Летописный замок

Молодой чародей тут же намурился, шагнул назад и в это время всё и произошло. Хлоп!!! Заклятка в его руке взорвалась с таким резким звуком, словно лопнул большой воздушный шар. Там, где стоял парень, мгновенно вспухло фиолетовое облако и во все стороны полетели не то брызги, не то ошмётки. Стёпка отпрянул, заслоняя рукой лицо, но в него, как ни странно, не попало ничего. Сначала ему показалось, — и он поэтому здорово перепугался, — что это разлетаются куски взорвавшегося парня, и что перед ним сейчас окажутся лежащие на полу оторванные руки, ноги и голову. И виноватым в смерти бедолаги назовут, конечно же, одного не слишком умного и чересчур доверчивого демона. К счастью, он ошибся. Редкое облако быстро истаяло, и обнаружилось, что парень цел и относительно невредим. Все части его тела были на месте. Но при этом он весь с ног до головы был густо испятнан неприглядными фиолетовыми кляксами. Фиолетовыми же были его руки и лицо, на котором ярко выделялись вытаращенные в испуге глаза. Кляксы переливались и тягуче стекали вниз, перебирая по одежде липкими лапками, словно амёбы.

Парень помотал фиолетовой головой, пытаясь, видимо, прийти в себя.

— Это она? — спросил он, с трудом сплюнув фиолетовую слюну. — Это Смиряна подсунула тебе... мне эту дрянь?

Ответом ему был прокатившийся по коридору звонкий девичий смех. Вурдалачка хохотала так заразительно, что Стёпка тоже не удержался от улыбки. Выглядел чародей потрясающе. Эх, жаль, сфоткать нечем, классный кадр получился бы!

— Это тебе в поучение, Тулиний! — выкрикнула Смиряна, выглянув из-за угла. — Чтобы впредь знал, как девушек обманывать!

Парень ожёг Степана ненавидящим взглядом. Смиряна была далеко, а главный обидчик вот он — в двух шагах. Стоит улыбается.

— Убью! — прорычал он, поднимая руку.

И тотчас из его перепачканной ладони вырвался ослепительный огненный шар, почти такой же, каким швырялся Алексидор, только раза в два побольше. Увернуться Стёпка при всём желании не успевал. Магический заряд попал ему прямо в грудь... и, безвредно отскочив,— только лицо жаром слегка опалило — вернулся к неудачливому чародею. Взрыв получился знатный. Парня отбросило в глубину комнаты, словно его кто-то пнул. Ошарашенный и оглушённый бедолага сидел на полу и весь дымился. С полок сыпались книги и свитки, из опрокинутой бутыли на пол стекало что-то тоже очень магическое, искрящееся и булькающее.

Проморгавшись после вспышки, Стёпка не нашёл ничего лучшего, как тихонько закрыть дверь. Что-то ему подсказывало, что оставаться один на один с дважды пострадавшим чародеем опасно для здоровья. Вдруг захочет превратить обидчика в какого-нибудь болотного выворотня. И вдруг на этот раз у него получится. Заклинания, они ведь разные бывают. Могут ведь найтись и такие, что не отскочат, а сработают. Он похлопал себя по груди, ощупал рубашку и с облегчением убедился, что магический файербол не оставил на нём ни малейшего следа. Не обманули, выходит, чародей с Оглоком, подорожный страж в самом деле защищает хозяина. Дорога ещё не началась, а амулет уже пригодился. Как удачно и как вовремя мне его подарили, а то стоял бы тут сейчас весь в фиолетовых кляксах и с дырой в груди. Или даже не стоял, а лежал...

Смиряна всё ещё хихикала. Очень она привлекательно выглядела, этакая вся из себя румяная, весёлая, задорная... Лгунья. Все девчонки лгуньи. Особенно такие хорошенькие.

— Тётка Зыряна, да? — сердито спросил Стёпка, подойдя. — Сердечная заклятка, да?

— Ну соврала, ну и что? — без тени раскаяния отозвалась вурдалачка. — Ты бы иначе не согласился.

— А если бы меня той гадостью заляпало? А ты даже не предупредила! А заклинанием он потом шарахнул... Думаешь, приятно?

— Это чтобы ты тоже знал, что девушек обманывать нельзя.

— А парней, значит, можно?

— Все парни — обманщики, — Смиряна развернулась, взметнув подол юбки. — Вам веры нету. Прощай, племянник чародея Серафиана из Больших Медведей.

И, весело расхохотавшись, убежала.

Стёпка только зубами вслед успел скрипнуть. Вот ведь какая зараза! Не Смиряна, а самая натуральная Змеяна...

* * *

Долго сердиться на вредную клыкастую лгунью не получилось. Главное, что всё кончилось хорошо, хоть и не для всех. Припомнив заляпанное лицо Тулиния, Стёпка хихикнул. Да, весело они тут в замке живут. Даже чародеям расслабляться нельзя. Того и гляди или взорвут, или заколдуют. Однако всё же нужно было отыскать Смаклу. Поразмыслив, Стёпка решил вернуться в каморку, правда, он уже не был уверен, что сумеет найти её в лабиринте коридоров и лестниц. Он ведь не знал даже, на каком она этаже.

И тут ему подумалось, что а вдруг страж может не только защищать, но и подсказывать дорогу, например. И он дотронулся до него кончиками пальцев. Его легонько кольнуло в грудь, словно комар укусил... И больше ничего не произошло. Не умел охранный амулет подсказывать дорогу. А жаль.

Слегка приунывший Стёпка решил просто побродить наугад в надежде встретить гоблина. Он вышёл в ближайшую дверь туда, где на уровне второго этажа проходила опоясывающая весь замок открытая галерея, и сразу увидел Смаклу.

Младшего слугу били. Причём били сильно.

Два парня лет шестнадцати, загнав гоблина в тесный закуток под лестницей, награждали беднягу крепкими тумаками. Смакла прикрывал руками лицо и живот и терпел. Летописный замок, как видно, был переполнен любителями избивать слуг, а слуги почему-то все как один предпочитали сносить побои молча. Они не кричали, не возмущались, не звали на помощь. То ли понимали, что всё равно никто не поможет, то ли соглашались с тем, что бьют их за дело.

Парни трудились расчётливо, без спешки, зная, что гоблин никуда от них не денется, — и Смакле приходилось туго. Тем более что он не сопротивлялся. Его можно было понять. Трудно сопротивляться, когда тебя охаживают два здоровенных парня, у которых на двоих четыре крепких кулака, а у тебя только два не слишком больших. Смакла ещё стоял на ногах, но лишь благодаря тому, что за спиной у него была стена, и падать ему было некуда.

Стёпка в нерешительности остановился. Смаклу срочно нужно было выручать, но кто бы подсказал — как? Драчуном Стёпка никогда не был и по этой причине махать кулаками никогда не умел. Вернее, махать-то как раз умел, а вот попадать ими куда следует — не очень. Ваньку бы сюда... Но всегда и во всём умеющий постоять за себя Ванес мог сейчас мериться силами разве что с неведомыми и очень далёкими элль-фингами или как их там.

Стёпка сжал в кулаки разом вспотевшие ладони. Парни не унимались, они уже вошли во вкус, один даже пинать гоблина собрался. Делать нечего, придётся вмешиваться. Ох, и накостыляют мне сейчас! На душе стало тоскливо и пасмурно. Хорошее настроение испарилось без следа: ни лёгкости в голове, ни бесшабашности. Парни были выше его, старше и, само собой, сильнее. К тому же, их двое. Значит, бить будут сразу с двух сторон, и в левое ухо и в правое. Весёленькое получается приключение, нечего сказать. Подорожный страж тут едва ли поможет, он от магии защищает, а тут обычные кулаки.

Смакла после особенно сильного удара в живот согнулся и упал на корточки. Всё, понял Стёпка, медлить больше нельзя. "Того, что повыше, пнуть сзади под колено, а второго толкнуть так, чтобы он воткнулся головой в лестницу. И удирать сразу вдвоём, пока не опомнились. Лишь бы Смакла способен был бежать, а то утащить его на себе я хоть убейте не смогу".

Он уже приготовился было пинать и толкать, но его вдруг осенило. Неужели непременно нужны кулаки? А голова на что?

— Смакла! — гаркнул он, засунув руки в карманы и постаравшись придать своему лицу уверенное выражение. — Где тебя носит с утра, дурень ты бестолковый? Дядя велел, чтобы ты сей же миг явился к нему!

Парни оглянулись. Стёпка с некоторым облегчением обнаружил, что они не гоблины и не вурдалаки. Обычные простецкие пацаны с сытыми физиономиями, не обезображенными, как говорит папа, интеллектом. Впрочем, он прекрасно понимал, что и эти обычные вполне способны отделать его за милую душу.

— Ковыляй мимо, огузок! — велел тот, что был пониже.

Но его тёмноволосый дружок проявил похвальную осторожность:

— Чейный дядя?

Стёпка уставился ему прямо в глаза и сказал, стараясь не дрогнуть голосом:

— Мойный дядя, чей же ещё! Чародей Серафиан, знаете такого? Отец-заклинатель требует его к себе, а этот лентяй подевал куда-то дядины сапоги.

Насчёт сапог он, конечно, зря ляпнул, не подумал как следует. Времени просто не хватило сообразить. Станет ли уважающий себя чародей звать слугу для того, чтобы отыскать свою запропавшую обувь? Уважающий себя чародей щёлкнет вот так пальцами, и сапоги сами прибегут к нему и сами наденутся на ноги, извинившись предварительно за опоздание.

Парни, однако, услышав громкое имя дяди, слегка подрастерялись, на что, собственно, Стёпка и рассчитывал.

— Ладно, гниляк, — негромко бросил тёмноволосый, пнув Смаклу напоследок. — Перетолкуем после обеденной трапезы. Кусалки я тебе всё одно повышибаю. А ты, племянничек... — он показал Стёпке не такой уж и большой кулак со сбитыми костяшками. — Ничего не видел и ничего не слышал! Уразумел?

Стёпка чуть было не кивнул, но в последний момент, хвала предкам, сумел удержаться. Страх отступил, осталась только холодная злость. Неужели он позволит этим... дубинам приказывать ему, что делать и как жить? Демон он, в конце концов, или не демон?

Парень отвёл глаза первым, признав тем самым Стёпкино право на неподчинение. Понял, верно, что с чародеевым племянником лучше не связываться, потому что по шее ему ты, может, и дашь, спрятаться потом от дядюшкиного чародейского гнева уже вряд ли получится.

Демонстративно шаркая подошвами, оба обидчика не спеша удалились вниз по лестнице.

Смакла поднялся с пола и принялся отряхивать штаны. На левом колене зияла свежая прореха.

— Какие ещё сапоги? — буркнул он. — Не одевал я никаких сапог.

— Да это я соврал, чтобы они от тебя отвязались.

— А-а-а, — протянул Смакла без особой радости. Он осторожно потрогал припухшую губу и шмыгнул носом. — Я бы и сам их окоротил, да они из-за угла набросились. Подстерегли.

— За что они тебя?

— Так, — Смакла смотрел в сторону, не желая встречаться со Стёпкой взглядом. — Поспрошал я у них не ко времени... кое об чём.

— И за это они тебя ногами пинали? — не поверил Стёпка. — Или у вас тут все такие шизанутые? То пальцы откусывают, то палками лупят. В хорошенькое место ты меня вытащил!

— Не лупили меня палкой, — возразил Смакла.

— Да не тебя, другого гоблина. Мордастый такой вурдалачище пацанёнка лупил.

— За деньги они меня били, — признался вдруг Смакла.

— Как это? — не понял Стёпка. — Им кто-то заплатил, чтобы они тебя вздули?

— Я дал Махею в долг. Давно, ещё по зиме. Ажно пять кедриков братовьям дал, понадеялся, дурень, на твёрдое слово... Утром нынче подошёл, говорю: верни, мол, мне деньги шибко надобны. А он сразу в морду, выродок чело... гниляк такой!.. А ты куды усвистал? — набросился вдруг гоблин на Стёпку. — Я тебя с утра ищу, весь замок трижды обежал, хотел уже к чародеям на поклон идти! Шлындат тут без толку, руки в карманы, а мне за тебя!..

— Да я на дозорную башню поднимался.

— Какого рожна тебя туда понесло?

— Дело важное было.

— Дела у него! Какие ещё дела?

— Ты бы хоть спасибо сказал! — рассердился Стёпка. — Переломали бы тебе сейчас рёбра, как бы тогда Ванеса спасал?

— Не обучены мы "спасибы" говорить, — огрызнулся Смакла, слизывая с губы кровь. Кровь у гоблина была обычная, красная. — Никто не просил тебя встревать. Сами толковать с такими умеем, не хуже иных прочих!

Вот оно как! Стёпка даже опешил. И вот с этим неблагодарным гоблином ему предстоит целую неделю топать через полную опасностей тайгу? Из одной тарелки, можно сказать, есть, рассчитывать на него, от врагов, чего доброго, спасать?.. Ага, спасёшь такого, а он опять... окрысится. Привалило, что называется, счастья нежеланного! Недаром его тот чародей в капюшоне немутью назвал. Немуть и есть. Если бы не Ванька, в гробу бы я видал таких попутчиков! Нехорошо так думать, но, похоже, неспроста его тумаками награждали.

Побитый, драный, извалянный, с распухшей губой, — вид Смакла имел весьма жалкий. Вся его смелость выеденного яйца не стоила, а размахивать после драки кулаками любой сумеет. И если в каморке Стёпка понял, почему младший слуга просил у демонов хутор, то теперь стало ясно, почему он хотел стать самым сильным. Сильнее даже Махея.

— Эх ты, гоблин! — сказал ему Стёпка. — Вот так и будут тебя всю жизнь лупить, если ты даже другу спасибо сказать не хочешь.

— Перебедую и без друзьёв, — сказал Смакла. — А вот как мы без харчей до элль-фингов добираться будем, того я не ведаю.

Стёпка беззаботно отмахнулся: подумаешь, проблема!

— Не переживай, — сказал он. — Кое-что у меня есть, а остальное купить можно.

— Купить, — недовольно пробурчал себе под нос Смакла. — Глянь, какой купец сыскался... То золота добыть не могёт, а то ему не пойми за какую радость харчей с верхом навалят.

— Навалят и ещё добавят, — засмеялся Стёпка. — А у тебя что, совсем нет денег?

— Одна полушка осталась. Даже на переправную пошлину не хватит, — Смакла тяжело вздохнул. — Пёхом придётся пылить. Задарма рази ж кто повезёт.

— Ага, — обрадовался Стёпка. — Значит, если заплатить, то нас могут подвезти. А кто туда, к этим горам, ездит?

— Купцы обозы гоняют, — пояснил Смакла. — Охотники ездют, древорубы опять же, солевары с углежогами... Попроситься к кому-нито в телегу, может и возьмут. Ежели расплатиться сумеешь.

— Почему же чародей с тобой за службу не расплатился? Ты у него разве за бесплатно работал? Или у вас слугам деньги совсем не положены?

Гоблин посмотрел на Стёпку, как на умалишённого:

— Серафиан?! Мне?! Да откудова ты этакий сверзился?..

— Оттудова, — напомнил Стёпка, ткнув указательным пальцем в небо. — Забыл уже?

Смакла скривился, словно от зубной боли:

— Всю память мне поотшибало из-за этих гниляков, а ведь по голове, кажись, не били. С каких таковских радостев хозяин соберется мне платить, коли я ему сам со всех сторон должен? Батя мой запрошлым ещё летом прикупил урожайных заклинаний ажно на десять лет — вот я за них и отрабатываю.

— Серафиан, вроде бы, сказал, что прощает ваш долг, — вспомнил Стёпка не понятые им прежде слова чародея.

— Он простит мне тот долг, ежели я выкраду у элль-фингов твоего Ванесия. А ежели не выкраду, то... — Смакла махнул рукой.

— Ваньку, — поправил Стёпка. — Иваном его зовут. А теперь скажи мне, сколько примерно денег нужно, чтобы до элль-фингов добраться?

Гоблин закусил губу, прищурился, скумекал что-то своей лохматой головой:

— Пять кедриков в самый раз и хватило бы. И на дорогу и на харчи. Ещё на обратный путь столько же... — Смакла осёкся, вспомнив, видимо, что демонам в замок возвращаться не нужно, и в случае успешного завершения спасательной миссии добираться до дому ему придётся в одиночку. — Проклятый Махей! Чтоб его навыверт зачаровало! Чтоб вся его родня банную почесуху подхватила! Чтоб ему!..