Слово на удачу. Повесть

— Телепорты? — Хельга удивленно вытаращилась. — Но там, там...

— Вы недостаточно подготовлены, только и всего, — пояснил младший. — Это все легко можно проверить — если вы предоставите нам такую возможность.

Несколько минут девушка сидела, уткнув лицо в колени, а голова шла кругом от бешеной пляски мыслей.

— Ну... Если это все правда.... Что тогда будет с Артемом?

Шеф-редактор, увидев убитое лицо Хельги, выудил из кармана стильный черный мобильник.

— Вионт? — казалось, вампир с трудом выдавливал себя слова. — Прости, что отвлекаю... Да, с ней. Нет, все рассказала. Нервы... Да, понял.

На девушку уставилась пара бездонных черных глаз.

— Вам все-таки придется поехать с нами.

Санаторий располагался в сосновом бору. Часть леса перехлестывала через невысокий забор, образуя уютную рощицу в дальнем конце огороженной территории. Сосны в лунном свете напоминали странные свечи, тускло сияющие во мраке ночи.

— Вам предстоит побыть здесь некоторое время, — шеф-редактор осторожно тронул девушку за плечо. — Не волнуйтесь, вам у нас понравится.

Хельга упала замертво, едва за ней захлопнулась дверь номера или камеры? Внутри комната выглядела довольно скромно — кровать у окна, тумбочка, на стене гобелен, рядом с ним табурет и мольберт. На тумбочке стоял небольшой саквояж, к ручке которого оказалась привязана записка с подозрительно знакомым почерком: "Творите. Удачи".

Сон оказался глубок, как пропасть, и наполнен столь же погаными кошмарами. Иногда девушке казалось, что она проснулась дома, в Лассомбре, рядом с Артемом, в ночь после катастрофы, но тут же это видение сменялось другим, еще более кошмарным. Общим у всех них было одно — Хельгу постоянно тошнило, а давно зажившие ожоги горели адским пламенем.

Под конец видения, казалось, вобрали в себя разом все ужасы, с которыми девушке приходилось встречаться, разбирая тысячелетние легенды. Ей приходилось убегать от чудовищного змея Гицаха, уворачиваться от молний теменсосов — расы столь воинственной, что ни один из них не дожил до Всеобщего мира, отвечать на загадки сфинксов — не тех высокомерных знаек, которые оккупировали библиотеки, а кровожадных монстров, больше всего любящих пожирать прочих разумных. Под конец это стало настолько невыносимо, что Хельга проснулась.

Прямо ей в лицо светило жаркое летнее солнце — окно оказалось совершенно прозрачным! Девушка в ужасе замерла, ожидая невыносимой боли — но ничего, кроме приятного тепла, она не ощущала.

— Ничего не понимаю, — озадаченно прошептала она.

Похоже, за ней наблюдали — стоило Хельге выйти из ванной, вход в которую оказался прикрыт гобеленом, как дверь распахнулась. На пороге стоял незнакомый вампир в белоснежном халате.

— Ну, как мы тут поживаем?

— Вообще-то полагается стучать, — неприязненно заметила Хельга, продолжая расчесывать влажные волосы.

— Вы все равно собирались отсюда выбираться, — хмыкнул врач.

— Все Талейн такие... бесцеремонные?

Врач едва заметно улыбнулся.

— Иногда это необходимо.

Стекла действительно были прозрачными — в той мере, в которой это оказалось безопасно для вампиров. Хельге было очень непривычно идти по залитому солнцем коридору — подсознательно она ожидала какого-то подвоха, и вздохнула свободно лишь в столовой. Тут, к счастью, окон не было, и девушка смогла расслабиться.

— Привыкнете, — врач поставил перед девушкой пакет с кровью. — На самом деле, это не окна — для наших сородичей это было бы слишком опасно.

— Тогда зачем весь этот маскарад?

— Для живых морально очень тяжело находиться в зданиях без окон.

Заведение было не просто санаторием. Это еще оказался один из многих исследовательских центров Талейн — обычно наглухо закрытый от посторонних. У Хельги получилось попасть внутрь, но сейчас она спрашивала себя: может, это везение мышки в еще несработавшей мышеловке?

Кровь оказалась высшего качества — не пищевая смесь, а вполне свежая донорская. Призраки ночных кошмаров, неощутимо витавшие над девушкой все это утро, рассеялись без следа.

— Может, хоть вы расскажете, зачем я здесь? И при чем тут Артем?

В центре зала возвышалось странное устройство — диск с аккуратно выдавленной в центре фигурой человека.

— Вот она, наша крошка, — врач нежно погладил полированную сталь. — Забирайся сюда.

— Это что? — Хельга подозрительно уставилась на доктора.

— Ментальный резонатор. Причешем ауру, почистим чакры, успокоим нервишки, все такое прочее...

— Ага, заставите меня все забыть, — буркнула девушка. — Нет, спасибо.

— Зря, — врач пожал плечами. — Это самый простой способ разобраться в проблеме. Вы же хотите в ней разобраться, не так ли?

Наощупь стальной диск оказался неожиданно мягким и теплым — точь-в-точь как котенок, который был у Хельги в детстве. Следом накатила дремота — словно бы девушка не спала всю ночь.

— Вы меня слышите? — голос врача доносился до девушку, словно сквозь вату.

— Да...

— Сейчас вы будете вспоминать. Приготовьтесь.

Сперва образы прошлого всплывали в памяти, как старые, поблекшие фотографии, но буквально через минуту они обрели цвет и объем, а персонажи начали двигаться. Артем, гномка и эта черноволосая девушка... Лена?

Картина сменилась. Теперь вампирша видела ту же черноволосую девушку, обряженную в деловой костюм. Она пряталась за останками странного механизма, явно от кого-то прячась. Секундой позже девушка, беззвучно причитая, полезла под верстак, и Хельга испытала странное удовлетворение, заметив, сколько грязи налипло на недешевую материю.

Секундой позже вампирша увидела знакомую комнату, в центре которой полыхал костер. Рядом она заметила уже знакомую комнату — ковер на полу был предусмотрительно скатан.

— Что ты видишь?

— Костер... Прямо на полу. Но ничего не горит!

— Присмотрись внимательнее.

Хельга до рези в глазах принялась вглядываться в странное пламя — оно выглядело слишком странным, слишком правильным. Еще секунда — и оранжевые языки распались на четко прорисованные линии пентаграммы.

— Это пентаграмма. Двенадцать лучей, похоже.

— Да? — в голосе прорезалось удивление. — А что написано в линиях?

— Не разобрать. Свет режет глаза.

— На, возьми, — в руку ткнулось что-то прохладное. — Это солнечные очки.

Хельга на ощупь нацепила очки на нос — действительно, это помогло разглядеть странные символы. Похожие она видела в тех самых распечатках, которые носила Артему.

— Не могу прочитать. Но я такое уже видела.

— Где?

— В Архиве. Там еще на страницах интересный штамп стоял — переплетенные буквы "С".

— Каких страницах?

— Про сущность вампиров и... — Хельга умолкла, вспоминая, — и "Выход на Дорогу". Да, точно.

Образ снова сменился. Теперь девушка видела перед собой просторный ангар, буквально заваленный разнообразными стройматериалами. Вглядевшись в полумрак, она заметила в глубине строения четырех людей в форме.

— Что ты видишь? — голос врача подрагивал от нетерпения.

— Военных на каком-то складе.

— Складе?

— Ага, тут полно стройматериалов. Щебенка, дрова какие-то... И военные.

— Форма знакомая?

— Стиль, — Хельга позволила себе усмехнуться. — И держатся... Как Беннли. Хозяева, одним словом.

— А еще что?

Девушка всмотрелась в разом задрожавшую картинку: военные стояли перед парой грубо сколоченных клетей, в которых были... другие люди. Образ пошел волнами, но вампирша успела рассмотреть одного из пленников. Им оказался Артем — грязный, чумазый, но живой.

Оказавшись в своей комнате, Хельга ничком рухнула на кровать. В голове крутились бесформенные обрывки мыслей, которые напрочь отказывались складываться воедино. Артем в клетке — живой. В плену. Но насколько это реально?

Кое-что она определенно вспомнила сама — но с помощью установки это вышло намного ярче, чем получилось бы у Хельги "без стимуляции", а остальное? Она определенно не видела сцены колдовства в квартире Артема. Тем более, откуда пришло видение того странного ангара?

В дверь деликатно постучали.

— Не хотите поговорить?

— О чем?

— О том, что вы видели.

— Я все рассказала.

— Вы рассказали все, что поняли. Не желаете ли понять несколько больше?

Врач явился с пухлой пачкой распечаток и аккуратным лимонно-желтым термосом. Не говоря ни слова, он выудил из-за тумбочки ажурный изящный раскладной столик, водрузил на него термос и открутил крышку.

Комнату заполнил дивный запах: смесь мяты, корицы и чего-то очень странного, до боли напомнившего девушке дом и те времена, когда она была человеком.

— Зачем вы пришли? — Хельгу вдруг начали душить непрошеные слезы.

— Помочь понять.

— А если я не хочу? Это больно, знаете ли.

— Да, бывает, — врач невесело усмехнулся. — Впрочем, врачу иногда приходится делать больно, чтобы потом стало хорошо.

— А мой ли это случай?

— Давайте вместе разберемся.

Распечатка оказалась протоколом работы ментального резонатора. Хельга только подивилась, насколько глубоко странный механизм проник в ее сознание — тут были даже фотографии ее видений.

Девушка, изучив стопку бумаги, выудила снимок Артема в клетке.

— Как вы это объясните?

Врач задумчиво поскреб пальцами плохо выбритый подбородок.

— Пока еще сложно сказать наверняка... Но, самое вероятное, между вами образовалась какая-то связь.

— Какая связь? — Хельга почувствовала, что неудержимо краснеет.

Врач пожал плечами.

— Почему мне кажется, что вы знаете?

Девушка попыталась спрятать глаза — она надеялась, что история с нелегальным гулем останется надежно похороненной.

— А что из этого следует?

— Много чего, — врач задумчиво переплел пальцы. — Если бы я знал больше, сказал бы определеннее. Да вы пейте! — он кивнул на стаканчик с молочно-белой жидкостью. — Очень рекомендую: настой трав, плюс витамины, плюс успокоительное. Наш фирменный рецепт.

— Я вампир, — язвительно отозвалась Хельга.

— Я в курсе, — в тон ей отозвался врач, пододвигая стаканчик поближе. — Пейте.

Питье на вкус оказалось сладким, очень сладким — на миг девушка даже подумала, что лучше бы выплюнуть этот сироп, но тот вдруг мгновенно растворился во рту, оставив лишь ощущение мятной свежести.

— Я же говорил, — улыбнулся врач. Секундой позже Хельга разом провалилась в глубокий сон без сновидений.

Пробуждение оказалось тяжелым — словно бездна, куда девушка провалилась после стаканчика снотворного, никак не хотела отпускать ее.

За время сна комната сменилась: рядом с постелью стоял массивный стол из полированного дерева, на поверхности которого в ряд стояли странные предметы, переливающиеся едва заметными огоньками.. У окна-имитатора стояло мягкое кресло, в котором сидела полная женщина в белоснежном халате.

— Который час?

— Час! — Воскликнула женщина. — Неделю отсыпалась.

— Как это — неделю? — вяло поинтересовалась девушка. Все тело ломило, как будто Хельга не спала, а таскала мебель — так с ней было, когда она только переехала в Лассомбру.

— Вот так, — пожала плечами сиделка. — Все вы, Арфисты, одинаковы, никогда меры не чувствуете. — женщина, вздохнув, встала, и один из приборчиков на столе отозвался басовитым гудением. — Ты лежи, лежи. Ужин сейчас прибудет.

Ужин... Хельга откинулась на пушистые подушки. Окно-имитатор бесстрастно показывало солнце, купающееся в оранжевых облаках — картина, подобную которой девушка не видела уже много лет. Снова накатили воспоминания — казалось, давным-давно похороненные в самом дальнем уголке памяти, они снова всплыли чередой ярких картинок.

К удивлению девушки, они уже не принесли той боли, как это бывало ранее. Она снова вспомнила родную деревеньку — телепортов тогда еще не было, и все новости привозила автолавка по средам и пятницам. Жители, еще пуганные недавними войнами, настороженно относились ко всем чужакам — особенно вампирам. Так сложилось, что один из ныне истребленных кланов обитал в замке над селом, и деревенские в свое изрядно натерпелись и от осажденных, и от штурмующих.

...Когда староста рассказал, что старый замок снова собираются заселить, сельчане не поверили своим ушам. Всем казалось: руины абсолютно непригодны для жизни — тем более удивительным выглядело то, что нашелся безумец, решивший там поселиться.

— Вампиры это, — наконец промямлил староста. — Говорили — там красиво...

Руины действительно были красивы — особенно ночью, и клан Арфистов, во все времена высоко ценивший прекрасное, не преминул занять опустевшую обитель Гренти — благо, склепы остались нетронуты.

По ночам немногие выжившие в круговерти войны художники выбирались из подземелий, принимаясь творить — именно для этого они искали и обрели вечность. К счастью, для них не-жизнь оказалась достаточно милосердна, чтобы дать им второй шанс.

Хельга, седьмая дочь мельника, с детства отличалась упрямым нравом — оттого, стоило только первой травке появиться из-под земли, она отправлялась пасти гусей: дело нужное, но очень хлопотное. В лесах за последнюю войну расплодилось немеряно лис — они, лишенные "традиционной" пищи, теперь осмелели, таская гусей чуть ли не из птичников.

К счастью, отец Хельги, человек прижимистый, но весьма сообразительный, уже после второй покражи смекнул — намного дешевле будет завести в помощь Хельге собаку, чем пороть дочь каждый вечер. Так у девочки появился друг.

Ближе к лету гуси съели почти всю траву на выгоне, и Хельга всерьез задумалась о новом пастбище. Просить отца о заливном лужке было бы несусветной наглостью, так что оставался единственный выход — отогнать стадо к замку.

Селяне до сих пор боялись вампиров — пусть те ни разу не спустились в деревню, но флер старой вражды еще витал над замком, отпугивая всех недоброжелателей. Странное заклятие Талейн, которое обязало всех выживших "не пытаться убить старых врагов", надежно хранило мир — пусть и весьма необычными способами.

Трава у старых стен разрослась так, что гуси легко прятались от посторонних взглядов под листьями лопухов, и Хельга всякий раз боялась, что в следующий раз не сумеет их дозваться. Отец, узнав о смене выгона, сперва поворчал, но, увидев, как похорошели гуси, лишь махнул рукой, снова напомнив не соваться под землю.

Хельга и не думала ослушаться запрета — ей вполне хватало разрешения быть там, куда не осмеливались зайти прочие селяне. Целыми днями она сидела на обломке крепостной стены, плетя венки из ромашек и напевая себе под нос песенки собственного сочинения. Возможно, все бы сложилось иначе, если бы не гроза...

Туча накатила неожиданно — она буквально выпрыгнула из-за леса, расцветив горизонт в цвет старого свинца. Разом похолодало, и девочка удивленно замолчала, глядя на тянущиеся от тучи косые струи дождя. Нет, не дождя — града!

Это было скверно — если град заметен с такого расстояния, он выкосит все стадо не хуже картечи. Хельга в панике оглянулась: до дома было не меньше пары километров — сущие пустяки в обычный день, но сейчас...