| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Лицо председателя сыграло многими гранями эмоций и в итоге, со смехом, слышу:
— Благодарю. Ты всегда, как скажешь...
Счастливо ныряю обратно за ширму, вдруг засмущавшись, что диалог слышала Агния. Удивление и восхищение всё вымели из груди, ведь художница вернулась к экрану и вся в творчестве. Немного даю себе полюбоваться и уже настойчиво, осторожно обхватив плечи, поднимаю с шаткого сидения.
— Пошли, небесных дел мастер.
— Кто-кто? — пролепетала она.
— Ангел, плоть обретший — вот кто!
Любуюсь изумлённым глазам светловолосой художницы.
— Хм... но я человек, Матус.
— Ты просто ещё не знаешь, — произнёс я, таинственный вид на лик опуская.
— Смешной ты такой.
Агния заискрила смехом в голос.
Уже по дороге к школьной столовой передумал туда идти — лучше в какое-нибудь заведение. Девушка из творческого запоя вынырнула и, желудок, издал весьма прозаичный звук, так что решение я принял верное, а то с такой увлечённостью, она может и в обморок упасть.
Кофеен рядом не оказалось — это не плохо, ведь нам бы поесть. Смартфон показывает в полуквартале ресторан 'Семь Блюд'.
— А мы туда, кстати, продукты поставляем, — рассказала Агния, стоило сообщить направление.
Удивлённо смотрю на спутницу.
— Так блюда будут ещё и 'с огорода'?
— Ну да.
— Класс, — выдал я с поднятыми большими пальцами.
У меня особого голода нет, поэтому перекусываю салатом, зато какая радость наблюдать, как ангел напротив аппетитно кушает. Маленькие порции исчезают за розовыми губками, далее сосредоточенное пережёвывание и процесс повторяется. Вид имею может и глупый, но умиление зашкаливает. На внутренней стороне указательного и среднего пальцев девушки — красные пятна от пера, видимо, держать вилку больно, и Агния взяла её в кулачок. Я сейчас просто расплавлюсь... Голод же так терзает художницу, что глаза от тарелки вскидывает редко, но и в эти мгновения моё сердце замирает.
Получил такую порцию радости, что готов просто оставить все имеющиеся деньги, да ещё обнять каждого работника, однако официант отказался брать плату, поясняя:
— Мы хотели бы сделать вам подарок, если разрешите.
Агния после пояснила, что возможно они узнали её, ведь обычно представитель ресторана сам приезжает за продуктами. В это можно поверить, но я, кажется, предела счастья и радости на сегодня достиг, просто улыбаюсь всему миру.
Глава 21
По большому счёту, можно идти домой — основные работы закончены, из одноклассников только Агния осталась, что вновь рисует на табуретке в конце коридора. Я отошел поодаль и наблюдаю: она то губку закусит, замирая дланью над экраном, то подожмёт их и лёгкими штрихами нанесёт линию. Старательно не смотрю на результат творчества, хотя и подмывает, готовых распечатанных артов на стенах пока нет — стоят рядком, прикрытые тканью. В их сторону поглядываю с трепетом, как на святыни, уверен, перед каждой буду стоять подолгу — особенно там, где будущее, потому и жду, чтобы скопом, сразу, всей мощью...
Стою почти к другому концу коридора — там, где дверь в нашу аудиторию. Между мной и оставшейся для прохода других учеников частью коридора, ширма из белой ткани, поэтому, в общем, видно, когда кто-нибудь идёт. Из кабинета выходит Вероника, по отсвету в руке понимаю — смотрит в смартфон, с озорством решаю чуть-чуть напугать. Если внимание также будет прикованным к экрану, моё положение останется незаметным, немножко готовлюсь, удачей служит место — ткань здесь внахлёст и можно свободно выйти. Вот уже председатель рядом, глушу смех, чтобы не испортить план. Изящная и прекрасная, поблёскивая льдом на вставках, проходит мимо — всё, пора! Резко подаюсь вперёд и слегка тыкаю в спину пальцем.
Наверное, так у рысей или леопардов происходит — шипят, вздыбив шерсть, конечно, Вероника человек, но ощущение схожее, меня аж пот холодный прошиб и горло сжалось, потому как фиалк в глазах прожигает до основ существа. Напугать фурию невозможно, а вот вызвать гнев вполне! С кошачьей же скоростью схватывает за руку и сейчас ладонь председателя горяча, как пламя, если б не это, точно упал бы, ведь сейчас Вероника совершенна. Стремительно сходящий с лица воинственный блеск и этот образ девы битв, просто запали в душу, волна восхищения захлёстывает, даже глаза щиплет.
— Матус! Ты чего?! — выпалила Вероника. — Ой, прости... чего я так!.. Хотел меня напугать? — закончила уже с нотами огорчения.
Я же вновь проталкиваю слова через горло, а глаза жадно скользят по капелькам пота на лбу девушки:
— Да ничего, всё хорошо...
Как под гипнозом достаю платок и тяну руку промокнуть капельки, Вероника позволяет. Уже подугасшие глаза, приобретают новый огонь, тот самый, опасной страсти, но я продолжаю, пока не вытер насухо, причём левую руку девушка всё так же держит своей.
— Вот, теперь хорошо, — произнёс я всё ещё под дурманом от увиденного. — Чего-то не удалось толком напугать, да?
— Отнюдь.
Так и стоим, глядя в глаза — я, с перехваченной рукой и председатель, сжимая моё запястье. Некий шум вывел из ступора и наконец, лица осветили улыбки, прошла ещё пара минут в словесной попытке сгладить неровности ситуации, и мы разошлись. Я иду к Агнии, попрощаюсь и домой, а Веронике предстоит ещё порешать задач, всё же нагрузка на председателя выше, ввиду надвигающегося празднования.
Следующий день зачинается странно, ведь обычно представляю его в школе, учебную нагрузку, там, план занятий, сегодня же всё иначе — Бастион, словно ледовый карниз, замер готовый сорваться в грядущие мероприятия. Уроки отменены, однако и с подготовкой к празднованию закончено почти по всем параллелям, есть несколько мелочей, но лично мы быстро развешали готовые картины, забрали форму из швейного клуба и немного подремонтировали участок стены. И, как бы всё на сегодня. С часок порубились в мультиплеере игр для мобильных, а потом ребятам стало скучно, и я отпустил по домам и делам.
А вот самому нравится, видеть школу в таком виде не приходилось, всё в новинку. на месте стадиона выросла концертная площадка — гуляю перед ней, наблюдая за двумя работниками, может делают проверку или просто следят за инвентарём. Далее пара кругов по парковой части, летний день, на небе лёгкая хмарь, будто в акварельный голубой подмешан белый. Ещё хочу по этажам погулять, с выходом на крышу, но перед этим звоню Веронике и после приветствий:
— Не отвлекаю?
— А можешь?
Смеёмся.
— Ну просто, вдруг у тебя собрание или ещё что важное, — пояснил в итоге.
— Ты можешь звонить в любое время, Матус, и приходить тоже.
Вдруг понял, что интонация и голос в такие моменты особенные, уже знакомый, но столь таинственный, полный силы, что тяжело описать. Здесь и глубина, и легкая томность, и скрытая страсть, будто едва ощутимые колебания от далёкой грозы.
— Кхе, — аж горло сжалось, — это очень важно для меня, спасибо.
— Всегда пожалуйста. Может вернёмся к вопросу, по которому ты звонишь?
Можно найти в словах нотки укора, но в интонации их нет в помине — Вероника всегда изящна и мягка.
— Да вот, хочу узнать где ты и чем занимаешься? — озвучиваю я.
— В кабинете, пишу письмо директору и главе преподавательского совета. Зайдёшь? — моя визави безошибочно считала намерение.
— Да, буду через пару минут.
Вот уже больше месяца прошло, как я в школе и как повстречал Веронику. В первый раз, кажется, по какому-то делу с чином старосты, я шел чуть ли не вприпрыжку, но и сейчас тоже самое — кабинет председателя и сама девушка, подобны ветру и земле на горизонте, для измученного штилем корабля. В груди томление, почти бегу, ведя рукой по белой ткани в коридоре.
Дверь поддалась легче обычного, вижу, как Вероника опускает протянутую было к ней руку.
С улыбкой спрашиваю:
— Надо идти куда-то?
— Нет, просто. Не обращай внимания, — тут же ответила она и, сыграв тонкой мимикой лица, спрашивает, — кофе?
— Ага. Прям соскучился.
— По моему кофе?
Это прозвучало хотя и обычно, но внутри всё странно сжалось и чуть перехватило горло.
— Ну-у, — запнулся я с ответом, — да. И вообще.
Вероника одарила фиалковым взором, умолчав про 'вообще', впрочем, я и сам пока точно не знаю, что в него заключил.
Тем временем, с теплым взором бегу по обстановке кабинета, отскакивая от блестящих лакированных деталей и замедляясь на коричневом кожи... ах! эти, где-то потрёпанные, книги и уже глубинно-родной запах кабинета, смешанный с терпким ароматом кофе — такая прелюдия нужна для того, чтобы с желанием и тягой оглядеть образ девушки: волосы в сеточке, серьги, форма на прекрасном теле и крепкие линии икр в тёмных колготках — классика, смело дающая фору классике кабинета.
Я замер, пока голос председатель не вывел из транса:
— Проходи, Матус, а то как в первый раз.
— А что, я тогда также стоял? — переспросил, сдвигаясь наконец с места.
— Хих, — сверкнула зубами председатель, — не только тогда. Ну это не беда вовсе, давай лучше решим, что будешь из сладкого?
— Всё, если только у тебя не очень большой ассортимент, — заявил я в стиле 'гулять, так гулять'.
— Мне нравиться твой подход, — хихикнула Вероника.
Через пару минут низкий столик уже хвастает разнообразием сладких угощений. С воодушевлением отпиваю из чашки, чуть обжигающий кофе вызывает бурю вкусовых ощущений и пытливый взгляд председателя оценил реакцию, плавно сместившись вниз, ну, мне скрывать нечего и вдогонку посылаю пирожное — теперь по лицу точно видно блаженство.
— Вероника, — начинаю чуть погодя, — как успехи, дел много осталось?
— Уже всё почти, если говорить о времени 'до празднования', — сказала она, тоже делая глоточек. Алые губы едва-едва касаются тонкой грани фарфора. — Про отчёты уже сказала, ну и там в зависимости какой ответ придёт.
— Это письма которые? — по-дилетантски уточнил я.
— Да, финотчёты по теме подготовки к Д.О.
— Свои траты указала в них, помнишь, когда ещё карту давала?
Вероника приятно рассмеялась и отвечает:
— Спасибо, Матус, здесь нет проблем.
— Ну и хорошо.
Возникло молчание. Допивая кофе, гляжу в окно — летняя сытая зелень под жаркими лучами и голубеющие кусочки неба сквозь листву. Вдруг мозг взбудоражился от мысли, кою спешу озвучить:
— Слушай, а ведь завтра праздник и мы тоже можем в нём поучаствовать, отдохнуть, повеселиться!..
— Да, — отвечает она, как бы подталкивая дальше.
— Может тогда, ну, вдвоём, — делаю непонятные движения руками, — пойдём? А то всё подготовка, да подготовка, надо и плоды вкусить.
— Я согласна.
Уста Вероники могут произносить обычные слова очень волнующе. Нутро подскакивает и кувыркается от них — крайне эмоциональные моменты.
А девушка размыкает их вновь:
— У тебя есть планы на вечер, Матус?
— Да особо никаких, — быстро ответил я.
Девушка окинула интригующим взором.
— Предлагаю съездить в одно очень интересное место.
— Давай, а куда? — я уже загораюсь.
— Хотелось бы сделать сюрприз, ты не против?
Её глаза теперь искрятся весельем и озорством.
— Я за, можно прям сейчас, — сообщил я лихо.
— Что ж, поехали.
Исказил лицо в раздумьях — что-то стучится в сознание, Вероника уже пошла собирать вещи, как мозг озарился:
— Стой, а письма?
— Ну вот, не даёшь по-безрассудствовать, — сказала она, великолепно улыбаясь. — У меня на смартфоне синхронизация школьной почты, прошу, не волнуйся.
Со смехом отвечаю:
— Тогда ладно, хотя кто здесь ещё не даёт безрассудству дороги, надо приглядеться.
— Хм, я могу поставить его на автономный и всё, — покручивает мобильным в руке.
— Не, не надо! Я понял уже, что ты решительная девушка.
Мы выходим, оставляя позади великолепную дверь, а диалог продолжается:
— Говоришь решительная...— протянула Вероника задумчиво.
— Ну да.
— А для девушки это хорошо или плохо? — спросила неожиданно она.
— Хм, — даже удивляюсь таким словам, — думаю, что это вообще не корректный вопрос. Решительность — свойство характера, набор врождённых или наработанных черт поведения.
— Хорошее изложение, но всё же, Матус, в обществе есть убеждённости касаемо полов. Ты наверняка слышал фразы, типа 'поступил по-мужски' или 'ведёт себя как девочка'?
Вопрос лёгким эхом отражается от стен лестничного марша, улыбка на лице Вероники мягкая и приятная, располагает к содержательному ответу.
— Ну, если можно, то я выражусь философски, — вопросительно взглянул я. Вероника кивнула. — Думаю, причина не в решительности, просто, люди чаще всего очень неохотно впускают в жизнь новизну. Чего бы та не касалась, каждый человек выставляет свой белый список — это ещё одобряю, но всё остальное прочь. Вроде бы нормальная реакция, все так делают...
Прочистил горло, а мысли успели собраться в дальнейшие цепочки.
— Вместе с тем, всегда есть такие, что думают иначе, смотрят с другого ракурса, слышат по-другому... Тоже, казалось бы, знакомое дело. Большая часть — иммунная система, что не даёт всякому легкомыслию пошатнуть основу организма, а меньшая — развивает эту самую иммунную систему!.. Только я не люблю позицию 'как бы мне не запустить лишнего, сделаю-ка щелочку поменьше'. В ней нет развития, ибо вектор стремления направлен в сторону сужения вариантов.
Девушка внимательно слушает, а мы уже по дороге к лимузину, что поблескивает в нашу сторону жемчужным отсветом.
— И всё же есть основные силы армии, а есть разведка, — прибёг я к очередному сравнению, пытаясь выразить соображения. — Нельзя всей гурьбой шастать на право и лево. Нужно разведать, проанализировать, а потом уже решать куда направить всю мощь народа.
Вот уж и двери машины мягко прихлопнули звуки с улицы и в ощущении концентрата комфорта и роскоши я продолжаю:
— Мы вновь можем видеть понятие гармонии — идеальная пропорция, — проговорил я, поднимая указательный палец. Вижу, что Веронике интересно, но речь идёт о каких-то очень далёких понятиях, надо переходить ближе. — Всё это в плане обсуждения характера поведения парней и девушек имеет важно значение. Очень многое мы знаем о мире от прошлых поколений людей. И часто эта информация принята безоценочно. Решительность — инструмент для любого человека и потому вторичен. А вот к чему он его применяет — важнее всего.
Возникла лёгкая пауза, после которой Вероника начинает говорить:
— Спасибо, Матус, прекрасные рассуждения. Думаю, ты прав.
— Кхех, — засмущался тут же я, — тебя надо благодарить. И за похвалу, и за поднятую тему. А вообще, если проще — женственность она не в характере. Её видно во всём. Девушка может стараться и говорить по-особенному, и кушать, и рассуждать, но как сядет на стул — всё! Сразу всем понятна наигранность. А в иной лишь слепой и глухой может не ощутить женственности, утончённости, благочестия.
Слова отзвучали, и председатель вновь поддержала их справедливость, мы сместили акцент на более простые темы, но беседа вскоре истончилась.
Глава 22
Прошло часа два, как Вероника предложила попутешествовать, я сижу в наушниках и читаю со смартфона комикс. Спутница дремлет, источая манящий и приятный образ в купе с потрясающим самообладанием, ведь даже сейчас видны штрихи осанки и мышцы шеи держат голову прямо. Как же хорошо, что удалось повстречать такого выдающегося человека, прекрасного во всём, счастливо любуюсь ещё раз на великолепный профиль, скользнув по деталям, но отдернул себя и глаза вернулись к экрану. Казалось бы, созерцай спящую вволю, вот только совесть наставительно качает пальцем.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
