— Никого, кроме Рувина и его экипажа. Хотя, экипаж, как раз, Рувину и предан. И еще они очень уважают Филю. А остальных старайся не выпускать из виду. И не огорчайся — пока, у кого бы то ни было, из Хордиан нет ни одной причины испытывать к тебе верноподданнические чувства. Ты чужак. Просто сильный и опасный.

* * *

Новость про антигравы Сёму очень обрадовала. Он, конечно, пользовался одним из таких поясов во время ремонта крейсера после первой стычки с мелтами, но как-то совсем выпустил из виду, что подобные устройства могут применять и армейские. Так что уже утром был на тренировках в четвёртом ангаре, где Филя гонял остатки охранного подразделения — когда-то в этой роте было около сотни бойцов, но после нескольких высадок разведгрупп на Хорду осталось около семи десятков.

В основном их познания распространялись на устав караульной службы, а вот остальные элементы боевой подготовки оставались на не слишком высоком уровне. У Сёмы вообще ничего, кроме уроков начальной военной подготовки в школе за душой не было, если не считать того, что видел в боевиках. Зато он был ловок, сметлив и отлично летал на антиграве. Ну и стрелять умел... ну так... средненько. Хуже многих, но не отвратительно. Хотя, если честно, оружие ему вообще было без надобности — он и голыми руками мог разнести всё, что оказывалось в поле зрения. Но этот "вид вооружения" в присутствии других использовать не стоило — зачем заранее светить козыри?

За те несколько дней, что Арсений I занимался перепиской с правительствами республик, на которые рассыпалась Хорда после антимонархического мятежа, Фил неплохо подтянул личный состав и примазавшегося к ним Семёна. Наконец, когда стало понятно, что переговоры успешно развиваются по пути затяжек и напрасной траты времени, было принято решение о начале активных действий. К этому моменту Анна окончательно привела всё население базы к пониманию — противиться воле императора очень больно. Так что некоторое время за тылы можно было не беспокоиться.

* * *

Если кто-нибудь пробовал разработать десантную операцию на незнакомую планету, то, скорее всего, получилось у него что-то типа: "Высаживаемся, а там видно будет" Такой вариант Семёна совсем не устраивал. И он долго сомневался насчёт того, с кем посоветоваться — уж всяко любой из обитателей базы Фелло знал о Хорде хоть что-нибудь полезное. Но немыслимо же приставать ко всем подряд в расчёте это самое полезное услышать.

Это было бы похоже на объявление о предстоящей высадке во всеуслышание. Как-то привычней было подобного рода инфомацию держать в секрете. Особенно, учитывая, что средства связи в этом мире развиты не в пример лучше, чем на Земле. Чего стоят, например, имеющиеся у каждого рации, по которым можно переговорить с кем угодно — они соединяются по номеру, вроде телефонного.

Нет, похожие мобильные телефоны Сёма уже видел в зарубежных фильмах, да и в России о чём-то подобном поговаривали, но здешние "коробочки" давали и изображение, и связь с разного рода информационными порталами, и возможность погонять чертей на встроенных экранах. Он пока ещё не со всем освоился, но точно знал, что среди подобного изобилия возможностей, подать весточку на любой конец звёздной системы может каждый.

Рувин, разумеется, предложил в качестве места высадки выбрать один из многочисленных космодромов. Места привлекательные хорошо изученными подходами и большим количеством дорог, сходящихся к ним.

Но, с другой стороны, при здешнем развитии воздушного транспорта эти дороги имели смысл только для доставки больших грузов. А зачем это нужно? Кроме того, у космопортов обычно многолюдно и полно полиции. Только вот хорошо это или плохо — кто бы сказал? Филя выразился в том смысле, что лучше бы сначала попытаться сесть незаметно в каком-нибудь укромном местечке. Освоиться, осмотреться и уж потом... про "потом" тоже не возникало никаких конкретных планов. Разве что приятно провести время в глухом отдалённом уголке на лоне природы.

Наконец, после долгих сомнений и терзаний, Семён устроился поудобней в своей спальне и пробрался в разум Хрома — того самого Хранителя, которого Рувин посещал вскоре после прибытия их крейсера к шестой планете системы.

— Кто это? — насторожился мужчина, едва Сёма обозначил себя, поздоровавшись и назвав его по имени.

— Один из землян.

— Чем могу служить, Ваше Высочество?

— Хочу посоветоваться. Пора высаживать на Хорду верные престолу войска. Для начала — авангард. Нужно выбрать такое место, где не особенно много людей, ненавидящих монархию. Где можно встретить, если не поддержку, то хотя бы отсутствие враждебности. И, чтобы это не были лесные заросли или необитаемый остров посреди океана.

— Вопрос понятный. И ответ на него дать несложно. По планете разбросаны десятки обширных поместий, раньше принадлежавших Императорскому Дому. Разумеется, они за прошедшие годы сменили владельцев, но население, живущее в тех краях, должно оставаться лояльным короне. Кроме того, есть среди этих людей и те, с кем я поддерживаю связь. Вернее, поддерживал до нападения мелтов. Кое-кто до сих пор жив и остался на старом месте.

— А, может быть известны какие-нибудь кружки монархистов? Или даже организации? Те, от которых можно получить поддержку?

— Компании старых сослуживцев, собирающиеся перекинуться в картишки и повспоминать старые добрые времена — найдутся запросто. Но не рассчитывайте ни на какую жертвенность или даже активное участие. Накормят, дадут кров, окажут медицинскую помощь — это возможно. Но, могут и донести — разве после стольких лет пропаганды демократических ценностей можно быть в чём-то уверенным?

Глава 23. Высадка

Все три крейсера подошли к Хорде одновременно. Первым делом занялись орбитальной группировкой. Вернее, тем, что крутилось вокруг планеты — среди этого "добра" было немало и отработавших свой срок спутников самых разных назначений.

Оставляли только средства гражданской связи и то, что служило науке, пользуясь ещё довоенными данными — остальное распылили на атомы. Таким образом, в заметной степени ослепили противокосмическую оборону. Наземные же объекты трогать не стали. Центр управления полётов Хорды ни на какие запросы не отвечал, что не удивительно — он же был захвачен мелтами в первую очередь и, после их бегства, всё ещё не восстановил работу.

Собственно, спешить с этим особых причин не было, потому что практически все корабли с планеты отбыли, увозя захватчиков. Не на чем стало хордианам выходить за пределы атмосферы. Из почти сотни космодромов на вызовы ответили только три, а посты противокосмической обороны молчали. Активных радарных станций обнаружили довольно много, но все они работали на воздушные перевозки или для водного транспорта. В общем, сопротивления высадке не ожидалось.

* * *

— Ну, вы словно из фильма "Звёздный десант" — улыбнулся Арсений, осматривая строй наскоро подготовленных бойцов.

Действительно, экипировка была очень похожа, хотя оружие выглядело не столь брутально.

— Если вздумаешь погибнуть, я тебя убью, — напутствовала мужа Наталья.

— Ты там поаккуратней, — транслировала Ольга прямо в голову Сёмы.

— Обещаю ни во что опасное не ввязываться, — ответил он, стараясь, чтобы это выглядело убедительно.

— В машину, — скомандовал Фил, и шестёрка разведчиков заняла свои места в разъездной шлюпке. Остальные покинули ангар. Гермодверь отсекла проход, и мягко сработали фиксаторы. Зашипел воздух — началось шлюзование.

* * *

К планете ушли шесть шлюпок. Все управлялись автоматикой. Они снизились в разных районах, прошли какое-то время на малой высоте, и только из одной выбросились шесть человек на антигравах. Они довольно долго летели над самыми волнами — шторм разгулялся не на шутку — а потом опустились на острове с гористым рельефом и вычурно изрезанной береговой линией.

— Поместье Лазурная Лагуна, — зачем-то объяснил командир группы поручик Вода (с ударением на первом слоге). — Идём к постройкам, что господствуют над бухтой — это окончание южного флигеля главного здания. Порядок следования — как условились.

"Первый раз в реальном деле. Нервничает" — уловил Сёма мысль Филиппа.

Короткими перебежками, словно под огнём на поле боя, подобрались к двери, куда вела дорожка от пустующих причалов. В некоторых окнах второго этажа горело неяркое ночное освещение, а на первом этаже справа вовсю сияли два окна — шторы были раздернуты. Заглянув, Сёма увидел просторную комнату очень медицинского вида со стеклянными шкафчиками, столиками на колёсах, кушетками. Людей здесь не было, зато на стенах горели яркие лампы.

"Перевязочная, — отчётливо подумал Филипп от соседнего окна. — Стерилизуется ультрафиолетом"

Один из солдат попытался открыть дверь, но та оказалась заперта. Сёма приложил ладонь к замку — ригель бесшумно выскользнул из паза. А потом взгляду вошедших открылась мирная картина — девушка в белом халате дремала за столиком, склонившись над наборной доской — местным аналогом клавиатуры.

— Кхе-кхе, — привлёк её внимание поручик.

Не тут-то было. Никакой реакции.

— Совсем притомилась, сердешная, — сочувственно, но вполголоса, пробормотал Филипп. — Не откажетесь от чашечки кофе, поручик? — он кивнул в сторону блестящего сооружения, разместившегося на столике у стены.

— Как-никак, первый контактёр из местных. Не стоит её пугать, — поддержал товарища Сёма, ковыряясь в тумбочке.

— Туалетная, — доложил боец, заглянувший в дверь, ведущую вправо. — Никого, но есть окошко в сторону бухты.

— Наблюдай, — распорядился командир.

Два бойца, осмотревшие коридор, дали знак, что никого не обнаружили.

— Жуткий эрзац, — поморщился Сёма, заглянув в одну из баночек. — А я немного спёр у Его Величества из, так сказать, личных запасов. Не откажите в любезности достать из правого среднего кармана, — он повернулся к поручику спиной, подставляя ранец.

Филипп уже наведался в туалетную, где наполнил водой сосуд хитрой формы. Сёма досыпал, куда положено, молотого кофе и теперь мыл чашки. Чуть погодя кофеварка чуть слышно заворчала, а потом стала распространять вокруг чудесные ароматы. Они-то и разбудили девушку.

— Что? Раненых привезли? — попыталась она вскочить со стула.

— Нет, нет, — мягким бархатным баритоном успокоил её поручик. — Его Величества гвардейская разведгруппа не имеет в своём составе раненых. Зато предлагает вам чашечку чудесного кофе, привезённого с далёкой Земли, — Филипп галантно поставил перед проснувшейся дежурной блюдечко с крошечным толстостенным бокальчиком. Сема придвинул офицеру стул и принялся разливать напиток для остальных.

— Итак, сударыня, вы взяты в плен, — всё так же бархатно продолжал поручик. — И, следуя сложившейся практике, просто обязаны ответить на мои вопросы. — Так что тут вообще происходит?

Девушка улыбнулась, принимая шутку, сделала осторожный глоток: — Да ничего особенного не происходит. Раненые бойцы из сопротивления проходят здесь реабилитацию.

— А кому принадлежит поместье?

— Вы про то, что тут раньше были рыболовецкие угодья Императорского Дома? Так это всё в далёком прошлом. Недвижимое имущество распродано по частям. Здесь теперь курорт. Ресорт-отели, пансионаты, аттракционы для детворы, летняя резиденция президента нашей республики и особняки некоторых министров.

"Вот тебе и тихое место!" — охнул про себя Сёма. А вслух продолжил: — Не откажите в любезности, показать портрет этого самого президента.

Девушка вывела на экран перед собой какую-то новостную ленту. Точно, вот и этот деятель стоит то ли за кафедрой, то ли это называется трибуной. И тут же текст речи:

"Мы говорим наше твёрдое "Нет" имперскому прошлому. Никто не заставит нас отказаться от великих демократических ценностей, завоёванных с такими жертвами"

— А теперь было бы неплохо посмотреть на весь кабинет министров и, заодно, на самых влиятельных людей республики — я имею в виду крупных промышленников и бизнесменов.

— Придётся покопаться, — лоб девушки пересекла складка озабоченности. — Я ведь не особенно интересуюсь политикой.

Фил поставил перед ней ещё одну чашечку кофе и положил сдобный кренделёк: — Принцесса Натали собственноручно пекла. Отведайте. А потом уж покопайтесь, пожалуйста.

* * *

Кофе и крендельки закончились как раз под утро. Тут к причалам подошла яхта, привезла несколько десятков выздоравливающих после ранений бойцов. Дежурная, а звали её Цири, регистрировала прибывших, а Сёма полулежал в шезлонге под пляжным тентом и по очереди "вызывал" на ментальную связь всех обнаруженных людей — тех, кто, по его предположению, участвовал в принятии решений относительно политики государства.

Всех их он примитивно запугивал, грозя неисчислимыми бедами в случае, если республика быстро и совершенно добровольно не войдёт в состав империи. Надо признаться — попадались и крепкие орешки. Этих приходилось заставлять биться головой о столешницу или спинку кровати. Но большинство политиков не чересчур упрямилось. Вот только было их уж очень много — больше четырёх сотен. И это в пределах только одного из самых маленьких государств, не слишком могущественного, кстати. Лёгкая промышленность и туристический бизнес составляли основу его экономики.

Совершённый трудовой подвиг дал свои результаты уже через три дня — Парламент республики Анторин приступил к дебатам о вступлении в Империю Хорда на правах провинции. Собственно, ход самого заседания помогали контролировать и Анна, и Ольга — тут нужно было постоянно держать руку на пульсе. Впрочем, после того, как один из выступающих, высказавшийся в пользу сохранения завоеваний демократии, принялся (совершенно неожиданно) биться головой о край трибуны, пульс собравшихся быстро выровнялся, а голосование прошло очень организованно и закончилось принятием правильного решения.

* * *

— А хорошо ли мы поступаем, обрушивая планету во мрак средневековья? — вслух подумала Наталья. Дело было за ужином — никто никуда не торопился. Все шестеро землян сидели за овальным столом в бывшей летней резиденции президента республики Анторин. Бывшего президента, теперь ставшего губернатором этой же самой территории, но называющейся провинцией. Разговор шёл по-русски.

— С чего бы это полагать мраком некоторый феодальный налёт на вполне товарно-денежные отношения? — скорее возразил, чем ответил Арсений.

— В наших учебниках истории сословная структура общества всегда указывалась в качестве тормоза на пути развития и прогресса, — неожиданно высказался Филипп, обычно старающийся не умничать.

— Тороплюсь обратить внимание присутствующих на тот печальный факт, что наше пребывание на Земле нынче — дело рискованное, — съехидничал Семён. — Я, признаться, до дрожи в коленках боюсь тамошних спецслужб. Особенно сейчас, когда у нас в стране творится такой бардак. Здесь же имеется продолжительный и позитивный опыт существования людей с присущими нам свойствами. Причём, в качестве высокостатусных особ. Обеспеченных, организованных и защищённых от происков людей, желающих эксплуатировать наши умения в своих корыстных целях. И от желающих устроить гонения на нас, вроде охоты на ведьм. Поэтому я и действую, не испытывая сомнений. Если не восстановить Императорский Дом — правящую группу, охраняемую самим государством, мы рискуем оказаться в незавидном положении.