Мбк: Правда о мире

Не отводя взгляда от зеркала Инк стал накладывать маскировку на свои рога. От кончиков и ниже они постепенно становились прозрачными, напоминая не то хрусталь, не то — лёд. В пространстве между ними он нарисовал символ, аналогичный оставленному на щеке Наркерта. После небольших раздумий распылил его, опираясь на образ северного сияния. Марево расползлось над головой и окутало всё тело.

«Охлаждение, — убеждал себя Инк. — Мои рога обращаются в лёд и это марево тоже становится всё холоднее.»

Холодом и правда потянуло. Марево сместилось к потолку, создавая легкий сквозняк. Когда больше половины рогов стали напоминать ледяную скульптуру, из сияния, сменившего свой цвет на льдисто-голубой сорвалась снежинка. Инк смотрел на неё завороженно, подставил ладонь, не смея верить, что сотворил настоящую магию. Способности, золотистое свечение, супер-память — всё это было удивительным, но казалось пресным. Добиться самому, открыть нечто новое, постичь невыразимое чувство достижения пусть наивной и детской, но мечты… Есть большая разница между тем, что дано кем-то и тем, что создано самостоятельно. Сладостное чувство затопило естество Инка. Отказаться от такого он уже не сможет. Холодный воздух спускался вниз, обтекая тело ленивым невесомым водопадом.

«Я теперь могу кондиционером подрабатывать, — пришла в голову Инка глупая мысль. — Так ведь и с огнём должно получиться? Просто представить…»

С новыми опытами он решил повременить. Чувство было слишком ярким и приятным. Хотелось насладиться им в полной мере, не разбавляя другими эмоциями и не разменивая на лишнюю суету.

Инк посмотрел на остальных в комнате.

— Ты восстановил своё ледяное тело? — завороженно проговорил Киасс, не отводя глаз от нескольких новых снежинок.

— Нет, — тихо ответил Инк. — Это другое.

Выражение лица Грэнка он понять не мог. Мотоциклист выглядел побитым, но умиротворенным. Он думал о чем-то своём и ничем не выдавал места, в которое унеслись его мысли. Арси, смотря на снежинки хмурилась, покусывая край нижней губы. Заметив взгляд Инка, опустила голову, бросая редкие взгляды на златокожего.

«Хобби, — подумалось Инку. — Оно для этого и существует, чтобы своими руками что-то делать. Это приятно. Эмоциональное вознаграждение — удивительная вещь. Киасс ведь алхимик. Наверное, тоже нечто подобное ощущает от успешного создания… что там он ни создавал. Нужно найти для себя профессию. Востребованную и такую, чтобы она дарила наслаждение лично мне.»

Выпрашивать подробности у Киасса, который знал о буфере больше всех остальных из их компании, Инк не стал. Подождать с вопросами до возвращения Глэма казалось правильнее.

Что-то полу привлекло взгляд. Две маленькие черные бусины на тонкой перекладине. Инк протянул ладонь со знаком и каплей силового поля подхватил вещь. От неожиданного ощущения он вздрогнул. После тренировок с каменной крошкой на арене Инк сразу пропитал одну из бусин силовым полем, вот только в этой вещи было нечто особенное — прозрачная субстанция проводника воли распалась, будто нечто яростное изнутри «накричало» на силу. Заставило отступить.

Уже более осторожно Инк окутал вещицу силовым полем — только наружный слой — и притянул в ладонь. Попытка повторно пропитать бусину силовым полем провалилась. Инк попробовал сделать это со второй — результат оказался тем же. Удивительно, но попытка проникнуть в обе бусины сразу оказалась более лёгкой, но что внутри всё же мешало — одна бусина содержала нечто «кусающее и рычащее», а вторая — «холодное и высокомерное». Именно так это ощущалось Инком. Интуитивно он попытался сгустить силовое поле и это удалось. Прозрачная субстанция стала напоминать клей, хотя и сильно уменьшилась в размерах.

«Контролировать тоже стало тяжелее», — удивился Инк.

Он тут же подумал о жвачке, которую уже не получится так легко отодрать от подошвы в жаркий день. Ассоциация казалась неприятной, а сокрытое в бусинах нечто не собиралось сдаваться. Инк сам не заметил, как активировал контроль крови.

Всё успокоилось. Одна бусина прекратила рычать, а вторая холодить. Это походило на молчаливое терпение с их стороны. Не слишком рады гостю, но всё же готовы потерпеть.

Инк начал осторожно пропитывать силовым предмет и стоило ему завершить процесс, как случилось нечто — в его разум стали вторгаться образы. Мужчина и женщина.

«Дитя, мы твои родители… Наша кровь божественна… несоответствие… любви… тебе не досталось нашей крови… обычных смертных… Крест Алзурии поможет… память… мир под защитой духа… шанс… найди способ соединить в себе… могущество…»

Слова всё сыпались из уст образов. Мужчина в серебристом халате, вокруг которого периодически сверкали молнии. Женщина в белом с синими узорами многослойной одежде и льдисто-синими украшениями. Голова Инка кружилась, он бросился в мир сознания, пытаясь рассортировать новое знание, удержать его. Всё прошло даже как-то привычно, хоть и делалось только второй раз — прозрачная бурлящая масса разошлась на дрожащие капли и позволила заметить некие сгустки теней, что летали лишь изредка просматриваясь то тут, то там.

Инк пытался ухватить их, но это было равнозначно попытке схватить призрака. Он ощутил, что пульсирует, а следом рассмотрел расходящиеся в стороны тонкие нити. Они пронизывали всё пространство, упираясь кончиками в дрожащие сферы.

«Нет… — понял Инк. — Всё не так. Это не сферы дрожат, а кончики нитей. Все эти сферы просто небольшие области, подсвеченные ими.»

Тонкие каналы оказались подобны оптоволокну. Теперь Инк ощущал себя маленькой звездой, распустившей сети в пространстве которое плохо пропускало свет. Он попробовал светить ярче, но инстинкт предупредил, что это плохая идея. Усилием воли Инк попытался сместить одну из нитей, но ничего не вышло, тогда он стал вспоминать о событиях в буфере, уделив внимание аукциону и несколько волокон плавно отошли в стороны. Какие-то сместились выше, какие-то ниже. Сами сферы изменились в размере.

«Моё внимание! Стоит сосредоточиться на других вещах и распределение интенсивности изменяется. Размер сфер изменяется из-за этого? Потому что мысли неспокойны? Тогда в медитации всё это должно исчезнуть? Если сознание станет светить ярче, оно охватит всё? Тогда выражение вся жизнь промелькнула перед глазами — не шутка? Люди пытаются найти способ решить проблему в своей памяти и тем самым начинают светить ярче, охватывая всё пространство разума? А если перестараются? Взрыв сверхновой? Звёзды… одна из форм эволюции для третьей ступени кинра?..»

Гипотезы, перспективы их проверки и применение новых знаний захватили разум Инка, отчего колебание нитей света стало хаотичным. Нити света прыгали с одного места на другое так быстро, что стали походить на молнии. К вибрации в этом мире добавился звук электрического треска. Успокоиться в итоге удалось, хоть и не сразу. Потоки стали спокойнее, а нити прекратили дрожать так сильно. В какой-то момент Инк так сосредоточился на тишине, что каналы света стали пропадать. В его внутреннем мире воцарился покой, а свет от «звезды» стал распространяться шире. К нему тут же потянулись затемнённые искажения. Они плавились, отдавая Инку послание от представителей высших сил — обладателей божественной крови — своему «дитя». Никто из них не говорил более четко, что добавило Инку разочарования. Узнать мальчик их ребёнок или девочка не представлялось возможным.

Информация отправлялась в разные стороны, но Инк постарался сконцентрироваться на «переплавленных» частях информации. Нити света ухватили их в небольшие сферы, а затем стали объединять в один сгусток, крупный и цельный.

— Спасибо, не сразу заметил, что чего-то не хватает.

Инк не сразу понял, что оказался в привычном мире.

«Поднять подняли, а разбудить забыли…»

Потребовалось некоторое время, чтобы осознать где он находится и вспомнить как зовут человека перед ним.

— Грэнк, не мог бы ты повторить? — сказал Инк.

Рядом раздался тихий смех Киасса.

— Я сказал: «спасибо», — Грэнк показал зажатые между пальцами бусины. Инк только теперь сообразил, что на ладони у него пусто. — Этот урод на арене… Ничего удивительного, что я не заметил, как пропали капли.

— Всё-таки нам не послышалось, Инк, — весело произнёс златокожий, — этот громила умеет благодарить людей.

— Это… — Инк указал на бусины, не зная, как правильно спросить об отношении между амулетом и соучеником.

— Пирсинг, — Грэнк говорил тихо, смутился немного, но быстро вернул себе уверенность. На полные недоумения взгляды окружающих мотоциклист задрал футболку и показал на пупок. Там виднелась царапина с запекшейся кровью.

— Ты сделал пирсинг, — Инк сам поразился тому насколько обличающе это прозвучало в его исполнении.

— Слушай! — Грэнк тут же разозлился. — Мне и самому это не нравится понял! Я уже появился таким. Как мне пришло в голову нацепить эту ерунду на пупок — понятия не имею. Память стирается в мире отражения, но однажды я смогу её восстановить. Уверен, на это была веская причина.

— Безусловно, — подтвердил Киасс с каменным лицом.

— Заткнись! — взорвался мотоциклист. — Всё, отвалите от меня. Буду отдыхать и восстанавливать силы. Завтра кому-то не поздоровится на арене.

Судя по насмешке в глазах Киасса, златокожий был уверен, что этим «кем-то» окажется сам Грэнк.

От ситуации всех отвлёк стук в дверь. Почти без задержки её приоткрыл молодой человек. Им оказался тот самый тип, что приблизился к ним в зале арены, пока другой потомок магов разделывал Грэнка под орех.

— Что тебе тут нужно?! — зарычал мотоциклист. — На драку нарываешься? Подожди до завтра.

— Нет, я просто с передачей сообщения, — маг только просунул голову в помещение, но выражение лица — ехидное, пренебрежительное и отчасти весёлое — вызывало у Инка желание ударить ногой в дверь так, чтобы незваному гостю прищемило шею. Воплощать порыв он не стал, но подумал, что было бы неплохо выяснить откуда в его разуме появляются подобные мысли. — Михаэлон устраивает приём в честь очередного этапа своего эксперимента. Кажется, подопытный кролик вам известен.

Маг скосил глаза на Арси. Попытка выманить из защищенного убежища очевидна, но кое-что сильно меняло ситуацию. На одной из щёк провокатора сиял символ — точно такой же, как наложенный Инком на лицо Наркерта.

«И отсюда возникает вопрос? Зачем другу Глэма притворяться другим человеком и пытаться отправить нас в ловушку?»

— — -

Симпатическая связь — мистический принцип воздействия на один объект через приложение усилия к его образу. Один пример — кукла вуду. Протыкая её жрец этой гаитянской религии якобы может навредить человеку. Для создания симпатической связи используются ногти и волосы жертвы при создании куклы. Другой пример — святые иконы/образы. Целительный эффект от прикосновения к ним сравнивается с прикосновением к самим святым. Если коснувшись Иисуса из Назарета можно было исцелиться, то это же произойдёт, если дотронуться до его достаточно точного изображения. Из понятия симпатической связи у разных народов появилось поверье о том, что фотография крадёт душу человека.

Глава 22 — Зерно

— Мы должны отправиться туда и спасти его! — едва тихие шаги молодого мага скрылись в отдалении Арси заговорила с уверенностью императрицы, отправляющей верных слуг на поле брани. Никому из учеников Глэма это не понравилось.

— Отвали! — Грэнк просто повернулся на бок на своей кровати. Теперь остальные могли видеть лишь его спину в помятой футболке. Продолжать разговор он точно не собирался.

— Это явная ловушка, — спокойно пояснил Киасс. — К тому же мы даже не знаем, действительно ли этот «подопытный» там будет. И даже если бы он там был…

Златокожий пожал плечами, не желая говорить вслух неудобную правду — всем было плевать на незнакомого человека из прошлой жизни Арси.

— Боюсь, нам всё же придётся идти, — задумчиво протянул Инк. — К нам только что заходил не маг. Это был Наркерт. Я его успел пометить раньше — финальное упражнение второй ступени и всё такое… Зачем он превратился и пытался послать нас в неведомые дали? Есть два варианта…

— Он наш враг или это ещё одно испытание от Глэма, — закончил мысль Киасс. — И откуда нам знать, что это не первый вариант?

— Ниоткуда, но, — Инк несколько раз сжал и разжал пальцы кулака, пытаясь собраться с мыслями, — помнишь причину, по которой мы приглянулись наставнику?

— Он посчитал нас безумцами под стать ему самому? — удивленно поднял голову златокожий.

Ранее Инк быстро обдумал ситуацию и получалось, что их действительно проверяют.

— Грэнк, успеешь восстановиться до вечера?

— Слушай, рогатый… ты правда думаешь, что от таких ударов можно легко отойти? Я, конечно, говорил, что завтра всем покажу, но давай начистоту — мне бы недельку отваляться для полного прихода в себя.

— То есть на тебя можно не рассчитывать? — уточнил Инк.

— Еще чего, — проворчал Грэнк, — конечно, я пойду с вами. У тебя же есть какой-то план?

— Да, будем угрожать им и попробуем выбраться оттуда живыми и с пленником.

— Это не план, — голос Киасса был наполнен укоризной. — Хотелось бы точно знать, что это не ловушка и Наркерт не переметнулся на сторону врага.

— И как мы это выясним? Пойдём спрашивать у всех подряд имеет ли Наркерт зуб на Глэма, действительно ли они друзья? Можно напороться на других «заговорщиков», если это подстава от работников арены.

Инк задумался о шансах на успешное выполнение задуманного. Мысли быстро перескочили с вечно недовольного парня на бусины с божественной кровью, а именно ей образцы были скрыты под пластиком — Инк был уверен. Отчего-то захотелось тут же вернуть Крест Алзурии. Чувствовалось, что для него нет причины и мотива. Не было алчности, жажды силы или любопытства или чего-то иного. Это настораживало. Вывод напрашивался сам собой — желание было навеянным. Полученные из бусин воспоминания говорили, что правда раскроется потомку только после исполнения мечты и перехода в мир отражения. Видимо, амулет как-то воздействовал на человека, заставляя дорожить им, провоцируя нежелание расставаться с вещью.

«Это должно затрагивать только потомков высших сил, так? — размышлял Инк. — Если первое поколение не справится, то один из его детей может унаследовать больше божественной крови…»

Мысли казались правильными, но гораздо больше воодушевлял тот факт, что неким образом можно оставить внушение. Инк верил, что в скором времени сможет лучше ориентироваться в мире своего разума. Где-то там должно быть нечто, ответственное за навязанное желание. Научиться делать подобные закладки самому себе или другим людям было всё равно, что стать гипнотизёром... или ментальным магом, если говорить терминами фантастики и вселенных рпг-игр. Сами способности, полученные в мире отражения, Инк считал такими же закладками в разуме. Выходило, что изучение навеянного желания могло в перспективе привести к пониманию силового поля, контроля крови и микроманипуляции. Не слепо использовать дары, а понять их на самом глубоком уровне — это то, чего Инк сейчас желал больше прочего.