— На мой взгляд, господин консул, всё свалено в одну кучу. Я предлагаю разделить проблему на две части. Первая — цена передачи нами власти королеве Виктории. Вторая — условия мира. По первой части я готов договариваться, и я готов помочь форин-офису договориться с моими друзьями. По второй части все вопросы к новому правительству. Я правильно понимаю, господин Бэзил, с нашим нынешним правительством Британия заключать мир не намерена? — остановил Бэзила Кейва Гусев.

— Да, господин Гусев, нынешнее правительство должно подать в отставку, а вы втроем покинуть страну, — нехотя подтвердил консул.

— Тогда меня интересуют только две вещи: гарантии нашей безопасности и сумма компенсации. Ни того, ни другого я не услышал!

— Прежде чем обсуждать это, форин-офис желает убедиться в действительном стремлении генерала Гусева и его партнеров заключить соглашение. Я представил лишь те требования, которые обязательны для Гавайев, какое бы правительство не подписывало соглашение о мире. Для королевы Виктории политически выгоднее, чтобы все неприятные обязательства подписали "узурпаторы", — позволил себе чуточку откровенности консул.

— В таком случае все документы должны быть подписаны одним пакетом. Мало того, весь комплект должен быть одобрен королевой, пусть даже на "неприятных" ей соглашениях её подпись будет отсутствовать. Я думаю, королева не станет оплачивать ваши пропавшие в море эскадры.

— Мне понятна эта позиция, но я должен связаться с Лондоном, — разочарованно заявил консул.

— И предупредите форин-офис: появление британских кораблей и солдат близь островов Гавайи, Гуам и Занзибар я буду расценивать как прекращение перемирия.

— Позволю заметить, господин генерал, гавайский флот продан Дигне. Здесь, у Занзибара осталось лишь четыре катера. Нужно объективно оценивать свои возможности, — слегка улыбнулся консул.

— Флот я продал, но ваши линкоры "Рэмиллис", "Трафальгар" и канонерка "Шэлдрейк" исчезли бесследно. Именно поэтому, без всяких на то доказательств, Британия обвиняет меня в их пропаже, — ехидно ответил Гусев.

* * *

От британского консула Гусев поехал к султану, но по дороге заскочил на пару минут домой выпить горячего кофе. У Бэзила Кейва он не стал ничего пить, британцы были большими специалистами в области всякой экзотической заразы и медленно действующих ядов. Атаман молча сидел за столом рядом с Франческой, та просматривала документа, а Флегонт Силыч мелкими глотками цедил лимонный сок.

— Я на минуточку, только выпить чашечку кофе, и сразу поеду к султану, — бросил на ходу Володя.

Пока Гусев варил себе на кухне кофе, он кратко пересказал разговор с консулом своей жене и атаману.

— По-моему, англичане напуганы пропажей двух линкоров, поэтому согласились на переговоры, — заявил в конце рассказа Гусев, — Консул нервничал, при обсуждении этого эпизода.

— Ясно — это не случайность, — согласился атаман.

— Две эскадры исчезают бесследно. Первая пропала в океане. Тут возможны объяснения, такие как ураган или гигантская волна. В Красном море таких чудес не бывает. Взрывы было слышно за сто километров, деревянные обломки кораблей вынесло на пляж, османы отыскали спасательные круги с именами судов и достаточно много трупов. Это Дигна мне сообщил, у него есть знакомые на том берегу моря. Сколько времени потребуется британцам, чтобы найти утонувшие корабли и определить причину их гибели — неизвестно.

— Володя, ты возьмешь меня, — Франческа увидела обиженное лицо атамана и исправилась, — то есть нас, с собой к султану?

— Разговор получится не столь доверительным.

— Мы в коляске посидим, — состроила милое личико Франческа, — По дороге туда ты расскажешь нам подробности встречи с консулом, по дороге обратно о реакции султана. Я уже все документы по второму разу смотрю, а у Флегонта Силыча лимонный сок скоро из ушей польётся обратно.

* * *

В ожидании встречи с Гусевым султан надел военный френч, чтобы выглядеть в глазах генерала ровней. Баргаш не хотел демонстрировать свою знатность, чтобы никоим образом не унизить безродного Гусева. Султану захотелось создать дружескую, непринужденную обстановку. Баргаш не подозревал, что Гусев презирал тех, кто носит одежду в стиле милитари "не по делу". Он считал, что такие люди не наигрались в детстве в "войнушку". Гусева они крайне раздражали. Нет, он понимал, что после войны даже совсем нерядовые люди были вынуждены экономить на одежде, но когда в этом не было необходимости, ему этот стиль претил. Франческа знала о больном пунктике Гусева и изредка дразнила его своими вариантами интендантских мундиров, но всегда делала это в меру и со вкусом. Ершов, напротив, издевался над военной формой всячески. Его мундир был баснословно роскошен, он затмевал вычурные, неудобные и дорогие парадные английские и французские мундиры. Специально для Гусева Ершов носил огромный Орден Крови, на который ушли все самые крупные рубины королевской сокровищницы. Тяжелый золотой шейный знак в виде широкого полумесяца с ободком по краю и орлом в центре, выложенный из крошечных драгоценных камней, вызывал у Володи крайнее раздражение. Но Николай на этом не останавливался, аксельбант на правом плече из плетеного золотого шнура в виде двойной петли, и двух шнуров с золотыми наконечниками, сверкающими мелкими бриллиантами, добивал Гусева до конца.

— Обычный военный мундир, — говорил Коля, — Все военные это носят.

— Это издевательство! — шипел Володя.

— Что ты, дружище? — издевался Коля, — Я носил этот мундир в Англии, Франции и России. Все дамы были в восторге, а черная зависть офицеров сочилась в каждой их фразе. Ты, думаю, тоже обзавидовался, на тебе-то потертый, в некоторых местах, балахон, выгоревший и застиранный. А генеральская звездочка такая, что сливается своим цветом с погоном. Ты хотя бы значок повесил за три прыжка с парашютом.

В общем, форма для Гусева была больным местом, и его реакция на достойный шаг султана была абсолютно неправильной.

Володя презрительно осмотрел френч султана за тысячу долларов, и раздраженно подумал: "Будто директор завода в фильмах сталинских времен."

Гусев кратко изложил султану свою позицию.

— Я предупредил консула. Появление британских кораблей вблизи Занзибара я буду расценивать, как прекращение перемирия!

— Мне не до конца ясно. Господин Гусев отдаст приказ атаковать эти корабли? Казаки откроют огонь по британским солдатам? — уточнил Баргаш.

— Я максимально твердо обозначил свою жесткую позицию британскому консулу. Добавить к этому я ничего не могу, — не захотел брать на себя дополнительные обязательства Гусев.

Гусев холодно распрощался и поспешил домой. В коляске Франческа мгновенно рассмотрела мрачное настроение мужа.

— Что этот султан там себе позволял? Он что о себе вообразил? Кто он такой? — недовольно заворчала Франческа.

— Всё нормально. Ты будешь смеяться, — горько улыбнулся Володя, — Султан вырядился в военную форму...

— Ха-ха-ха, — звонко расхохоталась жена, — Гусев, откуда он мог знать? Ты совсем "ку-ку"? Как говорит Бузов.

Атаман сдержал улыбку, и, примиряюще сказал Франческе:

— У такого великого человека, как Гусев, могут быть маленькие недостатки.

— Бузов! Бузов. Только и слышу от тебя. Я начну ревновать, — пошутил Гусев.

* * *

Неделю ничего не происходило. Гусев выпустил Ричарда на волю, не желая портить отношения с США. Тот в свою очередь скрыл свою отсидку на гауптвахте. Былые приятельские отношения не хотели налаживаться, чувство симпатии куда-то исчезло. Хотя в чисто деловом аспекте мужчины продолжали активно общаться. Мало того, американский консул старался помогать Гусеву больше, чем до конфликта, чтобы у того не сложилось впечатление, будто он мстит. К концу недели Володя через него получил телеграмму от Бузовой. Она извещала Гусева о начале операций на бирже нехитрой кодовой фразой. Володя понял, что в ближайшее время Британия и США разрешат свои конфликты, и долгий кризис наконец будет завершен, акции взлетят до небес, и в США наступит долгожданный бум. Еще через неделю по германским и американским каналам одновременно Гусев получил сообщение о жестоком убийстве Бузовой.

Глава 7

Война не по правилам

Гусев собирался в США крайне стремительно. Если бы не телеграмма от Бузова, то он бы отплыл в тот же день. Бузов просил у друга финансовой помощи: привезти всё, что возможно, желательно, четыре миллиона долларов. Володя, прежде всего, попытался "приватизировать" собранные атаманом среди казаков и китайцев средства в "государственный целевой займ". Сумма накопилась изрядная, почти миллион долларов. Для её использования Гусеву пришлось собрать сход. Противников такого решения не нашлось ни среди казаков, ни среди китайцев, но Володя потерял целый день. Примерно два миллиона долларов наскребла "по сусекам" Франческа. Требовался еще миллион. Гусеву пришлось целый день просидеть в германском посольстве, пока консул обменивался телеграммами с Берлином, пытаясь получить приемлемые условия кредита. В конце дня встречи попросил британский консул. Гусев, раздраженный германскими проволочками, поехал к англичанам. Бэзил Кейв предложил миллионный беспроцентный кредит в обмен на гарантии вывоза тысячи британцев из Занзибара. Володя не удержался и улыбнулся.

— Вы каждый день тратите десять тысяч долларов на одну лишь кормежку своих граждан. За четыре месяца подарили султану миллион двести тысяч долларов. Визы для отъезда своих граждан вы оформлять не хотите. Во-первых, это дорого, во-вторых, заполнение таких бумаг — это переговоры, то есть частичное признание легитимности султана. Тут он вам и задаст вопрос: когда британское правительство разблокирует счета Занзибара. Я так понимаю, ваши банкиры решили украсть занзибарские сорок миллионов долларов? За этот крошечный кредит вы хотите получить слишком много. Во-первых, безопасность ваших граждан, которых наверняка уничтожит ваша же артиллерия, при новом штурме Занзибара. Во-вторых, огромную экономию расходов на питание. В-третьих, свободу политического маневра.

— Какие условия были бы приемлемы, господин генерал? — спросил Бэзил Кейв прямо, понимая, что завтра Гусев надолго уедет.

— Я приму от вас подарок — полтора миллиона долларов, в ответ на услугу..., помощь по отправке тысячи британцев из Занзибара, — цинично ответил Гусев.

— Это невозможно, господин генерал!!! — остолбенел консул.

— Я жду окончательного решения до завтра. До полудня.

Гусев развернулся и уехал к себе в резиденцию в крайнем раздражении. Володя понимал, что у Бузова должны быть крупные неприятности, чтобы он обратился с такой просьбой.

После захода солнца жара немного спала, Гусев подставил лицо вечернему бризу, на минуту размечтавшись о прохладном Нью-Йорке и ледяном зимнем ветре — "ястребе".

"О чем я мечтаю? О слякоти, мерзком ветре и зимних сумерках?" — рассмеялся про себя Гусев, — "Проклятая жара!!!"

В гостиной сидели атаман и Франческа. Их довольные лица излучали радость.

— Флегонт Силыч, я так часто застаю вас вдвоем, при этом с несказанно довольными рожами. Я должен предполагать нечто пикантное? — хмуро пророкотал Гусев, аккуратно складывая оружие на стол.

— Владимир Иванович, обижаешь меня, старика! — расстроился атаман.

— Флегонт Силыч, ты лишь на десять лет старше меня! Хватил прибедняться. А кто из разбитого гарема предыдущего султана самую молодую наложницу увел? — хитро улыбнулся Гусев, и расстроено добавил, — У меня, братцы, полный облом. Никто денег не дает!

— Во-о-о-т! — поднял палец вверх атаман, — Франческа Николаевна попросила у казаков взаймы: "кто сколько может дать", под десять процентов в месяц. За день мы собрали миллион с небольшим. Думаю, завтра до полудня доберем еще две сотни тысяч.

— Вот так новость!!! — обрадовался Гусев, — Завтра утром договорюсь с германцами о переводе денег в Нью-Йорк Бузову, и можно отправляться туда самому.

— Владимир Иванович, мне-то что делать, когда британцы нападут на Занзибар? — решил проявить субординацию атаман.

— Да делай ты, что хочешь, но людей мне сбереги! Если дела пойдут совсем плохо — сдавайтесь в плен. У нас достаточно английских солдат и офицеров для обмена. Я всегда найду денег, чтобы подмазать чиновников в Лондоне, принимающих такие решения.

— Не дождутся!!! Остров за четыре месяца мы хорошо изучили, патронов у нас много, мы тут всю британскую армию перестреляем из засад, — закрутил усы вверх довольный атаман.

* * *

Ранним утром Гусев разослал приглашения на утренний чай, и отправился к немцам утрясать вопросы перевода денег Бузову. Франческа не решилась ехать в американское консульство лично, поэтому она отослала Ричарду Дорси Мохуну официальное письмо со своими пожеланиями. Особых проблем для въезда в США Гусева и его казаков не предвиделось, все они имели американское гражданство. Франческа беспокоилась за небольшую группу китайцев от Болин Сюй. Они должны были обеспечить связь с китайскими триадами в Нью-Йорке. Никаких документов не имел "негритянский гарем" Гусева, Франческа хотела отправить девочек на Гавайи транзитом через США. Кроме того, Гусев отобрал для отряда немного оружия, его тоже необходимо было оформить должным образом.

Из-за разницы во времени телеграфные переговоры начались поздно, в результате Володя опоздал. Гусев приехал с германским консулом на полчаса позже назначенного срока. Ричард Дорси Мохун задержался почти на целый час, и султан вместе с консулами Франции, Голландии, Португалии, Австрии ожидали сначала хозяина, а потом и американского консула. Впрочем, никто не был расстроен, великолепная Франческа завладела всем вниманием гостей, привлекательные женщины отвлекают мужчин от любых мыслей, кроме как о них самих.

Несмотря на формальный "утренний чай", хозяева откупорили пару бутылок шампанского. Гости по очереди пожелали чете Гусевых счастливой дороги, каждый, даже Бэзил Кейв, озаботился оформлением для хозяев сопроводительного письма. Гусевы в ответ благодарили и улыбались. Абсолютно все испытывали облегчение из-за отъезда Володи, и жалели, что расстаются с Франческой. Никто из гостей не был трусом, но жуткие легенды о "человеке-убийце" невольно создавали вокруг фигуры Гусева ореол зла. Дипломатам казалось, что декларируемое Гусевым стремление к миру — пустая формальность, что он с радостью отдаст своим казакам приказ убивать, лишь только гордые британцы подадут ему для этого малейший повод. Володина улыбка, искаженная шрамом, казалась многим зловещей ухмылкой. Даже Ричард, самый молодой из дипломатов, потерял дружеские чувства к Гусеву, после сидения на гауптвахте. Но в кулуарных разговорах американец двулично объяснял свою нынешнюю антипатию к бывшему другу заботой о доброй Франческе. Мол, Гусев бесстыдно завел себе гарем, и заставляет жену страдать.

* * *

Гусев выбрал северный путь в Нью-Йорк через Суэцкий канал, который был немного короче, но дольше по времени. В первую очередь Володя жаждал получить хоть немного прохлады. В Суакине, куда Гусев зашел по дороге, его ожидали две новости, как всегда, хорошая и плохая. Хорошая заключалась в грандиозном успехе пиратского дебюта Дигны. Пока никто не успел спохватиться, генерал успел захватить четыре каравана судов. Не все суда принадлежали британцам, но Дигна обложил данью всех, кроме своих германских друзей. Генерал легко расплатился с Гусевым по своим долгам, передав Володе доступ к анонимным счетам в швейцарских банках и неприлично большой запас наличности. Плохая новость заключалась в практически полном разгроме пиратской флотилии. Уже третий караван судов сопровождала британская канонерка. Бой Дигма выиграл за счет утренней атаки в сумерки. Канонерка не была оборудована противоторпедными сетями, она стояла на якоре, кочегары еще не начали разводить пары и британский корабль представлял собой прекрасную мишень. Четвертый торговый караван состоял всего из двух больших британских пароходов. Но его сопровождал крейсер "Бриллиант", класса Аполло. Казалось, древесно-медная обшивка подводной части корпуса должна была расколоться от первой же торпеды, взорвавшейся в сети, слишком малое расстояние оставалось до корпуса крейсера. Увы, лишь девятая торпеда оказалась счастливой для Дигны. За это время 17 британских орудий изрешетили оба истребителя, после чего корабли быстро пошли на дно, а экипаж еле-еле успел спустить на воду шлюпки; торпедоносец получил огромную дыру в борту, хорошо выше ватерлинии, поэтому удержался на плаву. Потеряв два истребителя, Дигна впал в ярость. Он приказал потопить шлюпки с британскими моряками, а тех, кто спасается вплавь, утопить. Из-за этой потери времени на британских пароходах успели развести пары, отважные торговцы бросились спасаться в разные стороны, и генерал приказал стрелять из орудия, чтобы захватить их. Оба британских парохода Дигна отконвоировал на остров "Kebir Island", и не успел к приезду Гусева "продать" страховым компаниям.