Чанг не осмелился перечить высшему руководству, хоть его вид и выражал полное несогласие с их решением.
— Мистер Козински, организуйте рейс в Прайм-Сити к Порталу следующим же утром, — сказал второй 'клон'. — Мы встретим свидетелей с нашей стороны, но вам придётся отправить с ними не слишком приметное, но боевое сопровождение.
— Я понял задачу. Завтра подготовлю команду.
Захара вместе с Алексом и Лидией оставили под охраной в резиденции филиала. Мойвина не удивило наличие спальных мест в офисном здании. 'Как раз для таких случаев', как пояснил Козински. Сам начальник предпочёл заночевать на работе. Ему явно не претило схлопотать ещё один прокол. Комната отдыха на четверых граничила с кабинетом. В холле нёс вахту вооружённый банковский робот и страхующий человек. Ещё несколько таких же пар находились в разных точках здания.
Мойвин не хотел спать, эмоциональное напряжение накануне возвращения на Землю выжгло все прочие чувства и желания. Впрочем, он понимал, что смена планет и систем не приблизит его к дому, несмотря на географическое перемещение. Он развалился на кушетке, предвкушая скучную бессонную ночь, но события пошли вовсе не по сценарию.
Сначала заговорила Лидия, когда они остались втроём:
— Что будем делать, бравые хлопцы?
— Ты о чём? — не понял Захар.
— О нашем положении. Или вам всё равно, что кто-то будет копаться в ваших мозгах, с риском повредить их?
— А у нас есть альтернативы? — устало спросил Ротман, не поворачивая головы. — Если хочешь знать моё мнение — я против. Не имею ни малейшего желания лететь в Осиное Гнездо, но от наших желаний ничего не зависит.
— С тобой всё и так понятно, — пренебрежительно махнула рукой девушка. — Ты же грегари, банковское рабство у тебя в крови.
К удивлению Захара, Ротман не вскочил и не стал ничего доказывать, а повернулся на другой бок.
— Думай, что хочешь, сучка, — пробормотал, засыпая, Алекс и отключился.
Завидная способность, отметил Мойвин.
— А тебе, Захар, разве не всё равно? — спросила Лидия по-русски. — Только не строй иллюзий, что тебя прямиком отправят домой к семье.
— Я и не строю.
— Банк никогда тебя не отпустит после случившегося.
— Почему никогда? Все опасные для них воспоминания они могут стереть ластиком...
Мойвин не договорил, увидев, как девушка закачала головой. Теперь уже рыжие распущенные волосы практически заслонили её немного изменённое лицо. Пластики поработали с каждым из троих, добавив и убрав некоторые черты.
— Мемодубликаты не уничтожаются ластиком, — сказала девушка. — Их вообще невозможно стереть. А это значит, что тебе до конца жизни придётся таскать с собой этот опасный багаж мертвеца.
Новость не обескуражила Захара. Он пожал плечами и ответил:
— После того, как я пересёк Портал и инфицировался П-21, моя жизнь уже стала другой. Навсегда.
— Это разные вещи.
— В любом случае я не могу оставить семью.
— Впитал холдинговую агитацию ответственности с юных лет? Способный ученик.
— А почему ты так беспокоишься о возвращении на Землю? — спросил Захар, удивлённый настроем Лидии. — Твоему сознанию ничего не угрожает, в отличие от моего.
— Я же рассказывала свою историю. Мне нужен Шлупп, и я не остановлюсь, пока не доберусь до него. Обычной смертью он не отделается.
— Думаешь, Банк не намерен его искать?
— Мне плевать на Банк. В Э-Системе они почти беспомощны, как слепые щенки, что доказали события на Тропике. — Лидия откинула прядь волос с лица и уселась на кушетку, скрестив ноги и упёршись локтями о колени. — А если пришлют отряд, то Шлуппа им точно не поймать. На кого они могут рассчитывать, так это на одиночек, внедрённых 'мотыльков' и скрытых метузел. Но последние — это тяжёлая артиллерия самого Ольтера Хрома. Холдинг ими рискует лишь в крайних случаях и будут беречь до последнего.
— И поэтому ты собираешься действовать в одиночку? — удивился Захар.
— Так же, как и в 'Генрилэнде', — кивнула Лидия, — пока не появился вездесущий Трэпт. Мне пришлось действовать с ним сообща, иначе бы эти умельцы напортачили. Собственно, это они и сделали, позволив Шлуппу улизнуть.
— Кажется, я начинаю понимать, почему месть называют холодным блюдом, — усмехнулся Мойвин.
— О да! Ему не уйти. У меня уже есть соображения, где его искать.
Захар наклонился ближе к девушке и прошептал:
— Для начала тебе придётся как-то вырваться из-под охраны Банка. Как ты собираешься это сделать?
— Пока не знаю, — ответила Лидия и добавила ещё тише: — Но на Землю я не полечу, даже если придётся прибегнуть к крайним мерам.
Захар удержался от вопроса, о каких крайних мерах идёт речь. Но он был уверен, что ответ ему не понравится.
— Поэтому ты и подстрекаешь нас составить тебе компанию? — помедлив, спросил Захар.
— Чёрт, Мойвин, это твои мозги! — шёпот едва балансировал на тонкой грани, чтобы не сорваться на крик. Девушка кивнула на спящего Ротмана. — Если ты такой же раб, как он, то делай всё, что они тебе скажут. Только знай — ты для них функция. Выполнишь предназначение и отправишься в архив.
Захар промолчал. У него впереди маячила целая ночь на раздумья, но вряд ли он согласится участвовать в мятежном бегстве. У них с Лидией разные цели: она была одержима охотой на миллионера, сжёгшего её сестру, Захар же стремился вернуть сошедший с рельс поезд собственной жизни на путь. И лучше бы уходящий за горизонт, чем упирающийся в тупик. С десяток вагонов уже потеряно, и Захар не намеревался сходить в кювет забвенья всем составом.
Ночь не успела закончиться, как он понял, что минувший разговор был лишь цветочками.
Козински поднял всех на ноги задолго до рассвета. Причина внезапного отъезда не разглашалась, но Мойвин посчитал, что дело в эффекте неожиданности для возможных недоброжелателей. В разговоре с Титаном речь шла о завтрашнем дне, и смещение сроков могло сбить с толку тех, кто планировал сорвать поездку. Интересно, размышлял Захар, Козински учёл тот факт, что сорвать её мог один из переправляемых свидетелей?
К их троице приставили уже знакомых агентов — Тиррела и Леви. Судя по их физиономиям, выспаться им тоже не удалось. Долговязый Тиррел выглядел мрачнее тучи, а коренастый Леви без конца пил кофе и казался озадаченным ночной работой. Как и в предыдущий раз, он занял водительское место в аэрокаре, а Тиррел сел к нему спиной, чтобы видеть пассажиров. Ротман забился в угол и досматривал прерванный сон, Лидия же напоминала натянутую струну. Очевидно, она активно обдумывала свои действия, решил Мойвин. И поразмыслил, не стоило ли сдать девицу и рассказать о её намерениях Козински во избежание опасного развития событий? Кто знает, что на уме у этой безумной, и как далеко способна завести её жажда мести? Скорее всего, не дальше префектуры Прайм-Сити. Вид Тиррела и Леви внушал как минимум спокойствие. Со своей задачей эти двое обязаны справиться.
Захару вспомнилась давняя поездка — последняя в статусе курсанта лётного училища, когда его под охраной увозили в изолятор после положительных тестов на наличие порошковых гепрагононов в крови. Впервые популярный наркотик добрался до Земли спустя лет десять после открытия Криопсиса. Тогда ещё учёные ХРОМа не научились изготавливать из концентрата гепрагонов растворы для транс-ампул, зато некоторые умельцы из Э-Системы придумали растениям более приземлённое применение, после чего наладили поставки экзотического наркотика за Портал под видом оздоровительных порошков для кожи лица. Гепротик, как прозвали его любители ирреальности, не вызывал зависимости, зато воздействовал на психику на глубинном уровне: отправлял человека в мир собственных ярчайших фантазий. Причём, в представлении человека проходили дни, а то и недели, в действительности же — несколько минут, от силы час. В течение этого времени употребивший гепротик сохранял способность выполнять несложные действия и даже отвечать на простые вопросы. После возвращения он не помнил своих действий в реальности. Гепротик оставался популярным и спустя многие годы после изобретения транс-ампул, так как стоил на порядок дешевле.
Захар никогда не испытывал тяги к новым ощущениям, полётов хватало, но происки завистников принесли последним плоды — устранение сильного конкурента состоялось. За те несколько злосчастных минут Захар пережил невероятные дни полётов на джамп-звездолёте — пределе мечтаний любого пилота и не только. В завершении путешествия он почему-то оказался на Криопсисе, в странном городе, обнесённом стеной. Там джампер вышел из строя, оставив Захара пленником чужого поселения посреди пустыни. К счастью Мойвина, в этот самый момент действие гепротика закончилось. К несчастью — он пришёл себя в медицинском крыле своего училища. Впоследствии Захар часто вспоминал Криопсис, ища в этой части персональных фантазий какой-то скрытый смысл, связь с потаёнными страхами или же мечтами, но так и не нашёл никаких зацепок. Когда же из-за Портала поползли слухи о найденных на Криопсисе артефактах прошлой цивилизации, позволяющих подчинять пространство и время, Захар неожиданно понял, что рано или поздно он должен посетить это место, пусть даже ведомый давним наркотическим видением. П-21 его не страшил. Именно поэтому он не пришёл в ужас, обнаружив себя в Э-Системе. Наверно, по той же причине, помимо несчастного случая с сыном, он подписал контракт с Банком Времени, где дал согласие на использование своего тела по ту сторону Портала.
— Долго ещё? — вяло спросил Тиррел через плечо.
— Около часа, пролетаем Пятое кладбище, — ответил Леви, вальяжно раскинувшись в кресле пилота. — Ты куда-то спешишь?
— У Кассандры завтра выпускной. — Тиррел зевнул. — Выбил у шефа выходной за неделю, но, как он мне сказал, для него новый день наступает только с рассветом.
— Не беспокойся на этот счёт, Даг. Для тебя он не наступит. — Леви с дьявольской быстротой вытащил пистолет, приставил его к голове коллеги и выстрелил.
Захара окатило неприятной субстанцией. Оружие оказалось пулевым. Обмякшее тело Тиррела сползло на пол, бедняга даже не успел крикнуть.
— Никому не рыпаться, мы садимся, — приказал убийца за штурвалом и на несколько мгновений отвернулся, чтобы ввести команду автопилоту.
Боковым зрением Захар уловил движение: Лидия подняла руки за голову. Сначала он записал этот порыв на счёт инстинктов. Когда при вас хладнокровно убивают человека и угрожают оружием, наверняка вы не рискнёте форсировать события и продемонстрируете покорность. Особенно если вы хрупкая девушка. Но Мойвин ошибся — Лидия и не думала капитулировать. Пока они с Ротманом изображали двух недоумевающих истуканов — или являлись ими — девушка использовала представившуюся возможность и кошачьим прыжком преодолела расстояние от задних пассажирских мест до пилотского. Леви явно не ожидал такой прыти, но сработали профессиональные навыки. Он вскинул пистолет и, не целясь, выстрелил. Пуля просвистела по салону и угодила в кожаный подголовник рядом с Захаром. Как на дуэли, Леви не реализовал возможности первого выстрела и жестоко поплатился за промах. Лидия схватила его выставленную руку и резко выкрутила локтевой сустав. Оружие выпало, Леви закричал, но через секунду крик сменился булькающим стон — девушка что-то воткнула ему в горло.
— Мать вашу, что происходит?? — вышел из ступора Алекс.
Тело агента трепыхалось в кресле, а запрограммированный аэрокар приступил к крутому снижению.
— Похоже, Леви был крысой, — сказала Лидия и подобрала пистолет. — И он явно не собирался доставлять нас к Порталу. Мойвин, прыгай за штурвал. — Она грубо оттолкнула залитое кровью тело. Уже бездыханный Леви стукнулся головой о боковое стекло.
Захар послушно перебрался в пилотское кресло и оценил панель управления. Ничего сложного, примитивный аналог современных панелей, не более.
— Отмени команду посадки и вези нас обратно в Даст-Сити, — скомандовала девушка.
Оружием она не угрожала, но Захар не сомневался, что пустит его в ход с той же лёгкостью, с которой обезвредила подставного агента.
— Нет доступа к управлению, — сообщил автопилот. — Повторите процедуру идентификации.
— Кажется, сюда вшита программа защиты от угона, — сказал Захар.
Лидия заглянула в кабину, опершись на плечи Мойвина. Её растрёпанные рыжие волосы защекотали его шею.
— Чёрт! — выругалась девушка и отпрянула. — Тогда проследи, чтобы мы благополучно сели.
— Я не могу взять управление на себя, — терпеливо повторил Захар и поспешил добавить: — Уверен, мы сядем без происшествий. Это же обычный аэрокар.
Из глубины салона выполз Ротман. Казалось, он нисколько не боялся Лидии и вообще не понял, что произошло.
— Нас хотели убить? — спросил он, отходя от шока.
— Или доставить во вражеское логово, — предположила Лидия. — Не только ХРОМу интересны наши знания.
— Грёбаные рассветные крысы. — Ротман демонстративно сплюнул. — Как Козински его прошляпил?
— Некоторые внедрённые агенты работают десятилетиями. Их держат как информаторов и пускают в ход лишь в крайних случаях.
Алекс покачал головой.
— Выходит, мы для них — крайний случай.
Захар посмотрел в окно. Под ними раскинулось поле, усеянное сотнями тёмных человеческих фигур. В лучах восходящего светила Прайма они напоминали рассеянную толпу в развевающихся на ветру балахонах. Все они стояли в различных позах, но лицом в одном направлении.
— Почему он вёз нас сюда? — спросил Захар.
— Очевидно же, — ответил Ротман. — Похоронить.
— Предварительно выкачав все воспоминания и уничтожив мозг, — добавила Лидия.
— Это возможно сделать здесь, не привлекая внимания?
— Пятое заселили ещё в прошлом веке, — пояснил Алекс. — Никто за ним не смотрит. Сейчас мода на эффектную смерть прошла, у кого есть плазмены, те предпочитают замораживать себя накануне окаменения, а не проплачивать дорогущие места на современных и охраняемых кладбищах. Остальные мирно уходят в забвение у себя дома или в необжитых местах планеты.
Аэрокар мягко приземлился на свободном от статуй участке. Двери автоматически разблокировались.
— Конечная станция, — сказала Лидия и первой выскочила из салона, держа пистолет наготове.
Мойвин и Ротман последовали за ней. Очутившись снаружи, в непосредственной близости от почивших многие десятилетия назад праймовцев, Захар не удержался от искушения подойти ещё ближе и рассмотреть первое попавшееся окаменевшее тело. Мужчина преклонного возраста с длинными приглаженными волосами и застывшим на лице умиротворением. Не зная правды, Мойвин принял бы его за умело выполненную скульптуру со скрупулёзно проработанными деталями. Впрочем, даже не зная этого человека при жизни, не трудно было понять, что некоторые черты исчезли после окаменения, а если точнее — спрятались за неравномерно распределёнными слоями каменных наростов и выделений, будто мастер при работе с этими частями слегка переборщил с материалом. Или же наоборот — не отсёк лишнее. Очевидно, мастера, они же потомки, давно перестали следить за старцем. И всё же в лице угадывалась индивидуальность. Например, рядом стоящую фигуру и вовсе было крайней сложно идентифицировать. Даже пол, не говоря о лице. Этого несчастного (или несчастную) вряд ли навещали после смерти.
