| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
— Сработала защита?! — мне хочется перевести разговор на другую тему. — И что это было?
— Нечто довольно массивное. Порядка сотен килограммов. Скорее всего, обломок кометного ядра.
— Да, вот уж новогодний подарочек...
Метеоритная опасность — конечно, не главная угроза, с которой мы можем столкнуться в полете, но наш корабль окружает антигравитационное поле, способное резко усилиться за ничтожные доли секунды. Против высокоэнергетических заряженных частиц оно, естественно, не эффективно — с ними справляется, как может, радиационная защита корабля, но все материальные объекты массой до миллиона тонн исправно отбрасываются с нашего пути.
Всякие мелкие метеоры, аналоги которых за пару секунд дотла сгорают в земной атмосфере, оставив за собой лишь короткий след падающей звезды, нашей АГ-защитой даже не замечаются, но более крупные тела, массой от нескольких килограммов, уже требуют повышения напряженности поля. "Магеллан", первый земной прыжковый корабль, за четыре с лишним года полета ни разу не встретился с более крупными метеоритами, а вот мы их словно притягиваем. За два неполных месяца это уже третье срабатывание защиты, причем, в весьма неожиданном месте.
Первые два раза, случившиеся один за другим в двадцатых числах ноября, были вполне ожидаемыми. Тогда мы пересекали пояс Койпера, простирающийся на расстояние от 4,5 миллиардов до более 8 миллиардов километров от Солнца, а затем рассеянный диск, выходящий за границу 15 миллиардов километров. Но уже больше месяца мы, по идее, летим в сравнительно чистом пространстве между завалами космического мусора, скопившегося на окраинах Солнечной системы, и внутренней границей облака Оорта, до которой, согласно современным научным представлениям, нам добираться, по меньшей мере, еще пять или шесть недель. И то, что здесь попался крупный метеорит, это то ли нам так крупно "повезло", то ли эти представления нуждаются в существенной корректировке.
Тема оказывается очень благодатной, и мы с небольшими перерывами обсуждаем ее до шести утра, когда вахта Хавьера заканчивается, и его сменяет Цветан.
Да, в отличие от нас, пилотов, стоящих (вернее, высиживающих) четырехчасовые вахты, инженеры в рубке дежурят по три часа через девять. Считается, что их работа более утомительная, поскольку им приходится постоянно следить за состоянием новейшей и еще не прошедшей проверку временем техники — гравитационного двигателя, внешнего АГ-поля, радиационной защиты, гравикомпенсаторов. Правда, их обязанности, в основном, выполняет корабельный компьютер, но ответственность на вахтенных инженерах, и в самом деле, лежит немаленькая. Если "Одиссею" когда-нибудь, не дай бог, понадобится "последний резерв" в лице членов нашего экипажа, это, скорее всего, будет кто-то из них. По крайней мере, вероятность серьезной, но не фатальной для всех нас неисправности, на мой взгляд, больше в гравитационном хозяйстве, чем в системе навигации.
Ни в коем случае не хочу обижать Хавьера, но с Цветаном мне всегда комфортнее, чем с ним. У нас с болгарином всегда больше и тем для разговора, и обстановка более непринужденная. Хавьер, к сожалению, иногда слишком привержен правилам и инструкциям и вообще законопослушен до ужаса, как и большинство европейцев. Если их начали дрессировать еще в двадцатом веке, представляете, что получилось к двадцать третьему?!
Впрочем, сегодня и Цветан как-то не по-обычному серьезен. Блин, да что же в нашем лесу сдохло?! Или это приближение Нового года на всех так странно действует?!
— Цветан, что-то стряслось? — спрашиваю как можно непринужденнее.
— Скорее нет, чем да. Но...
— Но? — я слегка настораживаюсь. — Что — но?!
— Но... — Цветан мнется. При всей своей физической мощи и грубовато мужественной внешности он — человек очень скромный и даже застенчивый. — Костя, тебе не приходилось слышать о секретных помещениях на корабле? Которых нет на плане?
— Нет на плане?! В первый раз слышу. Рассказывай!
И Цветан рассказал. Когда надо, он может докладывать с прямо-таки военной четкостью и лаконичностью. А я слушал и тихо офигевал.
Итак, вчера днем Цветан проводил плановое техобслуживание предназначенных для исследования планет системы Хары научных зондов, что размещены у нас в ангарах на нижней палубе. Сделал все, как подобает, но внезапно перегорел один из светильников. Времени уже не хватало, до начала вахты оставались минуты, и Цветан перенес его замену на вечер. А когда менял, случайно бросил взгляд на ближайшую переборку и обнаружил в ней небольшую, почти незаметную дверцу, сливающуюся со стеной...
— А что там должно было находиться за этой стенкой?
— Да ничего, Костя! Это же нижняя палуба! Там все внутри заполнено водородными элементами.
Водород у нас используется в качестве рабочего тела для гравитационного двигателя. И взяли мы его с собой пять с половиной миллионов тонн. Причем, это в один конец: в системе Хары нам надо будет где-то разворачивать целую водородную фабрику, чтобы разжиться горючим на обратную дорогу. Впрочем, проблемой это, скорее всего, не будет — уж водяной лед в космосе найдется всегда.
— Так, Цветан, в общем, увидел ты эту дверцу. И открыл?!
— Открыл, — удовлетворенно качает головой Цветан. — Долго ж не хотела открываться, дяволска кучка!
— И что там внутри, не тяни?!
— Да темно там внутри, а фонарика у меня с собой и не было, — снова смущается Цветан. — Какие-то ящики, что ли? И много.
— И что дальше?! Пошел за фонарем?!
— Нет, — Цветан кивает головой — у болгар это знак отрицания. — Вернулся в каюту. Уже слишком поздно было. Мартин бы заругался.
Я тоже киваю, но по другой причине. Наш доктор — милейший человек, но когда речь заходит о соблюдении режима дня, превращается в свирепого прусского капрала с палкой. Или целого фельдфебеля!
— Понятно...
Чуть не интересуюсь, как же после этого Цветан ухитрился заснуть, но вовремя обрываю себя. Это только я принципиально не пользуюсь дримстером, остальные применяют его регулярно. Для спокойного и крепкого сна.
— Как ты думаешь, что теперь делать? — спрашивает Цветан.
Самое лучшее — не делать ничего, но на это у меня не хватает здравомыслия.
— Давай вместе сходим и посмотрим. После твоей физры. Заметано?!
— Заметано! — заговорщицки улыбается Цветан. — Идем на дело!
Следующие без малого два часа проходят без особых событий — обычная вахта, каких прошли уже десятки, но заканчивается она целым представлением. Вы же не забыли, что нынче у нас 31 декабря? А так как стартовали мы с территории США, то и живем по времени Тихоокеанской зоны, GMT -8, которое на шестнадцать часов отстает от Токийского времени. Поэтому первыми у нас встречают Новый год Кэнджи и Миша-Митч — ровно в восемь утра!
Без семи восемь в рубку заявилась целая делегация. Да нет, какая там делегация?! Здесь были все!
Смущенно улыбающийся Кэнджи и невозмутимо "держащий лицо", как и положено потомку самураев, Миша-Митч. Очень торжественный Марк в парадке, вид которой всегда вызывает у меня непроизвольную улыбку — уж очень она напоминает многократно обсмеянную в блогах форму харьковских гаишников, пошитую к Евро-2012. Удивительно бодрый и свежий кэп, выглядящий так, будто и не было у него сегодня утомительной "собачьей" вахты. Дэвид, у которого на отдых было на целый час больше, смотрится на его фоне сонным и вяловатым. Отчаянно зевающий Хавьер и не обращающий внимание на вопиющее нарушение режима Мартин. Скромно стоящий где-то сбоку Стив в шлеме-усилителе и с виртом наготове и долговязый Джон, как всегда, наблюдающий за всем поверх голов из последнего ряда.
И, конечно, народ пришел не с пустыми руками. Олег, широко ухмыляющийся во весь рот, держит большой картонный ящик, внутри которого что-то позвякивает. Да Силва осторожно ставит на командирский пульт целую пирамиду высоких бокалов из прозрачного пластика. А Ив, словно заправский метрдотель, водружает рядом широкий поднос с россыпью разноцветных крохотных пирожных.
Но самый главный человек нынче — это Сергей Сухина. У него в руках два больших продолговатых свертка в разноцветной праздничной упаковке. Дарить по праздникам ценные подарки от имени всего коллектива в двадцать третьем веке давняя и славная традиция, причем, как всем здесь известно, пришедшая из России. Вообще, русских в этом времени принято считать душевными и щедрыми людьми, и это приятно.
Бокалы быстро заполняются игристым виноградным соком — нечто подобное делал в восемьдесят пятом году после приснопамятного указа наш одесский Завод шампанских вин, правда, недолго. Мы с Цветаном продолжаем сидеть на своих местах, краем глаза следя за мониторами и шкалами, все остальные собираются вокруг нас. Кэнджи и Миша-Митч как "виновники" праздника посредине. Сейчас Марк скажет нам речь!
Впрочем, уже без двух восемь, и Марк ограничивается всего несколькими короткими фразами. Все очень четко и по-деловому. Можно сказать, в рабочем порядке.
На часах 7:59. Рубку заполняет тиканье больших часов, а на обзорном экране вместо привычной звездной россыпи появляется изображение огромного циферблата. Стрелка скачет, отбивая секунды, и вот касается цифры "12".
Бом-м! Бом-м! Бом-м!
Гулко и торжественно бьют часы. Звучит музыка — кажется, японского гимна. Мы поднимаем бокалы.
— С Новым Годом, друзья! — приветствует Кэнджи и Мишу-Митча капитан. — И пусть на далекой Земле порадуются те, кто вас помнит и ждет!
Теперь начинается самое интересное — раздача слонов... то есть, конечно, новогодних подарков. Сергей выходит вперед, Марк принимает у него один из разноцветных свертков. Быстрое движение, и он раскрывается у него в руках, словно шкатулка, а на свет появляется короткий прямой меч в простых ножнах из черного дерева.
— Этому мечу-танто двести лет, — с неподдельным уважением говорит Марк. — Он изготовлен в первой четверти двадцать первого века по старинной традиции из стали "тамахаганэ". Более ста лет тому назад его брал с собой в полет Нобуюки Хирано, первый японский астронавт, побывавший на Марсе. Я, временный хранитель этого славного меча, с благодарностью передаю его достойному владельцу.
Марк осторожно выдвигает наполовину клинок из ножен, касается его губами и с глубоким поклоном передает его на вытянутых руках Мичиёши. Тот принимает его с благоговением.
Пока они творят ритуал, я разглядываю сам меч. Он выглядит просто и строго. Светлый клинок с едва заметным узором, длинная рукоять в черной оплетке, под которой просматривается желтовато-серая шершавая кожа. Крохотная ребристая гарда-цуба, похожая на ободок. Совершенно и... прекрасно. Не знаю, что там подготовили Марк и кэп на два следующих Новых года, которые мы должны встретить во время экспедиции, но сегодня Мичиёши получил царский подарок. Не удивлюсь, если он будет брать с собой этот меч на вахту. И, более того, считаю это глубоко правильным. Этот пришелец из прошлого — моего прошлого — заслуживает быть подлинным свидетелем всех наших дел, а не скучать в каюте.
Вместе с мечом Мичиёши получает чемоданчик с набором для ухода за клинком и отходит в сторону, уступая место Кэнджи. Он разворачивает свой сверток самостоятельно и вынимает из вороха бумаг длинную плоскую коробку с яркими рисунками и надписями.
— Модель космического корабля "Юкикадзе" из "Воинов света и тени", — комментирует Марк.
Судя по восторженному виду Кэнджи, это действительно то, о чем он мечтал. Он у нас большой любитель и поклонник аниме — современного, конечно, которое представляет собой совершенно мозговыносительный, на мой взгляд, гибрид анимации и виртуальной реальности. Кроме того, он увлекается виртуальным моделированием. Эта коробочка — пульт для управления фантомными деталями, которые нужно очень точно совместить друг с другом, чтобы получилась работающая модель. Общее впечатление — потрясающее! Даже самые фантастические предметы выглядят совсем как натуральные... если их не трогать руками.
— А теперь, друзья, все внимание на экран! — возвещает довольный Марк. — В канун Нового года мы решились немного посмотреть в будущее и увидеть, что ждет там наших героев!
Звезды на обзорном экране снова гаснут, и перед нами разворачивается короткий — не более двух-трех минут, фильм. Наш Миша-Митч в строгом деловом костюме сидит во главе овального стола в какой-то большой светлой комнате, а вокруг него суетятся так же официально одетые бабушки и дедушки — поят его чаем, поправляют галстук, приводят в порядок прическу, сдувают с плеч невидимые пылинки. Все это происходит без единого слова, в тягучем замедленном ритме.
Наконец, Мичиёши встает и так же молча покидает комнату в сопровождении почетного эскорта из дюжины старцев. Выходит на балкон и опираясь на перила, приветственно машет рукой. Тут камера поворачивается, и мы видим внизу, под балконом, целое море людей. Большие транспаранты с иероглифами, портреты Миши-Митча, флаги. Внезапно включившийся звук едва не оглушает нас приветственными криками.
Экран гаснет. Мичиёши кланяется Марку, по его неподвижному лицу пробегает тень улыбки. Как нам всем хорошо известно, после возвращения из экспедиции Миша-Митч хочет заняться политикой, а кино передает это желание — в немного пародийном виде, учитывая японскую геронтократию.
Так, а для Кэнджи, надо понимать, аниме? Я не ошибся. Нам предлагается нечто совершенно феерическое, что-то типа нарезки из десятка популярных сюжетов, объединенной главным героем — нашим Кэнджи, который за пару-тройку минут успевает повоевать с космическими пришельцами, удрать от погони, принять знаки восхищения от полудюжины разномастно раздетых красавиц и, в довершении, починить Самую Важную Деталь на космическом линкоре.
Просмотр заканчивается всеобщими восхищенными аплодисментами. Хлопают все, даже Стив, подлинный автор и режиссер этого действа, который скромно стоит где-то сбоку, будто его это совершенно не касается. Нет, друзья, согласитесь, что не капитан, не Марк, а именно Стив — самый главный человек на корабле! И уж наверняка, самый страшный. Ведь реальность, как известно, это не то, что было на самом деле, а то, что вам покажут. А в конструировании фантомов нашему инженеру по информации мало найдется равных что на Земле, что в космосе.
Торжественная часть завершается. Миша-Митч принимает у меня вахту, и я покидаю рубку, оставляя в ней Цветана. Его дежурство продлится до девяти.
А мне пора на завтрак.
За четыре часа, которые я провел на вахте в рубке, корабль изменился до неузнаваемости. В ярко освещенных коридорах висели вдоль стен и свешивались с потолка разноцветные гирлянды, китайские фонарики и еловые ветки. По ним скакали, весело свиристя на все голоса, толстенькие красногрудые снегири. Стеклянные шары с кружащимися снежинками внутри и витые сосульки издавали мелодичный звон.
По дороге в столовую мне дважды пришлось останавливаться, пропуская деловитого красноносого Деда Мороза с обширным мешком за плечами, появлявшегося из одной стены и исчезавшего в противоположной. Разок мне встретилась даже Снегурочка в высоких сапожках, ажурных чулках и мини-мини-шубке. Выглянув из-за угла, она состроила умильную рожицу, заманчиво покрутила подолом и исчезла, послав мне воздушный поцелуй.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
