Воин. Часть вторая

Дараг улыбнулся.

— В какой-то степени ты прав. Удар по самолюбию

— Мы всегда были свободными, гордыми! А что теперь?! Стали мародерствовать как шакалы и опускаться до того, чтобы атаковать людишек и красть их детей? Неужели это тот самый народ, что я когда-то знал? Мы захватывали территории, но отвоевывали у равного по силе противника, сражались с таким же темными как Ера! Такими темными, от которых сама земля стонала!

— Сложно ответить, Дарах, мы тоже не идеальны.

— Карин мой сын, — он рукой взял мой локон волос и сжал, — он возглавит восстание против нее!

Еще чего! Ну, папаня, ну дает! Интересно как я это буду делать? Приду к темным эльфам и скажу: "Привет ребята! А я тут пришел вас возглавить против Еры!" У меня только один вопрос — как быстро, после этой дебильной фразы, они меня порежут на лоскутки?

Люди почему-то молчали и слушали странный разговор эльфов. Они ведь не пытались скрыться. Дедок в юбке осмелел и бил кого-то палкой, натравливал на отдавших его на съедение людей свою боевую козу. Коза блеяла и жевала кору с дома, на команды деда плевать хотела, у нее свои заботы.

— Он владеет стихиями! Если надо он докажет, что способен повести народ против зла! — продолжал па-па.

Его голос становился слабее, и тут меня впустили. Я повалился, как снов, не сразу справившись с управлением. Потряс головой, как баран. Убедился, что папаша еще во мне поднял голову и посмотрел на Дарага.

— Он это серьезно? — спросил я его, Дараг лишь улыбнулся. — Я похож на супер пупер командира?

— Карин, давай закроем тему, — раздраженно отмахнулся эльф.

— Как закроем?! Повести эльфов в бой! Да они меня только увидят, разорвут, как разбуянившийся слон Моську!

Я встал пошатываясь.

— Карин!

— Что Карин?! А вы чего уставились?! — рявкнул на людей, — А ну пошли вон, пока я добрый! А то, ща устрою ранние похороны!

Они нехотя расходились, называется, что связываться с психом? А у меня глаза слипались, хотелось спать просто жутко.

Мы направились в ближайшую гостиницу — более-менее приличный домик в центре деревеньки. Хозяин сначала не хотел нас пускать, но Грод с ним по душам поговорил. А как наш здоровяк умеет разговаривать, можно догадаться. О чем они болтали, не слышал, но мужик так побелел, что буквально стелился перед нами и улыбался от уха до уха.

Увидев долгожданный диван, я свалился на него и, не раздеваясь, провалился в сон...

* * *

— Саша! А ну проснись, увалень!

Прицельно врезал кому-то пяткой в нос.

— Ах ты, скотина! Ах ты, мразь такая! Пьянь сволочная!

Стоп! Знакомая ругань! Это же мой сводный брат! Откуда он здесь?

Открыл глаза и удивленно осмотрел пространство. Я по какой-то причине валялся на мебели, которую помнил еще с детских времен. То была моя кровать, находившаяся в четырехкомнатной квартире приемных родителей. Попасть сюда я даже пьяный когда-то не мог. Выбить дверь, где мои дорогие родственники сменили замки, не представлялось возможным. Из железа ворота новые сделаны, ногу бы сломал.

— Серега? — повернулся к мужчине, что лежал на полу и вытирал окровавленный нос.

Я едва его узнавал. Голос остался тот же, но пузатый мужик в футболке и джинсах мало походил на моего брата. Даже лицо и то изменилось, стало обрюзгшим и полным, на макушке намечалась лысина. Серега меня всегда ненавидел, лютой ненавистью. Больше всего я натерпелся в детстве от него мучителя, пока не вырос и сам не стал его "психиатром".

— Совсем озверел! — прорычал, медленно вставая и ругаясь матом.

— Серега, как жизнь?! Давно не виделись! — ехидно усмехнулся я, не совсем понимая, что произошло, и почему тут оказался. Или... все что со мной произошло, было всего лишь сном?

— Лучше бы мне твою харю совсем не видеть, идиот!

В наглую сел на подушку. Все было, как сон, только вот один факт меня смущал — вместо джинсов и майки на мне продолжали красоваться легкие эльфийские доспехи. Может, напился, да не помню ничего? А сейчас белая горячка? Нет, вроде бы похмелья нет, да и в зеркале отражалось нормальное молодое лицо. И отца я в себе не ощущал, испарился что ли?

И откуда у меня могли быть ключи от квартиры? Если милые братишки и сестрички меня, как лишнего, выселили? Оставив вторую квартиру, что успела завещать мне приемная бабушка по маминой линии. И то, хочу сказать, что и ту квартиру они мне оставили только потому, что успел прочно баррикадироваться и не впустить их, когда они приходили ко мне права качать.

— А что я тут делаю? — спросил, наивно хлопая глазками.

— Это я хочу тебя спросить! Что ты тут делаешь, сукин сын? Наркоман хренов! Бить он меня, скот, вздумал! Да ты хоть знаешь, на кого лапу поднял!?

Проверил свои возможности, и моему братишке стало больно, он заорал. Его угрозы давно на меня не действовали. Мне башню снесло еще много лет назад, так что ни статья уголовного кодекса, ни психиатрическая больница меня не пугали, и уж тем более не напугает Серега. Когда у тебя за душой нет ничего кроме проколотой совести, становиться все по барабану. Даже в армии на меня управы не нашли, меня выпихнули оттуда через год, не выдержали, я до танка добрался. Посадить пытались, да рукой махнули, мне давно выдали белый билет.

Если мне не изменяет память, всего нас в семье семеро, вместе со мной. Четыре сестры остальные братья. Две контуженные жили отдельно, замужем за иностранцами лет так шестидесяти, зато богатыми. У них имела место привычка менять мужей, поэтому имен я не запоминал, первых еще припоминаю, остальных штук сотню не стремился даже отложить в черепной коробке.

В комнату вбежали две сестры и брат. Вспомни про.... вот и оно.

— Саша, а ты откуда здесь? — спросила Яна, удивленно вытаращив на меня глаза.

Когда-то с ней неплохо ладил, пока она не попала под влияние Лены и не озлобилась на меня. Хуже чем женский яд может быть только удар железной табуреткой по макушке. Стоит отметить, что младше меня только Янка, остальных можно сдавать в дом престарелых, им там самое место.

Я не скажу, что обожал своих родственников, как и они меня. Кроме родителей мамы — моих бабушки и дедушки, я был на ножах со всеми. Особенно с бабушкой, мамой отца, Клавдией Ивановной. Представьте ведьму в платочке и с палкой в руках, ею же я и огребал по полной. В общем, я не буду рассказывать какая это милая во всех отношениях женщина.

— Как ты попал сюда?! — нахмурилась Лена и потом добавила: — Мошенник!

— Если честно, не знаю и знать не хочу!

— Пших! — снова заговорил Серега, я опалил ему язык, и теперь он немного шепелявил. — Та его тавно в турдом поря напрафлять! Шмотрите, што он шделал шо мной!

— Шурик, ты что рехнулся?! С катушек съехал?! — удивился Андрей. Он младший из всей компашки и к кому я еще относился ни холодно, ни жарко. И он ко мне — также. Жадная личность и вообще циник. Он обращается к кому-нибудь только тогда, когда ему самому что-нибудь нужно.

— Я последнее время нервный, — улыбнулся ему.

Вбежала... я не поверил глазам! Она еще жива! Ужас! Да о ней давно некролог плачет, все морги изрыдались!

— Ах, ты, нелюдь поганая! Ирод треклятый! — привычная фраза нашей многоуважаемой Клавдии Ивановны. Ей уже второй век пошел! Когда ж это старуха отчалит в мир иной?

— Бабуля, заткнись, надоела!

Я сделал движение рукой, словно выключаю звук у магнитофона. Было видно, что бабка что-то орет, только звука нет гы-гы. Ну... Клавдия Ивановна все равно этого не заметила — она почти глухая.

— Что ты сделал?! — крикнула Ленка.

— Выключил звук.

— От тебя ни слуху, ни духу не было продолжительное время! — начала эта истеричка. — Хоть бы объявился, гад! Так нет! И тела не могут найти! И тебя самого нету нигде! Наркоман...

— Я не наркоман да будет тебе известно и в отличие от тебя, давно детьми обзавелся!

Попал в точку. Она покраснела. Ленка не молода и не могла ужиться с ни одним мужчиной, а главное не могла забеременеть и родить ребенка.

— Ты как был скотиной, так и остался! Хоть бы о нас подумал, квартиру никак не можем приватизировать! — прошепелявил Серега с укоризной, будто я совершил невесть какое преступление.

— Да подавитесь вы своей квартирой! Не нужна она мне, как коту протухшая колбаса! Вы меня, сколько лет не видели? А до сих пор не успокоились? Вам что своей мало? Что вы за люди такие? Вам, что было бы легче, если бы я сдох?.. — осекся. Им действительно было бы плевать, на то умер я или нет. — А ты Ленка не можешь забеременеть, потому, что злая и жадная! Вы все такие!

— Не смей на меня кричать!! — визгнула Лена. Затронь, называется истеричку.

— А кто мне запретит? Может ты?! А может ты?! — уставился на Серегу.

Смотрел на них и не узнавал, как будто у меня как у слепого зрение проклюнулось много лет спустя.

— А ты, Яна, ты же была другой и сейчас другая. Интересно сколько им потребовалось, чтобы промыть тебе мозги?

Она отвернулась.

— Убирайся отсюда!! — снова визгнула Ленка.

— А ты выгони! Мне на вас смотреть противно! В кого вы превратились! А ты прекрати обзывать меня иродом, сама, небось, еще та ведьма! — рявкнул на открывающую в беззвучном крике рот старушку.

— А ты лучше? — прищурился Андрей

— Я про себя молчу! Я не зарюсь на чужое, не завидую черной завистью, не переламываю людям косточки! Как я с вами жил?! Как не повесился?! Вы же хуже, чем зеки в тюрьме, те хоть знают, за что сидят и за что клюют других!

— Саша помолчи, пожалуйста, — попросила Яна.

— А я не замолчу! Как можно быть такими низкими и жалкими? Вместо души у вас тухлятина! До вас дотронуться мерзко! Вы все провоняли! Наверное, отец с матерью давно в гробу перевернулись, глядя на вас! — посмотрел на бабку. — А ты что смотришь, старая карга? Что мову отняло, нечего сказать? Скольким соседям ты жизнь испоганила? Скольким людям в душу плюнула? Скольких прокляла ни за что ни про что, только потому, что живут лучше тебя стервы такой! — чуть подполз ближе. — Не дали тебе счастья, как и Лене за то, что жила как собака, гавкая на всех!

Я устал с ними говорить, бесполезно. Раз за столько лет они так ничего и не поняли, то, что тут говорить? У меня имущество только то, что сейчас на мне, ни квартиры, ни жилья, потому грызться мне не за что и не с кем.

Вдруг снова ощутил присутствие отца в себе. Едва не вырвало.

— Ты умеешь вселяться, — проговорил вслух, чем очень удивили родственничков.

"Тебя телепортировали", — услышал голос в себе.

Попытался с ним разговаривать мысленно, но ничего не вышло, отец либо игнорировал меня, либо просто не слышал.

— Я и так понял, — прислонился к подушке и не сводил глаз с присутствующих в комнате. — Ты случаем не знаешь, почему я здесь?

"Ты должен забрать Яну, зачем я и сам не знаю", — ответил он.

— А кто тебе такое сказал?

— Он разговаривает с бесом, — прошамкала старуха, к ней вновь вернулся звук.

"Сказали мне те, кто дал тебе силу. Кто, тебе не обязательно знать, пока ты жив".

— Это тонкий намек?

"Сын, каждому отсрочен свой срок, и ты не исключение. Когда-нибудь мы встретимся с тобой, только не здесь".

— Зачем ждать? Давай, я сделаю себе харакири, и мы встретимся! — ожидаемой оплеухи не последовало, у бати меня воспитывать нет настроения.

"Ну и шутки же у тебя, сын. Ты помнишь, что должен возглавить темных эльфов против Еры и выбранного ею короля?"

— Папа, а папа, это безумие! И мне не потребуется сделать себе харакири, они сделают все за меня!

— Вы слышите? Им овладел бес, он дает ему бесовскую силу! — снова пискнула старуха.

"Что это такое? В ухе жужжит? Бесом обзывает!" — оскорблено сказал призрак.

— Не обращай внимания, старушка шамкает без толку. Она и телефон считает порождением ада.

"Карин, я ведь надеюсь на тебя. Ты ведь не просто мальчишка неизвестно откуда. Я понимаю, наш народ не слишком светел, если не сказать, что слишком темен, но они не только мой народ, но и твой. Неужели ты бы отказал матери, если бы она попросила помочь ее народу? Так не откажешь ли ты мне?"

Я вздохнул, погубит меня когда-нибудь моя мягкосердечность.

— Куда я денусь? — глухо отозвался. — Благодаря вам я жив. Но если честно, я жалел, что у меня не было нормальной семьи. Если бы вы не погибли, я бы воспитывался вами среди родных братьев или сестер, а не в этой отвратительной компании стервятников. Но я, ни в чем никого не виню.

Благодарное тепло разлилось по моему телу.

— Вопросик, как мне отсюда выбраться? Не торчать же мне здесь в обществе моей долбанутой семейки!

"Скоро, для начала подготовь... Яну, она может... испугаться", — его голос слабел.

— Слышишь, это случайно, не мои приемные предки попросили об этом, а потом напрямую через вас у меня?

"Хм... ты угадал", — разговор был окончен, отец устал.

— Яну-усик, ты только не пугайся и не кричи, когда сейчас кое-что произойдет.

— Саша, у тебя не все с головой в порядке? — медленно проговорила. — Может, вызовем врача, и тебе сделают укольчик?

— Это тебе придется скоро ускольчик делать.

Яна напряглась.

— Им овладел бес! — прошамкала старуха.

— Может, успокоишься? Надоело! Давай еще и поругаемся! Где твоя клюшка?!

Не успел сказать, как моя рука стала прозрачной. Странный способ они использовали для того, чтобы отправить меня обратно...

* * *

Меня разбудил девичий визг.

Устало открыл сначала один глаз, потом другой и обнаружил визжащую высокую длинноволосую шатенку, очень полную с некоторыми формами. Грудь как два арбуза, попа кстати тоже. Щечки как у хомячка, пухлые. Зеленовато-карие глаза, сероватые полные губы.

Протер очи свои ясные, память возвращалась ко мне толчками, такими мощными, внушительными толчками!

— Я, кажется, просил же тебя не визжать! — прикрикнул на нее и рывком сел. Она замолчала и испуганно на меня глядела выпученными глазками. — Детей распугала!

— Ды-ды-детей? — переспросила Яна.

— Моих детей! — подсказал, стал оглядывать, четыре пар глаз удивленно смотрели из шкафа. — А ну вылезайте оттуда!

По одному мои ушастики выползали из шкафа притом кто, откуда. Как Ветраз поместился в полку для белья, для меня вообще осталось загадкой. Первым подошел разуметься Саша, но близко к незнакомке не приблизился. Она ему явно не нравилась, потому что он брезгливо сморщился, рассматривая ее.

Янка выглядела странно — в тапочках и в халатике со слониками переболевшими ветрянкой, а в волосах застряла одна бигудя и где-то в зарослях затерялась вторая.

— Папа, кто это? — спросила Драконида, выглядывая из-за плеча брата.

— Моя сводная сестра Яна, дочка моих приемных родителей.

Саша перестал морщиться и, потеряв интерес к данной персоне, удалился на кровать, где были разложены карты. За ним последовал Ветраз, подобрав с пола свою крысу.

— Па-па? — по слогам повторила изумленная девушка.

— Я разве не говорил, что у меня есть дети?

— Я думала, что ты это сказал, чтобы позлить Лену!

— Ага, надо больно, мне ее злить! И так по жизни психованная, для нее девиз можно составить: "Не говорите мне ни слова, все равно метну сковородку!"