катер на камни бросило, так от него только трубы торпедных аппаратов целыми и остались и то две из четырёх. Мы их поравняли, но здесь расчёты нужны и механика понадёжней. Те трубы мы побортно внутри корпуса разместили, получилось хорошо, но с герметичностью не совладали. Вот и решили к вам за помощью обратиться, посмотреть, как на вашей лодке аппараты устроены и как сподручней торпеду из них выталкивать.

Мне моментально стало понятно, что для проведения специальных операций такие сверхмалые подводные лодки с подводным радиусом действия 40-50 миль могут оказаться весьма востребованными. Здесь, в неприметной бухте, макетный экземпляр имеется и даже "ходовые испытания" прошёл! Только для постройки головного образца нужны деньги, конструкторская документация, серьёзное заводское оборудование и специфические комплектующие. Ничего этого нет. Даже если порастрясти моего БЧ-5 и плавбазу, особенно много не наберётся, но попробовать стоит. Только некоторые изделия типа перископа, аккумуляторов и двигателей надо заказывать специально, здесь в Балаклаве их не найти. Да и прочностные расчёты проверить надо, не дай Бог, раздавит. Глубина — она шуток не признаёт!

— Алексей Михайлович, давайте перенесём нашу встречу на завтра, эдак часиков на пятнадцать. Вы приносите всю документацию, будем с вами думать, как её в серьёзный металл облечь. Заодно я вас с конструкцией торпедных аппаратов на нашей лодке ознакомлю.

Попрощавшись с моряками, я помчался на встречу с командующим минным дивизионом, которая мне была ранее назначена. В кабинете кроме Старицкого находился ещё и Шестаков. При виде "адмирала без погон" я сделал попытку представления по уставу, но был остановлен взмахом руки и предложением присесть за большой рабочий стол с развёрнутой картой турецкого побережья.

— Павел Павлович, поздравляю вас с назначением на должность командующего подводными силами нашего флота на Чёрном море. Вчера получен соответствующий приказ. В течение ближайшего времени вам необходимо побывать в Николаеве и Херсоне, где заканчиваются строительством ещё два подводных корабля. Решить все проблемы с их экипажами, которые прибыли с Ладоги, ну и все остальные вопросы, которых будет предостаточно. Государь Император ожидает ввод этих подлодок в состав флота не позднее средины следующего года. Об этом мне сам Григорий Иванович поведал. Вы уж, голубчик, не подведите нас. Вопрос на личном контроле самого помазанника Божьего находиться!

"Вот тебе, бабушка, и Юрьев день"! Всего час назад я был командиром подлодки и отвечал за тридцать душ её экипажа, теперь на меня наваливается организация штаба подводного флота, ввод в строй новых кораблей, обеспечение снабжения, ремонты модернизация и прочая и прочая, чего я сейчас и предположить то не могу. По выражению моего лица опытные капитаны, мои собеседники, поняли, какие мысли я сейчас испытываю и постарались, как смогли успокоить и ободрить.

— По всем тяжёлым вопросам обращайтесь к нам в любое время, не стесняйтесь. В конце концов, не "Боги горшки обжигают"!

Добавил уже Старицкий Константин Степанович, с которого создание нового дивизиона снимало все вопросы по подводным лодкам, водолазам, аварийно-спасательным судам (в количестве одной единицы) и ещё много разных дел с ними связанных.

— Помещение для вашего штаба практически готово, осваивайтесь, подбирайте специалистов, ну, да вы всё остальное и сами хорошо знаете. Помощника по интендантской части мы вам порекомендуем, есть надёжный специалист, но беспокойный и неуживчивый, видимо, фамилия Ершов его таким сделала. Сейчас он в Севастополе, но на будущей неделе сюда прибудет.

Эти слова принадлежали Ивану Алексеевичу, который как командующий уже минимум один раз оказывался в аналогичной ситуации. Только, пожалуй, ещё и похуже. Тогда ни жилья, ни причалов и вообще ничего кроме развалин не было. За помощника надо не забыть поблагодарить.

— Благодарю вас, господа! Разрешите идти?

— Да, да Павел Павлович, вы свободны.

Хорошо на свежем воздухе. До конца дня ещё есть время, пройдусь как я в сторону будущего моего штаба. Посмотрю, в каком состоянии здание и что там вообще делается. Как удачно, кажется это мой БЧ-4 навстречу идёт. Он то мне и нужен.

— Сергей Михайлович, здравия желаю!

— Здравия желаю, господин капитан третьего ранга!

— Не составите мне компанию по городу прогуляться?

Лейтенант был бы и рад отказаться, но пока он раздумывал над дипломатичной причиной отказа, я лишил его такой возможности.

— Ну, вот и отлично, можно сказать хорошо. Будете меня по вопросам связи консультировать!

Не давая больше поводов лейтенанту для деликатного отказа, мы направились в строну искомого строения будущего штаба подплава. Строительство велось силами инженерного батальона. Пропыленный капитан стройбата что-то втолковывал своим подчинённым у раскрытого листа генплана объекта. Помощь специалиста по беспроводной связи оказалась очень кстати. Осмотрев здание, выстроенное из местного камня ракушечника и не найдя в нём видимых изъянов, я задал простой вопрос.

— Как вам нравиться будущий штаб дивизиона подводного флота, господин Саломатин?

— Коробка добротно выстроена, но вот мачта и аппаратная связи, как мне кажется, планируется не на месте. Её надо вон на ту горушку поставить, тогда и связь будет дальше и устойчивее, да и помех по менее будет.

Мой лейтенант кажется собрался прочесть мне лекцию о беспроводной связи, но такой возможности я его опять лишил. Подозвал прораба-капитана и, представившись в новой должности, приказал отдельное строение для связистов строить на возвышенности, что вызвало целую кучу причитаний, нареканий и ссылок на утверждённый высоким морским начальством проект. Отнесение помещения более чем на две сотни метров от основного сооружения действительно приведёт к удорожанию строительства, но плохо строить ещё дороже. Что же делать? Неожиданно меня выручил сам прораб.

— Вы, господин капитан, вот на энтом чертеже укажите, где это надо разместить и вот здесь и здесь поставьте подпись и вашу должность. А мы и пристройку построим и мачту соберём там, где указанно будет.

Я внимательно осмотрел лист генерального плана всего комплекса зданий штаба и с изумлением увидел словосочетание "Типовой проект штаба соединения".

— Сергей Михайлович, голубчик. Сейчас я на вот этом чертеже поставлю свою должность и подписи в нескольких местах, а вы уж будьте так любезны, укажите господину производителю работ, где должна быть аппаратная связи и её мачта. Позже совместно внесите в этот план нужные изменения.

— Будет исполнено, господин капитан!

— Ну, вот и отлично, действуйте! Покажите, чему вас научили, а я дальше побегу, мне теперь в сутках надо часов тридцать чтобы было. Тогда всё успеем!

Эту историю я по памяти позже записал, она первая была. Вообще, о том времени дневник записей почти не содержит, не до того было. Но о встрече с нашими "Кулибиными" я не забыл и мы серьёзно продолжали занятия по проектированию нашей маленькой, маленькой лодочки.

Огромную помощь в её проектировании и создании необходимых чертежей оказали офицеры моей подлодки. Молодые ребята, ещё не забывшие учёные премудрости, которыми их начинили в училищах, в течение нескольких месяцев на основе потаённого корабля Тихого создали можно сказать почти рабочий проект для её постройки на заводе. На этом, к сожалению, всё застопорилось. Дальнейшие действия требовали таких ресурсов для строительства, которыми мы не располагали.

— Павел Павлович, неужели на этом все и заглохнет? Нигде в мире таких кораблей нет.

На эти вопросы я и сам не знал как отвечать, но неожиданно дельную подсказку дал наш "дед".

— Господа, а если отправить гонца на Ладогу к Александровскому пусть едет туда со всеми чертежами и пояснениями. Иван Фёдорович — прозорливый, талантливый человек, должен понять и поддержать. Предлагаю пустить подписной лист и собрать деньги на дорогу.

До запуска по кругу подписного листа дело не дошло. Внесение изменений в конструкцию нашего главного оружия и системы навигации потребовало поездки в Петербург БЧ-3 и БЧ-1.

— Вот, господа, вы и повезёте все на Ладогу к Ивану Фёдоровичу.

— А вы, Алексей Михайлович, пишите прошение о предоставлении внеочередного отпуска. Поедете вместе со всеми и будете представлять и защищать ваш проект пред главным конструктором подводного флота российского! Поскольку я теперь начальник и над аварийно-спасательной службой, значит, ваш командир и имею право Вам отпуск разрешить.