Тем временем Лили со сверкающими от радости глазами, бешено бьющимся сердцем и учащенным от быстрого танца дыханием выбежала из круга танцующих, чтобы хоть чуть-чуть отдышаться, а потом снова окунуться в это сумасшествие ритма музыки и движений тела. Пэд с улыбкой подошел к ней, восхитился ее великолепным умением танцевать, повторил чью-то недавно сказанную шутку и полностью завладел вниманием доверчивой девушки.

— А ты знаешь, я сегодня нашел в лесу такой удивительный цветок, — доверительным шепотом сказал на ушко Лили Пэд, — и я хочу подарить его тебе. Очень красивый. Пойдем ко мне, покажу. Ты такой никогда не видела.

Чувствуя, что за этими словами что-то кроется, девушка смешно нахмурила бровки, пытаясь понять, обманывает ли ее Пэд или нет. В конце концов, любопытство победило, и Лили решила, что ничего страшного не произойдет, если она только одним глазком взглянет на цветок, и тут же прибежит обратно.

Демон внезапно выпрыгнул из темноты и преградил Джинни дорогу. Девушка вздрогнула, но не испугалась.

— Что тебе надо, Милли? — спросила она.

Демон не ответил, а только ткнул лапой куда-то в сторону танцующих. Джинни посмотрела в указанном направлении и увидела там Милли с Райлой, весело прыгающих возле костра. Недалеко от них вкушал какой-то дар щедрой природы Патрик Притч.

Джинни растерялась. Если бы Дик был рядом, она бы чувствовала себя гораздо увереннее, но он пошел за соком для нее, и почему-то задерживался. Демон поманил девушку за собой, она протестующе замахала руками. Демон жестами повторил свое приглашение, потом так же молча и решительно взял Джинни за руку и повел за собой. Девушка испуганно пискнула.

— Не ори — убью! — хрипло прорычал демон и больно стиснул ее руку.

— Кто ты?! Кто ты?!

Джинни, спотыкаясь, бежала за демоном, но он упрямо молчал.

— Куда ты меня ведешь?! Отпусти, прошу тебя!

Демон только ускорил шаги.

— Помогите! — еле слышно просипела Джинни, от страха даже потерявшая голос. — Помогите! Что я тебе сделала? Зачем ты меня мучаешь? — с мольбой в голосе спросила она у демона. — Пожалей хотя бы моего будущего ребенка!..

Демон резко остановился. Немного ободренная этим успехом Джинни начала со слезами в голосе упрашивать его снова.

— Где моя жена?! — громко спросил Дик, выйдя в центр костров.

Многие обернули к нему свои довольные, ничего не понимающие лица, но никто не ответил.

— Куда вы ее спрятали? — все еще надеясь, что это только чья-то глупая шутка, и недоразумение немедленно разъяснится, Стаерс обвел взглядом переставших танцевать людей.

Некоторые были непритворно растеряны, другие пожимали плечами, потом начали наперебой высказывать свои предположения о местонахождении Джинни. Поднялся шум и гомон.

— Где Джерри? — у Дика стали возникать смутные подозрения: "Что-то давно не видно двоюродного братца!"

И прежде чем обеспокоенные планетяне успели сказать Дику, что Редвил спит в его кресле, Стаерс свои громким командным голосом рявкнул:

— Джерри!!!!!

Тот, вздрогнув, проснулся.

— Где Джинни?! — набросился на него Дик.

— Не знаю. Это твоя жена или моя? — хорошо подделывая сонный голос поинтересовался Редвил.

— Так ты ее не видел?

— Во сне, что ли, я ее должен был видеть? — возмутился Джерри. — Повторяю вопрос: чья это жена?..

— Заткнись!

— Ага, спасибо! В таком случае — спокойной ночи...

Стаерса охватила паника. Несколько часов назад с таким трудом обретенная жена вдруг бесследно пропадает среди свадебного шума и веселья. Какой ужас! Какой позор! Больше всего сейчас Дику хотелось во всю глотку прокричать имя Джинни, чтобы она немедленно вернулась к нему, чтобы больше никогда даже на шаг не смела отходить от него! Но что тогда подумают все остальные?! Нет, это поведение не достойно императора безымянной планеты! Что же делать?! Что же делать?!

Дик сломя голову бросился в лес. Громко, душераздирающе затрещали ветки.

— Джинни! — не слишком громко позвал Стаерс. Нет ответа. Нет в темном, опасном лесу его жены Джинни! От беспомощности Дик готов был разрыдаться прямо там, где стоял, под первым попавшимся деревом, но вдруг услышал:

— Дик! Сюда! Она нашлась!

Нашлась! Слава Богу! Нашлась! Стаерс, спотыкаясь, опрометью бросился к кострам. Джинни стояла в окружении подруг грустная, растерянная и подавленная.

— Джинни! Я чуть с ума не сошел! Где ты была?!

— Я?.. Да так, погулять прошлась... к океану...

— Да ты что?! Джинни, лапочка, я же тебя искал, волновался! Разве можно вот так, без предупреждения?

— Дик, ты пьян. Пойдем спать, — крепко обняв мужа, чтобы никто не слышал, сказал она.

— Спать?.. Так рано?

— Я очень устала... Пойдем.

— Хорошо... Но почему?

— Я же тебе сказала, что очень устала, — снова солгала Джинни. Рассказывать Дику, какое унижение ей пришлось пережить в его отсутствие, она не собиралась.

Джинни была уверена, что демон специально похитил ее, чтобы услышать, как она будет со слезами на глазах умолять о пощаде. "Ну что же, подпортить мне свадебное настроение ему удалось, — подвела итог девушка. — А о том, что я сильно испугалась и болтала всякую ерунду, все равно никто не узнает. По крайней мере, от меня". И высоко подняв голову, с достоинством законной императрицы она, взяв Дика под руку, удалилась спать.

Видя, что Джинни очень быстро справилась со своими эмоциями и, по всей видимости, не слишком расстроилась из-за произошедшего, Хелен, уже успевшая освободиться от костюма демона, тихо, но довольно витиевато выругалась и решительной, правда, не слишком твердой походкой удалилась топить свое горе в фруктовой настойке.

Лили слабо отбивалась от страстных поцелуев Пэда, медленно отступая в глубину комнаты, именно туда, куда и требовалось — к кровати.

— Пэд... что ты делаешь?

Девушке удалось немного отстранить его от себя, но через мгновение мягкие, горячие губы снова завладели ее шеей и плечами. На бестолковый вопрос Пэд решил не отвечать. Лили снова предприняла не слишком удачные попытки оттолкнуть молодого человека от себя. С другой стороны, а надо ли? Никакого цветка, как девушка и догадывалась, не было. Тогда зачем она пошла сюда? Просто так, ради любопытства? Может быть... И потом, Пэд такой милый, такой нежный. Он очень расстроится, если она уйдет прямо сейчас. "Ладно, — решила девушка. — Уйду чуть попозже... Минут через пять... Ведь, если я ему не разрешу, не будет же он насиловать меня, в конце-то концов!"

Что-то жесткое внезапно ударило Лили под коленки. Это была кровать. Ноги девушки подкосились, и она упала навзничь в мягкие, пахнущие свежей зеленью листья, увлекая за собой Пэда. Тот довольно заурчал, в полете поймав губами оголившуюся грудку. Лили стало щекотно, и она засмеялась. Он тоже засмеялся и с удвоенным энтузиазмом ринулся на поиски второй груди.

Лили нравилась эта игра. Немножко страшно и очень весело. Почему никогда раньше она не знала эту игру? "Надо будет рассказать Джинни, — думала девушка. — Вот она удивится! О, нет!" Внезапно до Лили дошло, что новая для нее информация уже, по всей вероятности, не столь нова для ее подруги. "У Джинни будет ребенок! — вспомнила она. — А если я тоже заиграюсь, то и у меня будет! Нет! Я не хочу рожать! Я боюсь!!!"

Лили сильно толкнула потерявшего бдительность Пэда и выскользнула из-под него. Он попытался остановить девушку, но вместо этого почему-то вдруг оказался на полу. Удивленно тряхнув головой, молодой человек быстро вскочил на ноги и бросился к кровати. Лили там уже не было — она бежала к двери. Ну, нет, так не пойдет! Пэд прыжком настиг ее, ухватил за коротенькую юбочку и настойчиво потянул обратно. Лили на секунду остановилась, юбка издала пронзительный треск, но Пэд вовремя успел перехватить девушку за талию. Он не думал, что Лили окажется такой легкой, приложил слишком много усилий, чтобы поднять ее, потерял равновесие, попятился и рухнул вместе со своей добычей на кровать. Девушка, стиснув зубы и шумно дыша носом, молча извивалась, пытаясь освободиться. Звать на помощь ей было стыдно: сама виновата, никто ее насильно сюда не тянул! Пэд же не знал, то ли Лили так играет с ним, то ли на самом деле хочет убежать. Но тогда почему она молчит? Да и потом, зачем убегать, если можно доставить друг другу столько удовольствия?

Минут через двадцать упорной, но абсолютно бесполезной для них обоих возни, Пэд и Лили поняли, что начинают уставать и сдавать позиции. На девушке уже ни осталось никакой одежды — она была в беспорядке разбросана по полу, Пэд, наоборот, еще не успел ничего снять с себя.

— Давай просто поспим, — высказала здравую мысль девушка.

— Я не могу спать, когда ты рядом, — страстно возразил ей Пэд.

— Тогда пусти меня!

— Не могу, ты такая красивая...

Лили собрала остаток сил, резким движением перебросила себя через Пэда и с грохотом свалилась на пол.

— Ты не ушиблась? — забеспокоился он.

— Ой, что-то со спиной... — страдальчески простонала она, сильно преувеличив свою боль.

Пэд растерялся, не зная, что делать дальше, а Лили тем временем, воспользовавшись его замешательством, прямо на четвереньках поползла к выходу. Он поймал ее за ногу и потянул к себе. Тогда девушка ухватилась за какой-то выступ, не давая вернуть себя обратно на кровать. Пэд случайно выпустил Лили и она, наконец-то, смогла добраться до двери.

Кончилось тем, что совершенно голую сестру, выползающую на четвереньках из дома Пэда, увидел Питер. Ему не понадобилось много времени на понимание ситуации. Кулак Питера быстро нашел достойную себя цель — смазливую физиономию неудачливого любовника. Не помогло даже уверение Лили, что Пэд ни в чем не виноват. Факты говорили сами за себя. Пришлось девушке со всех ног бежать за помощью. Естественно, времени одеться у нее не было. Не было и возможности услышать, как трусливый Пэд, пытаясь оправдаться, обвиняет во всем Лили, этим приводит Питера в еще большую ярость и, не найдя другого выхода, принимается отчаянно обороняться.

Веселье продолжалось до раннего утра. Пэда и Питера разняли, приложили к синякам и шишкам лед, заставили извиниться другу перед другом, подать руки и отправили спать. Остальные ели, пили, плясали и радовались жизни до тех пор, пока, обессилев, буквально не попадали там же, где стояли.

К полудню по многочисленным просьбам проснувшихся и протрезвевших жителей планеты праздник было решено продолжить.

В конечном итоге, свадебные гуляния растянулись почти на неделю. Было съедено, выпито, сплясано и спето столько, что никто даже не решился подсчитать это количество.

Мона, уставшая от затянувшегося праздника, его шума, суеты и расточительности, медленно взбиралась на скалу. Сейчас ей хотелось побыть одной, погрустить в темноте, подумать и, может быть, даже немного поплакать. Мона не любила, когда кто-нибудь видел ее слезы. Она считала, что уже давно стала взрослой и не должна позволять себе такую слабость. Ей казалось, со слезами на глазах она выглядит слишком беззащитной и слабой, а ей очень не хотелось быть такой.

Легкий теплый ветерок ласково развивал длинные волосы девушки. Она остановилась, подставила ему лицо, вдохнула полной грудью волнующе-сладкие запахи ночи и продолжила осторожно взбираться наверх. Далеко внизу мерно шумел бескрайний океан, вокруг мерцало звездными скоплениями иссиня-черное небо. Мона пробиралась почти на ощупь, но она уже не первый раз залезала на эту скалу, поэтому это было для нее не очень сложно. Тем не менее, приходилось соблюдать крайнюю осторожность: девушка забралась уже слишком высоко.

Преодолев последнее препятствие — огромный шершавый выступ на скале, Мона оказалась на небольшой довольно ровной площадке. Девушка уже хотела сесть на гладкий теплый камень и погрузиться в свои мысли, как вдруг почувствовала чье-то присутствие и одновременно увидела кого-то, лежащего в двух шагах от нее. От неожиданности Мона вскрикнула, попятилась назад и уперлась спиной в скалу.

— Мона, что ты здесь делаешь? — послышался несколько удивленный голос Редвила.

— А... а ты? — ответила вопросом на вопрос девушка.

— Я думал, что кроме меня сюда больше никто не сможет забраться... Неужели ты не боишься высоты?

— Не знаю, — пожала плечами Мона, хотя в темноте Редвил вряд ли мог это увидеть. — В первый раз было страшно, потом привыкла...

— Так, получается, что я нагло занял твое место? — догадался Джерри. — В таком случае я, пожалуй, пойду...

Он попытался встать на ноги, но тут же снова оказался лежащим на камне.

— Когда я успел так набраться? — будто извиняясь за свою неловкость, пробормотал он. — Наверно, придется мне задержаться здесь на некоторое время, не то...

— Да, да, конечно, тебе лучше сейчас даже не пытаться спускаться вниз, — торопливо сказала девушка. — Я сама уйду... Ты не упадешь?

— Если честно, то не знаю, — серьезно ответил Редвил. — Если тебя не слишком пугает моя компания...

— Конечно, нет, — поспешно ответила Мона. — Я совершенно не боюсь тебя.

— Не боишься? Храбрая ты девушка. А я всегда считал себя ужасным монстром, от одного вида которого можно смело падать в обморок. Присаживайся. У меня сегодня романтическое настроение, будем вместе считать звезды.

Девушка улыбнулась и скромно села неподалеку.

Некоторое время они молчали и смотрели на небо, потом Джерри предложил Моне выпить. Во фляге оказалась настойка.

— Прошу извинить меня за то, что я вот так, без приглашения залез сюда, — Мона удивилась такому благодушному настроению Редвила. "Сколько же ему надо было выпить, чтобы так сильно измениться?" — подумала она.

— Я уже давно хотел забраться сюда, здесь чудесный вид. А какая тишина... Слышишь?

Мона снова улыбнулась. Она никогда не думала, что тишину можно слушать.

— Слышишь? — снова спросил Редвил.

— Нет... — смущенно засмеялась она.

— Значит, ты неправильно слушаешь. Я научу тебя. Ты не должна обращать внимания на звуки, их теперь для тебя просто нет. Слушай то, что не звучит. Закрой глаза. Слышишь?

— Что-то будто немного давит на уши...

— Это и есть тишина, — прошептал Джерри. — Какая она, по-твоему? Как ты ее ощущаешь?

— Мягкая, как вата, — тоже шепотом ответила девушка. — И бесцветная...

— Почему бесцветная? Разве можно услышать цвет?

— Я его не слышу, а вижу. Ведь если тишина наступает ночью, то она принимает темный цвет, если солнечным днем — желтый, вечером — красный. Понимаешь?

— Да. А ведь правда — тишина бесцветная. Почему я сам об этом не догадался?

— Потому что ты ее только слушал... А я смогла увидеть.

Мона долго молчала.

— Удивительный ты человек, Джерри, — вдруг сказала она.

— Удивительный? — он с интересом посмотрел на нее. — Чем же я тебя так удивляю?

— Ты не такой, как все, — прошептала она. — Ты особенный. Всегда один, и никто тебе не нужен...