Фраппе из снежного прошлого

И в данный момент ей хотелось просто скорее закончить все, что они делали в этот момент, и продолжить то, что обоих заставляло следить за каждым движением другого.

— Думаешь, без чашки будет удобней? — вопрос Игоря, заданный с некоторым сомнением, заставил Дарину растерянно посмотреть на то, что именно она творит.

Погрузившись в переживания и чувства, которых не ощущала так долго, она напрочь забыла о какой-то там мерной посуде. И неосознанно сыпала муку в миску пригоршнями, второй рукой размешивая тесто.

— Ой! — ее растерянность, видимо, послужила для Игоря ответом на вопрос.

Он подошел к ней ближе и обнял.

— Не волнуйся, — тихо и спокойно проговорил Игорь ей в ухо. — Может, так и правда лучше, ты сможешь насыпать столько муки, сколько надо для этого теста, и не будешь волноваться, все ли в порядке с твоей мерой, — он лукаво подмигнул ей.

Дарина улыбнулась, поняв, что когда он рядом — нет ничего сложного. И не важно, что именно они делают. С Игорем она готова была на все, и страх поражения, неуверенность, что Даря не способна к чему-то — уходили из ее души, сменяясь тихим счастьем и любовью к этому невероятному, слишком доброму и такому великодушному мужчине.

— Ну, — она вздохнула и улыбнулась. — Ничего другого, похоже, все равно не остается, — признала Даря и потерлась щекой о его шею, чувствуя, как сжимается все внутри от его жадного, резкого вдоха. Если честно, ей казалось почти чудом то, что Игорь все так же сильно, как и когда-то, хотел ее и не скрывал своего желания от Дарины.

— Даря, — его голос изменился. Стал таким глубоким, что она непроизвольно выгнулась, словно стремилась впитать этот звук каждой клеточкой. — Ты не подумай, что я угрожаю, — с хриплым смешком проговорил Игорь. — Но если ты не закончишь с этим тестом за пять минут — то лучше сразу прекращай. Дольше моей выдержки не хватит, — сипло предупредил он. — Я слишком сильно хочу тебя, — его рука скользнула под подол ее платья, и жадно сжала бедро Дарины, притянув ее ближе.

Миска звонко зазвенела по столешнице, когда Дарина задела ее ладонью, пытаясь найти опору в столе. Колени подогнулись, а пульс зачастил так, что заглушал в ушах все иные звуки.

Как, спрашивается, после такого заявления, можно месить хоть какое-то тесто?!

— Ну так что? — все тем же тоном, от которого Дарина совершенно теряла связь с реальностью, уточнил Игорь, щекоча своим дыханием кожу ее шеи.

Она уже открыла рот, чтобы ответить, что всегда может начать заново с его помощью, когда ее глаза скользнули по миске. С некоторым удивлением, которое, впрочем, сильно гасилось возбуждением, разжигаемым близостью и ласками Игоря, она поняла, что кажется впервые замесила тесто, которое ни к чему не липло, а спокойно лежало в миске красивым и аккуратным колобком.

— Думаю, мы уже закончили с ним, — дрожащим голосом констатировала Дарина.

И, накрыв миску первым попавшимся под руки полотенцем, обернулась к Игорю, со всей своей страстью обняв его за шею.

Довольно усмехнувшись, он алчно впился в ее рот, еще крепче сжав руки на теле Дарины. Ни одного из них не волновало, что оба были в муке. Все, что поглощало их мысли — это стремление стать еще ближе, сплавиться друг с другом настолько, насколько это вообще возможно для двух человек.

Тяжело глотая воздух в кратких перерывах между поцелуями, цепляясь пальцами за петли его сорочки, почти отрывая пуговицы, Дарина отчаянно стремилась добраться до тепла кожи Игоря. Несмотря на всю жару в кухне, ей казалось, что ее трясет от холода без этого ощущения.

Из его горла вырвался низкий одобряющий звук, заставивший кожу Дари покрыться мурашками. Внизу ее живота натягивалась, сворачивалась тянущая, болезненно-сладкая истома, заставляя сердце стучать все чаще, и тянуться к любимому. Игорь подхватил ее под попку, усадив на стол так, чтобы их лица оказались вровень, и хозяйским, властным жестом стянул платье с плеч Дарины.

Уже утратив понимания того, кто они и где, она с радостью выгнулась навстречу его рукам и губам, подставляя нежную кожу потяжелевшей груди под ищущие губы Игоря.

Но он не спешил.

Обхватив груди Дари ладонями, так нежно, словно боялся причинить ей боль, Игорь с протяжным вздохом просто жадно смотрел на нее, такую растрепанную, обнаженную до талии, и казалось — не мог наглядеться.

— Какая же ты красивая, — почти с благоговением выдохнул он, дразня ее соски поглаживанием своих пальцев. Так, что Даря всхлипывала, ощущая кожей каждую трещинку и потертость его ладоней. — Еще красивее, чем раньше, — он медленно наклонился и потерся щекой о ложбинку между грудями Дари. Нежно поцеловал кожу, все уверенней приближаясь к уже напрягшейся темной горошине соска.

Она всхлипнула, застонала от избытка ощущений, которые успела забыть, от чувств и эмоций, которые скапливались все эти годы внутри ее тела, в сердце.

— Да, ладно, — прерывисто возразила Даря. — Я не могла стать красивее, ведь теперь я старше, и наоборот...

Его пальцы жестко легли на ее лицо, прервав самокритику.

— Не спорь со мной, — с усмешкой покачал головой Игорь. — Я лучше разбираюсь в женской красоте, — веско добавил он, уже обхватив сосок губами, и жадно втянул тот в себя.

Она застонала. Хотела снова возразить, но потеряла нить рассуждений, отдавшись во власть его губ, дразнящих ее тело, его пальцев, ласкающих второй сосок.

Ощущая потребность быть к нему еще ближе, Дарина обхватила бедрами пояс Игоря.

Его возбужденная плоть толкнулась в ее влажную, пульсирующую сердцевину, заставляя полностью забывать обо всем на свете. Крепче прижав голову Игоря к своей груди одной ладонью, она уперлась второй в стол, подавшись бедрами навстречу телу любимого.

Игорь низко и хрипло застонал, еще глубже втянув в себя ее грудь. И принялся дальше стягивать платье с Дари.

Какой-то звук, вмешавшийся в их лихорадочное стремление обладания друг другом, вынудил обоих удивленно поднять головы. На плитке пола, еще покачиваясь, лежала металлическая кружка, в которой Даря замешивала опару.

Губы Игоря растянулись в насмешливой, но до ужаса довольной улыбке.

— Предлагаю перебраться в комнату, — хрипло протянул он, щекоча дыханием ее грудь. — Пока мы здесь не разгромили все, — Игорь поднял лицо и занялся ее губами.

Дарина была не против. Только ее лишили возможности не то, что говорить, а и дышать.

Впрочем, Игорь видимо и не думал, что она начнет сопротивляться. Не прерывая поцелуй, он подхватил ее под попку обеими руками и снял со стола.

Ноги Дарину держали плохо. Но Игорь, похоже, и не собирался отпускать ее и на шаг от себя.

Все так же целуя, он потянул ее в полумрак неосвещенного коридора.

В зале было тоже темно. Она не включала здесь лампы, пока возилась на кухне, но им не было дела до света. Память о телах друг друга слишком крепко сидела внутри сущности каждого. И пусть они жадно тянулись, гладили, целовали один другого, это скорее было желание вобрать в себя сущность любимого человека, чем изучить, познать. Для их узнавания глаза не являлись основополагающими.

Дарина взяла инициативу на себя, когда Игорь немного растерянно замер на пороге. Понимая, что ему сложно сориентироваться в новой обстановке, она потянула любимого к дивану. Он пошел за ней.

Но стоило им добраться до цели, как период ее "преобладания" кончился. Игорь мягко надавил на плечи Дари, тем не менее без разговоров показав, что именно он руководит их действиями. Впрочем, она была только рада подчиниться. Сама Даря уже не могла думать или размышлять над поступками. Ей просто хотелось ощущать на себе тяжесть такого любимого и родного тела Игоря.

И похоже, их желания совпадали в этом.

Заставив ее растянуться на диване, Игорь окончательно избавил Дарю от платья, пока она сама стягивала с его плеч полурасстегнутую рубашку.

С тихим смешком он поймал ее руки, уже добравшиеся до брюк, и мягко отвел их своей напряженной и твердой плоти, толкнувшейся Даре в ладонь.

— Я сейчас не в настроении для игр, милая, — хрипло и откровенно признался он, накрыв ее собой. И завел ее сведенные кисти за голову Даре, чтобы открыть грудь для своего требовательного рта. — Ты меня слишком сильно возбуждаешь.

Ей нравилось понимание, что она настолько будоражила Игоря.

Довольно застонав, Даря выгнулась, обхватив его талию ногами и настойчиво потерлась о горячую, тяжелую и твердую плоть Игоря. Чем вызвала и у него низкий горловой стон.

— Подожди минуту, — хрипло попросил Игорь, и она ощутила, как он потянулся куда-то в сторону.

"К брюкам, которые они только что отбросили на пол", вдруг поняла Даря.

Ей не надо было долго думать, чтобы сложить два плюс два.

И пусть понимала Дарина всю здравость его предусмотрительности, в душе что-то замерло, заставив прикусить губы.

Он не мог увидеть этого в темноте комнаты, нарушаемой только отсветом фар проезжающих по улице машин. Но тем не менее, каким-то образом, Игорь ощутил, что в ней что-то изменилось.

— Дарина? — осторожно спросил он, уже вновь накрыв ее своим телом. Его губы упирались в ее щеку, лаская уголок губ. — Милая, что случилось? — настороженно прошептал Игорь.

Даря глубоко вдохнула, почти ощущая, чего ему стоит сдерживать непроизвольные толчки бедер и просто ждать, пытаясь выяснить причину изменения в ее настроении. Она чувствовала грудью бешеный стук его сердца, ощущала на языке привкус его испарины, выступившей на коже Игоря от возбуждения и напряжения.

— Ничего, — прошептала она, покачав головой. И повернулась, стараясь изгнать глупое опустошение из своей души поцелуем.

Только Игорь не поддался на эту уловку. Прижав ее рот своим, он нежно потерся всем своим телом о кожу Дарины.

— Ты не уверена, что хочешь так быстро переходить к сексу? — мягко, но предельно откровенно спросил он, прикоснувшись своим лбом к ее виску.

По его грохочущему пульсу Даря могла оценить, чего Игорю стоил такой вопрос.

— Уверена, — с отчаянной решимостью возмутилась она, подумав, что очень странно было бы предположить иное, учитывая ее горячий ответ на любое его действие. И несильно качнула бедрами, заставив Игоря сипло прошептать неразборчивое проклятие, когда его плоть заскользила по ее влажности. — Более чем уверена.

— Тогда почему ты от меня закрылась? — с некоторым недоумением прошептал Игорь, погладив рукой ее грудь.

Она опять закусила губу. И несмотря на то, что тело пылало под ласками Игоря, душа рвалась надвое.

Ей было стыдно спрашивать. Казалось, что она не имеет никакого права...

— Даря? — требовательно протянул Игорь, почти приказывая.

Ее собственная ладонь скользнула по его плечам, погладила линию сильных рук Игоря, и Даря переплела свои пальцы с его, попытавшись забрать небольшой квадратик холодной упаковки презерватива из ладони Игоря.

— Ничего, это не важно, — настолько легко, насколько смогла, отмахнулась она, потянув за край упаковки. — Я люблю тебя. И очень сильно хочу, — честно и совершенно открыто призналась Дарина, дразня языком ухо Игоря. Она знала, что это было его слабое место и пыталась воспользоваться этим.

Но похоже, не убедила его своим ответом.

— Дарина, — прерывисто от возбуждения, но все так же требовательно повторил Игорь, упершись локтями в диван по обе стороны от ее лица.

По его тону она поняла, что Игорь не отстанет, пока не выяснит все до конца. Вот только боялась, что у нее не хватит мужества выговорить это вслух. Несмотря на то, что тело дрожало и ныло, требуя продолжения.

— Я..., — она тяжело сглотнула и трусливо уткнулась ему в грудь, словно прячась. — Я больше не гожусь на роль матери твоих детей, Игорь? — едва слышно прошептала Даря, все еще терзая в руке несчастный квадратик фольги.

Игорь решил, что ему чудится. Что он просто неправильно расслышал то, что так несмело даже не выговорила, выдохнула Даря в темноте.

Да только пальцы, сжимающие ее щеки, задрожали, а кровь с такой силой ударила в голову, что искры замелькали перед глазами. Тяжело выдохнув, он попытался призвать себя хоть к подобию здравости. А потом послал эти попытки к лешему.

Игорь был готов к ее страху, к осторожности, к просьбе двигаться медленно и постепенно. Но вот такого... такого он от своей Дари не ждал.

Шумно втянув через нос воздух, он с такой жадностью припал к губам Дарины, что ей вероятно стало немного больно, только и прекратить своих алчных, требовательных ласк Игорь не мог.

Его руки скользили по ее коже, разгоняя холод, который он каким-то шестым чувством ощущал в ее венах, прогоняя этот страх и самоуничижение. Обхватив ее ладони своими, он вновь завел руки Дарины за голову, и нежно коснулся губами сомкнутых век, отбрасывая из ее рук измятый презерватив.

А потом, видя отсвет уличного света в удивленных, распахнувшихся глазах Дарины, с тихим горловым стоном, наконец-то погрузился в ее тело.

И застыл, несмотря на то, что жар в крови требовал неистового погружения, покорения ее сущности. Игорь в этот момент просто упивался этим ощущением. Их единением, такой близостью, которой никогда не имел ни с кем другим. И словно глупый неопытный мальчишка, понял, что на глаза навернулись слезы, когда он ощутил благоговейный вздох Дари, когда почувствовал, как она прижалась к нему каждым миллиметром своей кожи.

Он наклонился к ее лицу, губами собирая солоноватые капли ее собственных слез.

— Неужели ты думаешь, что если бы я хотел детей от другой, то еще не имел бы их? — с каким-то невесомым, искрящимся чувством счастья в душе, тихо прошептал Игорь в ее рот, снова целуя прикушенные губы.

И тут же толкнулся в глубь ее тела, поняв, что больше не имеет сил сдерживать желание.

По щекам Дарины сильнее заструились слезы. Он ощущал это, собирая, ловя каждую своими губами. Но стоны, срывающиеся с ее губ в ответ на очередное его движение — были звуками удовольствия. И это сводило Игоря с ума, переполняя сердце страстью и нежностью к своей любимой женщине.

— Я люблю тебя, — хрипло прошептала Дарина, и высвободив свои руки из его плена, неистово сильно обняла плечи Игоря. — Люблю больше всего, — ее губы скользили по его щекам, целуя дергающуюся на виске жилку. А бедра Дари подавались навстречу каждому его погружению, каждому движению Игоря. Она выгибалась и стонала, продолжая его целовать. — Не отпускай меня, пожалуйста, — попросила Даря с отчаянной болью в голосе. — Никогда не отпускай больше. Без тебя я пустая и ...., — ее шея выгнулась, а из горла вырвался крик удовольствия, но Игорь не собирался останавливаться, продолжая погружаться в тело Дари, вновь и вновь заставляя любимую дрожать. — Не хочу снова быть словно стертой, — всхлипывая, прошептала она, перемежая свое признание стонами.

— Не отпущу, — яростно поклялся Игорь, и отчаянно впился в ее губы, поняв, что больше не имеет сил оттягивать оргазм. Его движения становились все напористей, настойчивей, пока и он сам, с тихим хриплым стоном, не излился в нее, чувствуя, как обхватывает его дрожащая от удовольствия плоть Дарины. — Никогда не отпущу, — задыхаясь, повторил он свое обещание. И подумал, что и сам эти годы жил так, словно был лишь черно-белым затертым эскизом, вместе с ее уходом потеряв все краски, наполнявшие их жизни.