Дорога теней. Ночь.

— Конечно.

Компании моей не рад, держится отчужденно.

Я повесила пальто на вешалку и села за столик.

— Как вы поживаете?

— Все хорошо, — он усмехнулся. — А как поживают ваши сны?

— Да что им будет, — я усмехнулась, — снятся с завидной периодичностью.

— Значит, вы уже знаете, кто побеждает?

— Нет и, честно сказать, не горю желанием, — я пожала плечами и взяла из рук официанта меню, погружаясь в его содержание.

— Отчего ж так?

Я ему нежно улыбнулась и произнесла:

— Лучше бы на свидание меня пригласили, что ли, чем спрашивать о всяких глупостях.

Мужчина смутился.

— Я не думаю, что это хорошая идея, Маргарита.

— А я склонна полагать, что шанс есть у каждого.

— Вы сейчас говорите обо мне или о себе? — он ухмыльнулся.

— О нас обоих.

— Тогда я готов рискнуть.

Я улыбнулась ему в ответ и с этого момента сама начала рисковать.

4.

Он был внимательным и добрым, но иногда его приходилось подталкивать. Невозможно сохранить отношения с мужчиной, который этих самых отношений боится, как огня, и целует тебя только на пятом свидании, причем в щеку.

Я сама из великих трусих, но на шестом мы все-таки по-настоящему поцеловались, растягивая поцелуй на полчаса.

Вот так и встречались, редко, но метко. Часами разговаривали обо всем на свете, а потом он провожал меня домой.

К началу марта, Земля с орбиты так и не сошла — конец света отменяется! — и мы все-таки собрались в театр.

Из-за его тяжелой работы встречались раз в неделю.

Вот и сейчас, стою и жду его перед входом в театр, а он задерживается.

Со вздохом смотрю на часы и считаю минуты до начала спектакля. В театр опаздывать неприлично, а времени до начала осталось меньше десяти минут.

Переставляю ногами, начиная мерзнуть. На улице минус пятнадцать. Да еще нацепила на себя платье, лучше бы брюки одела и в ботинках пошла, а не в сапогах на каблуке. Обидно до ужаса.

Поныв еще с минуту, набрала его номер:

— Павел, ты далеко? — с надеждой спрашиваю, ответившего на звонок мужчину.

— Что-то случилось? — с небольшим напряжением произносит он.

По голосу понимаю, что забыл и сейчас усиленно пытается вспомнить, что именно.

— Нет, ничего, — спокойно отвечаю, — извини, что помешала, поговорим в другой раз.

— Мари, подожди...

Кладу трубку, отключая телефон, и чуть не плача, вхожу в театр.

Спектакль мне понравился, я даже на время забыла о Павле, но когда вышла на мороз, резко все вспомнила и разозлилась.

Такое чувство, будто я ему навязываюсь! Наверное, бессмысленно продолжать эти отношения.

С грустью смотрю на луну и сажусь в подъехавшее такси.

По дороге домой решила больше ему не звонить.

Обиделась сильно и надолго.

Еще ведь звонила ему несколько дней назад, напоминала, а он согласился, да забыл. А что я должна делать? На дежурстве он всегда телефон отключает, а после — спит двенадцать часов подряд, и его не добудишься.

С этими мыслями и вышла у дома, а Павел стоит у подъезда с цветами и грустно мне улыбается.

— Давно ждешь? — холодно спрашиваю, по цветам определив, что давно.

Он вздыхает и повинно опускает голову.

— Прости, Маргарита, я совсем закрутился.

Смотрю в его печальные глаза, а сама думаю, если пращу, то дам послабление и опять он забудет обо мне, а если не прощу, то буду свиньей себя чувствовать, замерз весь уже.

— Пойдем, я тебя чаем напою, горе ты мое, — грустно улыбаюсь, беря его под руку.

В квартире было тепло и уютно. Скинув верхнюю одежду, побежала на кухню ставить чайник. Павел прошел следом, положив обмерший на подоконник.

Пока накрывала на стол, он напряженно молчал и задумчиво на меня смотрел.

В конце концов, я не выдержала и убежала переодеваться. Через десять минут вернулась в теплом спортивной костюме. Всю косметику смыла с лица в ванной, и нещадно испортив прическу, заплела косу.

Поймав его вопросительный взгляд, пожала плечами и спокойно произнесла:

— Я думаю, ты был прав тогда.

Разлила чай по кружкам и села за стол. В руки сразу попросился пирог с яблочным повидлом, который я с аппетитом надкусила.

— В чем я был прав? — угрюмо спрашивает, будто ожидая, что я нож в спину ему воткну.

— Что наши отношения плохая идея, — он спал с лица, а я продолжила, — давай оставим все как есть.

— Я тебя не понимаю, Мари, — его голос похолодел, — если наши отношения плохая идея то, что ты собралась оставлять?

Я грустно улыбнулась:

— Мы просто друзья и всегда так было. Я не должна была на тебя давить. Прости.

Опустив глаза, я не смотрела на него. Я так устала от всего этого кошмара, что просто хотела лечь в пастель и накрыться одеялом с головой, а еще забыть обо всем и больше не вспоминать.

— Я все понимаю, — он поднялся из-за стола и холодно произнес, — но мы не друзья и никогда ими не будем.

Павел скользнул по мне задумчивым взглядом, а затем вышел.

Через минуту его уже не было в моей квартире, и я осталось одна.

Закрыв входную дверь, сползла по стенке в коридоре и, обхватив себя руками, горько заплакала.

Никогда не думала, что будет так больно. Я не хотела все рушить, мне было бы достаточно хотя бы изредка его видеть, а теперь он меня возненавидел.

Я слишком импульсивна. Боже мой, что я наделала?

Но что я могла. Он смотрел на меня, будто съел кислую сливу. Лучше вообще бы не наряжалась, все равно он не оценил. И спрашивается, кого я дурачила все это время? Он все еще любит эту Кристину, а на меня ему наплевать.

...не хочу его любить!

5.

Несколько раз я порывалась ему позвонить, но так и не позвонила. Иногда специально ездила мимо той больницы, где он работал, чтобы увидеть его, но это была сущая глупость, — Павла так и не увидела, ни разу.

Сердечные муки, хуже телесных. Как бы я ни старалась его забыть, он у меня перед глазами стоял, и я во всех мужчинах видела только его. Поэтому, в конце концов, перестала смотреть по сторонам, так жить стало немного легче.

Весна наступила плавно, неспешно вступая в свои права. Сначала капель и дожди, а потом на деревьях зеленела листва, и начали цвести каштаны, украшая центральный парк города своими нежными белыми цветами.

Я гуляла по городу, расцветая вместе с природой. Моя боль никуда не ушла, я просто решила жить дальше, без него. И когда я так решила, все у меня начало ладиться, на работе повышение, зарплату подняли. У родных все хорошо, бизнес свой затеяли. Друзья свадьбу сыграли. Разве это не счастье?

Пока я размышляла, дошла уже до набережной и села на лавочку, под каштанами, улыбаясь и любуясь весенней красотой.

В этот же самый момент увидела его. Павел сидел на соседней лавочке и читал какую-то книгу. К моему счастью он меня не заметил.

Сердце бешено забилось в груди.

Я схватила свою сумку и, поднявшись на ноги, быстро пошла в противоположную от него сторону, но не успела пройти и двадцати шагов, как он меня окликнул.

— Рита, Рита, подожди!

Я замерла на месте и медленно повернулась к нему.

Мой доктор совсем не изменился, разве что пропала болезненная бледность из-за постоянных дежурств и суток, проведенных в больнице.

Мужчина мне улыбнулся и приветливо сказал:

— Как твои дела?

— Все хорошо, спасибо. А у тебя?

— У меня тоже, — он замолчал и с грустью посмотрел на меня. — У тебя кто-то есть?

Я смутилась.

— Прости. Просто ты так сияешь, будто в твоем сердце любовь.

Любовь. В самую точку попал. А что у тебя в сердце, милый?

— Скажи мне, Павел, ты все еще любишь ее?

— Кого, Маргарита? — он удивился, ища в моих глазах ответ.

— Кристину, — тихо произношу и вижу, как его глаза темнеют, а на лице отражается буря эмоций.

Разворачиваюсь и ухожу, слезы, не переставая, катятся по щекам.

Так больно, что хочется умереть.

Павел догоняет меня и разворачивает к себе. Его глаза полны злобы и ненависти.

— Откуда ты узнала о ней? — холодно спрашивает, больно сжимая мою руку.

Вырываюсь и отхожу на шаг.

— Откуда я знаю?! — злорадно смеюсь. — Из своих снов, дорогой. А знаешь, что я еще узнала? Она жива!

Мужчина меняется в лице.

— Ты лжешь, — ледяным голосом произносит он.

— Лгу?! Зачем мне лгать? Ради чего? Это только твоя прерогатива.

Зло на него смотрю и сажусь на ближайшую лавочку, закрывая лицо руками.

— Если она жива, то где мне ее найти? — садясь рядом со мной, спрашивает демон.

Стираю слезы и смотрю в его холодные глаза.

— Она на Херугарде, — выговариваю с болью в голосе и поднимаюсь на ноги, уходя прочь.

Больше никогда не хочу смотреть в эти холодные глаза.

Исчезни из моей жизни навсегда!

6.

На улице гроза. Сижу на кресле, закутавшись в одеяло, и смотрю, как струи воды стекают по стеклу.

На душе такая же гроза, как и на улице.

Как сомнамбула хожу на работу, из дома практически никуда не выхожу, даже не помню, когда последний раз в магазине была, ела. Все дни слились в один и, кажется, что он не закончится никогда.

Звонок в дверь меня удивил, но с кресла я так и не встала.

Не хочу никого видеть!

Но зря я понадеялась, незваный пришелец звонил, не переставая, и уходить, не собирался.

Пришлось вставать и идти к двери, но когда посмотрела в глазок, то стало как-то безразлично все.

Открыла дверь и впустила Павла в квартиру.

Он виновато на меня посмотрел и протянул букет белых роз. Я их приняла и ничего не почувствовала — ни боли, ни радости. Во мне что-то сломалось, оборвалось. Я потеряла себя.

Прижала букет к груди и холодно на него посмотрела.

Мужчина вздохнул, закрыл входную дверь и повел меня в комнату, усадил в кресло у окна, а сам сел на стул напротив.

— Спасибо тебе, Мари, за все, теперь я смогу начать жить заново, — он улыбался и с теплотой на меня смотрел. — Я виноват перед ней, но она жива. И даже зная, что Кристина никогда меня не простит, я извинился. Возможно, этого мало, но мне стало немного легче и ей тоже, я уверен.

Я не слушала его, просто не могла. Не хотела слушать. Мне уже не было больно, все, что могло сломаться во мне, уже надломлено. Мне просто холодно, очень холодно.

— Маргарита? Рита, что с тобой?!

Букет выпал из моих рук и сознание померкло.

Когда пришла в себя, было уже темно. Кажется, я все еще была в своей квартире, не знаю, оглянулась и утвердилась в своей правоте.

Вставать не хотелось, да и рука болела. Подняла левый рукав кофты и увидела небольшой кровоподтек.

Опять капельница, со вздохом подумала я и перевернулась на другой бок.

Скорую видно вызывал.

Спать не хотелось, но мысли покоя не давали. Пришлось приподняться, и дотянутся до пульта от телевизора, который на прикроватной тумбочке лежал.

Голубой экран заработал, разгоняя мои тяжелые мысли.

Через минуту дверь комнаты открылась, Павел сразу включил свет и прошел ко мне, садясь рядом на постель.

Он смотрел напряженно. О чем-то думал. А я на него смотрела, все свое внимание уделив телевизору.

Мужчине это быстро надоело, и он отобрал у меня пульт, выключая ящик.

— Нам нужно поговорить.

Пульт полетел в кресло.

Я перевела на него бесстрастные глаза и стала ждать.

— Маргарита, — с болью в голосе произнес он, — скажи мне, что с тобой? Почему ты смотришь через меня? Что я должен сделать, чтобы ты посмотрела мне в глаза?

В его глазах была боль.

Так странно.

Почему?

— Маргарита, — он притянул меня к себе и крепко обнял. — Поговори со мной, не молчи. Скажи, кто тебя обидел. Этот тот мужчина, в которого ты влюблена. Если это так, то он заплатит за это.

Я отстранилась от него и встала с кровати.

— Почему ты не хочешь говорить со мной?

Его слова будто хлестнули меня по щекам, я развернулась и посмотрела на Павла.

— Мне не нужна твоя жалость.

Он поднялся на ноги и нахмурился.

— Я волнуюсь за тебя, ты не в себе. Когда ты последний раз ела? Ходила гулять? Почему ты себя истязаешь из-за какого-то мужчины?! Разве он достоит твоих слез? Если бы он любил тебя, то вместо меня сейчас был бы он. Забудь о нем и живи дальше. В мире хватает достойных мужчин. Ты еще найдешь свое счастье.

— Твоя забота так неестественна, к чему все это? Зачем ты вообще сюда пришел? Зачем?! — Я начала выходить из себя и повысила голос.

— Я пришел, чтобы сказать тебе спасибо, — неуверенно отозвался он.

— А мне оно нужно, твое спасибо? Я и без него, и без тебя, спокойно бы прожила. Но нет, тебе нужно обязательно мне сделать еще больнее. Зачем ты претворяешься, к чему весь этот фарс? Ты думаешь, я не знаю, как ты ко мне относишься. Сколько можно играть на моих чувствах?! Чего ты добиваешься?

По моим щекам текли горькие слезы, но я не сводила с него глаз. Мне нужны были ответы. Мне нужна была правда, какой бы она ни была. Я просто хочу снова жить, а не существовать. Я так устала от боли.

Мужчина смотрел на меня неотрывно, потом быстро преодолел разделяющее нас пространство и взял меня за плечи.

— Чего я добиваюсь? Это ведь ты отвергла меня, уязвила мое самолюбие. Если бы я не хотел быть с тобой, то с самого начала отказался встречаться. Да, я боялся, боялся отношений. Но мне было так тяжело, я каждый раз вспоминал Кристину. Я любил ее, и эта любовь не принесла ей ничего хорошего, только боль. А ты, Маргарита, я не хотел сделать тебя несчастной. Но после того как потерял и тебя, умер окончательно. Все утратило смысл. Я не смог работать как прежде, пришлось уйти. Устроился в клинику, но там тоже все не так. Везде не так, потому что тебя рядом нет, Рит.

Мужчина сел на кровать, усаживая меня к себе на колени. Затем он меня крепко обнял и, поцеловав в висок, продолжил:

— Ты смысл моей жизни, моя любовь. Куда бы я ни убежал, не смогу и дня прожить без тебя. Что хочешь со мной делать, только не гони.

— Ты сделаешь все, что я скажу, — тихо произношу, боясь пошевелиться.

Все кажется таким нереальным, что вот-вот исчезнет.

— Да, все что только попросишь, — уверенно сказал Павел и замер, ожидая моего решения.

Я отстранилась от него и посмотрела в печальные глаза.

— Давай поженимся.

Мужчина застыл на минуту, а потом притянул меня к себе и начал жарко целовать.

Я растаяла в его объятьях, а его любовь затопила всю мою душу, возрождая ее к жизни.

Сегодня мы обрели друг друга и бесценное счастье.

Сегодня мы стали по-настоящему живыми.

Любовь творит чудеса.

7.

Я нервно ходила по комнате отведено для невесты в Загс-е, то и дело поправляя свадебное платье. Жених опаздывал на бракосочетание. Подружки о чем-то перешептывались и старались меня успокоить, но сил их слушать уже не было.

Достав из маленькой сумочки телефон, я набрала его номер:

— Да? — устало ответил мужчина.

— Где ты? — голос бесстрастный, но в душе у меня буря.

— Дорогая, только не нервничай, — успокаивающе начал он.

— Ты приедешь или нет? — зло проговариваю.

— Приеду! Обязательно приеду!