Книга 1. Хук справа или Превратности судьбы

Когда же мне наконец-то удалость найти связку с ключами и открыть дверь, мы практически ввалились внутрь. Поймав равновесие, я прижал к себе Соню, чтобы она не упала. Она посмотрела на меня потемневшими от страсти глазами и обвела язычком пересохшие губы. Пожалуй, никогда в жизни я не видел более соблазнительной картины. Из моего горла вырвался невольный стон, но я заставил себя остановиться. Отстранившись от Сони, отступил на несколько шагов назад, чтобы хоть как-то собраться с мыслями. Помогло не сильно. Поэтому, оставив любимую в коридоре, пошёл в гостиную, надеясь на то, что это поможет мне мыслить здраво.

Подойдя к окну, прислонился лбом к прохладному стеклу, пытаясь хоть как-то охладиться. Услышал за спиной шаги.

— Егор, что случилось? — спросила моё солнышко.

Ну, как тебе сказать, милая. Если честно, то твой парень просто озабоченный мужик, который не может держать свои загребущие руки подальше от твоего тела, не смотря на наш уговор. Твоему парню просто ужасно хочется сейчас наброситься на тебя, сорвать всю одежду и заниматься любовью до умопомрачения. А в остальном всё нормально. Я обернулся и посмотрел на Соню, которая сидела на диване и выжидательно смотрела на меня.

— Мы не должны. Завтра ты об этом пожалеешь. Мы договорились не заниматься месяц любовью, и я намерен соблюсти договор, — попытался образумить её я.

Соня иронично смотрела на меня, пытаясь сдержать смех, но через несколько секунд она не выдержала и начала смеяться. Теперь уже я был в недоумении. Что такого смешного было в моей речи?

— Что? Что такого смешного я сказал? — уже начал злиться я, когда она всё ещё продолжала хохотать пять минут спустя.

— Ты... Ох... — она вытерла выступившие от смеха слёзы. — Тебе не кажется, что ситуация повторяется?

— В смысле? — не понял я.

— Помнишь, тот день, когда мы в первый раз... ну, ты понял, — отсмеявшись, продолжила Соня. Я только кивнул. — Ты тогда тоже вначале сопротивлялся и говорил, что "мы не должны" и что я пожалею, — Соня встала с дивана, подошла ко мне и обняла за шею. — Так вот, тогда я не пожалела. Никогда. И я не пожалею и сейчас. Единственное о чём я жалею, так это о том, что заставила тебя согласиться на весь этот месяц без... гм... интима, потому что уже на следующий день я была готова наброситься на тебя и изнасиловать... — больше я не мог это слушать и прервал любимую самым приятным в мире способом. Я её поцеловал.

Не знаю, возможно ли это, сделать страстный поцелуй ещё более страстным, но нам, похоже, это с успехом удалось. Не имея больше ни сил, ни желания сопротивляться тому, что происходило между нами, я подхватил Соню на руки и, не прекращая целовать, понёс в спальню.

Там я положил её на кровать и начал раздевать. Любимая тоже не отставала от меня, практически срывая с меня одежду и отбрасывая её в сторону. Правда, я ей позволил сорвать с себя только пиджак, перехватив инициативу в свои руки. Наконец-то добравшись до нежной кожи, я принялся покрывать всё тело моей любимой малышки поцелуями с ног до головы. Точнее в обратном порядке.

Начал я со сладких губ, потом спустился на шейку, слегка прикусил кожу на плече, спустился на её грудь, всё ещё прикрытую кружевами бюстгальтера. Подразнил языком нежную плоть через ткань, заставляя любимую застонать в голос и податься всем телом мне навстречу. Затем перешёл на живот, обводя языком и губами впадинку пупка. Когда я поцеловал Соню через трусики, она поднялась на локтях и попыталась отстранить меня, смущённо сводя ноги и дёргая меня за волосы. Я поднял на неё взгляд.

— В прошлый раз ты так не смущалась, — с хитрой улыбкой протянул я и снова вернулся к поцелуям там внизу.

Соня ничего не ответила, только со стоном откинулась обратно на подушку. Через какое-то время я почувствовал, как всё тело любимой начало конвульсивно содрогаться, а она застонала, не сдерживая себя.

Я стянул с неё трусики и бюстгальтер и накрыл её тело своим, придавливая к постели. Она сразу же оплела меня руками и ногами, и я не смог удержаться от соблазна поцеловать её. Если прошлый поцелуй был наполнен страстью, то этот был полон нежности и любви.

— На тебе слишком много одежды, — простонала любимая, когда я прижался к ней бёдрами.

И только сейчас я обратил внимание, что на мне всё ещё надеты брюки, а рубашка, пусть и расстёгнутая, висит на плечах. Соня, скользнув руками под рубашку, стянула её с меня. Затем её руки спустились к ремню на моих брюках, задевая пальчиками мою возбуждённую плоть и доводя меня до грани. Я с нетерпеливым рыком стащил с себя брюки и отбросил их в сторону. И мы оба не смогли удержаться от довольного стона, когда прикоснулись друг к другу обнажённой кожей. Я прислонился лбом ко лбу Сонечки и заглянул ей в глаза.

— Учти, что я буду любить тебя всю ночь. Начнём с чего-нибудь попроще, а закончим такими позами, что завтра тебе будет стыдно об этом вспоминать, — соблазнительно прошептал я, ещё больше возбуждая свою девочку.

Любимая хрипло рассмеялась, но её смех перешёл в стон, когда я одним движением вошёл в неё. Но на несколько секунд пришлось замереть, иначе для меня всё бы закончилось, так и не начавшись, а мне хотелось доставить удовольствие любимой. Соня недовольно захныкала и пошевелилась подо мной, заставляя меня двигаться. Это прорвало во мне все барьеры, и я набросился на неё, как голодная собака на еду. С каждым мгновением наши движения становились всё быстрее и быстрее, и, в конце концов, мир вокруг нас просто взорвался, сотрясая нас волнами удовольствия, заставляя провалиться в чувственное небытие. Это был момент какого-то необыкновенного единения, не только телесного, но и чувственного, мысленного и душевного.

Когда через несколько минут я пришёл в себя, то понял, что всё ещё лежу на Соне, придавливая её к кровати своей тушей. Выругавшись, я перевернулся на спину, освобождая любимую от веса своего тела. Но она недовольно заворчала и последовала за мной, не желая разъединять наши тела. Я рассмеялся и подвинул Соню, удобнее размещая её на своей груди. Несколько минут мы просто лежали молча. Первой зашевелилась Соня. Она подняла голову и посмотрела мне в глаза.

— Я тебя люблю. Я так тебя люблю! — прошептала она.

— Слава Богу! А то я уже и не надеялся услышать сегодня от тебя эти слова, — рассмеялся я, поддевая любимую. Она стукнула меня кулачком по плечу, а потом тоже рассмеялась.

— Малыш, я люблю тебя. Люблю больше всего на свете. Ты для меня единственная во всем мире. Ты моя маленькая любимая девочка, — прошептал я, гладя Соню по волосам.

Она уткнулась носом мне в грудь и заплакала.

— Что случилось? Малыш, почему ты плачешь? — недоумённо спросил я.

— Я не думала, что когда-нибудь услышу от тебя эти слова, — сказала она, всхлипывая и вытирая нос рукой.

— Но я же уже говорил, что люблю тебя, — возразил я.

— Да, но... — Она подняла голову и посмотрела на меня глазами полными слёз. — Не бросай меня так больше. Если захочешь уйти, просто скажи, что больше меня не любишь...

— Что?! Уйти?! Ты вообще не слышала, что я сейчас говорил? — я начал закипать от злости. Я перевернулся и опрокинул Соню на спину, снова прижав её к постели.

— Я никогда тебя не оставлю и никому не отдам, слышишь? И даже не мечтай! Ты моя и точка! — грозно сказал я.

Любимая испуганно закивала головой, а потом робко улыбнулась. Я улыбнулся в ответ, наклонился к ней и поцеловал, отметая все сомнения в том, что она мне нужна. Постепенно поцелуй перерос в более страстный, и меня снова накрыло волной желания.

— Я обещал тебе, что буду любить тебя всю ночь? — проникновенно прошептал я на ушко моей соблазнительнице, — Так вот, готовься узнать кое-что новенькое.

Соня довольно рассмеялась и закинула руки мне на плечи, снова возвращаясь к поцелую. И я, как и обещал, всю ночь учил мою маленькую девочку всем премудростям любви. Заснули мы только под утро, когда за окном появились первые лучи солнца.

Глава 18.

Лиза.

Возвращаясь домой с работы, я проходила мимо витрины, на которой был выставлен товар, и буквально замерла, увидев ЭТО. Я всегда мечтала надеть на себя что-то такое, но раньше было не для кого. Моя извращённая фантазия сразу же представила, как я предстану в подобном перед Андреем. Но другая часть моего мозга, более рациональная, кричала мне не делать этого. На негнущихся ногах я подошла к входу и нерешительно толкнула дверь.

Из магазина на меня пахнуло освежителем воздуха с запахом роз, что ещё больше распалило воображение. Я на несколько секунд замерла на пороге, не зная куда податься, ведь не каждый день же я захожу в подобные бутики.

— Добрый день. Чем я могу вам помочь? — услужливо улыбаясь, передо мной, как из ниоткуда, возникла миловидная девушка-консультант.

— Я хотела бы померить тот комплект, что выставлен у вас на витрине, — слабым от волнения голосом ответила я.

— Пожалуйста, проходите в примерочную. Я сейчас вам его принесу, — сказала девушка и упорхнула так же неожиданно, как появилась.

Ноги стали ватные и отказывались куда-то идти. "Что ты делаешь, идиотка?!" — орала моя рациональная часть. "Тебе тридцать лет, а ты никогда в жизни не совершала глупостей!" — убеждала меня другая часть. И правда, хотя бы раз в жизни я могу позволить себе сделать какую-нибудь глупость?! Несколько раз глубоко вздохнув, я решительно направилась в примерочную.

— Вот, пожалуйста. Если размер не подойдёт, то скажите мне, и я поменяю, — всё так же дежурно улыбаясь, прощебетала девушка.

Я только рассеянно кивнула, закрыла шторку и принялась натягивать на себя этот шедевр дизайнерской мысли. Облачившись, я неуверенно повернулась и посмотрела на себя в зеркало. И ахнула от удивления. А я оказывается ещё ничего. С поверхности зеркала на меня смотрела симпатичная, высокая девушка, с длинными ногами, подтянутым животиком и красивой грудью. Андрей просто в обморок упадёт, когда меня в нём увидит. Да, решено! Однозначно беру.

С такими мыслями я переоделась и пошла на кассу, оплатить покупку. Получив пакет с логотипом магазина, фирменную улыбку и дежурное "Приходите к нам ещё!", я счастливая полетела домой готовить ужин и соответствующую обстановку.

Андрей.

— Мам, пап, вы только сильно на Лизу не налегайте, ладно? А то вы её испугаете своими расспросами, и она перехочет за меня замуж выходить, — попытался уговорить я своих родителей вести себя прилично.

— Ну что ты, сынок, разве мы когда-нибудь обижали твоих девушек? — начала отнекиваться мама.

Конечно! Знаю я, как вы себя прилично умеете вести. Однажды я привёл на ужин свою девушку, так ей даже толком поесть не дали, столько вопросов сыпалось с разных сторон. А девушка не знала, на какой вопрос ответить в первую очередь — на мамин или на бабушкин. Хорошо хоть бабули сегодня не будет. Я ее, конечно, люблю, но уж слишком много она вопросов задаёт.

— Мам, пожалуйста, — попытался я упросить её ещё раз.

— Ладно, обещаю задавать меньше вопросов, — с тяжёлым вздохом ответила она и обиженно отвернулась к окну.

Несколько часов назад родители позвонили и буквально напросились на ужин. Меня же мучила совесть, ведь я уже давно обещал познакомить их с Лизой. Договорившись, что я заеду и заберу их, попытался дозвониться до Лизы, чтобы предупредить её, но на том конце мне упорно отвечали, что аппарат абонента недоступен. Лиза обычно выключала телефон во время лекций, но, по моим расчётам, она уже должна быть дома. Но домашний телефон она тоже не брала. Подумав, что она просто забыла включить телефон после лекций, а сама зашла в магазин после работы, я решил сделать ей ненамеренный сюрприз.

Припарковавшись возле дома, мы вместе с родителями поднялись на мой этаж. Я открыл дверь, первым зашёл внутрь и замер на пороге. Свет в квартире был погашен, на полу лежали лепестки роз, а по всему коридору тянулась дорожка в спальню, составленная из зажжённых свечей. Я услышал, как за спиной завозились родители, пытаясь понять, что происходит. Мой мозг тоже пока медленно переваривал информацию, поэтому я застыл столбом и не шевелился.

— Милый, это ты? — протянула Лиза соблазнительным голоском, вышла из спальни и замерла на пороге, видимо, не ожидая увидеть кого-то ещё кроме меня.

Сказать, что она была одета можно с огромной натяжкой. Это скорее как в старом анекдоте — "красиво раздетая женщина". На любимой был надеть прозрачный пеньюар на тонких бретельках из какого-то струящегося белого материала, который заканчивался в районе бёдер. Сквозь ткань просвечивался её соблазнительный животик и стройная талия. Лиф был непрозрачный, но чашечки сидели так низко, что практически можно было увидеть верхнюю кромку её сосков. То, что было надето на ней внизу, можно было назвать трусиками с огромным трудом. Это больше походило на белый треугольничек ткани спереди, прихваченный тремя ниточками — двумя по бокам и одной сзади.

Несколько минут в квартире стояла такая тишина, что было слышно, как работает мой супер-тихий холодильник на кухне. Все мы вчетвером замерли от неожиданности и потрясения. И только через несколько минут Лиза, отойдя от шока, пискнула и, прикрываясь руками, рванула обратно в комнату, захлопывая за собой дверь.

Я, скинув ботинки, последовал за ней, чтобы хоть как-то успокоить любимую. Закрыв за собой дверь в спальню, я увидел, что Лиза залезла на кровать и с головой укрылась одеялом. Я подошёл, сел рядом и осторожно стянул с неё одеяло.

— Милая, ну что случилось? — успокаивающе протянул я.

— Что случилось? — закричала она, но потом, бросив быстрый взгляд на дверь, перешла на шёпот, — Что случилось? Ты издеваешься? Твои родители видели меня практически голой, а ты спрашиваешь что случилось?

— Малыш, на пляже люди тоже практически в таком же виде ходят, и ничего, никто не кидается на них с обвинениями, — начал убеждать я свою девочку.

— То на пляже, — протянула она и уткнулась лицом в ладони. — Ты представляешь, что они сейчас обо мне подумали?! Что я какая-то чокнутая извращенка, которая решила их драгоценного сыночка захомутать! Я же тут не в купальнике перед ними вышла, а в пеньюаре.

Я окончательно избавил Лизу от одеяла и, пересадив к себе на колени, прижал её к своему телу.

— Всё они нормально подумали, — снова начал успокаивать я её. — Они же тоже когда-то тем же занимались.

— Не правда. В СССР секса не было, — попыталась отшутиться моя маленькая плутовка.

— Да? — я решил поддержать её игру. — А откуда же тогда я появился, м?

— Тебя аисты принесли, — смеясь, прошептала она, уткнувшись носом мне в вырез рубашки.

От этого движения я понял, что уже давно возбудился, но желание успокоить любимую перекрыло все остальные желания. Отмотав события последних нескольких минут назад у себя в голове, я понял, что захотел мою девочку, сразу же, как только увидел в этом соблазнительном наряде. Не удержавшись, я наклонился ниже и провёл губами по соблазнительной шейке.

— Ты такая сексуальная в этом наряде, — жарко прошептал я ей на ухо, а потом прикусил мочку.