Пираты острова Крит

— Вот видишь, — Кивнул я в сторону веера, — работает!

Зоя не ответила, и не спеша положила в свою тарелку какие-то сладости. Затем указав на кувшин, протянула в мою сторону золотой кубок украшенный рубинами. Я налил августе вина, и поскольку указаний больше не последовало, стал наполнять свою тарелку. Пригубив вина, углеокая внимательно разглядывая мое лицо, коротко спросила:

— Саня, зачем ты здесь?

— По торговым делам, разумеется, — уже поднеся вилку ко рту, ответил я. — Если помнишь, я все-таки в первую очередь купец.

— И только?! — после продолжительной паузы отозвалась Императрица. — И даже ничего не попросишь?

— До сих пор никого ни о чем не просил, всегда просили меня! — Тонко намекаю на толстые обстоятельства. — Не вижу надобности изменять своим принципам. Зоя, я понимаю, ты считаешь меня непредсказуемым и очень опасным, поэтому давай без политесов! Пока ты не проявляешь враждебности ко мне и моим близким, считай меня своим ярым сторонником.

— Ну, нет, мне такого опасного врага не надо! — Ухмыльнулась августа. И тут же, довольная, переключилась на другую тему. — Что думаешь по Криту?!

— Думаю!

— Мне уже доложили, что твои воины взлетают на крепостные стены как ветер, и что интересно ты со своими приживалками задаете тон.

— Делай как я! — такая команда уместна в опасных ситуациях...

— Делай как я! Следуй за мной! За мной в атаку вперед! Александр, ты что? Не нормальный? Зачем это тебе все нужно?! Я что-то ни разу от тебя не слышала, что ты бессмертен. Тебе не страшно?

— До того, и после того — страшно, а во время того — не помню. На счет бессмертен — не знаю, но умирать приходилось — впечатление не из приятных. — Дурашливо произнес я, и после паузы уже серьезно добавил. — Вот ты говоришь я ненормальный, и зачем мне это нужно. А ты задай себе вопрос — если б я был другим — я бы был тебе нужен?

— Но ведь ты уже всем все доказал! — С чувством воскликнула Зоя. И не дождавшись реакции, решительно продолжила. — Друзья на тебя молятся, враги впадают в ужас от одного только твоего вида. Вон новый клеах, как взглянул на тебя — побледнел так, словно смерть свою увидел. Может пора остепениться?! Я не понимаю, чем тебе у меня не нравится?! Необременительная спокойная работа, а взамен ВСЕ, все что пожелаешь — деньги, власть, почет, уважение!...

— Все так, августа, но пойми — у меня другой склад характера. И я провел во дворце достаточно времени, чтоб понять, что мне здесь не комфортно....

— Что-о?! — Не дала мне договорить углеокая. — Значит карабкаться первым на стены крепостей, прыгать в одиночку на полный вооруженных противников корабль, есть еду, приготовленную матросом на коленке, мыться холодной водой — тебе комфортно, — прищурившись, с нотками обиды в голосе, возмущенно проговорила Зоя. — А жить во дворце, под моим крылышком, значит, нет! — И тут же примирительно добавила. — Хочешь, давай построим рядом и тебе дворец! Любой, какой пожелаешь!

— Извини, императрица, что сбил тебя с толку словом комфорт. Ведь в обыденном понимании это слово означает удобство, что-то приятное. Я же имел ввиду другое. На самом деле 'зона комфорта' означает привычную для меня ситуацию, в которой я знаю, что делать. Что совершенно не означает, что в моей зоне комфорта должно быть хорошо и реально комфортно. Мне должно быть привычно, понимаешь! А для многих привычно вовсе не означает приятно, скорее наоборот. Кто-кто, а ты должна меня понять. — Тут я прервался на глоток вина. — Помнишь, после смерти твоего супруга императорским престолом завладел его брат — Александр, а ты стала опальной. Тебя не ограничили в средствах! Свобода перемещений — полная! Вся твоя прислуга осталась при тебе, и предвосхищала все твои желания. Ты мягко спала, красиво одевалась, вкусно ела! Тебе лишь запретили лезть в политику. Зато не надо было вставать в пять утра, десять раз на день переодеваться и таскать на себе пуд украшений, выслушивать всяких болванов. Тащить на себе неподъемное бремя империи, и с тяжелыми думами, ложиться спать за полночь. Спроси любого, и все скажут, что это воплощение райской жизни на земле. Но по твоим рассказам, в это время, ты ночи напролет выла от горя и безнадеги.

— Довольно! Даже не хочу вспоминать об этом. Но я тебя поняла.

— А раз так, то давай уже рассказывай, зачем я тебе понадобился, а то я до сих пор только говорю, ничего не съев.

— Давай об этом поговорим за ужином...

— Извини, вечер занят, давай сейчас...

— Ну да, у тебя появилась новая фаворитка, как же понимаю. — Язвительно произнесла августа. — Новая игрушка, и приятная и полезная.

— Нет, вечером деловая встреча, ради которой я притащил своих родственников из Багдада. И чем раньше я услышу о твоих проблемах, тем раньше я смогу их обдумать и решить. И еще, я не понял — императрица ревнует?!

— Пфф, очень надо! От меня, улыбка в тридцать два, ехидный взгляд, глаза в глаза, который я перевел на яства, расставленные на столе, и не спеша стал нагружать свою тарелку деликатесами. Первой не выдержала августа.

— Ну, хорошо! Проблемы пока в зачатии, но опыт мне подсказывает, если их не решить сейчас, то в дальнейшем они могут перерасти в угрозу. Начну по возрастающей. Новый клеарх, бывший стратег Македонской фемы, являющейся основным поставщиком мяса и зерна Константинополя....

Короче, опытный и лояльный Зое управленец, назначенный на должность клеарха четыре месяца тому назад, недавно вдруг стал неуправляемым. До прямого столкновения с императрицей дело еще не дошло, но все ее указы и распоряжения саботировались. Нужные люди уже предупредили сановника, что его предшественник был фигурой, куда как более влиятельной, но как только вздумал спорить с Зоей, умер мучительной смертью. Но с того как с гуся вода!

— И вот только появился ты, и неустрашимый клеарх покинул подиум на негнущихся ногах, словно в штаны навалил. — Со смехом сказала углеокая, но продолжила уже серьезно. — Но проблема не решена. Ты своим появлением всего лишь загнал ее вглубь.

Вторая проблема — отец Дионисий, точнее уже патриарх Дионисий. Новый кормчий бога, решительно избавился от последователей Мистика, и поставил на все значимые места своих раскольников, которых повытаскивал из разных дыр. Новый викариат свято верит болтуну, что народное восстание, изгнание узурпатора, освобождение августы, и восхождение ее на престол — его рук дело. Вот и решили святоши, что императрица должна церкви (то есть им), по гроб жизни. И первым делом потребовали для себя, ни много ни мало — неподсудности и неприкосновенности со стороны светских властей, которую может снять только патриарх, и Папа Римский. Августа, не желая обострения, бесстрастно выслушала претензии, и обещала обсудить этот вопрос с компетентными товарищами. Ситуация, опять же пока терпимая, но накаляется с каждым днем. И третья проблема — опять зашевелились болгары. Симион I решил тряхнуть стариной и собрал войско, точнее два, которые собираются вторгнутся в Византию на востоке через Дарденелы, и на западе через Коринфийский перешейк. Ну и конечно, через провинции — Фракию и Македонию, чтоб между делом осадить Константинополь. Без мощной поддержки флота, которого у него нет, взять город — пустая затея. Но это ему и не нужно. Во время осады, в столице осядут крупные военные группировки и элитные подразделения, которые невозможно будет использовать в других местах, что тоже окажет негативные последствия на общем театре военных действий. И последнее — общий политический настрой населения может измениться не в пользу действующей власти.

— Хорошо — буду думать! — беспечно отреагировал я. — Только мне нужны твои советники, которые могут ответить на любой вопрос по клеарху, новому викариату, и полностью владеть информацией по Симиону! Вплоть до того, кто и где его родственники, какие у них отношения, что он предпочитает на обед и все остальное — ВСЕ!..

— Хорошо, будут тебе советники! — И тут же новый вопрос. — На литургию пойдешь? — Не дождавшись моего ответа, но поняв его по моей кислой физиономии, продолжила. — Тогда к обеду жду от тебя подарок! Зеркало можно доставить прямо в обеденный зал — пусть все мои приближенные увидят себя как есть, — Злорадно проворковала августа. — А то нашили себе нарядов, и думают, что и корова в камзоле — красавица.

Сославшись на хрупкость подарка, выторговал у императрицы паланкин, на том и разошлись.

Когда паланкин с гербами императорского дома подошел к моему особняку, там начался страшный переполох. Едва открылась его дверца, дядя с братьями опустились в низком поклоне. Я выйдя наружу немного изменив голос, посетовал на то что багдадская деревенщина могла бы ниже склонить головы — небось спина не переломится. Братья поклонились еще ниже, а дядя чуть дернулся, но положения тела не изменил. Мне было смешно, дяде не очень — обиделся. Правда, выслушав последние новости, и узнав, что с препозитом все на мази, перестал дуться, и заверил меня что, к презентации почти все готово, осталось только надеяться, что повара с ужином не подведут. Зеркало установили в трапезной незадолго до обеда. Моисей приставал к нему человека, который должен следить, чтоб к нему не прикасались. Первой в зал, как и всегда, зашла императрица. Полюбовавшись на свое отражение, она вдруг неожиданно рассмеялась.

— Действительно видна каждая ресничка...

— Вот вам еще одно зеркальце — Подал я углеокой зеркальце с ручкой, размером с блюдце. — С его помощью вы можете рассмотреть себя с боку и даже сзади.

Я продемонстрировал, как нужно держать и поворачивать зеркало. Покрутившись у зеркала, еще минуту августа отдала зеркальце слуге и заняла свое законное место за столом. Далее началось столпотворение — фрейлины и кавалеры толкая друг друга, ловили свое отражения в разных ракурсах, начисто игнорируя регламент проведения трапезы. Надо сказать, что мои дамы проходя мимо этого развлечения, разве что не фыркали, снисходительно взглянув на византийских дикарей. С удовольствием наблюдая за произведенным мной фурором, пропустил новую персону, заключившую меня в объятья.

— Александр! Ну, наконец-то ты приехал! — В голосе Константина появились басовитые нотки, да и вверх парень заметно вытянулся. — Я уже начал писать тебе письмо...

— А-ай! Кто нибудь, уберите от меня этого медведя. — С притворной надсадой в голосе прохрипел я. — А-то он мне все ребра переломает!

— Константин! — Тут же сердито отреагировала императрица. — Это что за выходки! Изволь вести себя подобающе.

В ответ Багрянородный лишь широко улыбнулся матери, но меня отпустил. Я же сделал потрясенное лицо и удивленно произнес.

— Константин?! Не может быть! Неужели ты? А как вырос, ну просто богатырь! — Чуть было не брякнул, что видно холостая жизнь пошла ему на пользу, но вовремя одумался. В место этого повернулся к Зое. — Ваше Императорское Величество, чем вы его кормите? Если можно, пусть мне этого, тоже положат в тарелку.

Мой незамысловатый комплимент обоим пришелся по душе — у августы потеплел взгляд, а наследник слегка порозовел.

Поскольку место супруги будущего императора пустовало, за столом мы сидели рядом. Константин, как бы 'между делом', рассказал какой бешенной популярностью пользуется его книга, и причем не только во дворце и в Константинополе, а даже за пределами империи. Писцы работают не покладая рук, а спрос все сильнее опережает предложение. Было видно, что парня переполняет гордость. Я в свою очередь поблагодарил наследника за ценный подарок и рассказал ему, что один экземпляр его книги преподнес в дар наместнику Египта. А его наследник при следующей встрече сказал, что пока не прочли книгу целиком, никто во дворце не лег спать...

— Александр! — Наконец парень решился сказать то, ради чего затевался разговор. — Я очень надеюсь на продолжение твоих... то есть приключений Синдбада сегодня после ужина.

— Сожалею, Константин, но сегодняшний ужин у меня занят... — После этих слов наследник как-то разом сник, но я продолжал. — Но во время утреннего приема я сильно переусердствовал с закусками, и поэтому боюсь что сейчас, кроме десерта в меня ничего не влезет. Так что если ты готов слушать, то я могу поведать тебе новую историю о Синдбаде. Энергичные кивки от Константина, и заинтересованные взгляды присутствующих придали мне куража и я начал.

— Однажды по торговым делам, караван Синдбада оказался в одном из городов Персии. И как всегда он устроился в хорошем караван-сарае неподалеку от рынка. Едва купец смыл с себя пыль дорог, как сразу направился в ближайшую корчму утолить голод. Но этому желанию не суждено было сбыться. У самых дверей караван-сарая его уже поджидали гвардейцы султана, в парадных мундирах с саблями в золоченых ножнах. Как выяснилось — это был почетный эскорт, который послал за Синдбадом сам султан, чтоб пригласить его во дворец на совместный обед.

Правитель города был в молодости большим любителем приключений, а ныне находясь уже в весьма преклонном возрасте, любил послушать интересные рассказы заезжих купцов. Когда званый обед подошел к концу, хозяин дворца подал знак, все присутствующие слуги, охрана и даже рабы с опахалами покинули зал. Осталась только одна женщина, в черной, как ночь абае, испещренной непонятными символами, и скрывающим лицо чиммете (сетка из конского волоса, закрывающая лицо женщины). Когда последний из слуг покинул помещение, султан заговорил.

— Ну, здравствуй, Синдбад! Мы с тобой раньше не встречались, но я слежу за твоими приключениями. И уже давно собирался послать тебе приглашение, чтоб услышать твои правдивые истории из первых рук. Но так случилось, что счастливая звезда свела нас именно сейчас. Сегодня я не буду слушать твои истории. Я расскажу свою.

— Случилось это очень давно. Было мне тогда пятнадцать лет. В ту пору я слыл бездельником и лентяем, все свое время тратил на шалости и веселья, как и большинство соседских мальчишек. И вот однажды подошел ко мне дервиш, и спросил.

— Не ты ли Аладдин, сын портного Хасана...

Далее последовала всем известная сказка — 'Волшебная лампа Аладдина'. Изменил я всего ничего — перенес гробницу с сокровищами в Магриб. Ну и, конечно, концовку истории поменял, точнее дополнил.

— ... С тех пор прошло тридцать три года. Детей нам с Будур, бог так и не дал. И чтоб лампа не попала в руки злым людям, решил спрятать ее на веки, там, где ей и положено быть. После долгих скитаний в магрибских пустынях, мне удалось отыскать ту гору и усыпальницу. Я вернул лампу на место, и запечатал вход заветным кольцом. Само кольцо спрятал в своей сокровищнице, которую круглосуточно охраняли мои верные воины. И вот неделю назад кольцо было похищено. Больше из сокровищницы ничего не пропало, замок не взломан, а охранники превратились в камень. Кольцо похитил магрибский колдун. Так сделать мог только он. Если лампа попадет в руки колдуна, то он разрушит этот мир, а оставшихся в живых людей сделает своими рабами. — Утомленный долгим рассказом султан глотнул из кубка и продолжил. — Одолеть злого колдуна сможет только чародейка Муизза, и только до тех пор, пока магрибец не овладеет лампой.