Поднебесье

Кортес стоял без движения, он не мог прийти в себя от зрелища, представшего перед его глазами. Это было очень трудно, сохранить самообладание, когда на тебя идут, подставляя грудь под пули, люди. Да какая разница, даже если это уже совсем не люди. Самое страшное — что они когда-то были такими же, как и ты. Они точно так же просыпались каждое утро к мыслями на будущее, старались выжить в этом мире. И когда ты стреляешь в людей, ни в чем не винных, а они всё идут, и им нет конца, тогда мозг начинает разрывать от боли, сердце хочет остановиться. Минута за минутой раскаляется ствол, ты слышишь, как звенят о бетон пустые гильзы, как кровь барабанит виски.

И они пришли с туманом, как утренний летний зной. Казалось, будто природа помогала им, как будто что-то таинственное и страшное шло вместе с ними. Что-то вселялось в сердца бойцов, заставляя их в страхе замирать и лицезреть всю эту мощь и это проклятие. Как дети смерти, они пришли сюда только с одной целью.

На мгновенье всё прекратилось, туман устало лёг на улицы города, скрывая в себе силуэты заражённых. Слышались отдалённые крики защитников, так и не успевших выбраться из укреплений. Где-то к югу отсюда держал оборону юго-западный фронт, враги подошли туда чуть позже, чем к западному и северо-западному фронту. Но тишина эта была обманчивой, каждый в сердцах чувствовал, что это только начало кошмара.

— Приготовьте гранаты! — приказал капитан после недолгой паузы.

Вглядываясь в густой, непроглядный туман, бойцы пытались разглядеть силуэты в этой белой пелене, но врагов видно не было. Лишь пустота и туман, и обманчивая, предательская тишина. Пользуясь затишьем, Кортес подошёл к обозу с патронами и запасся ещё парой обойм. Высмотрев удачную позицию, он занял её и приготовился к бою. Альфред ушёл чуть дальше, заняв позицию на ступеньках двухэтажного здания.

Капитан не мог признать, что внешний рубеж потерян, стоило бы отдать команду к отступлению на внутренний рубеж, но он ещё надеялся отбить атаку здесь. Капитан был человеком ещё старой закалки и непреклонно верил в непобедимость Адарана. Психологические подготовки бойцов на случай возникновения вооружённого конфликта между Адараном и Колоссом, приносили свои плоды и формировали острую уверенность в собственных силах и непоколебимость веры. Может, сейчас эта уверенность и была лишней, но задержать врагов всё же удавалось.

Много бойцов-защитников сложили свои жизни в первой же атаке, заражённых не настолько долго сдерживали укрепления и минные поля, насколько планировало командование. По планам, при массивной атаке, укрепления должны были продержаться хотя бы сутки. И хотя командование совсем ничего не знало про противника, то, рассматривая судьбу запада, оно принимало все надлежащие меры. Кто бы знал, что ходунов окажется так много, неужели весь запад в одночасье пришёл в Адаран? Шок заставил командиров оттянуть свои силы на внутренний рубеж. Неизвестный ранее враг пугал своим числом и безысходностью, которую вселял в сердца защитников. Но нужно было спасать город и сплотится, для более крепкой защиты. Бои в городе могли затянуться надолго.

Неизвестно было, сколько заражённых легло под плотным огнём на подступах к городу и минных полях, но на глаз можно было определить, что эта цифра была очень велика. Но даже это не спасло защитников, и оборона была проломлена. Ни отвага бойцов, ни крепость их духа, ни отважное сопротивление не остановило нападающих. Северо-западный фронт пал, можно было догадаться, что и юго-западному рубежу тоже осталось недолго, так как заражённые уже были в городе.

Через пару минут сообщили, что юго-запад начинает форсированное отступление к внутреннему кольцу, куда уже поспели подойти патрули с других фронтов города, где враг не показался. Капитан снова выругался, но всё же настоял на своём решении стоять на месте до конца, когда другого выхода, кроме как отступление, не останется. Поборов свои внутренние страхи и взяв волю в кулак, воины стали ждать врага.

Послышались молитвы храмовников. Рыцари снова молились своим богам, прося у них защиты и благословения, в этот раз они достали мечи и воткнули их в землю рядом с собой, а в руки взяли винтовки.

— Кортес, — окликнул Альфред. — Если ситуация совсем будет скудной, отходим к внутреннему рубежу. Лучше сразу беги домой, забирай Брута и выгоняй машину, скорее всего, придётся очень быстро отсюда бежать, потому что оборона уже дала реальную трещину. И подружку свою захвати, иначе потом может быть слишком поздно.

Кортес шмыгал носом.

— Хорошо, а тебя где забрать?

— Мы будем держать заслон возле муниципалитета. Туда же стянутся бойцы с северного и южного районов. Поэтому лучше оставить вещи возле казино Шена, и пусть твоя подружка ждёт нас там, а сам беги к муниципальному зданию.

Кортес кивнул:

— Тогда я постараюсь уложиться в полчаса.

— Если внутренний рубеж прорвут, считай что хана, — Альфред мялся на месте, щурясь от мелких капель. — В таком случае за мной не возвращайся, тут уже будут одни эти твари. Лучше уж сваливай отсюда быстрее, меня не жди, эти твари доберутся туда минут за десять.

— Понял, — тревожно улыбнулся Кортес.

Стоило заметить, что план был не наилучший. Как быстро рушились каменные замки, вера в силу Адарана и его непоколебимость. Большой город, считавшийся сильнейшей военной силой, теперь крошился на глазах, под давлением ужасающей силы. Но, тем не менее, нужно было уважать бойцов хотя бы за то, что они не стали сломя голову бежать при виде заражённых людей.

С тумана вышла одинокая фигура и медленно зашагала в сторону новых укреплений. В руке она тянула металлическую трубу, которая прерывисто звенела о мокрый асфальт. Шарканье ног и злое шипение сразу напомнила о суровой действительности, но стрелять никто не торопился. Все, будто зачарованные, ждали, пока ходун подойдёт ближе. Раньше это был мужчина, теперь же от него остался лишь силуэт.

— Их нигде нет, — задумчиво протянул капитан.

— Нам нужно отступать, товарищ командующий, — подошёл сержант, оглядываясь по сторонам, — они могут нас окружить, мы не защищены с флангов.

— Они не додумаются, — отрезал тот.

А тем временем ходун подходил всё ближе и ближе. Несколько десятков стволов было наставлено на него, и каждый боец ждал команды. Но команды так и не услышали, а выстрел всё же произошёл. В такие моменты проверяется выдержка нервов, своеобразная пытка тишиной и собственными мыслями. Не выдержали нервы у стрелка, и тот нажал на курок, прострелив навылет голову заражённого. Как будто в замедленной съёмке рухнул труп, разнося приглушённый хлопок по затихшей улице, после чего с диким криком из тумана рванули толпы заражённых.

Полетели в толпу гранаты, устраивая жаркий фейерверк среди ходунов и разрывая барабанные перепонки. Следом за этим послышались хлёсткие очереди выстрелов и отчаянные крики защитников. Снова по улицам города пробежалась волна звонких звуков выстрелов и взрывов.

С правой стороны из переулка мелькнули одинокие тени.

— Они заходят справа! — заорал радист, поднимая со стола дробовик.

Взглянув вправо, Кортес заметил ходунов, что неслись по переулку. Эта улица вёла к северо-западному району, который совсем недавно перешёл к нападающим. Теперь положение стало ещё более скудным: враги давили защитников с фронта и правого фланга. Некоторые защитники медленно попятились назад, захватывая в поле зрения новый фронт атаки.

Те бойцы, что стояли правее арсенала, открыли огонь в новом направлении. Храмовники уверенно стреляли в противников из своих новых винтовок, не переставая менять обоймы. Пулемётчиков уже не было, приходилось отбиваться ручным оружием, поэтому долго сдерживать толпу врагов не было возможности.

— Отводите арсенал! — орал командующий, наблюдая за скудным положением защиты.

Бойцы упёрлись в повозку и попытались её развернуть, но не успели они её отогнать и на десять метров, как противник добрался до арсенала. Плотная и уверенная атака заражённых не оставляла шансов защитникам.

Буквально за несколько минут заражённые прорвали кольцо защиты и достигли арсенала. Набросившись на защитников, они устроили жестокую расправу с составом. Вспыхнула волна паники, храмовники, подпустив врага поближе, закинули за спину винтовки и взялись за мечи. Но спасения не приходилось ждать никому.

Кортес попятился назад, отстреливая на ходу врагов. В этот момент послышался обречённый крик и один из бойцов рухнул наземь под весом ходуна. Армейские навыки позволили защищающемуся взмахом ножа рассечь грудь напавшему ходуну, отчего тот с визгом отскочил назад. Истекающий кровью боец в предсмертном отчаянии решил сделать последний подарок противникам. Он с невнятным криком кинул гранату, которая, перелетев повозку с оружием, попала в ходуна и неудачно откатилась назад. Грянул мощный взрыв, десятки гранат и мин в один момент рванули в обозе, отбрасывая в стороны бойцов и ходунов. Повозка разлетелась на части, снося по пути всё живое и разукрашивая ночное небо в ярко-жёлтый цветок.

Кортес, жадно глотая воздух, рухнул в грязь, отнесённый взрывом на несколько метров. Ему повезло, что он стоял не близко к повозке, а вот много кому не удалось подняться на ноги после этого. Кортес, едва придя в себя, стряхнул с одежды куски брезента и трухи. В нирване он был всего пару секунд, и тут же почувствовал острую боль в бедре: металлический осколок пробил мышцу чуть выше колена. Чувство шока улетучилось, и боец вернулся в реальность. В ушах звенело, голова кружилась.

На него уже бежал ходун, клацая челюстями и выставив руки вперёд. Альфред, пытаясь отделаться от звукового шока, стоял в стороне, отстреливаясь от подскочивших к нему заражённых. На его помощь рассчитывать не приходилось, нужно было выбираться самому.

Кортес в спешке оглянулся, автомат оказался в паре метров от него, с другой стороны он обнаружил меч храмовника, что лежал на расстоянии вытянутой руки. Долго думать он не стал, уклонился вправо и схватился за рукоять меча. Налетевший в это время ходун наткнулся на вставленную ногу бойца и опешил. Кортес среагировал мгновенно, ноги были лучшим оружием, когда ты лежишь. Враг пытался дотянуться до горла и с ревом бросался на повершенного наземь бойца. Кортес снова принял на ногу противника, оттянул ногу на себя, а затем резким толчком оттолкнул заражённого. Тот отскочил назад, но нова бросился вперёд, но тут его уже ждало лезвие меча коротким взмахом боец вонзил лезвие в шею противника, отчего тот взвыл и ухватился руками за рану. Следующий удар последовал незамедлительно, и обезглавленный ходун рухнул рядом с перепуганным бойцом.

Кортес чистым куском ткани, чтобы не занести инфекцию в кровь, ухватился за осколок и с криком выдернул его из раненого бедра, поднялся на ноги, перебарывая резкую боль в голове. Сделав пару шагов, нога резко "стрельнула" он снова повалился на землю рядом со своим оружием, острая боль в ноге не давала возможности бежать. Кортес подтянул к себе автомат и приготовился к стрельбе, нужно было что-то делать, они истекал кровью, а враг был всё ближе. Возникло такое ощущение, что все покинули его, но вдруг среди прочего шума он услышал позади себя рев двигателя. Кортес обернулся.

Навстречу толпе заражённых ходунов ехал старый грузовик, кузов которого со всех сторон был оббит металлическими пластинами. Из мелких, самодельных амбразур торчали стволы автоматов, внутри по подсчётам сидело человек восемь стрелков. Это очень сильно отвлекло нападающих, рев мотора и круговая стрельба заставила ходунов атаковать бронированный автомобиль и оставить людей на закуску. Это дало возможность Кортесу оторвать от рубахи мокрую ленту и наложить повязку на открытую рану.

Боль притупилась, а кровь перестала хлестать из раны. Кортес поднялся на ноги и, прихрамывая, побежал вниз по улице. Матерясь на каждом шагу, что едва не попал в лапы врагу, он ковылял по мокрому асфальту. Рядом вдруг возник Альфред, он побежал следом за другом, оставляя на месте недавнего боя порядка десяти выживших бойцов. Все остальные стали поспешно отходить назад, как только произошёл взрыв, и командующий был похоронен вместе с десятками других защитников.

Кортес услышал, как за спиной пару раз коротко взвизгнул мотор автомобиля и, закашлявшись, заглох. Боец на ходу обернулся и увидел, как на крышу застрявшего среди заражённых броневика уже забрались ходуны и усиленно срывали поддающиеся врагу верхние пластины. Ещё несколько минут, и они добрались бы до защитников, но так или иначе, это спасло его от гибели. Альфред одёрнул Кортеса от мыслей, и они побежали дальше, чтобы их не настигла участь собратьев.

Бойцы добрались до второго рубежа. Здесь оборона была на порядок слабее: редкая цепь пулемётов, и укреплённые дома. Защитников здесь было не больше, чем на внешнем кольце укреплений. И то, добрая половина — раненые бойцы в недавней схватке. Всё это скудное положение спасало только то, что все три фронта собрались в одной точке, для удержания ходунов. Высокая стратегическая значимость данной точки была однозначной — если ходуны прорываются здесь, то Адаран потерян. И как оказалось, самым укреплённым районом все же были границы города, а вот о центре власти позаботились меньше. Видимо, они верили, что остановят врага ещё на окраинах города в первом же бою. Но оказалось совсем не так и ситуация набирала печальных оборотов.

Кортес с печалью наблюдал за этой безысходностью. По улицам бежали люди, успев схватить только вещи первой необходимости, еду и воду. Они направлялись на восток из города, куда каждые десять-пятнадцать минут отправлялись эвакуационные караваны. Теперь на бойцов надеяться не приходилось, неизвестно было теперь, сможет ли последний оплот удержать заражённых. Люди покидали свои дома, они видели, как гибнет город, в котором они провели всю свою жизнь, и который защищал их от жестокого внешнего мира. Теперь они остались одинокими.

Кортес коротко взмахнул рукой Альфреду. Альфред махнул в ответ и направился к палатке командования. Кортес перемахнул через укрепления и устремился к дому Альфреда, как они и договаривались. За десять минут он добрался до дома, забежал по лестнице и схватил упакованные заранее тюки с вещами. Быстро спустившись по лестнице к машине, он погрузил в багажник вещи. Брут встретил хозяина радостным лаем. Он казался очень усталым и напуганным, гремящие взрывы и выстрелы, эхом разносившиеся по городу, пугали животного. Но как только тот увидел хозяина, к нему сразу же вернулась радость и уверенность в себе.

Боец достал с бардачка потёртую аптечку и вколол в ногу найденное там обезболивающее средство, а после затягивающий раны стимулятор. Странный холод поплыл вниз по ноге и уже через несколько минут рана лишь лёгким покалыванием напоминала о себе, Кортес завёл автомобиль и выгнал его на проезжую часть. Брут возбуждённо мялся на заднем сиденье. Виляя по дороге, чтобы не сбить бегущих людей, Кортес направлял автомобиль к уговоренному месту. Нужно было забирать Мию и скорее покидать это проклятое место.