Симба_ака_Марвел

— А я тут покушать принёс, а то смотрю, ты совсем утомилась, что и не ела вовсе, — добродушно сказал я с улыбкой, решив, что манера "заботливый сосед" будет наиболее правильной.

— Привет, Эдди. Ты как раз вовремя, я только-только закончила всё выяснять. И угощенье очень кстати, — Фелиция реквизировала лазанью и направилась куда-то вглубь дома. — Пока присаживайся, я сейчас подойду.

Да-а, я уже начинаю подумывать над тем, чтобы приобрести себе похожий пентхаус, так как съёмная квартира казалась мне собачьей конурой по сравнению с этими хоромами. Только как мне легализовать огромную кучу денег, чтобы купить это всё, а ещё и оплачивать в дальнейшем? И диван поразительно мягкий и удобный, даже по сравнению с тем, что я купил...

— Вот, смотри, а я пока перекушу, — сказала Фелиция и положила рядом толстую папку, а сама тут же ушла дальше. Вероятно, на кухню. В папке оказались распечатки и ксерокопии подробного плана школы, точнее замка, где находилась школа. Хотя замком назвать его нельзя, но для особняка у него слишком много подземных ходов, как и потайных. Расположение камер и разного рода датчиков. В общем, довольно занимательно. Но дальше оказалось ещё интереснее. Не знаю, откуда Фелиция достала то, что она достала, но следующие копии, после плана школы, были явно под грифом секретно. Может и не совершенно секретно, но то, что секретно — однозначно, так как в интернете я ничего подобного даже близко не видел, даже на уровне слухов. "Оружие Икс" — довольно мило, учитывая что под этим названием может быть всё что угодно, но только с первых страниц стало ясно, что речь идёт о мутантах и генетических экспериментах с ними. В своё время, после второй мировой войны в США, поддавшись пропагандисткой волне, эмигрировало довольно большое количество людей: учёные, специалисты, деятели искусства, а так же мутанты. Уже тогда правительству было известно о них: малочисленные люди, обладающие весьма и весьма поразительными талантами. Учитывая провал, а, точнее, потерю всех наработок по сыворотке вечности, что могла дать США быстро и дёшево армию суперсолдат, мутантов взяли в оборот. Трудно поверить, но был даже создан целый лагерь, для мутантов. Правда, едва ли в него за всю историю существования набралось три десятка человек. В общем, лагерь закрыли, расформировали, а оборудование и самих мутантов развезли в разные лаборатории. К этому времени тенденция в увеличении числа мутантов стала очевидной, поэтому правительство стало искать не способы создать суперсолдат, а средство против мутантов, которые, порой, даже превосходили гипотетических суперсолдат. Ну, теоретически, так как суперсолдат был лишь в одном экземпляре и в это время благополучно пребывал во льдах Антарктики.

— Хм, — я задумался. Ни слова о Тессаракте. Тессаракт — довольно забавное название для артефакта с колоссальным энергетическим потенциалом, хотя кто знает эти четырёхмерные кубы и как они выглядят? Но значит ли это, что Тессаракта не существует или нет на Земле? Всё-таки довольно занимательно: есть или нет? Думаю, ответ на этот вопрос есть только у Фьюрри. Которого днём с огнём не сыщешь.

Так-так-так, что тут ещё есть. Итоги работ лабораторий. Хм, а вот и про Росомаху. Хе-хе, а он, оказывается, офицер спецназа. Правда, ни фотографий, ни описаний нет, но кому ещё могли залить адамантий в кости? Так что это точно Логан. Ага, а вот и что-то действительно интересное. Секретная лаборатория в горах Канады. Действует и поныне, генетические эксперименты над мутантами, более полусотни опытов. Богатая наработка опыта...

— Так, а где продолжение? — возмущённо сказал я, перевернув последний лист.

Глава 12 "Цена вопроса".

— Вижу, что мы подошли к самому главному, — с улыбкой сказала (скорее промурлыкала от удовольствия) Фелиция. — Как видишь, у меня есть связи и возможности достать самую разную информацию. Вот только не всё. Мой отец очень хорошо умеет зачищать следы, я не могу найти его. Даже не знаю, что с ним.

— Я так полагаю, всё остальное только после того, как я найду его?

— Именно. Но найти мало, я хочу вернуть его. Или хотя бы лично с ним поговорить. С глазу на глаз, — судя по тону и эмоциям, пока Фелиция не увидит любимого папашу, о дальнейшей помощи можно и не заикаться. Ладно, в конце концов, я не сволочь и помочь красивой девушке в затруднительном положении всегда готов, особенно Фелиции.

— Ну, тогда я не стану откладывать дальнейшие поиски, — сказал я, вставая. — Я сообщу, если у меня появиться хоть что-то о вашем отце. Честно говоря, мне самому интересно с ним пообщаться.

— Вот видишь, это и в твоих интересах, Брок.

О, да. У меня уже перед глазами маячит формула с "сывороткой вечности". Вот только, как говориться в пословице: без труда, не вытащишь и рыбку без труда. А тут не простая рыбка, а целый сом, что залёг где-то на дно и ищи его теперь хоть сто лет.

Что ж, я вновь вернулся к тупиковому вопросу о профессоре Ксавьере. Профессор икс — это настоящий "икс", то есть неизвестная переменная. Точнее, известная, но вот итог будущей... беседы мне неизвестен. Кроме того, мне он всё так же не нравится. Что поделать, подозрительны мне все "добрые" и разного рода герои. Если я Паркеру не доверяю, то Ксавьеру не доверяю в двойне.

И, что самое поганое, все "добряки" отчего-то требуют доказательств, что ты на стороне "добра". Паркер считает меня, то есть симбионта, злом воплоти, так сказать, а это значит, что нельзя являться к профессору как Веном. Просто потому, что Ксавьер может прочитать мысли паука, а уж в итоге я могу не сомневаться. После этого меня и на пушечный выстрел не подпустят к школе.

Значит, нужно прийти под личиной. Личины известных людей не подходят, вообще личины других людей не подходят. Значит, придётся создать что-то новое, личность, так сказать, с нуля. Хм, но тогда мы будем казаться Ксавьеру подозрительными. Значит, придётся создать образ целителя с нуля. Нужны свидетели, нужны пациенты. М-да, похоже, что встреча с профессором состоится не скоро.

Вновь пришлось лезть в паутину и искать адреса больниц. Мне нужна, так сказать "статистика", исцелённые мной люди, реальные свидетели того, что я могу исцелить паралич. То, что даст мне "алиби".

— Чем только не приходится заниматься на пути к "силе", — проворчал я, составляя список адресов.

"...что вечно хочет зла и вечно совершает благо?" — понимающе прокомментировал симбионт. — "Кстати, советую не пренебрегать питанием. Думаю, ты помнишь тот опыт с Чёрной Кошкой?"

— Да-да, я всё прекрасно помню, — придётся усиленно работать челюстями. Писец образ целителя: исцеляет и жрёт, жрёт и исцеляет. Да, ещё и одежду стоит подыскать соответствующую, то есть образ. Полагаю, что ангел с крылышками будет чересчур ярким, нужно что-то более приземлённое. Поэтому решил остановиться на образе молодого парня. Сначала была мысль создать образ мужчины лет сорока, но, поразмыслив, я понял, что образ молодого человека вполне вяжется с образом целителя, который исцеляет не даром, но дёшево. Так сказать, работает человек за идею, идею великого блага, добра и прочего. Как раз в духе доброго профессора. Уж он-то должен уцепиться за возможность прибрать молодой талант под своё шефство. Хотя бы предложить сотрудничество и должность мед брата в своей школе. Не верю, что толпа детей мутантов обходится без травм и разного рода порезов, ушибов, ожогов и обморожений. Если я правильно помню основные силы тех или иных мутантов, то время от времени это должно происходить с ними.

Набросав список, я взглянул на часы и тяжело вздохнул: являться в больницу посреди ночи совсем не то, что мне нужно. Во-первых, пациенты спят. Во-вторых, не приёмное время. Поразмыслив, я решил поискать ещё информацию об инвалидах. В основном, военных. Такие знакомства, полагаю, в будущем могут оказаться полезными. Для начала сойдут и простые бойцы, а потом можно подумать и о генералах.

Отступление.

"О потребностях и способностях"

Роберт Динкинс не отличался ничем от других солдат. Нельзя сказать, что он был посредственностью, так как невозможно взять и обезличить, усреднить человека. Едва дослужился до капрала, как получил ранение и был уволен. Нет, медали, пенсия и лечение было ему обеспечено, как и инвалидность. Хотя пенсия была не пожизненной, а временной, на восемь лет. Будто за это время он сумеет найти достойную работу. Наёмником ему вновь не стать, а другого будущего он для себя уже не видел. Учиться гражданской специальности не хватило бы денег, сил и, что самое главное — желания. Перебирать бумажки в офисе, бегать туда-сюда и названивать каждые пять минут, чтобы продать, нет, всучить кому-то какую-нибудь хрень, которая ему сама нахрен не нужна. Одной руки было мало, чтобы полноценно заниматься чем-то действительно дельным и стоящим, вроде ремонта техники. В машинах более или менее Роберт разбирался, всё-таки в пустыне пешком особо не походишь, а если не будешь заботиться о бронетехнике, то пески поглотят тебя ещё раньше, чем проклятые повстанцы, которые террористы.

Проклятье, как же сильно теперь Робберт ненавидел песок пустыни и арабов. Это по телевизору твердят о террористах и бандитских группировках, но на деле, они самые настоящие повстанцы: не может же треть страны быть экстремистами? Хотя кто этих арабов знает. Как на зло, эти сволочи были ещё и вооружены. Хотя первое время старый, потёртый временем и пылью АК-47 смотрелся недоразумением по сравнению с его новенькой высоко технологичной винтовкой с оптическим прицелом, средством подцветкой цели для малых штурмовых ракет и разными другими приспособлениями, которые шли в комплекте. Вот только песок сводил на нет все плюсы. Если вовремя не почистить, то постоянные осечки гарантированы, а чистить приходилось, порой, несколько раз в день. Особенно, когда приходилось здорово поваляться в пыли, укрываясь от перекрёстного огня за каким-нибудь случайным укрытием вроде выступа в стене или груды щебня. Да, на дальних дистанциях его винтовка превосходно точна и не замена. Вот только никто не давал ему этих дистанций, а двести метров — это даже не расстояние. Так же выяснилось, что хотя бронежилеты выдерживают выстрелы из калашникова, синяки остаются дай боже. Его знакомого, Стенли, зацепило в бок парой шальных пуль. Выжил, но получил перелом ребра и два ещё треснули. Ну, да сам парень не был крепышом, но всё равно попадание в шлем гарантировало лёгкое сотрясение, если не хуже. Ноги, к сожалению, как и руки не были защищены кевларом, а жаль, ведь это могло спасти Роберту его руку и дать шанс на возвращение в ряды военнослужащих. В добавок ко всему застрявший осколок рядом с позвоночником в непосредственной близости от сердца. И оставить как есть нельзя — опасно и хрен вытащишь. То врачей нет, то слишком дорого, то ещё что-то. Вот и приходится ходить на ежемесячные процедуры. Непонятно только зачем: осколок от этого безопаснее не становится, а счета оплачивать приходится.

Впрочем, спорить с врачами Роберт не осмеливался. Знал бы сам Роберт, что лечащие его врачи сами не рады такому пациенту, то безмерно бы удивился. С одной стороны, они могли попробовать извлечь осколок, но вот беда: риск слишком велик. Оставить всё как есть не получается, так как в случае чего могут засудить. Вот и приходилось выкручиваться. Ну, да, Роберт исправно платил, но для американцев это было нормой, поэтому врачи даже не задумывались о том, что им за эту тянучку ещё и платят, а сам Роберт не осознавал того, что его деньги уходят в никуда, так как привык за всё платить. То, что всё в мире имеет свою цену, он прекрасно понял с детства.

Однако, сейчас он недоуменно смотрел на высокого хорошо сложенного парня и не мог понять, что же от него требуется. Потратив уйму времени, сил и денег на врачей и лекарства, мужчина недоумевал, что происходит. Он вновь и вновь перечитывал сунутый ему бланк договора и не мог увидеть пресловутый текст мелким шрифтом. Даже с лупой разглядывал, притворившись, что случилось обострение, точнее, ухудшение зрения, но не мог разглядеть подтекста. Даже на свет просматривал, полагая, что он скрыт типа водяных знаков, но нет: простая офисная бумага формата А4. И договор какой-то странный: всего на двух листах. Обычно ему приходилось перечитывать или пролистывать минимум десять-двадцать листов, а затем ещё тщательно отыскивать и читать мелкий шрифт. И даже не предложили оформить страховое свидетельство.

Очень странно, но Роберт так и не мог найти подвоха.

— То есть, мистер Смит, вы хотите сказать, что, если верить этому договору, за полное выздоровление я должен заплатить, — Роберт вновь зашуршал листами, выискивая сумму прописью, а прочитав её не смог удержаться от восклицания, — триста долларов!

— Совершенно верно, — натянуто улыбнулся парень, которого уже начала доставать недоверчивость клиента, но просто плюнуть и уйти он никак не мог.

— И никаких будущих выплат, никаких обязательств перед вами я после оказания... услуги я не имею?

— Абсолютно точно, вы всё совершенно правильно поняли: не имеете, — подтвердил Смит.

— Довольно странно. Я имею ввиду, что я потратил тысячи долларов но не добился никакого успеха, а тут... триста долларов и всё.

— Поймите меня правильно, вы оплачиваете не столько услугу, а стоимость её оказания. Больница, врачи... — Смит провёл руками, указывая вокруг себя. — Вы оплачиваете их услуги, затраты их усилий. Здесь же вы будете оплачивать мои усилия на оказание этой услуги. И эти, именно эти усилия, оцениваются в три сотни долларов. Знаете такое выражение: с каждого по способностям, каждому по потребностям? Так вот, в моей способности вас вылечить, в моей потребности триста долларов, в вашей же способности эти триста долларов оплатить за вашу потребность в исцелении. Понимаете меня?

— Постойте... — Роберт собрался с мыслями. — То есть вы оцениваете свои потребности в три сотни?! Ха, да я в ваши годы спускал за день больше раза в два. Не хотите же вы сказать, что ваши потребности — это какие-то триста долларов?

— В данный момент времени — да, это триста долларов. Если бы мне требовался торт, то я бы постарался найти кондитера и заключить уже с ним контракт, указав в качестве оплаты торт. Понимаете?

— Погодите, то есть вы хотите сказать, что пришли ко мне только потому, что я могу дать вам эти триста долларов?

— Совершенно верно. В своих действиях я стараюсь руководствоваться максимальной полезностью для себя и окружающих. Я пришёл к выводу, что если я способен исцелять, то вполне могу пользоваться этим, чтобы помочь окружающим меня людям, но, помня о том, что если я буду бездумно помогать всем и каждому, то меня просто разорвут на кусочки, я решил, что будет справедливым ввести такой фильтр, как договор. Если у меня возникает в чём-то потребность, то я отыскиваю того, кто нуждается в моей помощи и способен помочь мне. Это взаимовыгодно, полезно для обоих. Своего рода симбиоз. Я честно выполняю свою часть договора, а клиент — свою. В результате я могу позволить себе не беспокоиться о том, что мне нужно жильё, деньги, еда, досуг — всё это я получаю от клиентов, после того, как выполню свою часть договора. Разве это не правильно? Разве это не справедливо? — спокойно и доброй улыбкой разъяснил Смит.