Заря в Академии Крови

Моё решение...

Если отбросить эмоции, которые сейчас будут лишь мешать, то он прав. Мы здесь для того, чтобы прекратить убийства и покарать правонарушителя. Для этого мы имеем право пользоваться всеми доступными нам средствами, конечно же не забывая о безопасности. Так как именно я сейчас являюсь "жертвой номер один", то я просто обязана предусмотреть всё и защитить себя так, чтобы у убийцы не осталось ни шанса.

И отказываться от свадьбы только потому, что это вынужденный шаг и не имеет никакого отношения к реальности... да, я буду последней идиоткой, если откажусь от такой защиты.

Вот только свадьба через семь месяцев, верно?

А кто сказал, что к этому сроку я всё ещё буду тут?

— Ваши варианты защиты несомненно хороши, но я хочу уточнить ещё один момент. — Наконец решив для себя всё самое важное, я тонко усмехнулась, глядя ему прямо в глаза. — Я согласна на твой вариант развития событий и стану твоей невестой. Кроме того я согласна на усиленную охрану на твоё усмотрение, однако предпочту, чтобы она была как можно более незаметной. Но кроме этого я хочу, чтобы ты выслушал и мои просьбы и естественно их придерживался в течение всего срока расследования.

— Озвучь.

— Первое — ты не мешаешь мне действовать так, как я привыкла, а именно ходить туда, куда мне вздумается и тогда, когда мне вздумается. Второе — ты не нарушаешь моё личное пространство, если мне необходимо уединиться. — я махнула рукой в сторону взломанного пятого измерения и он понятливо кивнул. — И наконец, третье — ты не забываешь, что свадьба на самом деле фарс и не заставляешь меня пожалеть о том, что я приняла твоё временное покровительство, несомненно необходимое на текущий момент.

На этот раз кивка не было. Долго. Вместо этого он задумчиво хмурил брови, при этом уйдя глубоко в свои мысли, да так, что минут через десять я начала нервничать. Почему он просто не кивнет? Ему нравится меня нервировать? Что он там себе решил? Что я радостно соглашусь? Так нет! Я объяснила ему свою позицию и я не собираюсь менять свои взгляды и убеждения только потому, что он шаман.

Тем более потому, что он шаман.

Выйти замуж за шамана и надеяться, что ты будешь у него одна на века? Ну-ну, я похожа на глупышку, которая верит в сказки? Нет, я слишком большая собственница и я лучше исполню реальную мечту о грядках, чем нереальную о единственной женщине шамана.

Так, что-то я отвлекалась.

— Закыр?

— Хорошо, твои просьбы логичны и в основном мне не составит труда их придерживаться. — В этот момент на его лице произошло некоторое движение и из бесстрастного оно вдруг стало невероятно приветливым. — Вурдес, ты не будешь так любезен прогуляться в город за продуктами? Сам знаешь, в столовой я не ем, а Зарину отправлять нельзя.

— Выгоняешь?

— Выгоняю. — Ответ был чрезвычайно честным, а продолжение немного загадочным. — Нам с невестой необходимо пошептаться кое о чём личном. Давай, жду тебя часа через два.

Не скажу, что его слова заставили меня нервничать, скорее немного озадачили. Ещё больше озадачило то, что Вурд послушно кивнул и покинул спальню без единого сомнения в том, что ему стоит как можно быстрее выполнить просьбу Закыра.

Интересный поворот.

Дождавшись, когда закроется и вторая дверь, ведущая из гостиной в коридор, я лишь тогда тихо поинтересовалась:

— Он знает, что ты шаман?

— Да.

— А кто главнее ты или он?

— Условно я.

Ну, тогда понятно. Хоть что-то понятно.

— О чём ты ещё хочешь поговорить?

— Как ни странно, но о том, что ты моя невеста. Точнее будешь невестой. Иди сюда, зафиксируем этот факт официально, чтобы уже никто из обучающихся и преподавателей не смел его опротестовать. Обещаю, как только в этом отпадет необходимость, я не буду препятствовать в разрыве помолвки.

Радует. А сюда — это куда?

Недоверчиво приподняв бровь, когда он похлопал ладонью по кровати рядом с собой, поняла, что если буду тянуть, то буду похожа на трусиху. Я? Трушу?

Дхар! Да, я трушу.

Пусть он подтвердил, что это всего лишь фарс и на самом деле ложь, но расшатанным нервам на это наплевать, у них своё видение реальности.

Преувеличено спокойно поднявшись со стула, я ещё более спокойно и неторопливо приблизилась к кровати и села четко там, куда он и указал. Пока я подходила, он тоже успел сесть, причем подобрав ноги под себя и теперь возвышался надо мной больше, чем на голову. Сидя к нему левым боком, я старалась смотреть на мужчину с максимальным безразличием, хотя взгляд так и норовил отправиться в путешествие по обнаженной груди с невероятно привлекательными черными завитками волос. Не слишком густыми, но и не слишком редкими. На ум почему-то пришло сравнение с Вурдесом, причем Вурд безбожно проигрывал. У демона грудь была без сомнений мускулистая, но гладкая и... и не такая манящая. Это как сравнивать молодого ретивого жеребца и взрослого, уверенного в своих силах зубра.

На мгновение показалось, что клановая татуировка на левой половине груди, в районе сердца, слегка шевельнулась, чем моментально привлекла моё внимание. Стилизованное изображение солнца и его белесая тень, обнимающие своими языками-лучами грудь, часть плеча и шеи. Дальше начинались иные татуировки: защищающие, оберегающие, предупреждающие... и самая главная, та, что была на спине и сейчас была мне не видна — татуировка шамана.

— Руку. — Не показав вида, что я веду себя немного (много!) неприлично, Закыр протянул мне свою правую, ладонью ко мне и я сделала то же самое. Стоило ладоням соединиться, как он зашептал-запел древние слова клятвы, которые мечтала услышать каждая. Слова о том, что он принимает меня в свою жизнь, о том, что обязуется защищать и уберегать, о том, что я стану той...

— Сто-о-оп!

Когда на пятой фразе до меня дошло, что он начинает проговаривать не ту, не укороченную помолвочную клятву, которой обычно пользовались те, кто еще не слишком уверен в своих чувствах, но всё равно хочет узнать друг друга ближе, а полноценную древнюю, я попыталась одернуть ладонь, но у меня ничего не вышло — древняя сила так крепко удерживала наши руки вместе, что своё возмущение я смогла выразить лишь громким воплем.

— Зачем ты это делаешь?!

Не дрогнув и не прервавшись, орк сначала закончил говорить и лишь после этого открыл глаза и мне достался немного снисходительный и немного усталый взгляд. Такой, словно я обвиняла его в преступлении, не имея оснований. Но они были!

— Что именно? — ладони до сих пор были крепко прижаты друг к другу, но теперь вокруг них мерцало зеленоватое сияние, подтверждающее каждое его слово.

— Клятва. — Стискивая зубы, чтобы не сорваться на очередной вопль и не выглядеть окончательной истеричкой, я недовольно мотнула головой. — Зачем ты проговорил её всю? Достаточно же было сказать всего первые три фразы.

— Затем, что я шаман. Я не имею права на частичное выполнение обязательств. И первых трех фраз было бы недостаточно для Этого.

Прозвучавшая в его словах двусмысленность заставила нервно сжаться желудок, а кивок на наши руки, на запястьях которых начала проявляться темно-зеленая вязь, только подтвердил мои самые худшие опасения.

Невеста. Теперь я невеста с печатью принадлежности.

Всё бы ничего и эту помолвку можно разорвать, было бы желание (а оно есть!), но теперь, чтобы сияние пропало и мы смогли разъединить ладони, мне необходимо его поцеловать.

А вот на это я не подписывалась.

Глава 14

Ничто его не выдало. Почти.

— Не смешно, — буркнула я, когда его левая бровь приподнялась, явно намекая на то, что я затягиваю с завершающим штрихом.

— Согласен. Но признай, я тебе нравлюсь.

Его губы пришли в движение, слегка дрогнув, но всё ещё не улыбаясь.

— И что?

— В принципе ничего. Заметь, я ведь не предлагаю тебе ничего такого. Ничего унизительного и принудительного. Никакого долга жизни. На эту помолвку ты согласилась сама. Так в чём проблема?

— В тебе.

— А поподробнее?

— Твои слова... — поморщившись, потому что не могла связно выразить свои эмоции, отвела взгляд, — они противоречат сами себе. Чего ты добиваешься? То ты говоришь, что я твоя подопечная и ты будешь заботиться обо мне и оберегать, то ты произносишь слова полной клятвы и теперь я обязана тебя поцеловать. И ты считаешь, что всё в порядке?

— А почему бы и нет? — его левая рука неожиданно легла на мою талию, а затем скользнула на бедро. — Но раз я тебе нравлюсь... и заметь, ты это не отрицаешь, а даже если и вздумаешь, то это будет откровенной ложью, то почему бы и не совместить полезное с приятным?

— С приятным? Это с чем?

— Для начала с поцелуем.

— А потом? — снова посмотрев ему четко в глаза, зло сморщила нос. — Закыр, я не собираюсь становиться твоей любовницей только потому, что нас вынуждают обстоятельства и слухи. Я уже озвучила тебе свои условия и ты согласился. А я согласилась на эту помолвку лишь с условием, что это будет фикция.

Почему я упрямилась? Сложно объяснить. И одновременно просто. Он явно давал мне понять, что не прочь стать моим первым мужчиной, причем я уверена, он бы справился с этой миссией на пять с плюсом.

Проблема была в ином.

В том, что когда всё это закончится — наши пути разойдутся, а я не смогу так просто выкинуть его из головы. Если я переступлю ту невидимую черту, что называется "ни разу ничья", то просто не смогу уйти. Он мне уже нравится. Очень нравится. Невероятное магическое притяжение, каждый раз заставляющее думать о нём, скользить взглядом по его телу, желать прикоснуться и знать... знать, что это не только твоё.

Ты будешь его. Да, будешь. Вот только он не будет твоим.

Поэтому я сейчас скажу "нет" и моё сердце не разобьется вдребезги, когда однажды на горизонте появится вторая. А затем третья.

Обычно у шаманов не менее пяти жен... почти жен.

Нет, я буду либо единственной, либо одна.

— Неверно. Я согласился, что в основном мне не составит труда придерживаться твоих просьб. Улавливаешь разницу с обычным согласием?

— Улавливаю.

Прикрыв глаз, я разочарованно усмехнулась. Шаман... в нем заговорил истинный шаман. Ни слова лжи, но и их не надо. Стоит лишь сказать пару лишних слов и уже есть лазейка.

— Эх, Зорька... — наверняка он уловил мою усмешку, потому что неожиданно подался ближе. — Целуй уже, упрямица, и закончим на этом. И не придумывай себе того, чего нет. Ну? Зоря-я-я... или мы так и будем везде ходить, ладонь к ладони?

И почему мне хочется его стукнуть? Сначала стукнуть, а затем поцеловать. Или сначала поцеловать, а затем стукнуть...

Глянув на своего уже почти жениха исподлобья, недовольно поджала губы. Я отчетливо видела, что его самого эта ситуация забавляет. Очень смешно. Безумно!

— Зорь? Ну, если тебе так страшно, хочешь, я глаза закрою? — очередная подначка вышла совсем уж издевающейся, так что я глухо рыкнула. — Нет?

— Знаешь, теперь я понимаю, почему женщины не соглашаются выйти за вас замуж. Я ещё не окончательно помолвлена, а уже хочу тебя удавить. — Резко подавшись вперед, я мазнула губами по его губам и быстро отстранилась. И тут же громко чертыхнулась — божественное благословение отказывалось принимать сие действие, как поцелуй и наши ладони до сих пор были прикованы друг к другу. — Дхар! Это что, издевательство?!

— Зарина... — на меня посмотрели, так снисходительно, словно я перепутала стол со стулом. Ну или наоборот. — Нежно и страстно.

— Не боишься, что перестараюсь?

Зло скрипнув зубами, я не выбирала слов, они рвались с языка сами.

— С нежностью или страстью?

— С энтузиазмом!

— Не боюсь. Поверь, именно этого я не боюсь. — И тут он резко надавил ладонью, да так, что уронил меня на спину, а сам лег сверху, при этом ещё и умудрившись съязвить: — Двусмысленная ситуация, верно?

— А тебя она забавляет?

— Нет. Меня забавляешь ты. — Многозначительный взгляд скользнул по губам и он склонился ещё ниже. — Ну же, не упрямься. Просто поцелуй и всё. Один единственный. Освобождающий. Зоря-я-я...

Освобождающий? Ну-ну...

Он не отводил взгляда от её лица. Злость, недоверие, упрямство. Да, это не то, чего ты хочешь... чего хочет любая девушка. Да, я не тот, кого ты бы хотела видеть рядом.

И всё совсем не так, как могло бы случиться, если бы не обстоятельства, долг и наследие рода.

Но это случилось. Предки дали своё согласие, хотя он не верил в это до последнего слова клятвы. Мечтал, но не верил. Они дают согласие от силы раз из тысячи.

Он не солгал, когда сказал, что шаманы могут жениться. Могут, но не на каждой.

И раз уж это случилось, то он не отступится.

Ну что за грусть во взгляде? Что за обреченность? Почему ты считаешь это вынужденной мерой? Я ведь неплох. Я стараюсь. Пускай ты этого не понимаешь сейчас, но ты поймешь это! Обязательно поймешь!

И всё-таки он прав. Я не могу его не поцеловать.

Я не собиралась закрывать глаз, потому что не собиралась бояться. Не так страшен сам факт поцелуя, как его последствие.

Левая рука сначала неуверенно легла на его плечо, затем обняла шею, прокралась чуть выше и наконец замерла на щеке. Жесткая, обветренная. Потребовалось лишь мимолетное усилие и давление, чтобы он послушно подался ближе и наши губы встретились. Сначала мимолетно, словно приветствуя друг друга, затем второй раз, пробуя на вкус, третий, пробуя на мягкость... а затем они увлеклись, отбросив сомнения и трезвый расчет. Здесь нет места мыслям, здесь нет места разуму. Здесь властвовали чувства и желание.

Мягкие, но жесткие, позволяющие, но направляющие. Его губы властно управляли моим желанием познать большее, чем я могла себе позволить. Чем я хотела себе позволить.

А я хотела...

Да...

Нет.

Замерев в один момент, когда поняла, что его правая рука ласкает мою грудь, причем успев забраться под рубашку, моментально протрезвела до степени сопротивления. Обе ладони уперлись в его плечи, и только лишь после того, как я на них существенно надавила, он соизволил оторваться от мои губ.

— Закыр!

— М-м-м? — по его ответному взгляду было трудно понять, где в этот момент находится его разум и вообще — есть ли он, этот самый разум.

— Достаточно.

— Да-а-а?

— Да. — Надавив сильнее, я мало чего добилась в плане физического, но его взгляд стал осмысленнее. — Достаточно, помолвка состоялась. А теперь позволь мне встать.

Вот тут мне почему-то достался такой обиженный взгляд, что я даже опешила. Однако это длилось так недолго, и уже в следующее мгновение в глазах была лишь задумчивая сосредоточенность, что я предпочла списать это на обман зрения.

— Закыр, ты тяжелый. — Я лукавила, потому что эта теплая, могучая и не такая уж и большая тяжесть была невероятно приятной, но он тут же оперся на правую руку и дал мне выскользнуть. — Спасибо. Я немного полежу у себя, что-то мне кислорода не хватает...

Договаривала я, уже спускаясь по лестнице в свою пещеру, потому что просто не могла оставаться с ним в одной комнате.

Да, я сбежала. Если понимаешь, что противник слишком силен, если нет шанса на победу, то побег — это не трусость. Это шанс на выживание. Я трезво оценивала свои шансы — сейчас самое время сбежать.