Тебе не скрыться от меня

И тут его посетила замечательная идея.

Достав из-за пояса свой кинжал, Морган сделал порез на своей руке и капнул крови на один из корней. Затем он взял руку Хлои, поцеловал раскрытую ладонь и одним быстрым движением, сделал на ней не глубокий порез.

— Ай-ай-ай! — попыталась вырвать свою пострадавшую ручку девушка, но Морган не позволил. Он потянул её на себя, заставляя обойти и оказаться прямо перед корнем. Затем так же потянул, вынуждая стать на колени или остаться без руки. Хлоя все ещё не понимала, что творит демон с безумным взглядом.

— Что ты делаешь? — испуганно спросила она.

Вместо ответа Морган заставил её выпрямить руку и несколько капель упали на второй корень.

Девушка ахнула. Теперь этим корнем не сможет воспользоваться никто кроме неё. Это что же получается? Морган... подарил ей этот корень?

Демон продолжал хранить молчание. Он отпустил её руку и с помощью ножа деловито разрезал шелковую ткань на две части. Используя одну, как перчатку, Морган осторожно разделил корни и завернул каждый в свой кусочек ткани. Один он положил в свою сумку, второй подал Хлое и только тут заметил, какими глазами она на него смотрит.

— Гризельда просила у меня всего один корень, — слабо улыбнулся он.

Хлоя судорожно вздохнула. На её глаза набежали слезы.

— Ты что? — всполошился Морган, хотя несколько мгновений назад думал, что эмоционально опустошен и не способен на эмоции. — Это из-за пореза? Прости меня. Я должен был...

— Морган, — прошептала Хлоя, вмиг став такой же слабой и ранимой, как в ту их первую встречу, когда оказалась наедине и делала записи в своем дневнике. Девушка коснулась рукой щеки демона, и он тут же поцеловал её. Он сделал это слегка рассеяно, как будто радовался каждому, даже самому легкому касанию. И сейчас уже у Хлои защемило сердце. Никто так её не любил. Никто в целом мире. С демоном она чувствовала себя не просто в безопасности, она чувствовала себя так, как будто не жило до этой встречи, а сейчас вдыхает полной грудью, ощущает запахи сильнее, цвета вокруг ярче и весь мир у её ног. Какая девушка смогла бы устоять? И Хлоя не устояла. Чувствуя, что сейчас исчезнет, Хлоя сказала:

— Морган, через три дня на закате в моем доме соберутся все претенденты на мою руку. Отец выберет мне среди них мужа и нас тут же поженят, — она лбом прикоснулась к его лбу и прошептала: — Лучше тебе быть там, демон. Думаю, я люблю тебя.

И растворилась во вспышке света.

Корень мандрагоры опустошает как физически, так и морально. По крайней мере, пока его не вытащить из земли. И Морган испытал это все на себе. Он чувствовал себя так, будто хочет просто лечь и умереть. Только присутствие Хлои не давало ему это сделать. Необходимость заботиться о ней и защищать.

Инстинкты — сильная вещь.

Раньше глядя напарочек, нашедших друг друга, он не понимал, почему мужчины вдруг превращались в форменных идиотов: начинали таскать подарки и цветочки, сюсюкать по углам, ловить взгляды своей пассии и так дальше. И хоть Морган никому этого не говорил, втайне он надеялся, что никогда не окажется на их месте. После одного, неосторожного взгляда из могучего воина, который ничего не боится, превратиться в пускающего слюни по своей паре идиота, думающего не тем местом? Нет уж, спасибо!

Все изменилось с появлением Хлои.

Сейчас он готов таскать ей цветы клумбами! Все, что угодно, чтобы сделать её счастливой. И это оказалось не страшно, он не потерял из-за этого себя. Он по-прежнему сильный и свирепый воин, по-прежнему осознает все, что происходит в его жизни и самостоятельно принимает решения.

Морган вполне самостоятельно принял решение мчаться к зеркалу, через которое он попал в это место, и вполне самостоятельно решил как можно скорее добраться до долины "Три дуба" и повырывать глотки всем, кто покусится на его суженую. Пусть себе свою ищут, говнюки!

И почти всю дорогу до проклятого зеркала, у Моргана в голове крутилось только одно: "Думаю, я люблю тебя". Знаете, как бывает: у тебя есть заветное желание, но ты не осознаешь его, пока оно не сбудется. Так и с ним — пока Хлоя не призналась, что любит его, демон и не подозревал, насколько важны для него эти слова. Но произнесенные вслух, они стали для него, как глоток воды для умирающего от жары в аду. Все силы, которые из него высосала мандрагора вернулись разом, да ещё и преумноженные во стократ. Демон чувствовал себя сейчас способным свернуть горы, если бы только Хлоя попросила.

Морган чувствовал себя странно: он ощущал эйфорию и не мог не улыбаться, а осознание того, что он сейчас просто-таки канонический пускающий слюни идиот, наполняло его гордостью и счастьем.

Поэтому, первое, что он сказал, после того, как шагнул в зеркало и оказался в тронном зале, было:

— Я самый счастливый идиот на свете.

Гризельда и мышь переглянулись. Колдунья при этом успела стукнуть коготком по своей маске, и на ней отразилось недоумение. Мышь в ответ лишь лапками развел, от чего его крылышки смешно дернулись в стороны. Морган глядя на это тихо рассмеялся, но вспомнив, что время на исходе и через три дня Хлою выдадут замуж, вмиг посерьезнел. Протянув хозяйке замка свою добычу, он сказал:

— Вот твой корень. Где мой пропуск?

На самом деле, отправляя своего нежданного гостя за корнем мандрагоры, Гризельда не ждала, что он вернется с ним. Она вообще не ожидала, что он выживет. Поэтому, когда демон все же вернулся, она была несказанно удивлена. У него был... интересный вид: измазан грязью и кровью, одежда на нем разорвана, глаза блестят нездоровым блеском. Не иначе, как корень свел его с ума. Или опасности, с которыми он там встретился. Его приветственная речь лишь сильнее убедила колдунью в этом.

Но когда демон протянул ей корень, Гризельда просто ахнула. Она так давно о нем мечтала! Он был ей так нужен! И в то же время, колдунья не ожидала когда-либо его увидеть.

И вот мандрагора перед нею! Легендарный корень, с помощью которого она вернет к жизни Молоха!

Гризельда протянула руки и прикоснулась к свертку, который протягивал ей демон. Находясь во власти сильных эмоций, она забыла стукнуть коготком по маске и сменить выражение лица. Но то, что она испытывала, выдавал язык её тела. Поняв, что опасности нет, Поняв, что опасности нет, колдунья взяла сверток в руки и развернула.

— Мандрагора, — пораженно выдохнула она. Сомнений в том, что она видела перед собой, быть не могло: корень в форме человека, у которого шевелились самые мелкие корешки. Как будто он спал и подергивал ножками во сне.

— Как тебе это удалось? — спросила Гризельда, когда первое потрясение прошло.

Морган не стал раскрывать секрет того, как ему это удалось. Мало ли как эта сумасшедшая колдунья отреагирует на то, что ему помогали? Она может разозлиться и превратить Хлою во что-нибудь. С одной стороны это будет хорошо — Морган всегда будет точно знать, где его любимая и что с ней. С другой стороны, завести семью и детей с какой-нибудь люстрой или абажуром будет затруднительно. Поэтому, он сделал суровое лицо, которое подразумевало, что он пережил ад, и не хочет об этом говорить, и сказал:

— Я принес тебе корень, Гризельда. Выполни свою часть сделки и отдай мне пропуск.

Каждая ведьма знает, когда её обманывают. Она всю жизнь обманывает, приукрашивает и не договаривает что-то. И когда кто-то пытается провернуть такой же трюк с нею — попытка изначально обречена на провал.

Понять что-то по выражению лица Гризельды было невозможно. Женщина стукнула по ней коготком, и лицо вновь стало спокойным и ничего не выражающим. Завернув корень в шелк, она передала его мышу:

— Это в лабораторию, в подвале башни.

Поклонившись, мышь улетел с корнем, и тут же в зал влетел другой мышь, с небольшим свертков в руках.Гризельда приняла у него сверток и передала Моргану:

— Ведьма держит свое слово, — с достоинством произнесла она, передавая свиток. Демону в её словах послышалось что-то ещё, что-то похожее на ехидство и коварство, поэтому, он развернул свиток и прочитал что там написано. Содержимое его в чем-то разочаровало — обычная пропускная грамота. Всем иностранцам, посещающим Кестекер, дают такую же. Но ещё ни одна бумажка не радовала его так сильно.

— Можешь забирать свои вещи и уходить, — повернулась к нему спиной колдунья, а рядом приземлился ещё один мышь. — Тебя проводят.

Не ожидая подвоха, Морган спросил:

— А мои друзья?

— А что твои друзья? — колдунья даже повернулась к Моргану, чтобы продолжить разговор.

— Я пришел сюда не один, — терпеливо пояснил демон. — Со мной были мои друзья Освальт и Пэттон. Их схватили сразу же, при входе в замок...

— Я помню, — устало перебила его Гризельда. — Так что с ними?

— Когда ты их освободишь? — терпеливо спросил Морган, хотя в душе уже зародилось сомнение.

— Никогда, — рассмеялась колдунья, стукнув коготком по маске и придав ей веселое выражение лица.

— Но... — он не мог поверить в то, что слышал. Его обуревало возмущение, когда Морган гневно воскликнул:

— Но я же добыл тебе корень!

— И я дала тебе пропуск, — продолжая веселиться, сказала колдунья. — И даже милосердно тебя отпускаю. Езжай к своей любимой ведьме.

— Но мои друзья... — попытался возразить демон, и был тут же перебит:

— Останутся у меня, — спокойно сказала Гризельда, стукнув коготком по маске, чтобы та приняла насмешливое выражение лица: — Ведь, когда мы с тобой договаривались, ты не сказал о них ни слова. Даже больше того, ты ни слова не сказал о том, что тебя должны отпустить. Все, что ты хотел — это пропуск. Так что, не порти мне настроение, демон. Не то подарю тебе пропуск и превращу в каменное изваяние.

Морган едва сдержался, чтобы не застонать в голос. Он был в отчаянье. В голове не было ни одной идеи, только желание постучать чем-то тяжелым по этой самой голове. Как же можно было быть таким дураком? Что ему теперь делать?

— Может... Может, тебе ещё что-то нужно? — в надежде спросил он. — Ещё какой-нибудь корень в обмен на свободу моих друзей?

— Нужно, — милосердно согласилась Гризельда. И только демон облегченно вздохнул, как она добавила: — Твой пропуск в долину "Три дуба".

— Что? — тупо переспросил Морган.

— Твой пропуск в долину "Три дуба", — охотно повторила Гризельда, наслаждаясь происходящим. — Тот самый пропуск, ради которого ты так рисковал, тот пропуск, без которого тебе не увидеть — как ты там её назвал? — суженную!

Морган сжал голову руками. Он все не мог поверить в происходящее:

— Ты что серьезно хочешь, чтобы я выбирал между любовью к Хлое и любовью к своему клану? — в его голосе было не меньшее отчаянье, чем в его душе. — Как мне это сделать, ведьма? Я не могу разорвать свое сердце на две части, выкинутьодну из них и забыть, что когда-то она у меня была.

— Придется, демон, придется, — напела она слегка безумным голосом. — Придется выбирать, что для тебя важнее: любовь или долг. Ты знаешь, угодить всем не получится.

Гризельда подошла к нему сзади и заговорила тихо и вкрадчиво:

— Если ты выберешь свою ведьму, то придется смотреть в глаза родителям этих несчастных демонов и объяснять, что я живьем вывернула их детей на изнанку и жонглировала их внутренностями потому, что у тебя большая любовь.

Морган выхватил клинок. Он убьет эту ведьму раньше, чем она успеет все это сделать. Но клинок внезапно превратился в змею, и демон рефлекторно отбросил его.

Гризельда рассмеялась, стукнув коготком по маске и придав её веселое выражение:

— Неужели ты думал, что сможешь убить ведьму в её собственном доме? — она снова стукнула коготком по маске и её выражение сало серьезным: — Выбирай, демон: товарищи, или любовь, которой у тебя никогда не будет.

— Ты не можешь,знать будет у нас с Хлоей любовь или нет, — вызывающе воскликнул Морган.

— Ты так думаешь? — ведьма стукнула коготком по маске и та приняла гневное выражение.

И тут Моргана, что называется, осенило. Он вспомнил слова дверного молоточка про то, что ведьма азартна и сказал:

— Я в этом уверен!Так уверен, что готов с тобой поспорить.

— Поспорить? — прошипела Гризельда.

— Да, — твердо сказал Морган. — Готов с тобой поспорить, что самое позднее через три дня Хлоя в присутствии своей семьи скажет, что любит меня и хочет стать моей женой. Или можешь превратить меня в камень... вывернуть на изнанку... В общем, что ты там собиралась делать.

— Ты так уверен в себе, демон, — до этого момента на ведьме была маска белого цвета с черным рисунком лица. Но когда она в этот раз стукнула по ней коготком, маска стала черной с белым рисунком, а выражение лица стало злорадным. — Неужели жизнь тебя ничему не учит? Решил поспорить с ведьмой? Ну, хорошо, будь, по-твоему. Я принимаю предложенные тобой условия.

Морган почувствовал, как вокруг него собирается волшебство и тихо зарычал. Он чувствовал, что это что-то недоброе, но не знал, как с этим бороться. Все это колдовство, будь оно не ладно.

— У тебя есть три дня, демон. Если по истечении трех дней ведьма по имени Хлоя-Грейс Уайли не скажет в присутствие всей семьи, что любит тебя и согласна стать твоей женой, ты превратишься в камень. Ты никому не сможешь сказать об этом заклинании, и никто не сможет его с тебя снять.

Демон чувствовал вокруг себя колдовскую силу, хоть ведьма больше и не говорила. И он рискнул спросить:

— А мои друзья?

Гризельда расхохоталась:

— Думаешь, они тебе помогут? Тогда забирай их, — и, постучав по подбородку коготком, задумчиво пробормотала: — Что же мне забрать у тебя взамен?

Она стукнула себя коготком по маске, придав ей радостное выражение лица, и заявила:

— Знаю! — колдовская сила вокруг Моргана снова завибрировала: — Ты и твоя ведьма не сможете увидеть или услышать друг друга, если встретитесь раньше, чем на закате третьего дня.

— Но это же нечестно! — воскликнул Морган. — За три дня многое может произойти!

Хлоя сказала, что кажется, любит его. Но за три дня многое может случиться. В конце концов, рядом будет куча красивых мужчин и юная, неопытная ведьма может подумать, что влюбилась в кого-то из них. Или, что ещё хуже, действительно может влюбиться! Так у них был шанс встречаться во сне и может наяву, а у Моргана был шанс убрать из её признания это чертово "кажется".

Гризельда расхохоталась:

— Ты ещё не понял демон? Ведьмы не играют честно. Поэтому мы выигрываем всегда.

Морган едва успел прикусить язык, чтобы не брякнуть: "Только не когда играют против другой ведьмы". Ещё чего не хватало — подставить Хлою под удар. Три дня большой срок. Но раз этого хоть так, хоть как не избежать, Морган решил, что нужно довериться судьбе и верить Хлое. Если придется, он из ада вернется, чтобы быть с нею. И завоюет её сердце столько раз, сколько придется.

А пока он решил, что пора уносить ноги, пока есть такая возможность.

— Будь, по-твоему, — склонил голову демон, признавая победу за ведьмой. В конце концов, это лишь сражение. Демоны тоже хитры. Они не против отступить один раз, чтобы потом выиграть всю войну.