Такие смешные человечки

-. . . и все это только для того чтобы каждый представитель гордого человеческого рода имел возможность удовлетворить любую свою сиюминутную блажь! — засмеявшись закончил Иван. — Позволю себе заметить что основные принципы функционирования самовоспроизводящихся систем известны любому школьнику-двоечнику.

— Я так подробно напоминаю вам принципы функционирования искусственных самовоспроизводящихся систем, — невозмутимо продолжал Дэниэл, — с единственной целью дать вам лучше представить всю сложность задачи, которая стояла перед создателями первых подобных систем. Легко можно вообразить усилий скольких людей потребовало решение этой задачи. Были, разумеется, люди, внесшие особый вклад, это руководители проектов главные конструкторы, генераторы идей, можно было бы, конечно, как-то выделить их имена, воздать им вечную славу, сотворить из них кумиров, но давайте посмотрим что бы из этого вышло. Возьмем, к примеру, более ранний но сопоставимый по масштабам проект, ну хотя бы самые первые полеты человека в космос. Вот давайте спросим у Ивана кто такие Королев и Гагарин.

— Так это же все отлично знают! — воскликнул Иван с энтузиазмом.

— Ну далеко не все и вовсе не отлично, — остудил его пыл Дэниэл, -даю гарантию что для Сары, например, эти имена не более чем пустой звук, но в одном ты прав: в россии эти люди когда-то были да и сейчас наверное все еще достаточно хорошо известны. Королева называют не и иначе как создателем первых космических кораблей, но если вдуматься — какой он создатель? Сам то он не работал с металлом и вообще прика­сался к ракете только для того чтобы похлопать ее ладошкой по боку, а создавали ракету те, кто своими руками, с использованием самого простейшего оборудования, по винтику собирал двигателя, с троил кор­пус, начинял его электрооборудованием, то есть сотни, тысячи людей о которых мы ничего не знаем и не помним. Конечно, я не хочу приумень­шать заслуг Королева, который руководил всей этой работой, я только хочу сказать что в нашей памяти его фигура заслоняет собой тысячи простых тружеников, которые и прокладывали человечеству дорогу в космос. А Гагарин? Ну кто такой Гагарин? По сути это просто подопыт­ный кролик, которого посадили в консервную банку и запустили в космос чтобы посмотреть — не помрет ли. От него успешное осуществление полета зависело меньше всего, а мужества ему требовалось не больше чем любому летчику-испытателю, поднимающему в небо новую машину, да и вообще, множество людей на Земле каждодневно рискуют жизнью ничуть не меньше и по менее значительным поводам. И что же? Гагарин в тече­нии часа стал кумиром всей плане ты! Сработали рефлексы массового со­знания, толпе нужен был герой, и она его получила. Вот он — молодой, красивый, улыбающийся, нате, подавитеся!

— Ой, Дэн. . . -, протянул Иван недоверчиво, — что то ты уже в такие деб­ри забрался. . . Тут, по-моему, ты не прав.

— Да, возможно что я ошибаюсь в данном конкретном случав, тут начина­ются психологические нюансы в которых я не особый специалист, но в одном я абсолютно уверен: когда речь заходит о каком-либо большом деле в котором принимало участие множество людей, нельзя выделять из этого коллектива не скольких, пусть самых значительных индивидуумов и сотворять из них кумиров. Кого вы помните из соратников Королева? Кто создавал двигатели? Сам корабль? Системы управления? Кто готовился по­лететь в космос до Гагарина и не полетел только в результате трагической гибели?

В ответ — тишина.

-. . . то-то и оно. То что мы помним Королева и Гагарина является не­справедливым по отношению к тысячам людей, стоявшими за ними и обеспечившими звездный триумф человеческой мысли. Имен всех этих лю­дей мы просто не в состоянии запомнить. Но раз уж мы не можем пом­нить всех, тогда справедливее не помнить никого, или, точнее, помнить их всех вместе, как единую общность людей, создававших будущее чело­вечества, и именно им, творцам вообще а не какой-то отдельной личности воздавать почести. Все сказанное еще в большей степени отно­сится к созданию искусственных самовоспроизводящихся систем. В случае с этими системами нельзя даже выделить регион, где они создавались, не говоря уже о каких-то отдельных личностях. Конечно, наибольший объем работ проделали научные работники тогдашней Японии, США и Объединенной Европы, но не следует забывать что при этом они использовали опыт накопленный всей человеческой цивилизацией начиная с Древнего Египта и Китая, даже предок человека, впервые добывший огонь при помощи трения, внес свой посильный вклад в создание искусственных самовоспроизводящихся систем, так что тут уж никак нельзя кого-то выделять: системы создавало все тогдашнее человечество и именно ему мы должны быть благодарны за них. По этому-то в учебниках по самовоспроизводящимся системам почти не встречаются какие-либо имена конкрет­ных людей. По-моему — так. Хотя возможно я и ошибаюсь.

После того как Дэниэл закончил свою речь, компания с полминуты посидела молча, потягивая коктейли через соломинки, за соседним сто­ликом не умолкали шлепки карт, наконец Элизабет заговорила:

— Знаешь, Дэн, из твоего страстного монолога я поняла что ты начисто отвергаешь роль личности в истории человечества?

— Ну нет, этого я не говорил, просто я. . . — начал было Дэн, но Иван его остановил:

— Да ладно вам? Развели нудятину. Мы же собрались здесь чтобы просто отдохнуть, а не затем чтобы устраивать философские диспуты. Вон по­смотрите лучше, по-моему — любопытные кадры.

В самом деле, на экране, а точнее — за ним, про исходили довольно необычные и интересные со бытия: передавали информационное сообщение о демонстрации протеста возле штаб-квартиры ООН в Нью-Йорке. Загоре­лые, стройные и лохматые люди в потрепанной одежде, многие вообще в одних набедренных повязках, нестройной колонной гуляли вокруг нового ооновского небоскреба (у американцев страсть к небоскребам) образо­вав живое кольцо. При этом они старательно размахивали белыми плака­тиками с написанными на них зеленой краской требованиями и поминут­но начинали что-нибудь скандировать.

Эта демонстрация совершенно парализовала работу штаб-квартиры ООН, для того чтобы проникнуть в здание или выйти из него, солидным джентльменам в строгих костюмах приходилось пробиваться через жи­вую стену веселых полуголых людей, подвергаясь при этом насмешкам, щипкам и шлепкам, так что вид у гигантов мысли представлявших весь цвет человеческой цивилизации после того как они вырывались из цеп­ких объятий демонстрантов и представали перед многочисленными теле­камерами, был весьма взъерошенный. Не многие из членов правительства решались подвергнуться подобной экзекуции, большинство из многоопыт­ных политиков мудро предпочло отсиживаться в здании ООН словно в осажденной крепости, наблюдая за разгулом страстей сквозь зеркаль­ные стекла окон.

Поглазеть на это представление собрались, по-видимому, зеваки со всего города: огромная толпа нормальных, прилично полуодетых граждан, тесно обступила и небоскреб и демонстрантов, кроме этого целые тучи транспортеров висели в воздухе, заслоняя солнце. Зрители значительно превосходившие по численности демонстрантов, были настроены явно до­брожелательно, они даже поддерживали скандируемые лозунги своими вы­криками, и немногочисленные блюстители порядка скучающе зевали, соб­равшись в небольшие кучки.

— Это надо же! — удивленно воскликнула Элизабет. -"Чудики" взбунтовались? Вот бы на кого сроду не подумала, я считала что они совершенно безвредны.

— И не говори, дорогая! — засмеялся Дэниел, — стоило нам отлучиться на денек, как на планете начался бардак!

Впрочем, судя по транспарантам и пояснениям комментатора, "чудикам" было из-за чего взбунтоваться: речь шла о каком-то их острове который по планам правительства должен был исчезнуть под фундаментом очередного посадочного комплекса для приемки контейнеров из космоса.

Показали наконец и остров из-за которого разгорелся весь сыр-бор. Сначала дали вид с высоты птичьего полета. Остров, явно искусственного происхождения, плоский и круглый, выделялся в океанской лазу­ри зеленым пятном. Полоска золотых песчаных пляжей и белой пены прибоя окаймляла его по окружности, кое-где разрываемая уютными бух­точками с прозрачной водой, сквозь которую просматривалось каменис­тое дно. В бухточках у причалов, грациозно покачивая мачтами, стояли белоснежные красавицы яхты, служившие для островитян основным транс­портным средством а часто и жилищем. На одном из пляжей была устрое­на бетонированная посадочная площадка, но на ней сиротливо стоял один единственный аварийно-спасательный транспортер с красным крес­том на борту. Этим аппаратом похоже пользовались лишь в самом крайнем случае.

Зеленый, бархатистый ковер джунглей укрывал почти весь остров, под­ступая к самой кромке пляжей, лишь кое-где в этом ковре виднелись небольшие просветы, образующие маленькие зеленые лужайки на которых ютились скромные бамбуковые хижины, в которых и жили обитатели ост­рова. Выделялись так же участки, засаженные какими-то экзотическими сельхозкультурами.

Когда жизнь острова показали поближе, перед зрителями предстала обычная для подобных поселений картина: дети и взрослые, почти все в чем мать родила, плес кались в океане, загорали и резвились на пляжах, катались на яхтах. Не которые гурманы ковырялись на огородах, пытаясь хоть что-то вырастить своими руками, кто занимался рыбной ловлей, один похожий на Робинзона островитянин доил козу в окружении целой ватаги любопытных ребятишек, тут и там бродили влюбленные парочки, в общем каждый делал то что только его душа пожелает.

Хижины островитян при ближайшем рассмотрении оказались довольно интересными сооружениями: в них странным образом сочетались крыши из панелей фотоэлементов и стены из бамбука. Рядом с этими хижинами на­поминавшими о древних жителях Океании на подставочках возвышались тарелки антенн спутниковой связи, глядящие прямо в зенит. Несмотря на небольшие размеры домики изнутри выглядели очень уютными, а служили они в основном только для сна, так как большую часть времени жители острова проводили прямо на открытом воздухе, на полосе между океаном и джунглями.

Картина зеленого рая затерянного в океане вновь сменилась кадрами демонстрации протеста возле штаб-квартиры ООН. К демонстрантам вышел сам Президент и начал им что-то горячо доказывать. Демонстранты, обступившие президента плотной кучкой явно с ним не соглашались, что-то крича в ответ и возбужденно размахивая плакатиками. Наконец Пре­зидент удалился назад в свою резиденцию, а демонстранты начали рас­ходиться небольшими группками и по их недовольным лицам было видно что договориться так ни о чем и не удалось. Через некоторое время площадь перед штаб-квартирой ООН уже опустела и роботы-уборщики сразу кинулись наводить на ней порядок, старательно выметая весь му­сор оставленный толпой людей. После этого в новостях стали переда­вать репортаж о ходе колонизации Венеры, но наших друзей эти пустяки уже нисколько не интересовали: проблемы чудиков целиком поглотили их внимание.

— Ну и чего они добились? — возбуждено вопрошала Сара.

— Да пожалуй ничего, — невозмутимо ответил Иван. — Они, конечно, не от­ступятся и остров свой не отдадут, но правительству тоже деваться некуда — контейнеры-то принимать надо. Скорее всего комплекс будет построен недалеко от острова, и когда он начнет принимать контейнеры над головами у чудиков каждые пять минут будут проноситься эти чуш­ки весом в несколько тысяч тонн. Ударная волна от такого утюга запро­сто может развалить бамбуковую хижину, да и вообще шума от них много­вато, так что чудики очень скоро сами уберутся подальше от экватора построят себе новый остров, перетащат на него свои дорогие джунгли и заживут лучше прежнего, так что по-моему весь этот спор не стоит выеденного яйца. Чудики просто пошли на принцип, а вообще-то, они сами в чем-то вино ваты: зачем потребовалось строить остров прямо на экваторе? Вполне можно было предвидеть что посадочные комплексы очень скоро займут там все свободное место. Отступили бы сразу от экватора на 2-3 тысячи километров, там кстати и климат помягче, и никаких про­блем!

— А почему это люди не могут жить там где им хочется? — не унималась Сара. — В конце концов существует земная конституция в которой ясно записано что каждый человек имеет неотъемлемое право жить там где ему по нравится, единственным препятствием к этому могут послу­жить только интересы других людей, но ведь чудики вовсе не ущемляют чьих-либо законных прав, наоборот, это их наше много уважаемое прави­тельство собирается выжить с построенного ими же самими острова. Считается значит вполне нормальным что чудики должны теперь бросать насиженные места, искать где-то в океане подходящую отмель, строить на ней новый остров, перевозить туда дома, деревья и все о стальное, нару­шать привычный уклад жизни и главное — во имя чего! Только для того чтобы какая-нибудь безволосая обезьяна одуревшая от самолюбования могла иметь три дворца вместо одного, и чтобы в каждой комнате обя­зательно но объемному видеокомплексу, да еще штук пять летающих до­мов различных марок, которые мы по врожденной человеческой скромности все еще называем транспортерами, ну и конечно не меньше десятка столь же скромненьких яхт, каждая из которых размерами скорее напоми­нает небольшой супертанкер, и так далее и тому подобное. Иначе как безумием это все не назовешь. К чему такие излишества? Хорошо, сегодня посадочные комплексы протянутся по экватору в один ряд, завтра — в два, послезавтра — в четыре, глядишь через годик-другой чудиков попро­сят и с их нового острова в двух тысячах километров от экватора и вообще всех нас потеснят поближе к полюсам. Не получится ли так что большая часть территории планеты окажется занятой посадочными комп­лексами, которые будут принимать из космоса бесконечную армаду контейнеров с разным барахлом. К черту тогда все наши леса, которые мы только что восстановили, к черту все моря, океаны, всю экологию, лишь бы побольше было всякого хлама, дарованного цивилизацией, и вместо зе­леных джунглей мы будем жить в джунглях из стекла и бетона, к вели­кой радости тех кто предсказывал подобный исход еще много лет назад.

Создается впечатление что по мере развития цивилизации увеличивают­ся только наши производственные возможности но никак не наш интеллект. Единственная надежда на чудиков, только они, наверное, по настоя­щему понимают что Земля не такая уж большая планета, и если мы не хотим превратить ее со временем в барахолку, забитую всякой никому не нужной рухлядью, то нам надо несколько умерить свои аппетиты. Су­ществуют же какие-то разумные нормы потребления? Мне кажется что именно чудики уже в плотную к ним подошли: ходят они почти в чем мать родила — смаксимальной пользой для здоровья и с минимальной потребностью в разных модных тряпках, живут в этих своих бамбуковых домиках а то и вовсе чуть ли не на деревьях...