Скользкая дорога

— Что вы! Он и внимания не обратил. Среди американцев вообще не принято чваниться. Но вы-то русский! Тут у меня и сомнений нет. Но не крестьянин. У них "шапку ломать" перед начальством в крови.

Простонародный говор ваш не особо естественный. Вы подбираете слова, прежде чем сказать. Так делают иностранцы. Но, я уже убедился, что вы, кроме русского, никаким другим языком толком не владеете. И настоящий, природный русак. Так виртуозно и к месту изъясняться русским матом, как вы, ни один иностранец не сумеет. Что скажете?

Пожимаю плечами.

— Еще? — у Куприянова на лице написано удовольствие от игры в детектива. Упивается процессом, не задумываясь, кто же может прятаться в тени. Зачем он прячется. И на что этот, спрятавшийся, способен. Постараюсь не обидеть гостеприимного хозяина. Черт возьми, самому интересно, что же ему в голову придет. Петрович меж тем продолжает:

— Ваши руки похожи на руки официанта. Или инженера. На руки человека, почти никогда не занимавшегося тяжелым трудом. К священнослужителями без всякого почтения относитесь. Или эта ваша "оборона". Да вся затея с вооружением рабочих из ряда вон! Крестьянин бы доложил и ждал, как начальство рассудит, а вы сразу предложили решение. Настояли на нем! Мало того, выбрали самых способных и решительных людей, подготовили их. В кратчайший срок! А оружие? Лавошник ужо всему городу разболтал, что винтовки вы брали с понятием, самые лучшие! И наши мужики под вашим началом действительно перепугали всех бандитов в округе. Уже неделю как в округе про грабежи не слышно. А в Сакраменто и Сан-Франциско люди на улицах, в барах, кофейнях и ресторанах, на базаре болтают про горстку отчаянных русских, перестрелявших банду. Про вас даже в газетах пишут! Вот, извольте прочесть. Вчерашний нумер.

Куприянов поднял со стола "Sacramento Union" и показал статью. "Russian counter strike (78) !" Я развел руками:

— Петрович, по аглицки читать не умею. На базаре, в лавке, обьяснюсь, а читать — пока нет.

Он развернул газету, прищурился, мотнул головой:

— Эвон, заголовка-то какого удостоились! "Русский контрудар!" Словно про войну писано!

"Итак, не успело солнце растопить скудный снег на полях и оврагах вокруг Сакраменто, как люди, именующие себя скваттерами, тут же занялись любимым делом — начали вбивать в почву колья, объявляя, что эта земля принадлежит им по праву. "Право" они толкуют по своей правой ноге — куда поставил, тут и прав. Успех в тот день им не сопутствовал — у земли оказались хозяева, проделавшие ту же самую процедуру намного раньше. И, наравне со скваттерами, считавшие эту землю своей. Почему, несмотря на полную схожесть взглядов, они не пришли к согласию — неизвестно. Обсуждение получилось настолько энергичным, что на шум собралась половина города. Даже шериф почтил мероприятие своим присутствием. Пока скваттеры дискутировали с фермерами, вторая половина города, весёлая и бесшабашная, решила устроить вечеринку.

Собравшись в баре, они оросили свою бренную плоть виски и, рассудив, что Отец наш небесный завещал делиться, принялись делить имущество отсутствующих жителей города в пользу ближнего, коими полагали себя.

Подпалив бар, где начался карнавал, а так же изрядно преумножив содержимое своих карманов, веселые ребята решили засвидетельствовать почтение Господу за столь щедрые дары. У ворот православного храма кто-то из пришедших, исчерпав аргументы в теологическом споре, выстрелил в священника отца Майкла из револьвера.

Православные американцы по достоинству оценили религиозный порыв пришедших и немедленно отправили на встречу с Господом пятерых наиболее рьяных неофитов. Оставшиеся на грешной земле, в порыве религиозной экзальтации перебили стекла в храме и решили возжечь поминальный огонь в честь только что ушедших в мир иной. Не найдя ничего более подходящего, подожгли конюшню православного прихода. Русские приветствовали поджигателей картечью, от чего еще четверо весельчаков тут же предстали пред высшим судией. Кому не повезло с ним встретиться, разбежались, орошая тротуары кровью из простреленных рук, ног и прочих частей тела, при этом жалобно сетуя на русских и судьбу. И она их настигла, в лице городского шерифа, в тот же день. Русский ганфайтер Васья, застреливший в ходе столкновения пятерых налетчиков, в беседе с шерифом оценил нападавших непереводимым с русского выражением pidori jobanie и занялся вместе с остальными тушением пожара.

Редакция газеты соболезнует отцу Майклу и его семье , выражает надежду на благополучное выздоровление священника. Редакция благодарит решительных парней, защитивших американских граждан от уголовного отребья."

Русский контрудар! Американцы в своем стиле, ни вкуса, ни чувства меры! Заголовок для боевого листка в казарме, а не для газетной статьи! И стиль ёрнический, почти хулиганский. Желтая пресса, акулы пера, б

* * *

ь! Интересно, кто автор? Нашел над чем изгаляться, козел, там же люди погибли, обычные люди. Набить ему морду, газетеру этому, что ли? Встречу если, то врежу промеж косых, не побрезгую. Тем более, что он явно соврал — наглухо я застрелил троих, нет, четверых, если индейца считать. Остальных наши мужики положили. Подранков наделал много, это да.

Куприянов прервал мои размышления, продолжив свой спич:

— Трех месяцев не прошло с вашего приезда, а вы уже известная в Сан-Франциско личность. Сегодня приходили от мэра. Генри Кун желает видеть вас у себя в пятницу, к трем часам пополудни.

Поп требовательно воззрился мне в глаза:

— Так кто же вы, Василий Михайлович ?

Помявшись для приличия, втюхиваю ему ту же легенду, что и Никанорычу. Куприянов впадает в глубокую задумчивость, а я ухожу к себе.

Имя Генри ему совершенно не идет. Крепыш со славянским лицом, единственное, что выбивается из нормы — борода в норвежском стиле. А так Иван Иваном...встреть я его свое время на улице в том же Хабаровске или Владивостоке — мимо бы прошел, не обратив внимания.Хотя что-то знакомое есть в нем. Ну точно, он же на Баниониса похож (79)!

— Гуд дей,мистер Козирефф!

— Гуд дей, мистер Кун!

Он крепко жмет мою руку, пристально смотрит мне в глаза. Отвечаю простецким взглядом, мол, вот он я весь, жрите меня с кашей. Мэр начинает улыбаться. Я нейтрально смотрю в ответ. Состязание взглядов продолжается. Внезапно он отворачивается, щелкая пальцами, обходит стол и садится в кресло:

— Садитесь, мистер Козирефф. У нас длинный разговор, — на довольно сносном русском говорит мэр, — Вы удивлен?

Киваю.

— Напрасно. В город, где много русский, приходит-ся знать ваш язык.

Не могу удержаться и спрашиваю:

— Китайцев еще больше, чем нас. И вы..., — вопрос остается недосказанным, потому что мэр энергично кивает:

— Да, Бэзил, я могу говорить с китайцем. Но — к делу!

Согласно киваю, присаживаюсь. К делу — это хорошо.

— Да, о китайцах. Они активно стрелять в Сакраменто с ваш сторона. Журналист Клеменс, написавший статью в "Sacramento Union" по мой просьба умолчал этот факт. Но есть свидетель — люди ф церкоф, шериф Керри, его помочникс. Информация может разойтись. И тогда случит-ся китайский погром . Вигиланты, — мэр поморщился, — сильный партия, среди них много расист. Китайский конкурент сильно раздражать рабочий. А такой повод — китайцы убить белых, китайцы хэв ганз э-э-э-з иметь оружие и и, — мэр пощелкал пальцами, — сню-ха-лись с русски. Вы, русский, ими руководил. Погром может задеть ваш соплеменник.

Я ошеломлен. До встречи с мэром я считал, что все прошло более-менее хорошо — удачно отбились, сохранили людям жизни, церковь отстояли. Приобрели определенный авторитет среди местных. А оказывается, я опять вляпался в дерьмо! Нажил себе врагов, засветился, подставил наших под погромщиков... Так, стоп! Не торопись, Коля. Изложенное мэром — слишком односторонняя и весьма тенденциозная интерпретация событий. Такое возможно, да. Но только если кто-то очень постарается. Мэр упомянул вигилантов...

— Господин мэр...

— Просто Генри, Бэзил, просто Генри, — мэр с любопытством рассматривает мое лицо. Внезапно оживившись, предлагает :

— Хотите виски?

Набухаться с мэром было бы лестно, но разговор на очень серьезную тему, нужна трезвая голова.

— Благодарю, Генри, вы очень любезны. Но не сейчас. Может, потом, как нибудь...Скажите, а кому нужны китайские погромы?

— О! — на лице мэра удивленное уважение: — Бэзил, почему так поставлен вопрос?

— В перестрелке принимали участие всего трое китайцев. Остальные — русские. Со стороны нападавших был весь интернационал, даже индейцы, я сам подстрелил одного. Но они никого не интересуют. Значит, вопрос о китайцах возник искусственно. Кому это нужно? Зачем?

Мэр встал и прошелся по кабинету, заложив руки за спину. Встал и я — он все-таки намного выше меня по положению. Обернувшись ко мне, он сказал:

— Скоро выборы. Разный групп будут двигать на пост мэр свой человек. И пытаться дискредитировать мень-я, чтобы уменьшить количество претендент. А власть, допустивший массовый беспорядок — очень удобный мишень.

— В свете ваших рассуждений мишень — это я. Достаточно кому-то пальцем указать — вон тот русский, что в Сакраменто китайцами командовал и у меня возникнут большие проблемы.

— Проблэм? Кто рискнет нападать на ганфайтер, который застрелить файв э-э-э-э пять бандит в один стычка?

Я хмыкнул:

— Предположим, вы правы. Но как стычка в Сакраменто может повлиять на выборы в Сан-Франциско? Не вы допустили беспорядки.

Кун помедлив, произнес:

— Китайцы. Китайцы Сан-Франциско, а не Сакраменто андер армс э-э-э-з воружены , опасны, конкуренты, сбивать цена за любой работа, начать стрелять простой рабочий, надо их бить, выгонять. Есть люди, ведущие такой разговор. Они могут делать настоящий бунт. Вот и беспорядок, виноват власть, мэр, их тоже надо выгнать.

— Возьмите да арестуйте болтунов! И вся недолгА.

Кун от удивления выпучил глаза:

— За что?

— Да за что угодно! Прикажите полиции выявить и задержать смутьянов. Если болтают обычные пьянчуги-рабочие — за буйство в общественных местах. Пришлых полубродяг, обитателей ночлежек — за бродяжничество. Торговцы болтают — их оштрафуйте для начала за крыс в лабазе или торговлю некачественной продукцией. Не поймут или не угомонятся — арестуйте за обман покупателей и неуплату налогов. То же самое воровство, причем сразу у населения и у властей. Найти, кто на торгашей пожалуется легко,вы только распорядитесь их отыскать и завтра в полицию треть города придет. Болтают конторские клерки — за подстрекательство к бунту и связи с бомбистами. Клерки публика завистливая, на дознание хлипкая, взять одного и он с удовольствием донесет еще на десяток. Когда самые болтливые и наглые будут сидеть на ки...в полицейском участке, им будет некогда заниматься глупой болтовней. А кто поумнее — поймут, что делать можно,а что — ни в коем случае.

Кун не торопился отвечать. Он о чем-то размышлял, вышагивая по кабинету, подошел к окну:

— Я не ошибся в вас, Бэзил. Вы есть аналитик, вы жесткий, решительный. Вы сразу дать совет непростой вопрос. Я считать вас гуд э-э-э-э хорош кандидат для работа, которую я вам предложить от имени Правительства.

Он обернулся ко мне, подошел к столу, сел в кресло приглашающе махнув мне рукой:

— Садитесь, садитесь, Бэзил. Ваш поговорка — в нога правды нет, так? В марте наш правительство заключать с правительство Россия контракт на покупка русский владений в Америка. Для них формируется новый администрэйшн. Люди из Вашингтон обратиться ко мне с просьба найти достойный кандидат. В Вашингтон нет желающих ехать, как они сказать, в бокс э-э-э-э...ящик со льдом. Вы — подходящий кандидат. Я даже не знать, насколько. Вас не нужно учить язык и обычай, вы русский. Вы сможете проводить политИк наш правительство, избегать эксцесс, обычный, когда новый власть — чужак.

Нифига себе! У меня аж дыханье сперло. Вот это предложеньице! Прокашливаюсь, мысли лихорадочно скачут, хватаю одну, главную: Колян, это и есть удача! Один шанс из миллиона! Даже не раздумывай! Немедленно соглашайся. Такие возможности открываются...но почему я? И чем заслужил такую честь? Спрошу, не облезу...позже:

— Удивительно, что вас это заботит.

— Да, заботит. Мы не покорять Аляску. Мы ее купить. Мы ее будем развивать. Эксцесс любого рода — деньги брошены на ветер. Так говорят русские. Если можно избегать, надо избегать. Я продолжать вас хвалить, вы согласен? — Кун добродушно улыбнулся.

— Конечно. Люди обожают похвалы. Я не исключение, — за светской болтовней мне удается скрыть немалое удивление.

— Гуд, э-э-э— хорошо. Вас не испугать климат Аляска, как испугать вашингтонский нежный горожан. Айвен Петровиш мне говорить, что вы жить река Амур, там ошень похожий условий, суровый зима, короткий лето. Ваш действий показать ваш опыт командовать, опыт воевать. Вы хорош организатор. Вы даже на вид вызывать доверие. Сложить все в круг, я утверждать, что на Аляске вы быть на своем месте — вам не нужно адаптэйшн, вы сразу приступить к должность. Что вы сказать, Бэзил?

— Скажу, что весьма озадачен. Очень неожиданное предложение. И все-таки, Генри, как связан случай в Сакраменто с вашим предложением?

— Один идет из другой. Стрельба с участием китаец под ваше начальство — повод, чтобы устроить беспорядок. Чтобы не дать повод для беспорядок, Вы взять с собой китайский ганфайтер и уехать. Можете сделать из них ваш личный охрана. Уехать вы и они, а я обрушить почва под ноги тот, кто пользовать против мень-я инцидент в Сакраменто. Им будет нечем подтвердить свой болтовня, а просто слово не поверят. И ваш совет интрестинг, я буду думать....

— Хорошо, предположим, я с китайцами уехал. Но удалить нас — мало. Вы, Гарри, сами сказали, что осведомленных людей достаточно. Как с ними быть?

Мэр со значением поднял перед своим лицом указательный палец правой руки вверх:

— Шериф Керри, мой старый друг, проведет тщательный расследований. Роль китаец будет уменьшен или вообще исключен. Сэмюэл Клеменс тоже май френд, э-э-э друг. Он публико-вать результат расследований и писать уан-ту э-э-э один-два статья соответствующий тон. Айвен Петровиш обладать высокий авторитет и сможет убедить свой прихожан не болтать. А нет вас, нет китаец, кто подтвердить? Некого спросить. Я полагать, общий усилий, мы решить проблема. Как вы считать?

— Думаю, решите. Но почему вам просто не выслать меня вместе с китайцами ближайшим кораблем? Результат тот же.

Кун взглянул на меня с осуждающим сожалением:

— Жизнь жестоко вас бить. Вы совсем не верить в добрый отношений между люди, в удача и в хороший будущий. Вас не за что выслать. Вы не нарушить закон, вы защитить людей, вы спасти много американский гражданин. Вы заслуживать награда. Но так пошли дела, что вас и я угрожать один и тот же люди. Я решать дело с пользой для себь-я, вас и других. Быть неблагодарный пиг э-э-э-э свинья плохо. И я не быть свинья.

Я помочь себь-я, устранить угроза бунт и не пустить подрыв свой авторитэй. Я помочь важный лицо в Вашингтон, решив их проблэм с сотрудник депатмент внутренний дел на Аляска. Я помочь вам и у меня на один друг болше. Который можно обратиться помочь, ведь жизнь иногда бросает кости дабл уан. А вы, Бэзил, уехать на север, и, пройдя мимо лишений эмигрант, устроить своя жизнь. Или вам хорошо в конура с вонючий петч, постель из ящик и семь доллар в неделю?